– Это видно.
Бад и Денни стояли по обе стороны кровати. Молли подалась вперед и взяла их за руки.
Она сказала: – Легкий приступ ангины, вот и все. Через несколько дней я буду как новая.
Денни поинтересовался, заразна ли ангина.
– Дом в полном порядке, – не дожидаясь ответа сообщил он.
Молли спросила: – Как агент Хоукинс?
– Как всегда.
– Вы его кормите?
– Три раза в день, как вы сказали.
– Настроение у него не улучшилось?
– Трудно сказать, – ответил Бад. – Он особо-то не разговаривает со всеми этими пластырями на лице.
– Я слышала, что ранен игрок в гольф, – произнесла Молли. У мистера Кингсбэри действительно несчастливая полоса, да? – она задала вопрос с легкой улыбкой. Денни опустил глаза на свои ботинки.
Чтобы изменить тему, Бад спросил, есть ли в больнице кафетерий. – Я бы выпил кока-колы.
– Возьми две, – сказал Денни. – И лимонад для Молли.
В лифте Бада не оставлял вид старой женщины, съежившейся в постели. Это все вина Кингсбэри: Молли чувствовала себя неважно с тех пор, как эти ублюдки избили ее. То, что один из них был потом убит бабуином, было только частичным утешением; другой бандит все еще жив. Джо Уиндер сказал, что они за все заплатят – но что знает Уиндер о законе улицы? Господи, он всего лишь журналист. Чертов мечтатель. Бад согласился помочь, но он не мог делать вид, что разделяет оптимизм Уиндера. Как опытный законопреступник, он знал, что плохие люди редко получают то, что заслуживают. Чаще они просто исчезают, даже те задницы, которые бьют стареньких леди.
Бад был настолько поглощен своими мыслями, что вышел не на том этаже и оказался среди возбужденной толпы родственников около окошка сестры. Он не мог поверить в такое большое число новорожденных – это просто потрясло его. Он стал размышлять, почему в мире, где все погрязло в дерьме, так много людей все еще заводят детей? Может, это была причуда? Или, может быть, эти мужчины и женщины не понимали всего смысла деторождения?
«Еще больше жертв, – думал Бад, – это именно то, что нам нужно». Он смотрел на ряды спящих младенцев, абсолютно невинных, и молча думал о.б их будущем. Они вырастут, чтобы иметь автомобили, дома и квартиры, многие из которых в конце концов будут обкрадены такими же, как он сам.
Когда Бад возвратился в комнату Молли, он почувствовал, что прервал что-то личное. Денни, говоривший тихим голосом, замолчал при виде него.
Молли поблагодарила Бада за лимонад.
– Денни хочет тебе кое-что сказать, – сообщила она.
– Да?
– Должна сказать, я просто онемела, услышав это.
– Так давайте же вместе послушаем.
Денни поднял свой стакан и выпятил грудь:
– Я решил отдать свою часть денег Молли.
– Не лично мне, – вставила она. – «Матерям Дикой природы».
– И Спасательному Корпусу Природы!
– Неофициально, конечна, – произнесла Молли.
– Деньги мафии, – объяснил Денни.
Бад не знал, смеяться ему или плакать.
– Двадцать пять тысяч? Ты вот так просто с ними расстанешься?
Молли сияла: – Ну разве это не очаровательно?
– О, очаровательно, – произнес Бад. – Очаровательно глупо.
Денни уловил сарказм в словах своего партнера и попытался защититься. Он сказал: – Это только то, что я хотел сделать с самого начала.
– Прекрасно.
Молли сказала: – Это автоматически делает его пожизненным членом Золотого Списка.
– А также автоматически разоряет его.
– Давай и ты, – предложил-сказал Денни, – это ведь для хорошего дела.
Глаза Бала сузились. – Даже не думай, чтобы просить меня об этом.
– Денни, он прав, – произнесла Молли. – Нечестно давить на друга.
Бад сказал: – Я хочу начать честный образ жизни. Эти деньги – мое будущее.
Денни закатил глаза и зафыркал: – Не смеши самого себя. Все, чем мы когда-нибудь будем – это только ворами.
– Наверное, ты поступаешь правильно. Я имею в виду твою трахнутую позицию.
К облегчению Денни, Молли пропустила мимо ушей провокационные прилагательные. Она сказала: – Бад, я уважаю твое стремление. Правда.
Но Денни продолжал хныкать: – Ну, можешь ты, наконец, пожертвовать хоть сколько-нибудь?
Некоторое время единственным звуком в комнате было посвистывание* кислородной машины Молли. Наконец, она сказала голосом, скрипучим от усталости:
– Даже маленькая сумма будет ценной.
Бад скрежетал зубами. – Как насчет штуки? Это нормально? – «Боже, он, должно быть, сумасшедший. Тысяча долларов! На что!» – пронеслось в его голове.
Молли улыбнулась с добротой. Денни хлопнул его по плечу.
Бад спросил: – А почему я не чувствую, как это замечательно?
– Ты почувствуешь, – ответила Молли, – когда-нибудь.
32
Среди людей, нанятых Педро Лузом в качестве офицеров охраны, был Даймонд Дж. Лав. Даймонд было вымышленное имя, а «Дж.» обозначало «Джэзус» . Как происходило с большинством охранников Волшебного Королевства, персональное дело Даймонда Дж. Лава расследовалось с тщательностью, рассчитанной только на то, чтобы установить отсутствие тяжких уголовных преступлений. И заранее было известно, что карьера Даймонда Дж. Лава в области закона сошла с рельсов при неприятных обстоятельствах; другого логического объяснения поступлению в тематический парк в качестве личного охранника не было.
Вначале Даймонд Дж. Лав тревожился, что его шансы получить работу в Волшебном Королевстве не так уж велики. Он знал, что Уолт Дисней и другие развлекательные парки стремятся нанимать определенный, полный энтузиазма, чисто американский тип людей. Даймонд Дж. Лав волновался, потому что во всех отношениях он не подходил под этот имидж, но волноваться ему не стоило. Никто в Волшебном Королевстве не озадачивался тем, чтобы проверять прошлое нанимаемых на работу.
Даймонд Дж. Лав приободрился, оказавшись принятым в службу охраны Волшебного Королевства и окруженным коллегами с подобными же пестрыми биографическими данными. В те длинные дни, когда они не были заняты работой, они садились в кружок и травили байки о старых днях в полиции, кто чем отличился и кто как потом предстал перед судом. Даймонд Дж. Лав любил эти сборища и любил свою работу. По большей части.
Единственное, что беспокоило, был сам босс, наркоман и монстр, легко воспламеняемое настроение которого подсказывало его офицерам, что следует постоянно держать незастегнутой кобуру, так, на всякий случай. Иногда Педро Луз был рассудителен и последователен, в другие же дни он был самым настоящим психом. Известие о том, что он сам отпилил себе ногу только усилило беспокойство команды.
Вот почему Даймонд Дж. Лав не хотел опаздывать на работу в это очень важное утро, и почему он с исключительно злым бесстыдством прореагировал на черного патрульного с мягкими манерами, который притормозил его машину.
– Могу я посмотреть на вашу лицензию? – обратился к нему полицейский.
– Серьезный, дядя Бен!
С этого момента все стало ухудшаться. Полицейского не впечатлил продленный талон Нью-Йоркской полиции, а также он особо заинтересовался номером просроченной лицензии, выданной в Нью-Йорке. Согласно данным компьютера, серийный номер удостоверения соответствовал тем документам, что были похищены восемь месяцев назад на Нью-Смайрна Бич.
– Дерьмо, – выразил свое мнение Даймонд Дж. Лав.
– Пожалуйста, выйдите, из машины, – сказал патрульный. На этом месте Даймонд Дж. Лав сделал попытку сорваться и уехать, но вместо этого почувствовал, что прижат к креслу винтовкой, больно упиравшейся в шею. Патрульный быстро обыскал его и молниеносно надел наручники. Когда же Даймонд Дж. Лав под конвоем полицейского вошел в домик патрулей, он был удивлен, увидев Tarз еще нескольких охранников, которые были точно так же задержаны шоссейным патрулем по пути в Волшебное Королевство. Здесь был Оссикано, бывший детектив из отдела ограблений в Сиэттле; Уильям 3. Эйлес, бывший сотрудник по борьбе с порнографией из Орландо; Нил Бартковски, бывший сержант из полиции Атланты.
– Какого черта мы здесь? – спросил Даймонд Дж. Лав.
– Шлагбаум, – ответил Кано.
г– Шлагбаум из одного человека?
– Я слышал, он по радио просил прислать помощь.
– Но все же, – сказал Даймонд Дж. Лав. – Один парень?
Тут были в основном все силы безопасности Волшебного Королевства, за исключением Педро Луза и одного охранника, ночевавшего в парке.
Джима Тайла впечатлила достоверность разведки Джо Уиндера, особенно, что касалось номеров лицензий машин охранников – информация, полученная Керри Лейнер из «дел» Депортамента по кадрам.
Джима также впечатлило и то, что ни один из охранников не был чист, у всех были проблемы с водительскими лицензиями, продлениями регистрационных номеров или неуплатой дорожных взносов. Кстати, двое из них шепотом предлагали Джиму Тайлу взятки наличными или наркотиками, трое заклеймили его расистскими проклятиями. Все были разоружены и на всех были надеты наручники так быстро и с такой силой, что физическое сопротивление было невозможно.
Когда прибыли люди из Шерифского офиса в Монро Каунти, у них расширились глаза от удивления.
– Джимми, ты все это сделал сам?
– Одного за раз, – ответил патрульный. – Дорожная проверка, вот и все.
– Я знаю некоторых из них.
– Вполне может быть, что вы знакомы.
– У них что-нибудь серьезное?
– Я считаю, что да.
Из конца шеренги послышался крик Даймонда Дж. Лава: – Эй, ты позволишь этому ниггеру творить черти что?
Джим Тайл не подал вида, что слышал замечание. А прибывший, однако, услышал.
– Черт подери, – сказал он. – В фургоне сломался кондиционер. Только что. А будет такой длинный путь…
– Возможно, будет жарко, как в аду, – произнес Джим Тайл.
– Как в духовке, – подмигнул «заговорщик».
– Черт возьми, – закричал Даймонд Дж. Лав. – Черт возьми вас обоих!
* * *
Телефон в квартире Чарльза Челси затрезвонил в 7.15 утра. Это была бомба, не иначе.
– Этот трахнутый Педро, я не могу его найти! – ну кто это еще мог быть, кроме Френсиса Х.Кингсбэри.
– Вы смотрели в спортзале? – сонно спросил Челси.
– Я смотрел везде, черт возьми. И охранников нет! Я ждал и ждал, наконец послал их и сам поехал на работу. – По телефону было слышно, как он буянит в офисе.
– Охранники не показывались?
– Проснись, ворона! Я один, врубаешься? Ни Педро, ни охранников, никого!
Чарльз Челси сел в кровати и помотал головой, как спаниель. «Неужели я заслужил, чтобы меня обзывали вороной? Это я получил за всю мою лояльность?» – пронеслось в голове.
Кингсбэри продолжал взывать: – Так где же, во имя всего святого, все? Ты что-нибудь утаиваешь от меня, Чарли?
– Я ни о чем таком не слышал. Разрешите я проверю.
– И быстрей! – он отключился.
Челси поплелся на кухню и включил кофеварку. Меньше, чем через два часа, какой-нибудь удачливый человек вступит в ворота Волшебного Королевства и будет объявлен пятимиллионным посетителем. Официально, в конце концов. Челси был уверен, что какой-нибудь журналист чуточку, а может, и не чуточку приукрасит события. В последние дни офис Челси был завален заявками на аккредитацию от изданий, которые раньше не проявляли интереса в освещении Летнего Фестиваля-Юбилея в Волшебном Королевстве. Челси был не таким наивным, чтобы поверить, что Нью-Йоркская «Дейли Ньюс» очень заинтересовалась секретами театральной постановки; нет, их присутствие объяснялось лишь безудержной жаждой крови. Похищение мышей-полевок, смерть ученого, смерть Орки, почти смерть Джейка Харпа, пылающие бульдозеры, разползшиеся змеи, взорванные бетономешалки – неизбежно сходящиеся в одной точке насилие, нанесение увечий и убийства!
Чарльз Челси понимал, что статьи и передачи, которые скоро будут выходить из Волшебного Королевства, не будут яркими и теплыми. Они будут темными и холодными, зловещими.
И это почти наверняка повлечет за собой негативное воздействие на туризм.
«Ну что же, – думал Челси, – а я все же буду стараться».
Услышав стук в дверь, он подумал, что патологически нетерпеливый Кингсбэри прислал за ним машину.
– Секунду! – крикнул Челси и пошел накинуть рубашку.
Когда он открыл дверь, на него смотрела ничего не выражающая морда Енота, который держал в своей трехпальцевой лапе пистолет. Пистолет был направлен в горло Чарльза Челси.
– Что это? – каркнул пресс-секретарь.
– Хочу узнать, который час, – сказал Джо Уиндер.
* * *
Костюм Енота был потрепанный и душный, но по-прежнему пах волосами и духами Керри, Через прорези для глаз Джо Уиндер имел возможность видеть процессию: Бад Шварц, Денни Поуг и взятый в плен Чарльз Челси, входящие в ворота Волшебного Королевства.
Перед этим Джо Уиндер взял несколько консультаций у Керри относительно того, что должен делать и как себя вести Енот. Несмотря на серьезные обстоятельства, он чувствовал прилив ребяческого восторга, в то время как развлекательный парк готовился к открытию Фестиваля-Юбилея. Снаружи трамвайчики подвозили группы жаждущих туристов – дети прилепились к запертым турникетам; женщины отважно взяли с собой маленьких детей. Цветные воздушные шары украшали каждый фонарный столб, чуть ли не каждое дерево на аллее. Мимы, жонглеры и музыканты стояли на каждом углу. Атмосфера веселого праздника.
– Шоу-бизнес, – сказал Джо Уиндер, – это моя жизнь. – Слова эхом отозвались внутри головы Енота.
В костюме имелись серьезные недостатки (плюс к тому, что не функционировал кондиционер), в частности, был сильно ограничен боковой обзор. Отверстия, расположенные в нескольких дюймах ниже больших пластиковых глаз Енота, были слишком узки. Будь дырки пошире, Уиндер вовремя заметил бы руку, чтобы ускользнуть от нее.
Это была рука знаменитого телевизионного комментатора Уилларда Скотта, и она поставила Джо Уиндера перед камерой, принадлежащей национальной Телерадиовещательной Компании. Денни Поуг, Бад Шварц и Чарльз Челси остановились: Енот был в «Сегодняшнем шоу». Живьем. Уиллард одной рукой обнял за плечи Уиндера, а другой – бабушку из Майами, которая сказала, что ей 107 лет. Старая женщина рассказывала историю, как ехала по железной дороге весь путь до Кей Уэст.
– Сотня и еще семь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42