Ветер еще усилился, если это было возможно.
– Чертовщина! Ты слышишь меня? Это все связано.
– С чем? Со смертью Кушера?
– Со всем, – Скинк сделал паузу.
Кое-что прояснилось в мозгу Уиндера. Скандал в Волшебном Королевстве не только мог помешать делу, но и спутать планы Френсиса Кингсбэри по развитию Фалькон Трейса.
– Посмотри на эту фотографию, – сказал Скинк. Тонкой вилкой он вынул внутренности черепахи.
Ветер быстро затихал и дождь все медленнее падал на листья. Облака на западе рассеялись, и даже солнечный луч проглянул сквозь них. Стало снова душно.
– Должно быть, уже слишком поздно, – произнес Джо Уиндер. – Они стали расчищать место.
– Я знаю, – мускулы на шее Скинка напряглись, – они разорили гнездо орла. Два птенца погибли.
– Ты видел?
– Я пришел позже. Поверь мне, если я не смогу остановить это…
– А что, если уже слишком поздно?
– Со мной ты или нет? Вот все, что меня интересует.
– С тобой, – ответил Уиндер. – Конечно, с тобой, но я не слишком оптимистично настроен.
Скинк улыбнулся своей обворожительной улыбкой, которая в свое время принесла ему успех на выборах.
– Согласен, по закону мы, может быть, не можем ничего сделать. Но мы можем сильно попортить им жизнь. – Он залез в плащ и достал маленький стальной полуавтоматический пистолет.
– Не беспокойся, – заявил он, – такой же я достал и для тебя.
* * *
Женщина, которая называла себя Рашель Ларк, принимала массаж, когда ей позвонил Френсис Х.Кингсбэри. Она ждала разговора с ним с тех пор, как прочла в «Вашингтон Пост» о мышах-манго с синими языками. Ее первая мысль была, что Кингсбэри попытается поговорить с ней, предложив вернуть часть денег назад. Сидя голой, Рашель Ларк приготовилась к худшему, и попросила массажиста подать ей этот проклятый телефон.
На другом конце провода Кингсбэри спросил:
– Это моя любимая рыженькая?
– Забудь про это, – ответила женщина, называвшая себя Рашель Ларк, хоть это и не было ее настоящим именем.
Кингсбэри сообщил: – Веришь ли, малютка, на меня обрушились неприятности.
– Я уже потратила деньги, – ответила Рашель, – а даже, если бы и нет, уговор дороже денег.
Не возражая, Кингсбэри произнес:
– Я свои – тоже.
– Что же это, светский звонок?
– Не совсем. Ты одна, крошка?
– С очаровательным молодым человеком по имени Свен.
Воображение Кингсбэри разыгралось. Рашель была привлекательная молодая женщина, несколько полноватая. Они встретились много лет назад в холле офиса прокурора в Камдене. Фрэнк в это время точил зубы на Забониса, тогда как женщина, которая теперь называла себя Рашель Ларк (в то время она была Сарой Хант), собиралась заложить своего бывшего любовника, который нелегально ввез четыреста фунтов слоновой кости. У прокурора два информатора снюхались, обменялись телефонами и пообещали друг другу, что будут перезваниваться.
Жизнь Рашель была очень бурной, и когда Кингсбэри позвонил ей вскоре после открытия Волшебного Королевства, Рашель Ларк предложила снабжать его животными и документацией. Кингсбэри был так увлечен ее новым планом, что даже не удосужился выяснить, были ли мыши с синими языками настоящими или нет.
Чек пришел своевременно, они поделили деньги поровну, и на этом дело кончилось. На мышей Френсис не обращал больше никакого внимания, пока посетители не стали замечать, что их языки уже не такие синие. Даже дети стали интересоваться, почему мыши так называются. Кингсбэри приказал Педро Лузу давать мышам какую-нибудь окрашивающую пищу. К сожалению, Педро был неопытен, и одна мышь, самка, была раздавлена во время сеанса окрашивания. Боясь за свою работу, Педро Луз никому об этом не сказал, а купил за девять долларов другую мышь. После некоторых изменений внешнего вида зверька, он обдурил как посетителей, так и самца, который быстренько вскочил на свою новую подружку. А Педро после этого был даже назначен в дополнительные ночные сторожа.
Далее события разворачивались следующим образом: два дурака из «Юнайтед Стейтс», Фиш и Уайльдлайф, влезли в эту тему и потребовали текущие данные у «руководителя проекта». Конечно, такой персоны не было, так как не было вообще никакого проекта, а «исследования» заключались в том, что каждое утро перед открытием парка проверялось, дышат еще зверьки или нет.
После приставания журналистов, Чарльз Челси был вынужден пригласить в Волшебное Королевство биолога – доктора Уилла Кушера.
Кингсбэри решил не посвящать Рашель Ларк в подробности гибели доктора.
– Забудь про деньги, – сказал он ей.
– Тогда, что ты хочешь?
– Еще мышей.
– Ты шутишь, – ответила Рашель, – прости, но это была разовая операция. – На самом деле, она проделала то же самое еще дважды: один раз с маленьким зоопарком в Мидвестерне, а в другой – на ферме в Южной Каролине. Эти сделки принесли не так много денег, но зато и не попали на страницы «Вашингтон Пост».
Кингсбэри произнес: – Конечно, я понимаю, что таких мышей больше нет.
– Ха, ха, таких мышей никогда и не было.
– Что ты хочешь сказать, что мы надули руководителей парка?
– Боже, какой же ты дурак.
– Интересно, ради чего же я трахался с тобой, кто они были, эти мыши-манго? Просто ради любопытства.
Рашель Ларк ответила: – Это были обычные полевые мыши. Макротус Питумус. Обычные полевые мыши.
– Не исчезнувшие?
– Их миллионы.
Кингсбэри предложил: – Синие языки уже порядком надоели, достань мне еще мышей и мы назовем их как-нибудь по другому – банановые мыши, например, или что-нибудь в этом духе. Название не важно.
Женщина, называвшая себя Рашель Ларк, ответила: – Я могу достать любых животных, но мой тебе совет – держись подальше от властей, по крайней мере, какое-то время.
Кингсбэри снова согласился: – А кого ты можешь достать, я имею в виду, из особых видов?
– Гигантские ящерицы, я думаю, будут гвоздем программы, – она повернулась на живот и подала знак массажисту, имя которого на самом деле было Рей, чтобы он продолжал массаж.
– О, Боже! Кому нужны эти дурацкие ящерицы? – Кингсбэри эта идея не понравилась, он больше думал о медведе-коала или панде. – Мне нужно что-нибудь мягкое, пушистое, чтобы ребенку хотелось унести его домой.
Рашель Ларк объяснила, что Флорида служит домом ограниченному количеству млекопитающих, и внезапное открытие новых видов, вскоре после шума с мышами, произведет еще больший скандал.
– Ладно, забудем о пандах.
– Фрэнк, они погибнут тут через пять минут.
– У меня есть более серьезные проблемы, – он чуть не рассказал ей о шантажистах-грабителях.
– А что ты будешь делать с ящерицами в тропиках?
– Трахать я хотел твоих ящериц…
– Мой совет – не связывайся вообще с млекопитающими и птицами. Другое дело – насекомые. Дюжины новых видов насекомых появляются каждый год.
На противоположном конце провода последовала длинная пауза. Наконец, Френсис X.Кингсбэри сказал: – Возвращаясь к ящерицам…
– Они очень яркие, – вставила женщина, называющая себя Рашель Ларк.
– Уродцы вообще вне обсуждения, – заключил Кингсбэри, – уродцы отпугнут детей.
– Не все рептилии уродливы, Фрэнк, некоторые очень симпатичные.
– Ладно, – согласился он, – посмотри, что можешь.
Женщина, которая называла себя Рашель Ларк, повесила трубку и закрыла глаза.
Когда она проснулась, массажист уже ушел и мужчина из Сингапура стучал в дверь. В одной его руке был букет желтых роз, а в другой он держал металлический кейс, содержащий сильно заниженную плату за редких скорпионов-альбиносов, разумеется, настоящих.
18
Утром 23 июля грузовик, шедший из Северного Кей Ларго, потерял управление на мосту Кард Саунд. Он протащился через разделительный барьер, распорол себе брюхо и перевернулся, загородив обе полосы движения. Содержимое контейнера было разбросано на 95 ярдов вдоль дороги, и в несколько минут молочно-голубое небо вдруг заполнилось огромными птицами. Сотни птиц кружили над дорогой и спускались все ниже и ниже. Только гудки транспорта мешали голодным птицам приземлиться. Первым полицейским, прибывшим на место происшествия, оказался Джим Тайл, почти что выигравший круиз на Короне Виктории.
Полицейский вытащил водителя из кабины, пощупал пульс и поинтересовался, что за груз тот перевозил.
– Мертвого кита, – пробормотал водитель, – это все, что я могу сказать.
* * *
Чарльз Челси был вызван в офис Френсиса Х.Кингсбэри в жуткое время – в семь часов утра. Кингсбэри выглядел так, как будто не спал с Пасхи. Он спросил Челси, как скоро можно добраться из Волшебного Королевства до телецентра.
– За два часа, – ответил Челси.
– Давай, дуй, – Кингсбэри потянул носом, – прямо сейчас.
– Что за срочное дело, можно узнать?
– Сегодня большой день, ожидается наш пятимиллионный посетитель. Устрой что-нибудь, какой-нибудь трахнутый парад. Мне все равно, что.
У Челси засосало под ложечкой. – Пять миллионов посетителей, – произнес он, – я не думал, что мы достигли такой цифры.
– Да, достигли, – Кингсбэри высморкался в платок с монограммой. – Чертова простуда, каждое утро мой нос полон соплей, – он бросил экземпляр журнала «Уолл Стрит» Челси. Колонка первой страницы гласила, что Уолт Дисней собирается расширить свои владения и построить гигантский супермаркет, один из самых больших на юго-востоке Соединенных Штатов.
– Как видишь, сидеть спокойно мы не можем, должны отреагировать силой на силу.
Челси взял статью и произнес: – Нам трудно состязаться с ними. Я думаю, это выходит далеко за пределы нашего тематического парка.
– Что за дерьмо! – взорвался Кингсбэри. – Телесеть Майами в три раза мощнее подобной сети в Орландо. Плюс СиЭнЭн, кстати, у них есть здесь бюро? – Кингсбэри посмотрел в окно: – Кстати, этот новый дельфин, которого я купил, нельзя ли его приспособить для какой-нибудь работы? Скажем, он спасает кого-нибудь, кто свалился в бассейн? Например, беременную женщину или, еще лучше, сироту. Спасение тонущих – вот твоя новая тема! Представляешь: «Волшебный дельфин спасает тонущего сироту!»
– Я не думаю, что это будет так уж здорово, – возразил Челси, хотя в душе он согласился, что это могло бы быть сенсационной темой.
– Это празднование… Устройте его в полдень. Отмечайте каждого проходящего через турникет. Но только удостоверьтесь, что это турист, а не какой-нибудь паршивый местный. Номер – пять миллионов, понятно? Огромными буквами.
Челси возразил: – А может разумнее остановиться на двух миллионах? Все-таки, это ближе к реальной цифре, на случай, если кто-нибудь захочет проверить.
– Нет, два – это дерьмовая цифра. Пять лучше, и парад обязательно. Я не шучу. – Кингсбэри поднялся. Он был одет для гольфа. – Парад – это хорошее зрелище. И времени предостаточно, чтобы сообщить о нем в шестичасовых «Новостях». Это время наших лучших зрителей. Эти трахнутые дети не смотрят одиннадцатичасовые «Новости».
Челси спросил: – А что мы подарим победителю? Я имею в виду пятимиллионного посетителя.
– Боже мой, конечно машину, – Кингсбэри посмотрел на него, как на идиота. – Несколько лет тому назад Уолт Дисней дарил машины каждый раз при закрытии сезона.
– Пусть это будет «Корвет», – добавил он.
– Прекрасно, но это пахнет сорока тысячами долларов, может быть, даже больше.
Кингсбэри вытянул нижнюю губу так, что казалось, она касается носа.
– Сорок? – повторил он. – За новую, я надеюсь?
– Обычно дарят новые машины.
– Если это не классика. – Кингсбэри присвистнул. – Послушай, это хорошая мысль, давай достанем старую модель. Например, «Фору Фалькон» 1964 года. Сегодня можно встретить не слишком много таких.
– Конечно.
– Мы можем даже приобрести такую за 25 тысяч.
– Наверное, – согласился Челси.
– Ну давай, езжай, – стал выпроваживать его Кингсбэри, – да скажи Педро, чтобы он оторвал свою задницу от стула и приехал сюда.
* * *
Педро Луз сидел на наркотиках. Он отправлял тонкие розовые таблетки в свой рот.
Человек по имени Чуррито заметил:
– Это очень вредно для печени.
– Зато полезно для мускулов, – ответил Педро с акцентом.
Чуррито был новым работником в службе безопасности Волшебного Королевства. Он всюду сопровождал Педро, но сказал, что не участвует в драках. Педро Луз был раздражен на него за то, что случилось – ^старуха откусила верхнюю фалангу его указательного пальца.
– От тебя нет никакой пользы, – сказал он Чуррито.
– Я – солдат, – ответил Чуррито, – я не могу ударить женщину.
В отличие от предыдущих охранников, Чуррито не был обычным фараоном. Он был из Никарагуанских контрас, которые удрали во Флориду, когда дела их стали плохи, и не собирался возвращаться назад. Чуррито надеялся, что слабые ростки демократии окрепнут на его родине, но подозревал, что экономика не достигнет расцвета в то же самое время. Дружки Чуррито скитались в пограничных районах, жгли банановые пальмы и глушили динамитом рыбу в реках. В то же время его дядя, бывший сержант Самосовской Национальной гвардии, жил с двадцатидвухлетней стюардессой на высокогорном ранчо. Для Чуррито это служило хорошей рекламой.
Педро Луз нанял его потому, что он выглядел скромным и говорил, что убивал людей. Но в ту ночь в квартире старухи Чуррито уточнил: – Я убивал только коммунистов, а женщин я не трогаю.
И вот теперь он читал Педро лекцию о вреде наркотиков.
– Твое лицо опухнет, как шар.
– Заткнись, – огрызнулся Педро. – Он был озабочен только одним – пришлет ли ему госпиталь в Кей Ларго дополнительную дозу дистиллированной воды. Бросишь в нее таблетку, размешаешь – и жизнь опять прекрасна.
– И яйца твои отсохнут.
– Хватит! – рявкнул Педро. – Или я позову друга.
Ему не надо было решать, как разделаться с парнем – застрелить или вздернуть. Он знал, что приятнее.
– Похоже, они совершают по три налета в день, там в Манагуа. Ты тоскуешь по дому? – спросил он У Чуррито.
Лицо никарагуанца скривилось.
– Я так не думаю, – продолжал Педро. – Тогда заткнись и не лезь в мои дела.
Тут появился Челси. Он никогда не видел Педро без рубашки и не мог скрыть своего восхищения при виде его физической силы – лишенный волос бронзовый торс, бицепсы, как дыни, вены, как садовый шланг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42