— Аплодисменты предназначались именно вам. И это вполне заслуженно. Люди благодарны за все то доброе, что вы сделали.— Непременно расскажу об этом отцу, — заявил Гарри. — Он будет очень доволен.— Сюда, ваше высочество, — сказала шедшая впереди леди Стефани. — Вот ваше кресло.Чарити приблизилась к креслу с высокой спинкой. Немного помедлив, села. Ее щеки по-прежнему горели: она не ожидала ничего подобного, не ожидала такой встречи.Вскоре зал затих, и лорд Стюард объявил:— Его королевское высочество принц Август!В следующее мгновение двери распахнулись, и в зале появился лорд-распорядитель граф Марк Хелмер — он нес скипетр на подушке из красного бархата, украшенной золотой тесьмой. Следом шел лорд-констебль, который нес меч принца, а за ним — спикер палаты общин Виктор Беккер и главный министр лорд Стивен Уэйер. Внезапно все остановились и, расступившись, склонились в глубоком поклоне. И почти тотчас же в зал вошел принц Август с мантией на плечах и в сверкающей короне, украшенной огромными рубинами.Августа не приветствовали овациями. Событие было слишком торжественным для столь необузданного проявления чувств. Все прекрасно понимали: в Юре едва не произошел переворот, в результате которого страна, возможно, утратила бы независимость.Миновав переднюю часть зала, принц поднялся на возвышение и занял свое место на троне. Складки красной бархатной мантии аккуратно легли вокруг него. На плече принца блестела алмазная пряжка ордена Святого Михаила, высшей награды Юры. Спикер палаты общин стал по правую руку от трона, а главный министр — по левую. Вложив скипетр в руку принца, лорд-распорядитель занял место позади трона — как и лорд-констебль. — Его королевское высочество просит всех сесть! — прокричал лорд-распорядитель, и члены палаты общин и палаты лордов заняли свои места.«Он так естественно выглядит, восседая на троне, — думала Чарити, глядя на мужа. — Меня не перестает удивлять, как раскованно он держится, находясь в центре внимания».Существовала традиция, согласно которой принц выступал с речью перед парламентом, и сейчас все ждали именно этого. Чарити — она знала, что собирается сказать Август, — не терпелось увидеть, как будет воспринята его речь.Тут принц наконец заговорил:— Милорды и джентльмены, сегодня знаменательное событие в истории нашей страны. Благодаря вашей вере в меня нам удалось совместно избежать кризиса, который неизбежно нарушил бы нашу политическую и экономическую стабильность и мог привести к полной потере семисотлетней независимости.Принц не читал текст речи — он смотрел прямо в зал, и каждый чувствовал, что Август обращался лично к нему.— Я был рожден и воспитан как принц Юры, — говорил Август. — Мое образование и военное обучение было направлено именно на это. И я всегда гордился независимостью нашей страны. — Тут принц сделал паузу и обвел взглядом зал. — Когда Наполеон захватил Юру, я сражался с захватчиками. А когда французы наконец были разбиты, я приложил все силы в Вене, чтобы отстоять нашу семисотлетнюю независимость. И мне удалось добиться этого. Независимость Юры была признана всеми великими державами Европы в Заключительном акте Венского конгресса. .Принц снова окинул взглядом зал.— Милорды и джентльмены, — продолжал он, — сегодня я клянусь перед вами, что буду отстаивать эту независимость до последнего вздоха. Да, я горжусь нашей историей, но я хорошо понимаю: нам не выжить, если мы будем смотреть только в прошлое. Именно поэтому я решил расширить полномочия парламента. По моему мнению, Юре пора стать конституционным, а не только монархическим государством, и я готов сотрудничать с членами парламента для достижения этой цели.Сердце Чарити наполнилось гордостью за мужа, по щекам ее текли слезы.А принц между тем продолжал:— Я был воспитан в вере, что мой священный долг — делать все возможное для блага моей страны. Я поступал так в прошлом и надеюсь поступать так и в будущем.Август медленно встал, поднял перед собой скипетр и проговорил:— Объявляю открытие парламента Юры и оставляю вас, лорды и джентльмены, чтобы вы могли все обдумать.Принц спустился с возвышения, прошел между рядов и вышел из зала. И тотчас же раздались бурные овации. Безмерно счастливая, Чарити утирала слезы.— Вы хотите уехать сейчас, ваше высочество? — услышала она голос Эмиля.Немного раздраженная тем, что не смогла сдержать своих чувств, Чарити сложила носовой платок.— Да, я готова, — кивнула она.И они начали спускаться с галереи.В зале же по-прежнему царил шум, но ни Стивен Уэйер, ни Виктор Беккер не сделали попытки успокоить парламентариев.Повернувшись к Эмилю, она сказала:— Я не хочу снова спускаться по этому проходу. Давайте выйдем через боковую дверь.Эмиль покосился на Стефани, и та пояснила:— Ваше высочество, та дверь предназначена только для принца.— Август не будет возражать, если я воспользуюсь этой дверью, — возразила Чарити. — Мне очень не хочется снова здесь проходить.Гарри заметил:— Если мы выйдем в эту дверь сейчас, нас никто не заметит.— Тогда пойдемте, — сказала Чарити.Они быстро проследовали к двери, расположенной под галереей для зрителей, и вышли из парламента.— Гаст, наверное, оставил экипаж у другой двери, ваше высочество, — сказал Эмиль. — Я схожу за ним, а вы подождете меня здесь.— Спасибо, Эмиль, — кивнула Чарити.Минут через пять из-за угла выехала черная лакированная карета. Карета остановилась у обочины, и из нее выпрыгнул Эмиль.Ливрейный слуга, сидевший рядом с кучером, опустил ступеньки для Чарити. Она поднялась в экипаж и села рядом с Августом. Гарри заглянул внутрь и сказал:— Я вернусь во дворец вместе с Эмилем.— Спасибо, Гарри, — с улыбкой ответил принц. Слуга закрыл дверцу и вскарабкался на свое место рядом с кучером. В следующее мгновение карета тронулась.Повернувшись к мужу, Чарити воскликнула:— Ты был великолепен!Принц грустно улыбнулся:— Легко выдвинуть идею общей ответственности, гораздо сложнее осуществить ее.— Но ты справишься, Август.— Надеюсь. Англия, например, прекрасно справляется.— О, значит, ты не собираешься копировать американцев? — с улыбкой спросила Чарити.— Нет-нет, я не собираюсь отказываться от трона. Иначе не стал бы возражать кузену Францу.Чарити засмеялась и взяла мужа за руку.— Вот почему я сделал это предложение, — продолжал Август. — Я прекрасно знаю, что мог бы один управлять Юрой. Но если монархи не будут следовать велению времени, они рано или поздно лишатся трона.С минуту они молчали. Потом Чарити вдруг сказала:— Надеюсь, ты не возражаешь, что мы воспользовались твоей дверью, Август. Мне очень не хотелось проходить мимо парламентариев. Они ужасно шумные…Он поднес к губам ее руку.— Не возражаю, дорогая. Все, что принадлежит мне, — твое.Она тихонько вздохнула:— Я так счастлива, что даже страшно.Его рука напряглась.— Не бойся. Я позабочусь, чтобы ты всю жизнь была счастлива.Чарити почувствовала, что вот-вот расплачется.— О Господи, — прошептала она. — Я снова собираюсь расплакаться. Никак не могу остановиться.— Все в порядке, дорогая. — Принц ласково улыбнулся жене. Взглянув на ее шляпу, добавил: — Я хотел бы обнять тебя, но мне мешает эта шляпа.Чарити рассмеялась:— Я сниму ее.— Это значительно облегчит дело.Она развязала изумрудно-зеленые ленты под подбородком и сняла шляпу. Затем придвинулась ближе к мужу и положила голову ему на плечо. Принц обнял жену за талию.На минуту воцарилась тишина. Потом Чарити сказала:— Знаешь, сегодня утром меня не тошнило. — Ее карие глаза выражали изумление. — И я умираю от голоду! Я уже давно не была такой голодной!Принц улыбнулся:— Замечательная новость. Чарити вдруг задумалась.— Но чего же мне хочется?— Не представляю, дорогая. Она просияла:— Я знаю! Клубники! Я хочу клубники!Принц не стал говорить о том, что февраль — не клубничный сезон. Он был уверен, что придворные непременно найдут клубнику. С улыбкой глядя на жену, Август сказал:— В таком случае ты будешь есть клубнику, любимая.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31