– Фолуорт слегка наклонил голову. – Как я уже сказал, Баллантайн слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. Ему известно, какую судьбу вы приготовили для его корабля и команды. Могу пообещать вам, он не проглотит этого спокойно.
– Я должен бояться одного безоружного человека? – насмешливо фыркнул Шо.
– Без связывающих его уз военного устава он будет действовать, подчиняясь своему инстинкту, и в таком случае его можно будет сравнить с зажженным запалом, поднесенным к пороховой бочке.
– Напрашивается естественный вопрос – почему вы до сих пор от него не избавились? Несчастный случай в море, случайный мушкетный выстрел во время сражения? Это можно было весьма просто организовать.
– К сожалению, я использовал именно такие методы, чтобы... упрочить свое положение на корабле. Слишком много «несчастных случаев» оставили бы след шириной в ярд до моей двери. А кроме того, еще два дня назад я был уверен, что он может оказаться полезен мне живым. К тому же, признаюсь, мне нравилось добивать его постепенно. Исключительно оригинальный субъект, должен сказать. Он обладает просто невероятной способностью к самовосстановлению, как моральному, так и физическому. Он смог пережить даже смерть младшего брата!
– Вы и в этом принимали участие? – тихо спросила Кортни.
– Не прямо, нет. По общему мнению, это действительно был несчастный случай. Мальчик поскользнулся, упал и ударился головой о полиспаст. Но в своих целях я дал лейтенанту повод думать, что это не было несчастным случаем, и постарался убедить его, что мальчик подслушал что-то, что ему не положено было знать. – Недовольно нахмурившись, он снова повернулся к Шо: – Повторяю, вы совершите непоправимую ошибку, недооценивая Баллантайна, как недооценивал его капитан Дженнингс.
Кончиками пальцев Шо провел по рисунку на ободке хрустального бокала и остановил взгляд на Кортни.
– Вы не согласны с лейтенантом?
– Поверить не могу, что вы с удовольствием слушаете этого напыщенного болвана! – резко ответила она; гнев и отвращение горели в ее глазах. – Разумеется, ему выгодно, чтобы Баллантайн был мертв – таким образом он обеспечит безопасность собственной предательской шее. А что касается его... – она запнулась, а потом с презрением вздохнула, – предложения... Он предал собственную страну, собственных товарищей! Что дает вам основание думать, что он не предаст нас? Его слово? Его требование пятидесяти тысяч золотом? – Кортни иронически усмехнулась. – Он получит вдвое больше, продав нас американцам.
– Дорогая мисс Фарроу, – возразил Фолуорт, – вы глубоко заблуждаетесь, если полагаете, что мое правительство свободно распоряжается своим кошельком. Требование Караманли всего каких-то тридцати тысяч пошлины было искрой, которая разожгла эту войну. Допускаю, вы были бы призом для них, ценным трофеем, но реальная плата за приобретение – это совсем другое дело.
– Я не собираюсь больше терпеть оскорбительное присутствие этого человека! – Кортни вскочила на ноги, гневно отшвырнув в сторону стул. – Когда к вам вернется здравый смысл, Гаррет, я снова с удовольствием разделю с вами трапезу. А до тех пор...
– Подождите, Корт...
– Всего хорошего, капитан Шо, – ледяным тоном закончила она.
Насмешливый взгляд Миранде и ядовитый – Фолу-орту, и Кортни стремительно направилась к двери. Она слышала, как Гаррет сердито окликнул ее, но не отозвалась, а быстро зашагала по темному коридору, и только когда толстая дверь каюты отделила ее от коридора, громко вздохнула. Сердце отчаянно стучало в груди, ее захлестнули эмоции, и она, закрыв глаза, откинула голову к деревянной двери.
Могло бы все это произойти, если бы ее просто заперли в трюме «Орла» вместе с Сигремом и другими пленниками со Змеиного острова? Мучилась бы она так, если бы никогда не видела Баллантайна, не разговаривала с ним и не дотрагивалась до него? Могла бы она сидеть и якобы равнодушно выслушивать высказывания Фолуорта? Дункан смог бы. Он, как и Гаррет, выслушал бы янки; он тщательно, хладнокровно взвесил бы все плюсы и минусы. Он ожидал бы, что она последует его примеру и не станет открыто выражать свое негодование. Будь проклят Адриан Баллантайн за то, что сделал с ней! Ей надо было давно застрелить его, когда еще была такая возможность. Тогда она по крайней мере смогла бы навсегда выбросить его из головы! Будь он проклят! Проклят...
Внезапно Кортни широко раскрыла глаза и в ужасе посмотрела на письменный стол. На первый взгляд все на нем осталось без изменений, все как было, когда она уходила: несколько листов бумаги, перо и чернильница, два пустых серебряных кубка... Но более внимательный взгляд подтвердил ее опасения: револьвер исчез! Оружия, которое она положила туда, чтобы держать Баллантайна на расстоянии, на столе не было!
Она один за другим быстро выдвинула ящики, вопреки всему надеясь, что спрятала револьвер и просто забыла об этом. Но она так же ясно, как испытывала сейчас страх, сжавший ей сердце, помнила, что Баллантайн стоял у стола, когда послал ее отпереть дверь. Она на одну секунду повернулась к нему спиной, и этого ему хватило, чтобы взять револьвер и спрятать его под одеждой.
– Болван! – зло воскликнула она. – Проклятый высокомерный болван!
– Я не думал, что вы будете так переживать, дорогая, – голос Гаррета напугал ее, она вздрогнула и обернулась, – иначе я ни за что не пригласил бы янки.
– Гаррет!
– Заключим мир? – Он плотно закрыл дверь и поднял вверх бутылку красного вина. – Высокомерный болван предлагает это... красивой женщине, которой я за все золотые монеты мира не позволю на меня сердиться.
– Но... – Кортни облизнула губы и неуверенно произнесла: – А как же Миранда и янки? Вы же не могли оставить янки без надзора?
– Он никуда не денется, – улыбнулся Шо. – И не сомневаюсь – Миранда не спускает с него глаз. И все же жаль, что обед не удался.
– Я... Честно говоря, я не голодна.
– В таком случае и я тоже. – Его взгляд остановился на кровати. – Гораздо охотнее я продолжил бы разговор, который мы начали раньше.
Кортни тоже посмотрела на кровать, но лишь для того, чтобы сообразить, там ли револьвер, который она обычно клала под подушку, или он тоже каким-то образом попал в руки Баллантайна?
– Вы кого-то ожидаете? – Гаррет поставил бутылку с вином на стол и мрачно посмотрел на два серебряных кубка.
– Н-нет. – Кортни сжала руки и непроизвольно сделала шаг от стола. – Нет, конечно, нет.
– Конечно, нет, – пробурчал Гаррет, глядя на нее из-под насупленных черных бровей. – Ни один человек на этом корабле не посмеет занять мое место, если только он не хочет раньше времени встретиться со Всевышним.
– Ваше место? Это звучит так, словно вы объявили меня своей собственностью.
– У вас есть возражения?
– Я возражаю против того, чтобы кто-то указывал мне, что можно и чего нельзя делать, куда я могу и куда не могу ходить и кому я должна принадлежать. Вам, Гаррет Шо, следовало бы уже знать это обо мне.
– Да, я знаю, вы независимы. Упрямы и несдержанны, как ваш отец, упокой, Господи, его душу. Но вас, Корт Фарроу, должна направлять сильная рука. Кто-то должен защищать вас и заботиться о вас.
– Я вполне способна сама о себе позаботиться.
– Правда? – На его лице медленно расплылась улыбка. – если по кораблю распространится молва, что я больше не предъявляю на вас своих прав, как долго, вы думаете, будет по ночам пустовать ваша постель? Будет ли вам безопасно разгуливать по палубе? Или спускаться в трюм?
– Вы говорите о людях моего отца, – холодно напомнила Кортни.
– Да, и пока он командовал, они были искренне преданы ему. Но теперь командует не он, милая. Командую я. Вы сами знаете, корсары – переменчивый народ. Они уважают силу и власть, а не воспоминания. Раньше они терпели вас ради Дункана и потому, что вы больше напоминали им парня, нежели дочь. Они уважали вас за умение держать в руках абордажную саблю и кинжал, а не за вопросы и подозрения, потоком льющиеся из вашего рта. – Кортни проглотила резкое возражение, вертевшееся у нее на языке. – Вы, дорогая, бегаете по всему кораблю с вопросами, и это может плохо закончиться. – Гаррет покачал головой. – Предположим, что человек, которого мы ищем, находится среди нас – и нет причины этому не верить, – и предположим, вы случайно задали именно ему вопрос о том, где он был или что делал во время сражения с американскими кораблями. И предположим, он забеспокоился, что вы можете вычислить, кто он, – так какой черт помешает ему всадить нож вам между лопаток, чтобы заставить замолчать навсегда?
– Я должна узнать, кто предал моего отца, – упрямо заявила Кортни.
– Думаете, я этого не хочу?
– Я не вижу, чтобы вы задавали какие-нибудь вопросы.
– Есть разные способы, дорогая. Я спрашиваю и прислушиваюсь, но не так, чтобы какой-то предатель, если он среди нас, мог догадаться, что мы кого-то подозреваем.
– И вы что-нибудь узнали? – сердито спросила она. – Вы приблизились к тому, чтобы выяснить, кто среди нас иуда?
– Я выяснил, кто не иуда, – спокойно ответил Гаррет. – А это так же чертовски важно, как и узнать, кто наш враг.
– То есть вы хотите, чтобы я ничего не делала? Просто сидела, ждала и абсолютно ничего не делала!
– А-ах, Корт Фарроу, я вижу в ваших глазах огонь. Говорить, чтобы вы ничего не делали, все равно что советовать вам поступить наоборот. Нет, я разрешаю вам свободно передвигаться по кораблю. Больше я не буду к этому возвращаться.
– Свободно передвигаться?! – возмущенно воскликнула она. – Я должна гордиться тем, что вы разрешаете мне свободно передвигаться по кораблю моего отца?
Наклонив голову, Гаррет сосредоточился на том, чтобы наполнить вином два кубка, а когда снова поднял взгляд на Кортни, в его глазах светилось изумление.
– Значит, вы предъявляете права на этот корабль?
Потребовать «Ястреб» себе? Это была не такая уж абсурдная идея. Были корабли, ходившие под командованием женщин, и моряки послушно выполняли их приказы, если дамы зарекомендовали себя умелыми и беспощадными.
– Вы сильная, – тихо рассмеялся Шо, угадав ее мысли, – и, не стану отрицать, могли бы найти на борту пару-тройку мужчин, готовых последовать за вашей саблей, но то ли это, чего вы действительно хотите? Разделить команду, вместо того чтобы сплотить ее и сделать сильнее, чем она была раньше? Думаете, Дункан был бы рад, если бы вы так поступили?
Говоря это, Гаррет обошел вокруг стола, и Кортни сразу вспомнила о другом высоком, сильном мужчине, который совсем недавно рискнул играть с ней в подобные словесные игры. Она могла бы поклясться, что запах Адриана еще присутствует в этой каюте и у нее на коже. Она еще чувствовала приятную боль между бедер, и ее тело все еще горело от прикосновения его щетины... его рук... его губ. Кортни была в замешательстве, и близость Шо смущала ее все сильнее.
– Корт, вы задумывались о своем будущем? Вы решили, куда отправитесь, когда закончится эта война?
– Отправлюсь? – Она провела языком по губам и, с опаской пройдя мимо Шо, остановилась у занавешенной парусиной двери на балкон.
– Уверен, вас не тянет оставаться в этих краях. Я сам насмотрелся на пески и верблюдов, и мне хватит этого до конца жизни. Я подумываю начать все заново... где-нибудь. Быть может, в Карибском море или в Америке. Как сказал янки, можно сменить имена, придумать новое прошлое – кто узнает? – Гаррет замолчал, и его взгляд остановился на тускло поблескивавшем овальном медальоне в ложбиньке на ее груди. – Дункан мечтал о том же: жить в Америке королем, когда избавит землю от дерьмовых французов. А еще он мечтал, чтобы вы, настоящая леди, вернулись к жизни аристократки.
– Я никогда не просила отца о невозможном, – тихо ответила Кортни.
– Вы никогда ни о чем его не просили, и именно поэтому он хотел дать вам все. Вас ожидает богатая жизнь в Америке... в Виргинии.
– Виргиния, – прошептала Кортни и почувствовала, как слабая дрожь пробежала по ее спине. Виргиния была родиной Баллантайна. Кортни, похоже, никогда не избавится от этого янки – ни в настоящем, ни в будущем.
– Да, через Норфолк проходит много богатых торговых кораблей... – Шо нахмурился, недовольный отсутствием внимания с ее стороны. – Норфолк, верно?
– Норфолк? – Кортни смотрела на оставшуюся на столе свечу, не отрывая взгляда от ярко-желтого пламени. – Да... да, поверенный в Норфолке, но после того...
– После того?.. – Гаррет почувствовал, что нетерпение, прозвучавшее в его голосе, испугало Кортни, и, чтобы загладить оплошность, поднял кубок. – Я рад, что Дункан не был так безрассуден, чтобы планировать остаться в Норфолке на всю жизнь. Даже ему не удалось бы спрятаться навсегда на военно-морской базе янки.
– Нет, пожалуй, нет, – слабо улыбнулась она. – Но он никогда не говорил о своих планах на будущее. Только Эверар мне кое-что рассказал, и то лишь в самом конце, когда понял, что умирает. Мне кажется, он хотел убедиться, что я знаю... на случай... – Она замолчала и взглянула в темные глаза Гаррета. – В те последние несколько секунд все изменилось. Я не особенно прислушивалась к тому, что он говорил.
– Но ведь вы знаете, как заявить свои права на наследство, которое оставил вам отец?
– Я знаю имя поверенного, которого должна разыскать; знаю имя, которое должна назвать ему, чтобы... чтобы... – Она оборвала себя, а Гаррет опять улыбнулся и подошел ближе. Вокруг них было не так уж темно, но его лицо казалось скрытым маской. – Вы знали об этом? Вы знали о планах отца?
– Только то, что он сказал мне: он хочет для вас лучшей жизни, он хочет быть уверен, что вам никогда не придется сражаться и вы никогда не останетесь одна. Корт, вы знаете, что ваш отец сделал всех нас богатыми людьми? Себя, Эверара и меня. Если нет другой причины, то существует долг, который я должен ему отдать, долг, который я заплачу тем, что позабочусь, чтобы осуществились его мечты о вашем будущем. – Гаррет взял руки Кортни и нежно поднес их к губам. – Но вы прекрасно понимаете, что существуют и другие причины моей заботы о вас. Я хочу оберегать вас, хочу, чтобы вы всегда были рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68