Она была такой нежной, и было так сладостно обнимать и целовать ее. Август чувствовал, как ее тело прижимается к нему все крепче, и сердце его билось все быстрее.— О Чарити… — Он принялся покрывать поцелуями ее лицо и шею.Его поцелуи становились все более страстными, и он все крепче прижимал ее к себе. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы поднять голову — убедиться, что он не напугал ее.— Дорогая, вы… не боитесь?Чарити моргнула, затем на лице ее расцвела чудесная улыбка.— О, мой Август, — задыхаясь от волнения, пробормотала она. — Мой Август…Он улыбнулся ей в ответ:— Означает ли это… Вы хотите, чтобы я продолжил?Она дважды кивнула.— Минутку, дорогая.Август поднялся и принялся стаскивать с себя фрак. Бросив его на пол, он вновь стал целовать жену. Он чувствовал ее робкие ласковые руки, и ощущение от этих прикосновений было восхитительным. В какой-то момент она стала отвечать на его поцелуи, и тело ее затрепетало.Чуть отстранившись, он скользнул рукой под ее ночную сорочку и начал ласкать ее груди — они были необыкновенно гладкими и шелковистыми. Август почувствовал, как отвердели ее соски, и из горла его вырвался стон.Снова отстранившись, он посмотрел ей в лицо. Ее глаза были полузакрыты, а губы чуть припухли от его поцелуев. Из-под полуопущенных век ее золотистые глаза внимательно наблюдали за ним.— Вы не возражаете, если я разуюсь? — прошептал он.Чарити покачала головой, и ее прекрасные волосы рассыпались по подушке. Потом она вдруг лукаво улыбнулась и сказала:— Действуйте.Август сорвал с себя рубашку. Затем стащил ботинки, чулки и бриджи. Бросив все это на пол рядом с фраком и галстуком, принц вновь склонился над женой; он решил, что будет целовать ее и ласкать до тех пор, пока она, одурманенная страстью, не захочет, чтобы он сделал с ней то, что ему хотелось совершить немедленно.Внезапно принц заметил, что в глазах жены промелькнул страх.— Не бойся, Чарити, — проговорил он с ласковой улыбкой. — Не бойся, доверься мне. Все будет хорошо.Вытянувшись рядом с ней, он снова принялся целовать ее; он пытался успокоить ее, чтобы она забыла о своем страхе и позволила ему сделать то, что он должен был сделать.Сначала он покрывал поцелуями ее шею и плечи. Затем, расстегнув лишние пуговицы ночной сорочки, обнажил груди и принялся целовать ее соски. Он почувствовал, как она тихонько вздохнула, а затем выгнулась ему навстречу. И тотчас же рука его скользнула под ее сорочку, и он стал поглаживать ноги Чарити. Когда же пальцы его прикоснулись к ее лону, она напряглась и вздрогнула. Но он продолжал целовать ее и ласкать и вскоре почувствовал, что она раскинула ноги. Когда же ее бедра начали подниматься ему навстречу, Август понял, что уже не может сдерживаться. Он осторожно лег на Чарити и вошел в нее. В следующее мгновение из горла ее вырвался крик, но Август тотчас же поцеловал ее в губы и прошептал:— Не бойся, дорогая, теперь все будет хорошо. Не бойся…Пот лил с него ручьем, и Август закрыл глаза.— Обхвати меня ногами, — попросил он.Она сделала так, как он просил, и вскоре Август почувствовал облегчение.Потом он какое-то время лежал без движения, лежал, тяжело дыша и по-прежнему сжимая Чарити в объятиях. Наконец отстранился и сел на постели. Внимательно посмотрев на жену, Август вдруг увидел, что по щекам ее текли слезы.— О Чарити! — воскликнул он в ужасе. — Тебе было так больно?— Это было не так уж плохо, — прошептала в ответ она. Ресницы ее дрогнули, и она, взглянув на мужа, попросила: — Пожалуйста, обними меня.— Да-да, конечно, дорогая. — Август лег рядом с женой, обнял ее и нежно поцеловал, — Прости, если сделал тебе очень больно. Я знаю, что женщине всегда тяжело… в первый раз. Обещаю, что тебе больше не будет больно.Чарити прильнула к нему и прошептала:— Сначала было очень приятно.Август поцеловал ее в висок:— Ты прелесть, дорогая.Она казалась такой маленькой, такой хрупкой, когда лежала, крепко прижавшись к нему. Он подумал об отваге, которая потребовалась от нее, чтобы довериться ему. И при этой мысли в нем проснулись чувства, которые он никогда раньше не испытывал к женщине, — желание защитить ее и всю жизнь заботиться о ней.Она вдруг пошевелилась в его объятиях и проговорила:— Мне так нравится лежать рядом с тобой, Август. Ты сейчас собираешься в свою постель?— А ты хочешь, чтобы я ушел?— Нет-нет, я хочу, чтобы ты остался здесь, со мной.Он улыбнулся:— Тогда я никуда не уйду.После ночи, проведенной с мужем, все в жизни Чарити изменилось. Теперь она наконец-то почувствовала себя настоящей женщиной. Она ходила по-другому и говорила по-другому; изменилось даже выражение ее лица.Разумеется, она любила Августа и раньше, но это была любовь молоденькой девушки к мужчине, которого она возвела на пьедестал. Теперь же Чарити любила мужа так, как любят настоящие женщины. И конечно же, она нисколько не сомневалась в том, что Август испытывает к ней столь же сильные чувства — разве могло быть иначе? Изредка ей вспоминались беседы с бабушкой и матерью Августа — они особо подчеркивали, что принц должен иметь наследника. Чарити, разумеется, об этом не забывала, но теперь подобные мысли совершенно ее не тревожили; она не сомневалась: все будет так, как должно быть.Однажды вечером, когда Чарити вернулась из поездки в Сеисту, принц неожиданно вошел в ее гардеробную — горничная в этот момент помогала ей раздеться. Усевшись в кресло, принц молча наблюдал за женщинами. Когда же Чарити отослала Анну, он сказал:— Я не думал, что ты вернешься сегодня. Она села на обитый бархатом стул.— Я закончила свои дела раньше, чем предполагала, и решила вернуться, не дожидаясь завтрашнего утра.Он улыбнулся, но не сделал попытки приблизиться к ней.— Мудрое решение.Она всмотрелась в его лицо:— Что-нибудь случилось, Август?Он с недоумением посмотрел на нее:— Неужели у меня на лице можно все прочесть?— Конечно, нет, — улыбнулась Чарити. — Я просто подумала… Мне показалось, что ты чем-то расстроен.Он вздохнул:— Да, действительно, кое-что случилось в твое отсутствие. Император назначил Франца послом в Юре.Чарити в изумлении уставилась на мужа:— Франца? Но он не мог назначить Франца. Это было бы… ужасным для тебя оскорблением.Август провел ладонью по волосам.— И все же он назначил Франца. Я получил сегодня официальное уведомление от императорского двора.— Но Франц даже не австриец! — в негодовании воскликнула Чарити. — Как он может быть австрийским послом, если он не подданный императора?— Очевидно, он стал его подданным, — ответил Август.— Это возмутительно! — заявила Чарити. — Ты должен опротестовать это назначение. Боже правый, если Франц приедет в Юлию, он наверняка привезет с собой Лидию. Представляешь, какие это породит сплетни?— Если я стану протестовать против этого назначения, будет гораздо больше сплетен, — возразил принц. — Конечно, я недоволен выбором императора, но Франц будет так же старательно избегать скандала, как и мы. Поэтому мне придется принять его верительные грамоты, а ты любезно встретишь Лидию. Мы должны вести себя так, как вели бы себя, если бы австрийским послом был назначен Эстергази. Это единственный достойный выход.Последовало долгое молчание.Затем Чарити со вздохом сказала:— Наверное, ты прав.— Не может быть никаких «наверное». Я прав, вот и все.Она надула губки:— Разница между нами в том, что ты простил Франца, а я — нет.Принц закинул руки за голову и потянулся.— Я не только простил Франца. Я благодарен ему. — Он встал, подошел к сидевшей на стуле Чарити и присел перед ней на корточки. — Ты только представь: я был бы обречен всю жизнь прожить с Лидией.Принц взял лицо жены в ладони и поцеловал ее. Она положила руки ему на плечи, закрыла глаза и поцеловала его в ответ. В следующее мгновение Август подхватил Чарити на руки и, заглянув ей в глаза, проговорил:— Я рад, что ты решила вернуться домой.Она лукаво улыбнулась:— Мой эскорт был в недоумении.— К черту твой эскорт.— Именно так я и подумала.Август понес жену к двери, ведущей в ее спальню, а она обнимала его за шею и крепко прижималась к нему. Чарити наслаждалась близостью мужа, и лишь одного ей не хватало — ей хотелось услышать слова: «Я люблю тебя, Чарити». Увы, эти слова никогда не произносились. Но Чарити говорила себе: «Мне нужны вовсе не слова, а наслаждение, которое дарит мне мой Август».Дни до приезда Франца шли размеренно — как часы. Чарити во всем сопутствовал успех, а ее уроки с Льюисом проходили еще лучше, чем прежде. Что же касается приютов и больниц для бедноты, то они имелись уже не только в Юлии, но и в небольших городках. Кроме того, к ней вернулся ее любимец Геро — в один из декабрьских дней во дворце неожиданно появился Гарри с огромным ньюфаундлендом на поводке. Чарити в это время находилась на конюшенном дворе, у нее только что закончился урок верховой езды.— Геро! — воскликнула она, когда пес бросился к ней на грудь. — Геро, как ты здесь очутился? — Она попыталась погладить пса, но он был так взволнован, что не мог ни секунды постоять спокойно.Когда же Геро наконец успокоился, Чарити почесала его за ухом — в его любимом месте. Она сидела на корточках рядом с Геро, когда вдруг увидела подходившего к ней брата.— Гарри! — пронзительно закричала Чарити и побежала ему навстречу.Геро возбужденно залаял и последовал за хозяйкой. Гарри крепко обнял сестру и с улыбкой проговорил:— Я так рад видеть тебя, Чар. — Он чуть отстранился, чтобы получше разглядеть ее. — Вижу, ты по-прежнему носишь бриджи.На ней действительно были бриджи и двубортная бархатная куртка, схваченная на талии поясом и переходящая в пышную юбку, почти закрывшую до блеска начищенные черные сапожки. Ее волосы были заплетены в косу, а на голове красовалась треугольная шляпа с золотистым кантом. Чарити засмеялась:— Гарри, а что ты здесь делаешь?Он пожал плечами:— Папа сказал, что обещал отправить Геро к тебе. Вот я и вызвался привезти его.Чарити заглянула в глаза брата и мгновенно поняла, что за его визитом было нечто большее, чем просто доставка ее любимой собаки. Она дипломатично решила сразу не атаковать его вопросами.— Я ужасно рада видеть тебя, Гарри. Пойдем во дворец и посмотрим, свободен ли Август.— У меня письмо к принцу. Папа просил передать его принцу лично.Чарити с братом — Геро следовал за ними — вошли во дворец и узнали, что принц только что отправился в Юлию. Чарити провела Гарри в свою гостиную и послала за легкой закуской. Геро же улегся у ног хозяйки.Вскоре слуга принес кофе и бисквиты. Когда они остались наедине, Чарити спросила:— Ты знаешь, о чем папино письмо?— Ну… полагаю, что отчасти обо мне.Гарри с огромным интересом разглядывал носки своих ботинок.— О тебе? — переспросила Чарити. Гарри со вздохом кивнул:— Видишь ли, я попал в затруднительное положение, и папа пришел в ярость. Ом сказал, что мне придется полгода провести в провинции, в нашем поместье, или составить тебе компанию здесь, в Юре. — Молодой человек обворожительно улыбнулся. — Я решил, что веселее будет здесь, с тобой.Чарити подала брату чашку с дымящимся кофе.— Ты сказал, затруднительное положение? А что же случилось?Гарри снова потупился и пробормотал:— Ты не поверишь, Чар, но я попал в руки прожженного картежника. Ты можешь поверить? Никогда не думал, что окажусь таким простаком.Чарити не находила глупость брата столь неожиданной, но все же сочувственно хмыкнула.Гарри сделал глоток кофе и с удивлением взглянул на сестру:— С каких это пор ты стала пить кофе днем?— Я — как Август. Он пьет кофе постоянно.— О… — Гарри сделал еще глоток и продолжил свою историю: — Я считал Лейтона замечательным малым. Он был офицером, Чар! Он сражался при Ватерлоо!Чарити сокрушенно покачала головой:— Значит, он обманул тебя, Гарри?Молодой человек кивнул. Немного помолчав, вновь заговорил:— Лейтон отвел меня в этот игорный дом, и я потерял кучу денег. Он все время говорил, что удача повернется ко мне лицом… Ну, ты знаешь, как это бывает. Но этого не случилось.Чарити внимательно посмотрела на брата:— А может, Лейтон состоял в сговоре с владельцами игорного дома?— Как ты узнала? — Гарри с удивлением уставился на сестру.Она с усмешкой ответила:— Он не стал бы возиться с тобой, если бы не собирался сорвать куш.Гарри нахмурился и поворчал:— А папа был в ярости. Ты же знаешь, как он относится к азартным играм. Не думаю, что отец проиграл хотя бы сотню гиней за всю свою жизнь.Чарити утвердительно кивнула:— Да, знаю. Игра на деньги — не тот грех, к которому папа относится с симпатией.— Так вот, папа заявил, что я должен уехать в поместье, а затем передумал и сказал, что я могу отвезти Геро в Юру и заодно передать принцу письмо.Услышав свое имя, пес поднялся и уставился на хозяйку. Вся его поза выражала восторг и преданность.— Геро, ты хочешь, чтобы тебя приласкали? — Чарити улыбнулась.Пес энергично завилял хвостом.Чарити засмеялась и почесала Геро за ухом. Потом, взглянув на брата, проговорила:— Через несколько дней сюда прибудет и Лидия. Ты рад?Гарри в изумлении уставился на сестру:— Лидия? Ты серьезно? Неужели у нее хватит наглости приехать в Юру после всего, что она сделала?— Франц назначен австрийским послом в Юре, — объяснила Чарити. — Разумеется, Лидия приедет с ним.— О Господи! — воскликнул Гарри. — Император назначил послом Франца?!Чарити кивнула:— Конечно, он сделал это, чтобы оскорбить Августа. Но Август намерен сохранить дружеские отношения с кузеном. И теперь, когда ты здесь, это будет выглядеть как счастливое воссоединение семьи. Императору это вряд ли придется по вкусу.— Август хочет остаться в дружбе с Францем? — пробормотал Гарри. — А я скорее подумал бы, что он жаждет его крови.Чарити пожала плечами:— Видишь ли, Август считает, что Франц оказал ему большую услугу, избавив его от Лидии.Гарри взглянул в лицо сестры и, похоже, впервые заметил произошедшую в ней перемену.— Ты выглядишь… как-то по-другому, Чар, — пробормотал он. — Более… взрослой.Ее ресницы опустились в знак согласия. Гарри все еще разглядывал сестру, когда в дверях гостиной появился принц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31