— Он вздрогнул, когда Перил остановил на нем злобный взгляд. — Это всего лишь установленное правило, вы быстро завоюете благосклонность монастырского совета. На этот раз дома, в своем поместье, вы сможете увидеть весенний сев, пока весь Уитмор будет готовиться к счастливому приезду вашей невесты. Это всего лишь двухнедельная отсрочка, не более того.
Граф повернулся к аббатисе.
— Допустим, после нелепого «экзамена для мужа» выяснится, что я подходящий плуг для вашей драгоценной борозды… Что тогда?
— Тогда я отправлю вашу невесту к вам.
— А откуда мне знать, что вы пришлете именно такую, какая мне требуется? Откуда мне знать, что она и вправду окажется усердной, благоразумной и прежде всего добродетельной?
— Тут, сэр, вы должны полностью верить Господу и мне. Я тщательно изучу письменный доклад нашего совета по оценке мужа. Невеста будет соответствовать и вашему характеру, и вашим требованиям. А посему я предлагаю вам очень внимательно прислушиваться к ее словам и оказывать ей всяческую поддержку.
— Я никогда не покупаю лошадь в попоне, — заявил граф. — Я должен быть уверен, что девушка мне подойдет.
Аббатиса после некоторого колебания уступила:
— Хорошо, обещаю прислать вам кого-нибудь из девушек, которых вы уже видели… Например, ту, что сегодня помогала вас брить.
Граф попытался вспомнить, как они выглядели, как себя вели, и чуть успокоился: каждая из них была очаровательной и, возможно, обладала требуемой «добродетелью». Хоть одна-то подойдет для его целей! Он взглянул на Бассета, который нетерпеливо кивнул ему.
— Ладно. Я возьму с собой эту вашу «Знатока мужчин». Но вы должны прислать мне невесту, как только получите ее доклад!
Лицо аббатисы смягчилось.
— Непременно, — заверила она.
— Я не совсем поняла, что мне нужно делать, — растерянно сказала Элоиза.
Получив вызов аббатисы, она бегом кинулась в ее личную гостиную. В комнате находились сама аббатиса и сестра Арчибальд; на столе перед ними лежала тонкая пачка документов…
— В обязанности совета по оценке мужа входит…
— Но я никогда не слышала о таком совете. Я даже не знала, что у нас есть «оценка мужа».
— Совет действует не постоянно, — пояснила аббатиса, угрожающе взглянув на сестру Арчибальд, похоже, собравшуюся возразить. Та скрестила руки на груди и прикусила язык. — Только в случае необходимости. Сейчас такая необходимость возникла. Графу Уитмору требуется невеста, однако я не могу послать с ним кого-то из наших девушек, пока не узнаю, что его дом и он сам нам подходят. Ты должна оценить, годятся ли для супружества граф и его дом. Это и будет твоей задачей.
— Но я абсолютно в этом не разбираюсь! Я ничего не знаю о мужьях — ни о плохих, ни о хороших.
— Ты должна научиться в этом разбираться, если когда-нибудь станешь… — Аббатиса умолкла, видимо, расстроенная тем, что едва не сказала лишнего. Сердце у Элоизы подскочило, когда она заметила ее промах. — Недостаток опыта значения не имеет. — Настоятельница погладила кожаный футляр с документами. — У нас разработаны определенные стандарты для мужей. Тебе остается лишь оценить каждое из его качеств и условия жизни в поместье, отметить их в этих документах и отослать мне. Когда я прочту твой доклад о личных качествах графа и положении дел, я смогу выбрать для него подходящую невесту.
Элоиза сразу поняла, насколько сложно и ответственно данное ей поручение. К тому же оно требовало длительного путешествия в обществе раздражительного, вспыльчивого графа…
— Простите, преподобная мать, но я думаю, что для такого предприятия больше подойдет кто-нибудь другой, — промямлила она, глядя на документы.
— Элоиза Арджент, — резко проговорила аббатиса, — теперь не время проявлять скромность. Я выбрала тебя потому… — Она замолчала, чтобы не дать воли гневу. — Потому, что ты прилежно училась, вмешиваясь фактически во все работы нашего монастыря. Кто лучше тебя, самой любознательной и неутомимой ученицы, в совершенстве освоившей искусство ведения дел и сельское хозяйство, способен оценить, насколько умело и добросовестно люди графа управляют поместьем? Более того, твои сила воли и упорство не имеют себе равных в нашем Ордене. Я уверена, ты докопаешься до истины, даже если она скрыта в королевской сокровищнице.
Какая похвала! Элоиза ощутила легкое головокружение от столь внезапной перемены ее судьбы.
— Но я всего лишь послушница.
— Разумеется.
Это слово почему-то успокоило ее. Но сомнения все еще оставались.
— Наверняка одна из старших сестер…
— У всех старших сестер есть свои обязанности. Я могу тебя заверить, что после выполнения этой задачи ты уже не будешь послушницей. — Аббатиса поднялась, вышла из-за стола и, понизив голос, веско произнесла: — Нам с тобой выпало много испытаний, пока мы искали тебе здесь подобающее место. Я полагаю, мы наконец узнали, чего наш Господь все время хотел для тебя.
Глаза Элоизы наполнились слезами, а сердце — надеждой.
— Я верю, что вы проявили мудрость, преподобная мать, возложив на меня эту великую миссию, ибо только я одна способна ее выполнить. Теперь я поняла, насколько вы доверяете мне. — Элоиза встала перед аббатисой на колени и потянулась к ее руке. — Спасибо, я не обману ваших ожиданий.
— Я знаю, девочка. — Настоятельница благословляюще хлопнула ее по склоненной голове и тут же отступила. — Я уверена, что ты будешь справедлива и точна в своих оценках. Прежде всего тебе нужно время. Помни, нельзя судить поспешно о человеке или состоянии дел. Лежащее на поверхности часто бывает обманчивым. Ты должна копнуть поглубже, чтобы понять, что является истинным и постоянным. Это задание потребует месяца работы… возможно, двух… или даже трех. — Аббатиса замолчала и сунула руки в рукава. — Теперь о другом. Ты будешь носить полное облачение нашего Ордена.
— Я? Полное облачение? — Элоиза чуть не задохнулась от счастья.
— Хотя такое случается редко, но мы с сестрой Арчибальд, посовещавшись, решили, что это послужит тебе надежной защитой во внешнем мире. Ты возьмешь с собой другую сестру, постарше и поразумнее, для поддержки и общения. Можешь идти, найди сестру Монгриф, пусть даст тебе новую одежду. — Аббатиса протянула ей бумаги. — Граф жаждет поскорее отправиться в путь.
Прижимая к груди кожаный футляр, Элоиза со слезами на глазах обняла свободной рукой сестру Арчибальд, ибо старая монахиня содействовала перемене в ее судьбе, и выбежала из гостиной.
Аббатиса, насмешливо улыбаясь, посмотрела на сестру Арчибальд и обнаружила, что та хмурится.
— Ни слова, Арчи. — Она погрозила ей пальцем.
— Ты не сказала ей о проклятии.
— Мы сами точно не знаем, есть ли оно там.
— А священник, похоже, уверен в этом, — заявила старая монахиня.
— Он безвольный, ограниченный и невежественный человек. Ты сама знаешь, что такие в любом событии видят происки сатаны, — фыркнула аббатиса.
Сестра Арчибальд ответила ей укоризненным взглядом, но даже неодобрение лучшей подруги не испортило настоятельнице удовольствия.
— Я сделала то, что должна была сделать. — Она села в кресло у окна и откинулась на спинку, не вынимая рук из широких рукавов. — Монастырь тесен для нас двоих. Или она, или я.
Окрыленная неожиданной похвалой аббатисы, Элоиза влетела в ткацкую, где Мэри-Клематис обучала младших девушек прясть, и, обняв подругу за талию, закружила по комнате.
— Постой… ну постой же, Элли! Что это на тебя нашло?
— Мы едем в Англию! Мне поручено оценить, годится ли граф в мужья, а ты, Клемми, будешь мне помогать!
Поздно вечером, когда сборы были закончены, Элоиза просмотрела бумаги, доверенные ей аббатисой, и поняла, что ее миссия, несмотря на великую честь, совсем не легка. Настоятельница составила длиннющий список качеств, требующих ее оценки, и чем дальше она листала страницы, тем неувереннее себя чувствовала.
Кто она такая, чтобы судить знатного человека и решать, достоин ли он невесты? Элоизу охватила досада. В кои-то веки аббатиса дала ей поручение, где она может применить полученные знания и личные способности, а она вдруг струсила.
«Держи себя в руках, девочка», — вспомнила она упреки сестры Арчибальд, и это укрепило ее решимость. Ей выпал шанс доказать аббатисе, что и она может быть полезной. И когда она вернется, успешно выполнив свою миссию, преподобной матери не останется ничего иного, кроме как позволить ей постричься в монахини. А став монахиней и полноправным членом Ордена, она еще сумеет доказать аббатисе, что сможет стать ее достойной преемницей.
После заутрени Элоиза прокралась в часовню, освещенную только свечами, горевшими возле алтаря. В этой мирной полутьме со знакомым устоявшимся запахом ладана она встала перед алтарем на колени. Так много страхов, так много надежд, так много счастья… Ее ум и сердце были настолько переполнены, что она не могла решить, какими словами выразить свою радость. Впервые за все эти годы у нее появилось дело и свое место в Ордене. Аббатиса наконец отметила ее старания, поручив ей работу, от которой зависела судьба юной девушки и важного английского графа.
— Благодарю тебя, Господи, за то, что Ты привел его сиятельство в наш монастырь, и за то, что дал мне возможность проявить себя, — наконец заговорила Элоиза, стоя на коленях перед иконой. — Помоги мне справедливо и благожелательно оценить его сиятельство, исполнив Твою святую волю… — Она содрогнулась и добавила: — И если это возможно, Господи, пусть он живет в таком месте, где мне не придется влезать на лошадь.
Камни монастырского двора стали темно-серыми после лившего всю ночь дождя. Густой туман приглушал все звуки: скрип кожаной сбруи, голоса вооруженных всадников, нервное фырканье и перестук лошадиных копыт. В центре готового к походу отряда стояла деревянная повозка, где находилась корзина с провизией и два небольших дорожных сундука. Конюх Бендик уже в десятый раз проверял, упряжь, шепча какие-то ласковые слова упитанному пятнистому ослу, который должен был тянуть повозку.
Граф что-то тихо ворчал себе под нос, отвернулся и поймал взгляд Майкла Даннолта, закатившего в ответ глаза. Колокольный звон стих несколько минут назад, однако монахини все так же стояли на коленях, перебирая четки и бормоча молитвы. Этак минует полдень, прежде чем они выедут наконец за ворота, а пока доберутся до берега, уже может начаться отлив. Если они не сумеют найти какое-нибудь пристанище, им придется устроить ночлег прямо в чистом поле. Тогда «Знаток мужчин» наверняка найдет, к чему придраться, и он уже в начале своего «экзамена» получит весьма нелестные отзывы.
— Весна, — пробормотал он, с возмущением глядя на низкие, бегущие по небу облака. Ничего, кроме дождя, топкой грязи и рыбы, рыбы, рыбы на ужин! Он никогда не понимал, что заставляет людей…
Услышав женские голоса, Перил выпрямился и посмотрел на дверь, откуда появилась вереница монахинь в серых одеждах. Их внимание было приковано к двум фигурам, одетым в черное, которых вела за собой аббатиса. Она со своими подопечными остановилась рядом с графом.
— Ваше сиятельство, я хочу представить вам сестру Элоизу. Она будет вести «экзамен для мужа», даст свою оценку и уведомит меня о результатах.
Перил удивленно прищурился. Монахиня оказалась намного моложе, чем он ожидал, но, по правде говоря, его не очень-то это волновало. Девушка почтительно склонила голову, и у него возникло ощущение, что он уже когда-то видел ее. Граф кивнул, стараясь прочесть по лицу сестры, насколько суровыми могут быть ее оценки. Но та смиренно смотрела на свои четки, и он перевел взгляд на другую монахиню.
— А это сестра Мэри-Клематис, ее помощница и компаньонка. В ближайшее время они будут вашими гостями, поэтому обещайте мне относиться к ним с такой же заботой и уважением, с какими вы относитесь к любимым родственникам. Они, сэр, являются ключом к вашему будущему супружеству.
То есть аббатиса требует с него клятвы, что ее монахиням не причинят зла? Она, кажется, считает его ничтожным варваром? В последний момент ему все-таки удалось обуздать свой гнев и даже продемонстрировать им некоторое подобие учтивости.
— Я буду им защитой, и, клянусь, ни один волос не упадет с их головы, — процедил граф сквозь зубы, но во взгляде его сверкало негодование. И ярость все-таки нашла выход: — Как я понимаю, эта телега предназначена для них? Она им совершенно без надобности, у меня хватит лошадей и для ваших сестер.
— Это наше обычное средство передвижения, — заявила монахиня, имя которой граф забыл.
— Они не ездят верхом? — спросил он аббатису.
Но прежде чем та успела открыть рот, ему ответила «Знаток мужчин»:
— Мы — сестры монашеского Ордена, и у нас нет причин ездить верхом.
Задетый ее высокомерным тоном, Перил подозвал одного из своих людей, приказал ему спешиться и помочь сестрам.
— В этом нет необходимости. — «Знаток» влезла в повозку и устроилась на дорожном сундуке. — Я умею обращаться с вожжами и могу сама управлять ослом.
Она подняла глаза и увидела, что граф идет к ней. И вдруг во внутреннем дворике наступила абсолютная тишина. Он стоял рядом с повозкой, изучая ее лицо, прямую осанку, и наконец вспомнил. Это она, та, что любит командовать! Та девица, что весьма бесцеремонно обращалась с ним и быстро закончила работу над его многострадальным лицом. Она явно умеет обращаться с мужчинами и, судя по твердому взгляду голубых глаз, уже поняла, что имеет над ними власть. Граф повернулся к молодому солдату, который, постояв около них, опять сел в седло.
— В чем дело? Я приказал тебе спешиться и взять вожжи! — рявкнул он.
Он вскочил на своего жеребца, кивнул упорно молчавшей аббатисе и с поднятой рукой, будто вел своих людей в бой, выехал за монастырские ворота. Его капитан подал команду воинам, и те резвым галопом поскакали за ним.
Перед Элоизой остался только молодой долговязый солдат со смущенным выражением на лице и протянутой рукой. Она неохотно позволила ему сесть рядом и забрать у нее вожжи. В следующий момент повозку окружили сестры, которые обнимали ее и Мэри-Клематис и желали им счастливого пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39