Фрейд заметил, что анализ переживания, имевшего место пят-
надцать лет назад, обладает как преимуществами, так и недостатками
сравнительно с анализом, осуществленным непосредственно после пере-
живания. Главный недостаток связан с ненадежностью памяти в отноше-
нии давних переживаний. С другой стороны, попытка проанализировать
маленьких детей неизбежно предполагает сложность, связанную с невоз-
можностыо вербального самовыражения. Человек с волками - взрослый
двойник маленького Ганса и, как показано, оба подхода, реконструктив-
ный и генетический, являются важными источниками эмпирических
данных для психоаналитической теории. Важнейшее в описании этого
случая - подробный анализ раннего детского сновидения пациента, в
котором ему привиделись волки и которое было проинтерпретировано
как вызванное детской реакцией на первичную сцену - термин, кото-
рым Фрейд обозначил видение ребенком - или фантазию об этом - сек-
суального взаимодействия родителей.
Последний случай, описанный Фрейдом, был из числа тех, когда лече-
ние пришлось оборвать, так как сопротивление пациентки в отношении
признания своей гомосексуальности было столь сильным, что прогресс
оказался невозможным. Тем не менее, как показывает опубликованный
1 материал, Фрейд пришел к полному пониманию причин и особенностей
развития гомосексуальности. Гомосексуальность у обоих полов связана с
двумя первичными факторами - врожденной бисексуальностью и обра-
щением Эдипова комплекса. Вместо любви к отцу и идентификации с
матерью эта женщина идентифицировалась с отцом и катектировала мать.
Мужская гомосексуальность означает идентификацию с матерью и лю-
1 бовь к отцу. Описание случая содержит также некоторые представления
82
Фрейда относительно суицида, так как причина появления этой женщи-
ны у Фрейда была в первую очередь связана с попыткой самоубийства.
Невозможно с уверенностью сказать, послужили ли описанные Фрей-
дом случаи действительными эмпирическими источниками для тех теорети-
ческих представлений, которые они иллюстрируют, или же просто это
убедительные и ясные примеры тех положений, которые уже оформились
в уме Фрейда. На самом деле не имеет большого значения, был ли, напри-
мер, случай Шребера тем самым, который привел Фрейда к пониманию
динамики паранойи, или же он сделал главное открытие на основе анализа
предшествующих случаев и просто приложил его к данному. Как бы то ни
было, в этих шести описаниях мы находим и типичный материал, и ти-
пичные техники, и способ мышления Фрейда. Их должен прочитать каж-
дый, кто хочет представить себе, с каким материалом работал Фрейд.
Не следует смешивать эти описания случаев с использованием психоа-
налитической теории для лучшего понимания литературы и искусства
или для обсуждения социальных проблем. Фрейд узнал о сублимации не
из исследования жизни Леонардо да Винчи и не открыл Эдипов ком-
плекс, читая Софокла, Шекспира или Достоевского. Понимание иррацио-
нальности человеческого мышления возникло не из наблюдений за рели-
гиозным или политическим поведением. Интерпретация художественной
деятельности или анализ социальных институтов с точки зрения психоа-
налитической теории помогли, возможно, Фрейду утвердиться в мысли о
пользе своих открытий и даже валидизировать их аутентичность и уни-
версальность, но сами по себе произведения литературы и искусства, со-
циальные установления не составляли для него эмпирической базы.
Самоанализ Фрейла
Важным источником эмпирических данных для Фрейда был материал
собственного бессознательного. Как указывает Эрнст Джонс (1953), Фрейд
начал самоанализ летом 1897 г. с анализа одного из своих сновидений.
На основе этого тщательного самоисследования Фрейд пришел к теории
сновидений и теории детской сексуальности. В собственной личности он
нашел те конфликты и противоречия, ту иррациональность, которую
наблюдал в своих пациентах, и этот опыт - вероятно, более, чем любой
другой,- убедил его в правильности взглядов по существу. Фактически
Фрейд не принимал никаких гипотез, пока не проверял их на себе. Фрейд
занимался самоанализом на протяжении всей оставшейся жизни, отво-
дя для этого последние полчаса бодрствования ежедневно.
83
Критика
Ни одна психологическая теория не была объектом столь пристально-
го изучения и столь жесткой критики, как психоанализ. С любой сторо-
ны и по любому мыслимому поводу Фрейд и его теория подвергались
нападкам, оскорблениям, насмешкам и клевете. Единственный в науке
аналогичный случай яростного поношения и теории, и теоретика - слу-
чай Чарльза Дарвина, чья эволюционная доктрина привела в шоковое
состояние викторианскую Англию. Главные проступки Фрейда заклю-
чались в признании за ребенком похотливых и разрушительных жела-
ний, приписывании людям инцестуозных и извращенных стремлений и
объяснение человеческого поведения с точки зрения сексуальной моти-
вации. <Приличные> люди, разгневанные Фрейдовым подходом к чело-
веку, называли его распутником и извращенцом.
В последние годы теория Фрейда подвергалась критике за слишком
тесную связь с механистическим и детерминистическим научным под-
ходом девятнадцатого века и, следовательно, недостаточную гуманис-
тичность. Сегодня многие считают, что теория эта рисует слишком мрач-
ную картину человека. Феминисты яростно нападали и нападают на
размышления Фрейда относительно психологии женщины, в частности,
на представление о зависти к пенису.
Мы не намерены представлять обзор критики в адрес психоанализа.
Значительная ее часть - не более, чем ярость возбужденной толпы. Мно-
гое из критики устарело в связи с тем, что развивалось мышление само-
го Фрейда. И, как это видно теперь, многие критики основывались на
неверной интерпретации и искажении психоанализа. Философ Джерри
Кэннинг (еггу Саптп, 1966) провел логический анализ критики, на-
правленной против Фрейда, и заключил, что <из многих рассмотренных
критических работ ни одна не является осмысленной и доказательной с
точки зрения идеала науки и ни одна в достаточной мере не подкрепле-
на данными>. Кроме того, адекватный обзор критики в адрес психоана-
лиза потребовал бы книги не меньшей по объему, чем та, которая перед
вами. Вместо этого мы обсудим некоторые типичные критические заме-
чания, которые неоднократно высказывались против психоанализа и
обсуждаются по сей день.
Один тип критики связан с утверждением о том, что обнаруживаются
серьезные недостатки в эмпирических процедурах, посредством кото-
рых Фрейд верифицировал свои гипотезы. Отмечается, что Фрейд про-
водил наблюдения в неконтролируемых условиях. Фрейд признавал, что
84
не располагает дословными записями того, что говорил он и его пациент
во время сеанса, а работал на основе записей, сделанных несколько ча-
сов спустя. Невозможно сказать, насколько достоверно эти записи отра-
жают происходящее, но, исходя из результатов исследований по провер-
ке надежности свидетельских показаний, не исключено, что в записях
могли быть пропуски и искажения. Допущение Фрейда относительно
того, что важное запомнится, а тривиальное забудется, никогда не было
подтверждено и представляется малоправдоподобным.
Критики методов Фрейда возражали и против того, что он принимал
сказанное пациентом, не пытаясь проверить его слова при помощи ка-
ких-либо внешних данных. Такие критики полагали, что следует полу-
чить надежные свидетельства родственников, знакомых, изучить доку-
менты, данные тестирования, медицинскую информацию. Однако Фрейд
утверждал, что для понимания человеческого поведения необходимо
глубокое знание бессознательного, что возможно только благодаря мето-
ду свободных ассоциаций и анализу сновидений.
Располагая неполной и скорее всего неточной записью, Фрейд делал
выводы и заключения на основе рассуждений, которые редко бывали
развернутыми. По большей части в работах Фрейда мы находим итог его
мышления - сами заключения без того, на чем они основывались, без
описания методов анализа; его эмпирические открытия не представле-
ны систематически - количественно либо качественно. Читателя про-
сят принять на веру валидность его индуктивных или дедуктивных опе-
раций. Следовательно, ни одно из исследований Фрейда невозможно
повторить даже с малой долей уверенности в том, что мы действуем так,
как он. Это помогает объяснить, почему другие исследователи пришли к
совершенно иным заключениям и почему существует так много интер-
претаций одного и того же, по-видимому, (феномена.
Фрейд тщательно избегал квантификации эмпирических данных, в
связи с чем невозможно определить статистическую значимость и надеж-
ность его наблюдений. В скольких случаях, например, он обнаружил
связь между паранойей и гомосексуальностью, между истерией и фик-
сацией на оральной стадии, между желанием и фобией, между первич-
ной сценой и нестабильностью взрослого? Как много случаев того или
иного типа он изучил и как они возникли? На основании каких измере-
ний и критериев случай относится к той или иной клинической катего-
рии? Сверял ли Фрейд свои интерпретации с мнением другого компетен-
тного аналитика, чтобы установить надежность своих суждений? Этими
85
и другими сходными вопросами задается психолог, ориентированный на
количественный анализ.
То, что Фрейд не соблюдал условностей составления научных отче-
тов, оставляет простор для сомнений относительно научного статуса пси-
хоанализа.. Не привносил ли Фрейд в анализируемые слу-
чаи то, что хотел в них найти? Не были ли его заключения основаны на
собственных предубеждениях, а не на самом материале? Были ли сво-
бодные ассоциации пациентов действительно свободными или же те го-
ворили то, что хотел услышать Фрейд? Не создал ли Фрейд сложную,
претендующую на универсальность теорию личности на основе выска-
зываний относительно малой группы нетипичных пациентов? Сколько
надежных данных в реальности добыл Фрейд и могут ли они считаться
подкрепляющими его высокопарные рассуждения? Какие стражи хра-
нили его от влияния собственных предрассудков? Вопросы такого рода
ставят под сомнение валидность психоаналитической теории.
Выдающийся психоаналитик Лоуренс Куби следующим
образом обозначил ограниченность психоанализа как фундаментальной
науки.
<В целом они (ограничения) могут быть обозначены так: основной план
аналитического процесса обладает необходимой научной валидностью, од-
нако трудности в записи и воспроизведении первичных наблюдений, труд-
ности в плане достаточно свободного изучения циркулярной связи между
бессознательным и сознательным, трудности количественной оценки мно-
гочисленных переменных и, наконец, трудности в определении того, что
увеличивает или уменьшает ясность гипотез и валидность предсказаний -
все это среди основных научных проблем, которые еще не решены> (1953,
ее. 143-144).
Другого типа критика направлена на саму теорию, при этом утвержда-
ется, что теория <плоха>, так как многие ее разделы не имеют и не могут
иметь эмпирических следствий. Например, невозможно вывести никако-
го эмпирического положения из постулата о стремлении к смерти. Это
так, <желание погружено в метафизическую тьму> и не имеет значения
для науки. Хотя можно использовать <стремление к смерти> для объяс-
нения эмпирических феноменов, таких, как суициды и несчастные слу-
чаи, такое объяснение <постфактум> стоит немногого. Это примерно то
же самое, что делать ставку на лошадь по окончании забега. Хорошая же
теория - это такая теория, которая позволяет предсказывать. Кто-то, мо-
жет быть, и предпочтет собрать вместе и организовать массу разрозненных
8 6
данных под заголовком <стремление к смерти>, но предпочтения такого
рода показывают лишь интересы систематизатора, а не его правоту. В
этом случае <стремление к смерти> не более, чем девиз.
Примечательно, что теория Фрейда не располагает набором соотноси-
мых правил, на основе которых возможно было бы точно предсказать,
что произойдет, если будут иметь место те или иные явления. Какова в
точности природа взаимоотношений между травматическими пережива-
ниями, чувством вины, вытеснением, образованием символов и сновиде-
ниями? Что связывает формирование суперэго с Эдиповым комплексом?
Эти и тысяча других вопросов все еще нуждаются в ответах, поиск кото-
рых приходится вести в запутанном лабиринте понятий и допущений,
вызванных к жизни Фрейдом.
Теория хранит молчание и о том, как можно количественно измерить
взаимодействие катексиса и антикатексиса. Фактически непонятно, как
возможно даже грубое определение количественных различий. Насколь-
ко интенсивным должно быть переживание, чтобы оказаться травмати-
ческим? Насколько слабым должно быть эго, чтобы его захватил инстин-
ктивный импульс? Как должны взаимодействовать различные величины,
чтобы получился данный результат? В конечном анализе все зависит от
таких спецификаций. Без них невозможно вывести ни одного закона.
Если мы допускаем, что психоаналитическая теория виновна как
минимум в двух бедах - во-первых, в том, что она <плохая> теория, во-
вторых, в том, что она не подкреплена достойными научными процеду-
рами (и при этом будем иметь в виду, что ее можно критиковать и за
многое другое), то возникает вопрос, как вообще кто бы то ни было
может всерьез относиться к психоаналитической теории и почему она
давно не предана забвению. Как можно объяснить ее высокий статус в
современном мире?
Суть в том, что все теории поведения достаточно бедны и оставляют
желать много лучшего в плане научности. Психологии еще предстоит
долгий путь до того, как она сможет считаться точной наукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21