А тех, остальных, вызвать на допрос в полицию. Надо во что бы то ни стало узнать, что у них за секреты.
Они разошлись по машинам. Валландер очень устал. Последнее, о чем он успел подумать перед тем, как провалиться в сон – Нюберг наверняка все еще возится в сарае у Бьорклунда.
Ночью начал моросить дождь, но к утру прояснилось. Воскресенье обещало быть теплым и солнечным.

12

Розмари Леман и ее муж Матс очень тщательно выбирали места для своих воскресных прогулок. В расчет принималось все – и погода, и сезон, и сила ветра. В это утро одиннадцатого августа они поначалу собирались поехать в Фюледален, но, после недолгого обсуждения, остановились на Хагестадском национальном парке. Окончательным аргументом послужило то, что они там давно не были, с самой середины июня. Оба они были жаворонки и, позавтракав, вышли из дому в самом начале восьмого с намерением провести на свежем воздухе весь день. В багажнике поместились два рюкзака с самым необходимым. На всякий случай они взяли с собой дождевики. Хотя день с утра выдался солнечный, но все бывает. Они загодя планировали все в своей жизни – она как учительница, он – как инженер, и ничего не оставляли на волю случая.
Они оставили машину на стоянке на входе в парк. Еще не было восьми. Стоя выпили кофе, взяли рюкзаки и пошли искать место, где позавтракать. Где-то вдалеке лаяли собаки, но людей видно не было. Лето в этом году задержалось – было тепло и совершенно безветренно. Вскоре им попалась подходящая полянка, они расстелили плед и с аппетитом позавтракали. По воскресеньям они обычно обсуждали домашние дела – в будни не хватало времени. Сейчас стоял вопрос о покупке новой машины – старая стала часто ломаться. Вопрос был только в том, могут ли они сейчас себе это позволить. В конце концов решили отложить покупку на пару месяцев. Розмари улеглась на плед и прикрыла глаза. Матс Леман собирался сделать то же самое, но ему понадобилось отойти по нужде. Он отмотал туалетной бумаги, спустился по склону к самому подножию, поросшему густым кустарником, и присел на корточки. Натягивая брюки, он с удовольствием предвкушал полчаса на свежем воздухе рядом с Розмари. Огляделся – не видел ли кто? – и краем глаза заметил какое-то цветное пятно за кустом. Он не был чересчур любопытен, но на этот раз не удержался и отодвинул ветки.
Он запомнил это мгновение на всю жизнь.
Розмари уже успела задремать, как вдруг ее разбудил страшный крик.
Она резко села, прислушиваясь. Спросонья она не сразу сообразила, что это был голос ее мужа. Она вскочила, собираясь бежать на помощь, но в эту секунду он сам появился из зарослей, пошатываясь, бледный как мел. Он сделал несколько шагов и потерял сознание.
В пять минут десятого в полиции зазвонил телефон. Говоривший был настолько возбужден, что дежурный полицейский не сразу понял, о чем речь. Наконец ему удалось немного успокоить звонившего, и он попросил его повторить все с самого начала. Через пару минут картина была более или менее ясна – некто по имени Матс Леман обнаружил в национальном парке в Хагестаде несколько трупов. С уверенностью сказать он не мог, но ему показалось, что их было три. Сам он сейчас находится в машине у въезда в национальный парк вместе с женой, звонит с мобильного телефона. Дежурный понял, что дело серьезное, записал номер мобильника и попросил «Немана оставаться на месте, пока не приедет полиция. Он пошел к Мартинссону – несколько минут назад тот проходил мимо по коридору. Мартинссон сидел за компьютером. Дежурный остановился в дверях и доложил о телефонном разговоре. Мартинссон помрачнел.
– Он сказал, что их трое? – спросил он. – Вернее, три трупа?
– Ему так показалось.
Мартинссон резко встал.
– Я еду, – сказал он. – Ты не видел Валландера?
– Нет.
Мартинссон тут же вспомнил, что Валландер собирался с утра к какому-то отставному директору банка по фамилии Сундберг. Или кажется, Сунделиус. Он набрал номер мобильника.
Валландер решил пройтись до Ведергренд пешком. Сунделиус жил в красивом доме – Валландер и раньше обращал на него внимание. Он позвонил в дверь. На Сунделиусе, несмотря на ранний час, был тщательно отглаженный костюм. Не успели они пройти в гостиную и разместиться в креслах, как в кармане у Валландера зазвонил телефон. Он достал мобильник, перехватив при этом неодобрительный взгляд Сунделиуса, и извинился.
Он выслушал Мартинссона, не говоря ни слова. Когда тот закончил, он задал тот же самый вопрос:
– Он сказал – три трупа?
– Это пока не подтверждено. Но ему так показалось.
У Валландера сжало виски.
– Надеюсь, ты понимаешь, что это может означать, – выдавил он.
– Еще бы, – сказал Мартинссон. – Остается только надеяться, что ему померещилось.
– А что, он производил такое впечатление?
– Дежурный говорит, что нет.
Валландер глянул на стенные часы Было девять минут девятого.
– Заезжай на Ведергренд, дом семь.
– Полный наряд?
– Сначала сами поглядим.
Мартинссон должен был прибыть в ближайшие минуты. Валландер встал с кресла:
– К сожалению, нашу беседу придется отложить.
Сунделиус понял:
– Как я понимаю, что-то случилось?
– Да. Дорожное происшествие. Заранее ничего нельзя планировать, даже на воскресное утро. Я вам позвоню позже.
Сунделиус проводил его до дверей, и в ту же секунду подъехал Мартинссон. Валландер втиснулся на переднее сиденье и укрепил на крыше мигалку.
– Я разыскал Ханссона, – сказал Мартинссон. – Он ждет указаний.
Он показал на записку в зажиме для бумаг:
– Номер этого, кто звонил.
– А имя у него есть?
– Леман. То ли Матс, то ли Макс.
Валландер набрал номер. Мартинссон придавил педаль газа. В трубке что-то трещало и хрипело. Ему ответил женский голос. Он тут же решил, что ошибся номером.
– С кем я говорю?
– Розмари Леман.
– Это полиция. Мы едем.
– Пожалуйста, поторопитесь.
– А что случилось? Где ваш муж?
– Его рвет. Пожалуйста, поторопитесь.
Валландер попросил ее как можно подробнее описать, где стоит их машина.
– Никому не звоните, – сказал он, – телефон должен быть свободен.
Мартинссон еще поддал газу. Они были уже в Нюбрустранде.
– Ты знаешь дорогу? – спросил он.
Мартинссон кивнул:
– Мы раньше сюда часто приезжали. Когда дети были маленькими.
И осекся, словно ляпнул что-то неуместное. Валландер тупо смотрел в окно. Он не знал, что их ждет, но опасался самого худшего.
Не успели они подъехать, как увидели бегущую к ним женщину. Поодаль на камне сидел мужчина, спрятав лицо в ладони. Валландер вышел из машины. Женщина была крайне возбуждена, она кричала и размахивала руками. Валландер крепко взял ее за плечи и попросил успокоиться. Мужчина на камне даже не пошевелился. Валландер подошел к нему и присел на корточки. Тот отнял ладони от лица.
– Что случилось? – спросил Валландер.
Мужчина указал рукой на лес:
– Они там лежат. Все мертвые. Уже давно.
Валландер посмотрел на Мартинссона и снова повернулся к Леману:
– Вы сказали, что их трое?
– По-моему, да.
Оставалось спросить только одно.
– Молодые?
Тот покачал головой:
– Не могу сказать. Не знаю.
– Я прекрасно понимаю, что зрелище не из приятных. Но вы должны показать нам место.
– Я туда не пойду. Ни за что не пойду.
– Я знаю, где это, – вступила в разговор его жена. Она стояла за спиной мужа, обняв его за плечи.
– Но вы же их не видели?
– Я знаю, где это. Там остались наши рюкзаки и одеяло.
Валландер поднялся:
– Пошли.
Они последовали за ней в лес. Было совершенно безветренно. Где-то вдали шумело море, или, может быть, Валландеру просто казалось, что он слышит шум моря, а на самом деле шумело у него в голове. Они шли быстро. Валландер ощутил, что ему тяжело идти в таком темпе – пот струился за ворот рубахи, к тому же пришлось остановиться и помочиться. Тропу перебежал заяц. В голове клубились какие-то беспорядочные мысли. Он не знал, что их ждет, но был совершенно уверен, что с ничем подобным ему ранее сталкиваться не приходилось. Мертвецы отличаются друг от друга не менее, чем живые люди. Никогда ничего не повторяется. И эта тревога – он знал это чувство, этот ледяной кулак под ложечкой. Все знакомо – и все равно он волновался, словно в первый раз.
Женщина внезапно замедлила шаг. Валландер понял, что они почти у цели. На поляне было расстелено одеяло, лежали два рюкзака. Она обернулась и показала на склон по другую сторону тропинки. Рука ее дрожала. Всю дорогу впереди шел Мартинссон, теперь наступила очередь Валландера. Розмари Леман осталась на полянке. Валландер поглядел вниз – склон внизу порос густым кустарником. Он начал медленно спускаться. В двух шагах позади шел Мартинссон. Они дошли до кустов и огляделись.
– А она не могла ошибиться? – спросил Мартинссон.
Он почему-то понизил голос, словно кто-то мог их слышать. Валландер не ответил. Что-то привлекло его внимание, причем поначалу он сам не мог понять, что именно. Потом понял.
Запах. Он посмотрел на Мартинссона – тот, похоже, ничего не чувствовал. Валландер полез через кусты. По-прежнему ничего. Поодаль стояло несколько высоких деревьев. На какое-то мгновение запах исчез, но потом вновь появился – сильнее, чем прежде.
– Чем это пахнет? – спросил Мартинссон.
Ответа он не ждал – сам понимал, что означает этот запах.
Валландер медленно шел вперед.
Внезапно он остановился и краем глаза уловил, как вздрогнул шедший за ним Мартинссон. В кустах слева что-то мелькнуло. Запах теперь был невыносимым – они посмотрели друг на друга и зажали ладонями носы.
Валландера начало подташнивать. Он, по-прежнему зажав нос, сделал ртом несколько глубоких вдохов.
– Подожди здесь, – попросил он Мартинссона.
Голос его дрожал.
Он заставил себя идти дальше, отгибая ветви кустов.
На расстеленной скатерти лежали в нелепых позах трое молодых людей, наряженные в старинные костюмы и парики. У каждого во лбу были пулевые отверстия. Процесс разложения зашел уже довольно далеко.
Валландер зажмурился и опустился на корточки.
Через секунду он встал, на подгибающихся ногах вернулся к Мартинссону и, крепко взяв его за локоть, увел назад на тропинку.
– В жизни не видел такого ужаса, – заикаясь, сказал он.
– Это они?
– Несомненно.
Они замолчали. Потом Валландер вспоминал, что поблизости в ветвях пела какая-то птица. Все происходящее напоминало кошмар – но происходило наяву.
С большим трудом Валландер заставил себя вернуться к исполнению служебных обязанностей. Он достал из кармана телефон и позвонил в полицию. Через минуту трубку сняла Анн-Бритт Хёглунд.
– Это Курт.
– А разве ты не собирался с утра навестить банкира?
– Мы их нашли. Всех троих. Мертвых.
Он услышал, как у нее перехватило дыхание.
– Буге и остальных?
– Да.
– Мертвых?
– Их застрелили.
– О боже!
– Слушай внимательно! Полный наряд сюда. Мы находимся в Хагестадском национальном парке. Мартинссон будет ждать на въезде. Лиза тоже пусть приедет. И вообще, как можно больше людей, мы должны поставить заграждение.
– Кто сообщит родителям?
Валландеру стало жутко. Почему-то эта естественная мысль не пришла ему в голову сразу. Конечно же надо известить родителей. Они должны опознать своих детей.
Сейчас он был просто не в состоянии это сделать.
– Они мертвы уже давно, – сказал он. – Может быть, с месяц. Ты представляешь это зрелище?
Она поняла его.
– Я поговорю с Лизой, – продолжил он. – Но мы не можем привезти сюда родителей.
Она промолчала. Говорить больше было не о чем. Валландер некоторое время стоял, тупо уставившись на телефон.
– Лучше бы ты пошел ко въезду.
Мартинссон кивнул и показал на Розмари Леман:
– А с ней что делать?
– Записать самое важное – время, когда они нашли трупы, адрес. И отпустить домой. Приказать никому ничего не говорить.
– У нас нет права им приказывать.
Валландер поглядел на него непонимающе:
– Сейчас у нас есть право на все, что угодно.
Мартинссон и Розмари Леман ушли. Валландер остался один. Давешняя птица не умолкала. В нескольких метрах от него за густым кустарником лежали три трупа совсем юных людей. Валландеру подумалось, до чего же человек одинок. Он сел на камень у тропы. Птица перелетела на соседнее дерево.
Мы не вернули их домой. Они никогда не уезжали ни в какую Европу. Все это время они оставались здесь, на родине. Мертвые. Ева Хильстрём была права. Кто-то писал за них открытки. Они все время были здесь – там, где они решили отпраздновать Иванов день.
Он вспомнил Ису Эдельгрен. Она, скорее всего, поняла, что произошло. Не потому ли она решила покончить жизнь самоубийством? Потому что она знала – все остальные уже мертвы? И она была бы мертва, если бы не случайное недомогание.
Но здесь что-то не сходится. Как могло получиться, что за целый месяц трупы не были обнаружены? В национальном парке да еще в период летних отпусков? Местечко, разумеется, выбрано довольно укромное – но все равно кто-то должен был их найти. Или почувствовать запах.
Он этого не понимал, впрочем, ничего удивительного тут не было – он никак не мог заставить себя рассуждать логически. Его словно парализовало. Кому пришло в голову убить троих молодых людей, почти детей, которые решили устроить в лесу костюмированный пикник? Все это выглядело совершенно дико. Какое-то безумное преступление, три трупа, а где-то на периферии… а может быть, и совсем близко к эпицентру – еще один труп.
Сведберг. Что общего у него было с этой историей? Как он к ней причастен?
Валландер чувствовал себя совершенно беспомощным. Он смотрел на мертвые тела всего несколько секунд, но успел заметить, что все трое убиты выстрелами в лоб. Тот, кто стрелял, знал, куда целиться.
Сведберг стрелял из пистолета лучше нас всех.
Птица наконец умолкла. Время от времени налетал слабый порыв ветра и шевелил листву над головой, потом вновь стихало.
Сведберг стрелял из пистолета лучше нас всех. Валландер заставил себя додумать эту мысль до конца. Неужели это сделал Сведберг? А почему бы и нет? Эта возможность была такой же реальной, как и все другие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67