С этим-то уж она как-нибудь справится.В то время, как Корри искала в мешках овсянку, к ней подошел высокий парень в красной клетчатой куртке. Он был бородат, как и большинство чечако, которые не знают, как опасно носить бороду на суровом морозе.– Эй, а ты девчонка с норовом!Корри оглянулась.– Нет у меня никакого норова!Он засмеялся.– Ну да, я сам видел, как ты напустилась на эту китаянку со сломанной ногой. Интересно, чего это вы не поделили? Тебе не скучно здесь одной? Я видел, что твой мужчина тоже ушел с ними на Пастушью Стоянку.Корри заметила, что огромная рыжая борода никак не вязалась с его тонкими, почти птичьими чертами лица.– Оставьте меня в покое. Я занята.Корри вдруг почувствовала себя неловко в мужских брюках, обтягивающих бедра и ягодицы, и в белой шерстяной рубашке, которая не скрывала, а наоборот, подчеркивала пышность ее груди. К тому же она распустила волосы, чтобы причесаться, и они рассыпались по спине каштановым водопадом.– Чем занята? Собираешься готовить еду?Он хитро глянул на нее.– Знаешь, что? Хотелось бы посмотреть на тебя в женской одежде, а не в этих грубых штанах. Ты, наверное, здорово смотришься в цветном платье с оборками и глубоким вырезом. Или что вы там носите в дансингах.Он думает, что она работает в дансинге! Корри чуть не закричала от возмущения.– Я порядочная женщина и не имею никакого отношения ни к дансингам, ни к другим подобного рода заведениям. Будьте любезны оставить меня в покое.Она сунула руку в мешок и наугад вытащила пакет. Это оказались сушеные абрикосы. Она поднялась и собралась вернуться в палатку.– Эй, ты куда?Но Корри уже вползла внутрь и плотно задернула за собой полог. Она кинула пакет на кровать и села рядом. Корри старалась не дать волю слезам ярости. Каков наглец! Если бы Куайд был здесь, этот тип не осмелился бы даже приблизиться к ней. И вообще, как насчет хваленой старательской этики, о которой Куайд так любит рассуждать? Или Корри не повезло, и она встретила единственного мужчину на Аляске, который слыхом не слыхивал ни о каком кодексе?Корри открыла пакет и стала жевать сухие абрикосы. В это время полог откинулся и парень юркнул в палатку.– Что вы здесь делаете?– Послушай, детка. Если ты спишь с одним мужчиной, чем тебе плохо спать с двумя? Тебя от этого не убудет. И потом, разве ты не собираешься делать то же самое в Доусоне за деньги?Она швырнула ему в лицо пакет. Он поймал его и улыбнулся.– Не годится так обращаться с мужчинами. Не сердись, я только хочу развлечь тебя, чтобы ты не чувствовала себя одинокой.– Я не одинока!Корри медленно отползала от него. В палатке было мало места для передвижения. Парень на четвереньках крался за ней, как голодная собака за добычей.– Ну же, иди сюда! Я не причиню тебе вреда. Только приласкаю немножко.– Оставьте меня! Я вам повторяю, что я порядочная женщина.Он подползал все ближе. Вдруг одним прыжком он дотянулся до нее и стал жадно срывать одежду.– Брось болтать. Ты слишком хорошенькая, чтобы быть порядочной.Корри старалась оттолкнуть его.– Тем не менее, это так! Если вы сию секунду не уберетесь отсюда, я все расскажу Куайду!К ее удивлению, у незнакомца при этих словах мгновенно поубавилось решительности, и Корри продолжила в том же духе:– Вы знаете, что он сделает с вами, если узнает обо всем?– Что?– Сначала он вспорет ножом мешки с вашими продуктами, а потом примется за вас!С каждым словом Корри чувствовала, как в ней возрастает уверенность, а в незнакомце – беспокойство. Ей нравилось быть под защитой, пусть косвенной, сильного мужчины.– Куайд не щадит тех, кто покушается на его женщин. Он убивает их. Вспарывает им животы и выбрасывает внутренности в снег не съедение волкам.Парень был в полной растерянности. Ни слова не говоря, он развернулся и выполз из палатки.Корри стало смешно – каких нелепостей она наговорила этому простофиле! А он испугался и сбежал. Да, но, простофиля или нет, он хотел изнасиловать ее и был близок к этому, потому что звать на помощь было некого. И если бы не упоминание о Куайде…Корри завернулась в одеяло и, притихшая, обескураженная случившимся, стала с нетерпением ждать возвращения Куайда. * * * Солнце, похожее на красноватый блин, еще долго висело над горизонтом. Наконец оно скрылось за горой, и на лагерь опустилась долгая северная ночь. Несколько часов спустя вернулся Куайд с новостями. Ли Хуа благополучно поместили в больницу. Тех двух мальчиков с ожогами тоже. Человеку с переломанными ногами оказали первую помощь, но у него оказались деньги, и он нанял эскимосов, чтобы те отвезли его в Дайю.– Что касается меня, то я написал статью о лавине и отправил ее в «Трибьюн». Я обещал им целую серию очерков о Юконе. Сейчас на них большой спрос. Такое ощущение, что не осталось ни одного нормального человека. Все свихнулись на золоте.Они были в палатке вдвоем, горящая свеча отбрасывала на стены их движущиеся тени. Корри рассказывала Куайду о парне, который приходил к ней, пока его не было. Она постаралась сделать свой рассказ шутливым, чтобы Куайд не беспокоился. А когда сравнивала этого олуха с собакой, чистосердечно рассмеялась.Куайд, напротив, не казался веселым.– Боже мой, Корри, что тут смешного? Вы что, не понимаете, чем это могло кончиться?– Конечно, понимаю. А смеюсь потому, что все уже позади, но тогда он действительно выглядел смешно. Он крался за мной, как рыжий сеттер за подранком…– Господи Боже, рыжий сеттер!Куайд схватил ее за плечи и потряс.– У вас есть голова на плечах, Корделия Стюарт, или нет? Вы единственная женщина среди огромного множества мужчин. Одному Богу известно, что это за люди и что у них на уме!– А как же ваш старательский кодекс? Вы же сами говорили, что порядочные женщины…Куайд казался смущенным.– Кодекс действительно существует. Человек может оставить провиант без присмотра и быть уверенным, что его не украдут. И если кто-нибудь в отсутствие хозяина воспользуется его палаткой, то он возместит расход дров и продуктов. Что же касается женщин…– То они не подпадают под этот кодекс чести? Да? – Глаза Корри сверкали от злости.– Корри, вы не понимаете…– Я все понимаю. Кодекс уважительного отношения к женщине действует или нет в зависимости от того, знает ли мужчина о его существовании. А также в зависимости от того, является ли, на его взгляд, женщина порядочной или нет. Если ему кажется, что ее место в дансинге или борделе, тогда кодекс не действует. Правильно?Куайд с силой притянул Корри к себе так, что она совсем близко увидела черную глубину его сердитых глаз.– У вас вспыльчивый характер, Корри.Она попыталась вырваться из его рук.– Да, ну и что! Какое вам дело до моего характера! Я ведь собираюсь выходить замуж не за вас, а за Эвери.Куайд опустил руки и тихо сказал:– Пусть так. Но вы наняли меня, чтобы я доставил вас вашему жениху в целости и сохранности. И я намерен выполнить свое обещание. Для вашего же блага и безопасности вы должны продолжать путь под защитой мужчины, чтобы подобные инциденты не повторялись.– Да… но я под защитой. Вы…– Я имею в виду реальную защиту. Вам не годится жить одной, это может плохо кончиться. Потому что все мужчины считают вас одинокой и свободной. С нынешней ночи вы будете жить со мной в одной палатке. Пусть все думают, что вы моя женщина, тогда никто не посмеет к вам прикоснуться. Все будут знать, что я убью каждого, кто посмеет домогаться вашей любви. И это не будет ложью. Я действительно убью.Куайд произнес эти слова так хладнокровно, что Корри испугалась.– Но… в одной палатке! Не хотите ли вы сказать, что мы будем делить одну… – Это ужасно! Спать так близко от Куайда, что в любую минуту можно коснуться его… – Мне кажется, я знаю, чего вы хотите. Но у вас ничего не выйдет. Я порядочная женщина и не намерена стать вашей любовницей. Все останется без изменений. Я и дальше буду жить одна в палатке. Того, что вы будете поблизости, достаточно, чтобы защитить меня.– Правда? – Он улыбнулся. – Вы же сами говорите, что этот тип отвязался от вас только после того, как вы припугнули его мною. Корри, поймите, вам действительно необходима защита. Вы даже не представляете себе, какое впечатление производит на мужчин молочная бледность вашего лица и пышность форм, которую не в состоянии скрыть самая грубая мужская одежда. А ваши волосы, золотисто-ореховые, выбивающиеся из-под шапки…Куайд протянул руку к ее лицу, и на какую-то долю секунды Корри захотелось, чтобы он коснулся ее. Но он опустил руку и отошел, чтобы зажечь еще одну свечу.– Возможно, вы и порядочная женщина, но тот человек был прав, вы на такую совсем не похожи. Для них всех вы похожи на примадонну кордебалета. Если бы вы вышли на сцену дансинга, мужчины Доусон Сити забросали бы вас золотыми самородками. Вы бы утонули в них по колено.Корри молча смотрела на него. Куайд отвернулся от нее, достал какой-то предмет из кармана и внимательно разглядывал его при свете свечи. Корри заглянула ему через плечо и с ужасом увидела, что он держит в руках обожженную камею.– Я не буду спать в одной палатке с вами.– Будете. Тогда все решат, что вы моя женщина, и никто не посмеет тронуть вас. Я тоже не трону, не волнуйтесь. Я сохраню вашу чистоту и невинность для Эвери. Мы будем как брат и сестра.Он задумчиво погладил потрескавшуюся эмаль брошки и сунул ее обратно в карман.– И да будет так.Корри холодно взглянула на него и ответила:– Брат и сестра? Ну что ж, хорошо. Вы приняли решение, и мне остается только повиноваться. Я ведь не имею права голоса! А теперь я хотела бы немного почитать, так что, сделайте одолжение, оставьте меня в покое.– Прекрасно, читайте на здоровье. Я как раз собирался сесть за статью.Корри достала из сундука книгу и уткнулась в нее, искоса поглядывая на Куайда, который доставал из ящика бумагу и чернильницу.Эвери! Она постаралась оживить в памяти любимые черты, но портрет получался блеклым и невыразительным. Зато на его фоне четко и навязчиво вырисовывалось лицо Куайда. Голубые смеющиеся глаза, кривая линия переносицы, неправильно сросшейся после перелома… Глава 18 Озеро Беннет со всех сторон обступали синие лесистые склоны холмов, над которыми возвышались голые скалы. Предсказания тети Сьюзен относительно суровости и дикости здешних мест сбылись в полной мере. На пути сюда они видели лосей и дважды обнаруживали медвежьи следы около палатки. Ночами поднимался холодящий кровь волчий вой, полный одиночества и невыразимой тоски.Отсюда должно было начаться их путешествие по воде до Доусон Сити. К разочарованию Корри, Беннет Сити оказался еще одним палаточным лагерем, протянувшимся на многие мили по берегу замерзшего озера, еще одним скоплением людей, суетящихся вокруг штабелей пиломатериалов и остовов недостроенных лодок. Воздух был пропитан запахом свежеоструганного дерева, горное эхо усиливало и без того оглушительный визг пил и стук топоров.У Корри было такое ощущение, что десять тысяч человек ни с того ни с сего решили поселиться на территории лесного склада.С ледников окрестных гор постоянно и неумолимо дул холодный влажный ветер. Снег ложился на землю и тут же таял, превращая белизну земной поверхности в черную слякоть, обнажая нечистоты и мусор – неизбежные спутники человеческого жилья. Опилки и стружки, пустые бутылки, пищевые отходы, консервные банки. Какой-то шутник построил настоящий маленький домик из пивных бутылок с крышей из жердей, покрытых брезентом и дерном.Основным занятием населения Беннет Сити являлось судостроение, как остроумно заметил Куайд.– Билет на пароход стоит дорого, многим это не по карману. Вот они и строят суда своими руками – кто во что горазд. Это может быть все что угодно, лишь бы держалось на плаву – шаланда, плоскодонка, выдолбленная колода. Я даже видел здесь на берегу одну лодку с гребным колесом. Представляю, какое будет зрелище, когда все эти штуковины спустят на воду.– Да, но озеро замерзло. Как же они доберутся до воды?Корри в изумлении оглядела заснеженную поверхность озера, шероховатую от торосов.– Лед скоро сойдет. А когда Юкон вскроется, я куплю билет на пароход, и мы поплывем вверх по течению. Я, может быть, и обладаю некоторыми достоинствами, но боюсь, что на судостроение моих талантов не хватит. Так что в ближайшие две-три недели нам делать совершенно нечего. Только ждать. Вы можете фотографировать, сколько душе угодно. А ледоход, я уверен, произведет на вас незабываемое впечатление.
Дни тянулись медленно. Корри все чаще задавалась вопросом, удастся ли ей в конце концов отыскать Эвери. Куайд наводил справки здесь, на озере, но никто ничего не знал о Курране. Куайд предположил, что он, вероятно, решился пересечь озеро по льду на собачьей упряжке. А может, он вообще проходил не здесь, а по Белой тропе или перешел через ледники у Вальдеса.– Как бы то ни было, беспокоиться не стоит, Корри. Если он здесь, мы найдем его. Если же нет, если он погиб, тогда…Куайд мог не продолжать. Корри к этому времени уже успела узнать, как непредсказуема человеческая судьба в этом диком краю. Эвери мог погибнуть, замерзнуть насмерть где-нибудь на горном перевале, и она может никогда не узнать об этом.Зато Корри на собственном опыте узнала всю тяжесть совместного житья с Куайдом. Он тщательно придерживался обещания обходиться с Корри, как с сестрой. Временами он казался веселым и беззаботным, и Корри было легко с ним. Чаще он пребывал в мрачном безмолвии.Однажды за ужином Куайд казался особенно тихим и погруженным в себя. Вдруг он нарушил молчание странным вопросом:– Корри, вы меня считаете разумным человеком?Она удивленно подняла на него глаза.– Да… конечно, да. А почему вы спрашиваете?Куайд отвернулся.– Возможно, когда вы узнаете меня получше, то перестанете считать таковым. Скажите, вас никогда не обуревали… странные чувства? Странные, необъяснимые чувства, от которых не избавиться, которым можно только подчиниться?– Нет. Пожалуй, нет.– Это понятно. Люди, в большинстве своем, имеют очень ограниченные стремления, например, съесть лишний кусок шоколадного торта или переспать с женой соседа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55