Хорошо, я буду следить за ним. Я буду очень пристально следить за ним, и если мне покажется, что он замышляет недоброе, он и моргнуть не успеет, как окажется за бортом. А что до вас, девочка... – Дэви строго погрозил толстым пальцем, – помните, что вы Фарроу. Подумайте о том, что сказал бы Дункан, если бы узнал, что вы якшаетесь с янки.
Кортни открыла рот, но Донн уже повернулся к двери и стремительно выскользнул из каюты. Он исчез так быстро, что Кортни не успела даже остановить его. Она подошла к двери, но после секундного колебания убрала руку со щеколды, так и не заперев дверь. Прижавшись лбом к деревянной панели,, она разразилась потоком слез, хлынувших из ее глаз.
Слезы! Теперь-то о чем она плачет? И когда же это кончится?
Резкий стук в дверь заставил ее вскинуть голову.
– Дэви? – прошептала она, широко распахнув дверь, но вместо коренастого корсара с обветренным лицом обнаружила Адриана Баллантайна! – Что вы здесь делаете? – с трудом произнесла она. – Что вам нужно? – Попятившись от двери, она постаралась быстро стереть со щек слезы. – Неужели нельзя оставить меня в покое? Неужели вы не можете просто уйти и оставить меня в покое? Что еще вам от меня нужно?
– Вы забыли вот это. – Слегка растерявшись, Адриан протянул ей кашемировую шаль, в которой она была на обеде в кают-компании. – Я подумал, она может понадобиться вам утром.
– Благодарю вас. – Отчаянно стараясь остановить новый приступ рыдания, Кортни выхватила у него из руки нежную ткань. – теперь, пожалуйста, уходите... и постарайтесь, чтобы сеньорита не расценила вашу заботу неправильно.
Отвернувшись от Адриана, она смяла шаль в тугой комок. Услышав, что дверь закрылась, Кортни дала волю рыданию – рыданию, которое застряло в ее горле, когда она услышала у себя за спиной его тихий баритон:
– Кортни, что случилось? Что вас так расстроило?
– Расстроило – меня? – Она повернулась к нему с горящими глазами. – Расстроило? С каких это пор вы стали беспокоиться об этом?
– Это была ваша идея, – невозмутимо ответил он. – Вспомните, вы сами это начали.
– Что за идея? – разозлилась Кортни. – Что я начала? Он собирается убить вас! Он знает о нас! Он знает, что произошло на «Ястребе»!
– Лансинг знает, кто вы? – Нахмурившись, Баллантайн смотрел на слезы, текущие по щекам Кортни.
– Лансинг? – Кортни тихо выругалась и прижала к виску дрожащую руку, чтобы унять внезапную боль. – Не Лансинг... Донн! Дэви Донн! Он на борту «Сириуса»! Сегодня он увидел вас на палубе и только что приходил сюда, чтобы... предупредить меня. А когда я сказала ему, что уже разговаривала с вами... он высказал предположение о том, что произошло на «Ястребе»... Я просто чувствую, что он знает все остальное.
– Остальное? – вежливо переспросил Адриан и придвинулся к ней на шаг.
– Остальное! Остальное! Вы отлично знаете, что значит «остальное». – Опустив руку, Кортни встретилась с ним взглядом, и слезы снова наполнили ее глаза. – Остальное – это... Мне повезет, если при первом же шторме он не убьет меня вместе с вами.
– Так он это собирается сделать? – Адриан сжал губы, стараясь сдержать улыбку. – Бросить меня в первую же волну?
– Дэви не шутил. – Вместе со вздохом у Кортни вырвалось тихое всхлипывание. – Он может быть жестоким и безжалостным, и...
– И я тоже. Я выслушал вас, Ирландка, и, поверьте, серьезно отнесся к вашему предупреждению. – Непонятно каким образом его руки оказались на плечах Кортни, и длинные пальцы погладили шею. – Но дело в том, что в данный момент мои мысли заняты гораздо более важными вопросами. Например, почему вы до сих пор, даже после всего, что произошло между нами, уверены, что мне нельзя доверять?
– Ничего не произошло! – заупрямилась Кортни. – А что касается доверия, то всякий раз, когда я думаю, что могу наконец довериться вам, вы меня используете. На «Орле», на «Ястребе»...
– Как мне помнится, я пару раз спасал вам жизнь, – тихо напомнил Баллантайн.
– Я вас об этом не просила. И откуда вы знаете, что случилось бы со мной, если бы я осталась на «Ястребе»? Дэви спасся, Шо спасся, Миранда спаслась...
– Шо спасся? «Ястреб» не сгорел?
– Нет, он сгорел, но корабль стоял близко к берегу, и команда успела его покинуть.
Адриан задумчиво выдохнул, и через мгновение его пальцы продолжили нежно поглаживать ее шею.
– Значит, вы хотите, чтобы я позволил вам и дальше счастливо жить с Гарретом Шо? Я должен поверить Миранде, сказавшей мне, что вы и он поселились в капитанской каюте?
– Нет! Она лгала! – задохнулась от возмущения Кортни. – Гаррет Шо никогда не прикасался ко мне! О, он очень хотел этого, верно, и пытался, но... – Она перевела дыхание. Руки Адриана, крепко сжав ей плечи, притянули Кортни к груди; его голова склонилась к ее голове, губы потерлись о висок и дорожкой поцелуев заскользили по щеке. – Нет! – вскрикнула Кортни и вырвалась из его рук. – Нет, я не позволю вам снова сделать это со мной!
– Что сделать, мисс де Вильер? Изнасиловать вас, как я сделал это на «Орле»? Или довести до исступления, пока вы не начнете просить еще, как на «Ястребе»?
У Кортни побагровели щеки, она отступила назад, но нигде невозможно было спрятаться от его пронзительного взгляда. Она отвернулась, чтобы не смотреть на Адриана, но ощущала жар его взгляда, прожигающий тонкую ткань платья.
– Прошу вас... Пожалуйста, уйдите...
Подойдя к ней сзади, Адриан положил руки на тонкую талию, и Кортни тихо вздохнула, когда его губы коснулись сначала ее плеча, а потом волос.
– Прошу вас, – прошептала она, – не нужно...
– Я везде спрашивал о вас, – глухо произнес он, оторвавшись от нее. – Я обошел все таверны в Гибралтаре, все меблированные комнаты, все отели. Я душу вытряс из дюжины владельцев постоялых дворов, подозревая их во лжи.
– П-почему? – удивленно раскрыла глаза Кортни.
– Ну, – он усмехнулся, и от его дыхания у нее на затылке шевельнулись рыжие кудряшки, – только потому, моя маленькая красавица, что, как вы помните, я дал Сиг-рему слово проследить, чтобы с вами не случилось ничего плохого. А я, как вы часто бросали мне в лицо, порядочный негодяй. Весьма порядочный, говорили вы мне.
– Но... я освободила вас от этого обязательства. И причем не один раз.
– Возможно, я не хотел, чтобы меня от него освобождали, – выразительно произнес Адриан и запечатлел поцелуй в теплой ямке у нее на шее, а затем его губы двинулись к уху Кортни. – А возможно, есть и другая причина. Возможно, пока я лежал на койке в том унылом госпитале, до меня дошло, что я могу думать только о вас, что я хочу снова увидеть вас, снова прикоснуться к вам, снова обнять вас. Только это и помогло мне выжить. – Его руки заскользили вверх, пока он не ощутил в своих ладонях твердые груди. Кортни почувствовала, как ее тело напрягается под нежными, настойчивыми прикосновениями его пальцев, почувствовала, как ее соски твердеют и по спине бегут мурашки. – Вы знаете, когда я вчера увидел вас, вы были на волосок от того, что я чуть не схватил вас, не отнес к себе в каюту и там сразу же сделал своей? Всю долгую холодную ночь я провел, расхаживая по палубе, потому что понимал – если спущусь, вам этого не избежать. – Его рука поднялась к подбородку Кортни, сжала его и повернула ее голову так, чтобы можно было дотянуться до губ.
– Прошу вас, – в последний раз попыталась воспротивиться Кортни, чувствуя, как от прилива горячей крови ее тело горит словно в огне, – не...
Губы, которые только слегка касались ее, закрыли ей рот и заглушили мольбу страстным поцелуем; руки, которые довольствовались тем, что просто дразнили ее, снова дерзко опустились на талию и повернули Кортни так, что она оказалась в объятиях Адриана. Горячие слезы хлынули из глаз Кортни, а его рот, оставив ее губы, тщетно пытался осушить блестящие ручейки.
– Вы знаете, как я хочу вас? Как вы мне нужны? Кортни услышала в его голосе искренность, и ее сердце взлетело вверх.
– Но... это нечестно. Этого не должно быть...
– Это честно, раз мы оба этого хотим. И думаю, Ирландка... – его губы были теплыми и такими убедительными, – думаю, это уже происходит.
Несколько минут Кортни упивалась вкусом и ощущением его губ, завладевших ее губами. Она была не в состоянии думать, она едва дышала от головокружительных эмоций, накатывавших на нее при каждом медленном, глубоком погружении его языка. Погладив широкую грудь Адриана, она обвила руками его шею и плотно прижалась к нему. Его руки занялись застежкой на спине платья; вскоре пуговицы были расстегнуты, и Кортни почувствовала, как теплая рука погладила ее кожу. Он спустил ей платье с плеч, и, когда развязал тонкий пояс под грудью, оно невесомым облаком упало к ее ногам, а за ним последовало прозрачное шелковое белье.
Кортни тихо вскрикнула, когда он оставил ее губы, чтобы поцеловать изгиб плеча. У нее задрожали и чуть не подкосились ноги, но он двинулся дальше – двинулся вниз. Он взял в ладони холмики ее грудей, и его губы ласкали поднявшиеся и затвердевшие верхушки. Снова и снова его губы втягивали и посасывали разгоряченные соски, а язык описывал круги до тех пор, пока руки Кортни не сжались в кулаки, а щеки не стали мокрыми от слез. Стараясь сдержать сдавленные вздохи наслаждения, она зажала зубами нижнюю губу, но это не помогло. Со вздохом склонив голову, она прижалась щекой к шапке густых золотистых волос и протянула дрожащие пальцы к бархатному банту, удерживавшему сияющую гриву.
Кортни понимала, что это безнравственно и распутно стоять голой в его объятиях, когда он все еще полностью одет, но ей было все равно. Адриан, похоже, не торопился раздеваться, и она решила проявить инициативу. Просунув руки под черное сукно, она сбросила с него сюртук, потом расстегнула жилет, развязала шейный платок и вынула перламутровые запонки рубашки.
Глаза Адриана стали дымно-серыми от желания. Он не отрываясь смотрел в глаза Кортни, пока она не разделалась с последней пуговицей, а затем прижал ее руки к твердой как сталь груди. Погрузив пальцы в жесткое покрывало волос, Кортни наклонилась вперед, коснувшись лбом упрямого подбородка. Запах его кожи опьянил ее, прикосновение к телу Адриана вызывало такое непреодолимое желание, что ее рот превратился в агрессора – он нападал, исследовал, пробовал на вкус твердые поверхности, пока Кортни не почувствовала, как задрожал Адриан. Ее рукам не терпелось ощупать и познакомиться с тем, что упрямство чуть не отняло у нее. Крепкая шея, вздувшиеся мышцы, треугольник волос, сужающийся и ведущий к поясу, – она исследовала все, исследовала не спеша, тщательно, а когда взялась за пояс белоснежных бриджей, услышала, как Адриан резко втянул в себя воздух. Но теперь уже она решила не обращать внимания на разум, не обращать внимания ни на что, кроме поднимающейся плоти, которая бесстыдно и настойчиво просилась к ней в руки.
Запустив пальцы ей в волосы, Адриан грубо поднял ее голову и прижался губами к ее губам, а потом поднял на руки и понес к узкой койке. На несколько коротких секунд, пока он снимал с себя оставшуюся одежду, Кортни осталась без внимания, а затем он лег рядом с ней. Готовясь принять его, Кортни раздвинула бедра и жадно ласкала мускулистое тело, опустившееся на нее. Горячая и пульсирующая, твердая как железо, жаждущая добраться до самых глубин, самых заветных источников ее блаженства, ликующая плоть двигалась внутри, скользила и доставала до самой сердцевины страсти, а когда Кортни уже больше не могла контролировать собственное мучительное желание, Адриан охотно принял на себя долгожданную обязанность. Он обнимал Кортни и двигался к ней, с ней, внутри ее, пока их обоих не охватил слепой, сладостный восторг.
Кортни замурлыкала и с удовольствием потянулась. Места, чтобы пошевелиться, не было; узкая койка могла обеспечить относительный комфорт только одному человеку, а двое были испытанием для тонких деревянных опор и такого же тонкого тика. Однако когда любовники сплелись в клубок и Кортни положила голову на плечо Адриана, а грудь прижала к его груди, они вдвоем вполне уместились.
Попытка Кортни расправить сведенные мышцы вызвала мгновенную реакцию в теле спящего Адриана, рука его потянулась и накрыла округлую грудь, а на губах заиграла улыбка, когда он ощутил, как просыпаются некоторые части его тела. Адриан слегка повернул голову и чуть-чуть приоткрыл глаза, чтобы рассмотреть юное тело, вторгавшееся в его сны.
– Завтрак, вероятно, уже закончился, – пробормотала Кортни.
– Вероятно.
– Тебе не кажется, что капитана может заинтересовать, что с нами случилось?
– Несомненно. – Погрузив губы в путаницу темно-золотых кудрей, Адриан вдохнул пьянящий аромат ее волос. – А если он пришел за нами и уже некоторое время стоит под дверью... – его рука сместилась на талию Кортни, – тогда он совершенно точно знает, что с нами случилось. Бедный мистер Лансинг – он будет очень разочарован.
– Бедная сеньорита дель Фуэга... – не осталась в долгу Кортни. – Ее дуэнья должна тысячу раз повторить в своих молитвах просьбу, чтобы ее невинная подопечная не попала в лапы такого похотливого зверя.
– Похотливый? – нараспев произнес Адриан, и его теплые руки неожиданно повернули Кортни так, что она оказалась под ним на узкой койке. – Я?
– Неужели ты не голоден? – Кортни густо покраснела.
– Ужасно голоден, – признался Адриан, и его губы скользнули в изгиб ее шеи.
Кортни не стала притворяться, будто сопротивляется, а просто закрыла глаза и наслаждалась ощущениями, вызывавшими трепет в ее теле.
– Думаю, было бы глупо предлагать тебе во время путешествия стараться избегать друг друга, – прошептала она.
– У тебя ничего и не получилось бы, – согласился он. – Как? Разве я не сделал все, что в моих силах, чтобы тебя удовлетворить?
– Конечно, – шепнула она, теснее прижимаясь к нему. – Нет, я просто... я хочу сказать, что ты герой, возвращающийся домой, что у тебя есть невеста, которая тебя ждет, что тебе меньше всего нужны сплетни и пересуды, которые потянутся за тобой с этого корабля.
– Ты думаешь, для меня имеют значение какие-то сплетни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68