Здесь же лежала высохшая куча перьев, среди которых угадывалось очертания скрюченной тонкой лапки - все что осталось от анонимного голубя. Здесь Сергеев остановился и со смешанными чувствами осмотрел россыпи мусора. Он не помнил, чтобы такой бардак царил в здании раньше. Чуть выше ступени были обшарпанны и с обколотыми ребрами, словно их погрыз какой то невменяемый и страдающий жутким голодом зверь. Крашеные темной краской стены пестрели занимательным мусорным чтивом. Дверь во флигель находилась на самом верху - как раз напротив однотипной двери на крышу, которая всегда была закрыта на замок. А для того, чтобы страждущий посетитель их не перепутал, на двери к свету высоких технологий помещалась соответствующая табличка, сделанная из выдранного из тетради клетчатого листа с надписью ручкой, и скотча. Только на этот раз и листка не было - только следы от липкой ленты, похожие на выросшую внезапно плесень указывали, что она здесь была. А потянув на себя эту, никогда не запирающуюся дверь, Владислав испытал самый настоящий шок, и в последующие две секунды начала августа этого года, ему даже казалось, что все это тяжелый шизофренический бред с многочисленными случаями ложной памяти. Нет, там не было сочащихся серой слизью многоглазых монстров, да и прекрасных до жути иных миров с бирюзовым небом, которыми так любят забавляться фантасты, тоже не было. Там даже не лежала гора кровавых тел и стены не пестрели дырками от пуль.
Самое страшное, что там вообще ничего не было - только пустое светлое помещение, без признаков мебели, или хотя бы хоть какого-то жилого духа. Пыль вилась в солнечном луче как стая мошек однодневок. На обшарпанных досках пола валялся полусгнивший матрас, из расползающихся швов которого выглядывала тонкая до полупрозрачности солома. Словно никогда и не было первого и единственного городского провайдера. Словно звонки Владислава и еще многих сотен других пользователей достигали этого помещения, этой пронизанной светом пустоты, а отсюда отправлялись куда то еще. А потом оттуда приходил ответ. Впору было не верить своим глазам. Как там у суровых сектантов - "если глаз твой смущает тебя, вырви и брось его от себя". Сознание, тот твердолобый логик, что живет в каждом из на, все еще дергался и пытался подогнать видимое глазами хоть под какую то материальную базу. -"Они съехали", - думал он, этот вечный поборник устоявшихся правил, и нерушимых законов вселенной, - "Сегодня с утра что-то случилось, и они уехали из этого помещения и, может быть, города". -После того, как я звонил? - сказал Влад в слух, и сказанное отдалось слабым эхом как во всех пустых помещениях, - За два часа собрались и уехали?! Правда глаза колет? Она ведь лезла со всех сторон эта правда, из каждой щели между вытертых досок (раньше был линолеум), плясала с пылинками в солнечном свете падающим из окна (были жалюзи), ехидно ухмылялась со стропил (был навесной потолок, его то как успели смонтировать?!) И она была одна, бьющая сразу и наповал. В небольшом помещении под самой крышей кубического дома давно никто не жил. Ведь даже при спешном переезде (вернее именно при спешном переезде остается множество мелких и крупных следов свершившегося события - рваная упаковочная тара, обрывки газет, и канцелярского скарба в незапамятные времена завалившегося за отсутствующие ныне шкафы. Следы на полу, обрывки коммуникаций на стенах. Тут же не было ничего - просто чердачное помещение, пустующее уже много месяцев, а то и лет. Может быть здесь когда-то ночевали бродяги, судя по матрасу. Загаженная до невозможности лестница только подтверждала увиденное. Взгляд Влада метался туда-сюда по неприглядной комнате выхватывая все новые и новые подтверждения этой незамысловатой правды. Материалистичный безумец на заднем плане сознания еще что-то вещал, но голос его приутих и преисполнился неуверенности. -"Может быть это другой дом?" - предположил он и тут же устыдился собственной глупости. Еще бы, такой дом был один не только на весь район, а и на Верхний город, уникальное в своем роде здание. -Нет, - сказал Влад, - такого не бывает. Глаза говорили обратное. Вырывать и бросать их прочь от себя он не собирался, и потому прислонившись к не крашенной стене попытался привести свои смысли в порядок. Первый вопрос был таков: куда он звонил все это время, если тут ничего не было. Второй: если тут что-то было, когда все это исчезло? С этим было проще, последний раз Влад посещал флигель месяца три назад, когда просрочил с оплатой услуг и вынужден был скрипя зубами заключать новый договор. Значит за это время контора куда то переместилась. А номер? Отгадка пришла быстро, принеся с собой некоторое облегчение: просто фирма переехала, на другое ПМЖ, а номер оставила старый. -"И никого не предупредив?" - спросил логик. -Значит так, - сказал Влад. -"А звонок? Звонок то не проходил сегодня с утра!" Где теперь искать исчезнувшего провайдера Влад не знал. Он вообще не очень понимал что происходит. Ясно было одно, теперь до редакций надо будет топать ножками, сжимая в руках кипу бумаг. Добро пожаловать в прошлый век! Громкое курлыканье донеслось от окна. Влад поднял голову и увидел с пяток голубей, примостившихся на узком, скольком от помета подоконнике. Птицы дергали головами, разглядывая странного пришельца, не могли видно взять в толк, что он тут делает. Судя по всему людей они здесь увидеть не ожидали. Сергеев повернулся и зашагал прочь. У двери еще раз оглядел следы от скотча - единственное доказательство, что фирма провайдеров здесь все-таки была! А потом пошел вниз. Голова была тяжелая, и все время почему-то вспоминалась фраза дряхлой Степановой родственницы насчет ухода под землю. А фирма с работниками и дорогостоящей аппаратурой тоже под землю ушла? Вернее провалилась... На выходе он не удержался, и, обойдя дом, заглянул на АТС, вдруг и там пусто. Это было очень глупо и веяло паранойей, но он ничего не мог поделать. Но на телефонной станции было людно, в темных закоулках горели лампы дневного света, а в машинном зале как целая стая сорок трещали безостановочно реле станция была старая, обслуживала город с незапамятных времен. Персонал, по большей части женский, косился на него заинтересованно, но разглядев выражение его лица (напряженное, и недоверчивое), поспешно спешили покинуть зону его внимания. Владу ничего не оставалось, как отправиться обратно домой, и там попытаться реанимировать старенький черно-белый струйный принтер, которому теперь предстояло много работы. У одного из кафе, снимающего полуподвальное помещение рядом с обменной кассой сегодня было совсем тихо. Обычно здесь людно - народ идет обменивать кровно заработанные рубли на валюту и неминуемо наталкиваются на нечистых на руку деляг, что снуют в этой толпе, как акулы в косяке трески, и выискивают себе жертву. Предлагая обмен на лучших чем в кассе условиях. Но эту ловушку знает весь город и потому на удочку ловятся лишь приезжие, обычно остающиеся с пачкой фальшивых долларов на руках, после удачной вроде бы сделки. Впрочем причина сегодняшнего затишья была ясна - касса была закрыта, а на том месте, где ошивались ловцы удачи, сейчас стоял черный лакированный "сааб" 95, показавшийся Владу смутно знакомым. Пассажирское окошко машины было приоткрыто и над ним склонился выглядящий потасканным человек в старом плаще. Он внимательно слушал то, что ему говорили из "сааба" и времена истово кивал. Сцена была странная - не мудрено, что обменщики побоялись сегодня выйти на точку. На последней фразе из салона авто внимательный слушатель снова кивнул, с видом величайшей муки. Покосил глаза куда-то в сторону и Влад мог поклясться, пустил скорбную слезу. Зрелище было неприглядным до омерзения. Мотор машины взревел, с визгом покрышек она выехала на улицу и влилась в вялый поток автотранспорта. А Влад отправился дальше в настроении близком к похоронному. И тревога, необъяснимая тревога давала о себе знать, маячила на горизонте так и не оформившись во что-то узнаваемое. Дня через два позвонил Дивер. До этого звонка, жизнь текла вяло и была заполнена мелочными назойливыми делами - отрадой материалиста, который хочет спрятаться от выпавших на голову неприятностей. Статья, книжки, статья, поход за водой и вечерняя ругань в очереди, статья, поход за едой, очередь у прилавка. Упитанные люди со страхом голода в глазах, статья. Потом звонок телефона, и Дивер на проводе. -Что? - спросил Влад. -Да я же хотел позвонить. - Произнес Дивер, - рассказать. Ты готов слушать, в прошлый раз ты как-то неадекватен был. -Я и сейчас неадекватен. Скажи лучше, это мне одному так кажется, или в городе действительно что-то изменилось? -Изменилось. - Бесстрастно сказал Дивер, - и не ты один это ощущаешь. -Тревога, да? -И она тоже. И люди ведут себя странно. Не замечал ничего такого? -Замечал, - сказал Влад, ему вдруг стало холодно, может быть виновата открытая форточка, ведь день сегодня выдался пасмурный, совсем, как тогда, когда они шли на площадь. -Бойня на дискотеке, это первая ласточка. Теперь все только хуже, - он помолчал, а потом спросил резко, - скажи мне Влад, ты действительно веришь в то, что я обладаю... ммм... некими способностями? -Не знаю, Михаил, - честно ответил Сергеев, - Наверное не верил... раньше. -Раньше все было по другому, - произнес Дивер, и от этой фразы Владу стало не по себе, ну просто неделя нехороших предчувствий, да и только. - Слушай меня внимательно. Когда мы шли к площади, вокруг была такая мрачная тяжелая атмосфера. Ну просто тоска зеленая! Это влияло на настроение. А после... после того случая перед домом культуры вышло солнце, и все ожили и защебетали? -Да, это было. -На площади у меня случилось видение. Одно, Влад, из первых настоящих видений, так, что считая меня шарлатаном ты был прав процентов на восемьдесят. Я помню, что упал, ударился головой, а потом как бы воспарил и... -Увидел себя со стороны, - Сказал Сергеев, - да? -Влад не смейся. Мне снилось, что я птица, и весь город, и Верхний и Нижний, со всеми его закоулками подо мной. - Голос Дивера вдруг утратил обычно свойственные ему низкие интонации, стал почти мечтательным - Он такой красивый, наш город, никогда не видел его сверху. Полный жизни, полный судеб людей красивейший из муравейников! Но он был в дымке, такой плотной серо-черной завесе. Это как дым сотни костров в котором горит человеческая плоть! Она была плотная, эта завесь. Это была Вуаль - черная вуаль, которая не пропускала солнечный свет. И люди, слышишь, Влад, люди ходили под ней, они чувствовали ее, но не могли увидеть. И с их лиц сходили сходили улыбки, а дети начинали плакать. Они глотали этот дым, понимаешь, глотали и он исчезал у них внутри, он каким то образом... усваивался! Слышишь, Влад, это как невидимый яд! Сергеев молчал. Откровения "просвещенного" Дивера походили на полный бред, но... все бы хорошо, если бы Владислав так ясно не помнил то ощущение навалившейся тоски и черно-белого мира, которые они испытал тогда на площади. Да нынешние предчувствия. -А еще я видел, - голосом безумного пророка продолжил Севрюк, - как эта дымка сгущается, становится фигурами. Не всегда человеческими, и фигуры эти бродили по улицам, а потом находя определенных людей набрасывались на них со спины и намертво вцеплялись в плоть. А эти несчастные, их жертвы, они не видели своих мучителей, только начинали чахнуть день ото дня, а иные наоборот преисполнялись злобы и ненависти к самым близким своим людям. -Зачем ты мне это рассказываешь? - спросил Влад, - прости Дивер, но это похоже на очередной вариант апокалипсиса. -Просто, чтобы ты знал. - Сказал спокойно Дивер, - теперь ты будешь думать над этим, и больше обращать внимание на мелочи. Внимание к мелочам - это главное. -Я понял тебя. -И знаешь что еще, - помедлив, произнес Михаил Севрюк, - если вдруг ты почувствуешь, что становиться хуже. Уезжай лучше из города. Бросай все и уезжай. А если захочешь остаться и разобраться в том, что тебя гнетет - мой телефон ты знаешь. -"Сплошные предупреждения. Люди оставляют мне свои телефоны. Они что, надеются на меня?" - подумал Влад. Уезжать он, конечно не собирался, всего лишь из-за туманных предупреждений раненого в голову пророка. А потом, потом Влад вдруг вспомнил, что помимо этой квартиры на улице Школьной у него есть еще крохотная однокомнатная квартирка в одном из спальных районов Москвы. И он каждый раз педантично вносил за нее плату. А в Ярославской области построен бревенчатый деревенский дом, где сейчас живут его, Влад, родители. -"Тебе есть куда отступать", - подумал он, - "так может быть..." -Хорошо, если запахнет жареным, я уеду, - сказал Влад. -Только не пропусти, - напутствовал Дивер, - и вот еще, Влад -Ну? -Те крики, что мы слышали на Звоннической. Это ведь была та самая драка. Это были звуки почти недельной давности. Огорошив все-таки напоследок Владислава, Дивер скоренько распрощался и положил трубку, оставив Сергеева в растерянности. Он не знал что и думать, и рациональная часть его боролась в смертном бою с частью другой, темной и мистической, и отзвуки этой эпической битвы отзывались в голове легкой мигренью.
Конца ей пока не предвиделось и поэтому Влад приземлился на просиженный диван кое-как прикрытый клетчатым пледом и стал ждать. В конечном итоге ничего другого он сейчас делать просто не мог.
8.
Ворон поступил просто. Он не стал ругаться и призывать на голову нерадивого своего слуги громы и молнии. Он просто лишил его своего покровительства. И это было ужасно! Рамена чувствовал себя таким забытым, таким беспомощным, так им маленьким! И это ощущения терзали его мозг как десять тысяч палачей не смогли бы терзать его плоть. Охватившая его депрессия была глубока как Марианская впадина и черна как недавно разлитый вар. Она казалась липкой эта тоска. Брошенный вороном, он мог только сидеть в уголочке своей пуст ой квартиры, да пускать слезу за слезой. Если все прочие чувства давно оставили его, уступив место лишь логической холодности, то всякое нарушение со своим благодетелем - Вороном тьмы, легко исторгало из окаменевшего сердца Рамены бурю эмоций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81