Наконец Дональд появился. С ним вместе в тишину библиотеки ворвался запах суетливого, шумного города. На нем был элегантный сюртук, который плотно облегал его мускулистое, сильное тело. Бурый шрам на запястье показался Корри еще более уродливым. Мистер Бардлей начал:– Теперь вы появились, мистер Ирль, и я могу…Дональд смотрел на Корри, не замечая никого вокруг.– Я рад, что вы настолько здоровы, что смогли встать.– Вы очень любезны.Корри было не по себе от его взгляда. Он смотрел на нее, как на бесценный алмаз, во имя обладания которым готов был красть и убивать. Корри не могла избавиться от этого неприятного ощущения на протяжении всего чтения.– «Я, Кордел Старр Стюарт, находясь в здравом уме и трезвой памяти и желая сделать распоряжение относительно наследования моего имущества, движимого и недвижимого…»Корри не слушала. Зачем? Завещание было жестоким, несправедливым, ущемляло ее права. Папа умер прежде, чем успел изменить то, что написал по глупости.Эмос Бардлей закончил читать. Тетя Сьюзен сидела, выпрямившись в кресле, слегка склонив голову набок, ее глаза блестели. Лицо Дональда было бесстрастным.– Вот и все. Я позабочусь о том, чтобы деньги слугам были выплачены незамедлительно. Специально для этой цели выделены наличные…Слуги – Ли Хуа, миссис Парсонс, Беа Эллен и другие – приглашались для ознакомления с размером вознаграждения. Их лица, как заметила Корри, были торжественны и серьезны.Она поднялась, не в силах больше выносить этой процедуры. Папа умер, а его последняя воля продолжала жить и понуждала Корри к неукоснительному ее выполнению. Она подобрала юбки и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.Корри добежала до лестницы и схватилась за перила, чтобы подняться к себе наверх и запереться ото всех. В это время кто-то поймал ее за руку.– Корри! Ты куда?Это был Дональд. Она слышала голоса в библиотеке и с ужасом подумала, что все домашние еще там, в том числе слуги, и никто не придет ей на помощь.– Пожалуйста, Дональд, я плохо себя чувствую…Корри говорила правду. Все ее силы ушли на то, чтобы пробежать расстояние от библиотеки до лестницы. К тому же она не завтракала, так что теперь одновременно чувствовала голод и тошноту. Дональд схватил ее и поднял на руки.– Ты плохо себя чувствуешь? Я же говорил этой твоей тетке, чтобы она получше смотрела за тобой. Ты сейчас упадешь в обморок! Я отнесу тебя наверх.– В этом нет необходимости.– Есть. Я не могу допустить, чтобы моя жена валялась где-нибудь на полу, как куль с мукой.– Но я не твоя жена!Корри готова была закричать от отчаяния и беспомощности. Долгое лежание в постели сделало ее совсем слабой, она не могла сопротивляться грубой силе этого человека, который легко нес ее вверх по лестнице.Корри почувствовала головокружение и закрыла глаза. У нее не было сил бороться!Они оказались в ее комнате. Дональд положил девушку на постель, но не ушел, а сел рядом.– Мы одни. Ты понимаешь, что я могу в одну минуту сорвать с тебя платье и…– Дональд!Собрав остатки сил, Корри уперлась рукой в его грудь, чтобы не дать приблизиться.– Ты не смеешь говорить со мной в таком тоне! Оставь меня. Я больна. Я не хочу, чтобы ты находился в моей спальне, и не намерена…– Может, ты и не намерена, зато я намерен, моя дорогая. Придет время, и ты не посмеешь оттолкнуть меня.Он встал.– Так, значит, твой любовник бросил тебя?– Мой любовник?– Да, этот Эвери Курран. Соблазнил тебя и бросил.Как же Корри ненавидела его в эту минуту!– Пойми, я хочу тебя, мне необходимо, чтобы ты стала моей.Он взял ее за руку.– А где мое кольцо? Я же велел тебе носить его?Корри видела лицо Дональда расплывчато, как в тумане.Откуда он знает про Эвери? Дональд с такой силой сжал ей руку, что хрустнули пальцы.– Дональд, мне больно!– Скажи, где кольцо? Я выложил за него хорошие деньги и имею право знать, где оно.– Я не знаю.Корри не переставала думать о завещании, которое позволяло Дональду вести себя так грубо, сковывало их невидимой цепью.Он бросился на нее, его грузное тело вдавило ее в перину, дыхание стало тяжелым и прерывистым.– Где кольцо?Дональд загнусавил, как капризный мальчишка.– Я выбросила его.– Что? Что ты сделала?– Выбросила на помойку! И не раскаиваюсь в этом! Не раскаиваюсь, слышишь? И в следующий раз поступлю так же!Все вокруг, даже лицо Дональда, погрузилось во мрак. Корри больше ничего не чувствовала, кроме поднимающейся в ней тошнотворной волны. Она успела повернуть голову набок. Ее жестоко и неудержимо рвало. Глава 8 Когда Ли Хуа поднялась наверх, она не на шутку испугалась при виде того беспорядка, который учинила Корри на своей постели.– О Господи, Корри, что произошло? Я и представить себе не могла, что ты еще так больна!– Я тоже. Мне очень неловко.Корри лежала без движения, пока Ли Хуа перестилала постель. Слава Богу, Дональд ушел. Корри решила, что в следующий раз, когда он снова появится, она сунет два пальца в рот и таким образом избавится от него навсегда.– Передвинься, пожалуйста, в сторону, Корри. Я заберу грязные простыни.Ли Хуа действовала быстро и тактично. Ее лицо было абсолютно бесстрастным.Корри послушно отодвинулась в сторону. Она не обращала внимания на то, что делает Ли Хуа, ей только хотелось, чтобы все поскорее закончилось и ее оставили одну, хотелось зарыться лицом в подушку и плакать. Как страшно обернулась жизнь! Папа умер. Эвери уехал. Рядом остался только Дональд, который готов разорвать ее на части. Рано или поздно он добьется своего. И тогда папино завещание навсегда, до конца жизни, свяжет их…– Хочешь, я принесу ужин? Тебе станет лучше, если ты поешь. Моя мама всегда носила с собой печенье, чтобы, если проголодаешься, было что положить в рот.– Нет, я не голодна. Ли Хуа, пожалуйста, приготовь мне постель поскорее. Я хочу спать. Я хочу, чтобы меня все оставили в покое!– Может быть, переоденешься, тебе будет удобнее.– Нет! Я не хочу переодеваться! Сделай одолжение, оставь меня!Девушка опустила глаза. Вдруг Корри вспомнила о том, что Дональд сказал ей. Откуда он знает, что Эвери уехал? И что она его любит?Ли Хуа уже подошла к двери, от обиды теребя в руках край фартука, когда Корри окликнула ее:– Ли Хуа! Подожди! Дай мне ночную рубашку. Я передумала, не хочу ложиться спать в платье.– Но ты же сказала…– Дай мне ночную рубашку!Корри знала, что она ведет себя безрассудно, как папа в минуты гнева, но не могла с собой ничего поделать. Что-то здесь не то! Корри взглянула на корзину для бумаг, куда она бросила скомканное письмо Эвери. Ну конечно, Ли Хуа прочла его!– Ли Хуа! – сказала Корри резко.Девушка, бросив искать в шкафу ночную рубашку, вздрогнула от неожиданности. Она обернулась и посмотрела на Корри расширенными от испуга глазами.– Да?– Ли Хуа, ты прочла письмо?– Я… нет, разумеется нет.– По-моему, ты лжешь. Ты прочла его и рассказала мистеру Дональду, что в нем было. Как ты могла это сделать, Ли Хуа?– Нет! Я… я не делала этого. Я…Ли Хуа уронила на пол рубашку и быстро подняла ее.– Я принесу тебе чистую рубашку. Эта испачкалась. Я попрошу Беа Эллен постирать ее. Ты не должна ложиться в постель в грязной рубашке, тем более больная…Она лжет и болтает без остановки, потому что знает, что виновата!– Ли Хуа!Задыхаясь от гнева, Корри приподнялась и откинулась на подушки.– Меня не интересует, грязная она или чистая, дай ее сюда. Я знаю, что ты ухаживала за мной, когда я была без сознания. Тетя Сьюзен рассказала мне, как много ты работала. Но я хочу знать, зачем ты сказала Дональду об Эвери.Ли Хуа избегала взгляда своей госпожи.– Скажи мне правду. Тебе не удастся отвертеться. Я уверена, что ты это сделала. Мы же были подругами, Ли Хуа… Как ты могла так поступить?Ли Хуа положила ночную рубашку на кровать. Ее глаза наполнились слезами, и она тихо прошептала:– Я не хотела ему говорить. Я…Корри была не в состоянии сдержать ярость.– Ты прекрасно знаешь, что я люблю Эвери. Знаешь, как он дорог мне. И несмотря на это, ты рассказала все Дональду!Вдруг ужасная мысль пронзила Корри.– Вот почему Эвери так внезапно уехал? Потому, что Дональд дал ему денег на билет? О Господи, Ли Хуа, что ты наделала!Корри сама была поражена тем, что сказала. Девушки в ужасе смотрели друг на друга. Ли Хуа долго сдерживала слезы, но наконец не стерпела, и они неудержимо хлынули из ее глаз. Она жила в этом доме с тринадцати лет и была не только служанкой, но и подругой Корри. Они делили радость и печаль, Корри сотни раз фотографировала Ли Хуа, они плакали, обнявшись, когда умер Бигги – старый любимый пес Корри.– Ли Хуа, я не могу поверить в то, что ты предала меня! Рассказать этому отвратительному Дональду об Эвери, прочесть письмо, которое было написано не тебе!– У меня были причины так поступить.– Причины? Ты служишь в этом доме, к тебе относятся, как к близкому человеку. Какие у тебя могут быть причины? А кольцо? Разве не ты тайно сняла мерку с моего пальца? Дональд сказал мне, что подкупил тебя. Это правда? Он заплатил тебе, чтобы ты предала меня?– Нет!Голос Ли Хуа прозвучал с такой силой, которой Корри в нем и не подозревала.– Все было совсем не так. Ты не понимаешь. Я никогда бы не сделала этого, но у меня не было выхода. Я…– Что? У тебя не было выхода?Корри вскочила, схватила ночную рубашку и швырнула ее в лицо Ли Хуа, но промахнулась.– Убирайся вон отсюда! Чтобы ноги твоей здесь не было! Ты мне больше не подруга и не служанка – ты предательница!Ли Хуа побледнела, подняла рубашку с пола и, размахнувшись, бросила ее в Корри. Рубашка пролетела мимо Корри, едва коснувшись ее уха.– Ах ты…Корри сгребла рубашку в комок и снова кинула ее. На этот раз удачнее. Она попала Ли Хуа в грудь.– Ах так, Корри! Ну ладно! Я очень сожалею, что рассказала Дональду о твоем Эвери Курране. Но тебе никогда не понять, почему я это сделала! Тебе, богачке, которая всегда имела все, что захочет. Тебе не пришлось видеть, как умирает твоя мама, и знать, что ты ничем не можешь ей помочь. Твоя мама умерла, окруженная толпой толстых докторов. Тебе никогда не приходилось тяжелым трудом зарабатывать себе кусок хлеба. И вот что я скажу тебе. Настоящая леди никогда не позволит себе швыряться ночными рубашками! Особенно если она беременна! Вот.«Особенно если она беременна». Корри почувствовала, как кровь бросилась ей в голову. Легкая дрожь прошла по всему телу и мгновенно исчезла.– Ли Хуа, постой…Она протянула руку, чтобы задержать девушку, но не успела. Ли Хуа с независимым видом вышла из комнаты и хлопнула дверью.
Миссис Парсонс принесла ужин. Корри сперва оттолкнула от себя поднос, но голод взял свое, и она съела половину огромной порции жареной рыбы.Ерунда! Она не беременна. Просто Ли Хуа вышла из себя и от злости наговорила глупостей. Разве можно забеременеть после первой и единственной близости с мужчиной?Она покончила с ужином и принялась за «Проклятие Тэрона Вэра», роман, о котором все наперебой говорили в последнее время. Страницы были еще не разрезаны. Корри взяла нож и заметила, что у нее трясутся руки. Она отложила книгу.Беременна? Нет, это невозможно!Она закрыла глаза и принялась в уме высчитывать дни. Действительно, ежемесячное недомогание до сих пор не беспокоило ее, но тревожиться не о чем. Вероятно, ее болезнь повлияла на цикл, и произошла задержка. Ли Хуа сама не знает, что говорит!Корри с силой надавила на виски, голова раскалывалась. Тем не менее она выбралась из-под одеяла и встала с постели. Голова закружилась, но Корри, выждав, пока приступ пройдет, сняла рубашку и подошла к большому зеркалу.Корри внимательно осмотрела свое обнаженное тело и не без удовольствия отметила, что, несмотря на болезненное истощение, оно по-прежнему красиво и не утратило округлости форм. Пышная грудь с остро торчащими вверх сосками, тонкая талия, расширяющаяся к животу плавная линия бедер. Глаза ее задержались на животе, плоском и гладком. Интересно, если женщина ждет ребенка, становится ли ее живот сразу более выпуклым? Корри вспомнила прачку Беа Эллен в последние недели перед ее седьмыми родами и подумала, что, если бы она действительно бьиа беременна, это сразу было бы заметно.Корри услышала шаги в коридоре. Она быстро надела рубашку и залезла в постель. В дверь постучали.– Корри, ты не спишь? Можно войти?Это была тетя Сьюзен. Когда она открыла дверь, Корри как ни в чем не бывало сидела среди подушек с книгой в руках.– Корри, с тобой все в порядке? Ли Хуа сказала мне, что тебе было нехорошо.– Все в порядке. Я просто немного расстроилась во время чтения завещания.Сьюзен кивнула.– Это можно понять. На твоем месте я бы тоже расстроилась. Я решительно не понимаю, почему мой брат написал такое завещание. Но ничего не поделаешь, нам остается только выполнить его волю. Хорошо еще, что есть отсрочка, так что пока все останется на своих местах.– Отсрочка?– Корделия, ты же присутствовала при чтении. Ты что, не слушала?– По правде говоря, нет.– Ну хорошо. Распоряжение об имуществе вступит в силу по истечении восемнадцати месяцев. То есть полтора года ты сможешь жить в этом доме, получать свое обычное содержание, а Дональд будет продолжать выполнять обязанности менеджера компании твоего отца. По истечении этого срока, если ты выйдешь за него замуж, то вы унаследуете все имущество Кордела. Если нет, у тебя будет право на двадцать процентов. Из недвижимости отец оставил тебе Сименс Хаус.– Тетя, мне не нужно восемнадцати месяцев, чтобы решить, что я никогда не выйду за Дональда. Я уже сейчас это знаю.Сьюзен выдержала паузу и сказала:– Что я могу сказать! Когда ты была больна, этот человек… очень грубо обходился со мной. Он говорил мне такие слова, которые не принято произносить в приличном обществе. Я ума не приложу, что мой брат нашел в нем!– Папа говорил, что Дональд похож на него самого в молодости.– Да, возможно. Поведение Кордела в то время отнюдь не достойно восхищения. Тем не менее, Корри, я считаю своим долгом сказать тебе, что деньги – не последняя вещь в этом мире. Ты никогда не жила в бедности, поэтому не знаешь, что это такое, не знаешь, как может быть тяжела и ужасна жизнь без денег.Сьюзен еще долго продолжала говорить в том же духе, а Корри вспоминала слова Ли Хуа:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55