Деджанус выругался.
– И что надо этому докучливому ублюдку? То же, что и всегда?
– Боюсь, что да, генерал. Он настаивает на скорейшем наступлении на Спарро.
Деджанус раскинул руки в стороны, словно призывая в свидетели окружающих его капитанов.
– Боже, избавь нас от придурков в штатском! Неужели он не понимает, с какими сложностями сталкивается Великая Армия? Я не могу разрешить их все за одну ночь. Армия пока не готова. Ей нужно больше припасов. Ее нужно лучше подготовить. – Он повернулся к Савису. – По-моему, я просил тебя отправить ему послание насчет наших припасов.
– Я отправил. Он ответил… – Савис извлек из жилетного кармана скомканную записку. – Что припасов у нас хватит для годичного прокорма города вдвое больше Кендры.
Деджанус выхватил записку из рук Сависа, быстро прочел ее, смял в кулаке и выбросил прочь.
– В отдельном послании, – продолжал Савис, извлекая еще одну записку, – канцлер подчеркивает, что надвигается зима, и скоро может стать слишком поздно что-то предпринимать силами Великой Армии, так что ее, возможно, придется распустить.
Деджанус схватил и эту записку и выбросил ее, не читая. Приблизив лицо вплотную к лицу Сависа, он отчеканил:
– Эта армия не будет распущена, потому что к зиме она таки займет Спарро. Время еще есть! – Он опять отхлебнул вина. – Кстати, что произошло с теми припасами, которые прибыли прошлой ночью?
– Вы приказали мне отправить их кавалерийскому резерву. – Деджанус хмуро посмотрел на него. – Всего в пяти лигах к югу, сударь.
– Я думал, мы собирались выделить их для дозорных аманитов.
– Первоначально, да, сударь. Но вы передумали.
Деджанус наморщил лоб. Прошлой ночью он, должно быть, забыл о дозорах между Великой Армией и Спарро. Ему было трудновато запомнить все части, служащие под его командованием, а также то, где они расположены, какие припасы уже получили, а какие им еще нужны.
– Генерал? – напомнил ему Савис. – Капитан Урлинг?
– Вели ему перестать беспокоиться, – кратко распорядился Деджанус. – Когда враг двинется в поход, он увидит не только пыль и птиц в воздухе.
– Да, генерал, – ответил Савис и пошел передать ответ вестовому Урлинга.

Разведчик увлек Линана обратно в лес.
– Вон там, на взгорке, – показал он.
Линану пришлось прищуриться, от чего он отвык. Текущая в его жилах кровь Силоны давала некоторые преимущества. Ему удалось разглядеть лишь сидящих на вершине холма двух пехотинцев с копьями. Они сидели совершенно неподвижно, не обмениваясь ни словом. Выглядели они очень бдительными, но их позиция располагалась слишком низко и не позволяла видеть за лесом.
– Сколько? – спросил принц.
Разведчик показал на второй взгорок – шагах в пятидесяти к югу от первого и нисколько не выше.
– На том еще двое, – сообщил он. – Между ними расположен лагерь. Солдат так двести-триста легкой пехоты, кроме тех примерно пятидесяти, на которых мы наткнулись, прикидываясь их разведчиками.
– Я увидел достаточно. – Линан кивнул.
Они медленно проследовали по лесу обратно и шагах в пятидесяти к западу вышли на поляну. Там их ждали с лошадьми Гудон и Коригана. Рядом с ними стояла Акота – одна из самых старых клановых предводительниц, командующая теперь знаменем, состоящим из четтов разных племен. Линан видел, как она стреляла в бою из лука, который ему и натянуть-то удавалось с трудом.
– Ну? – нетерпеливо спросила она. Линан взял у Гудона узду своей лошади.
– Пора, – кратко изложил он свой вывод.
Акота ухмыльнулась, развернула лошадь и рысью ускакала к своим.
– Нам лучше поторопиться к Красноруким, – сказал остальным Линан. – Акота настолько взволнована, что, вероятно, начнет, не дожидаясь нас.
Они осторожно проследовали за Акотой через лес примерно еще две лиги и выехали к полям фермы, превратившимся под копытами сотен лошадей в вязкую грязь. Знамя Акоты уже выступило, и Краснорукие обеспокоенно смотрели на происходящее. А затем они увидели Линана и поняли, что в грядущей битве без них не обойдутся.

Капитан Урлинг мрачно посмотрел на вестового.
– Что-что сказал Деджанус?
– Что вам следует перестать беспокоиться из-за пустяков. Когда враг двинется в поход, вы увидите не только пыль и птиц в воздухе.
Урлинг покачал головой. Он не верил своим ушам. Во время Невольничьей войны он сражался за Гренду-Лир распоследним аманским новобранцем и поднялся в чинах до командования собственным батальоном легкой пехоты. Он знал признаки приближающейся армии. И ЗНАЛ, что враг выступил в поход.
– Значит, Великая Армия все еще в лагере?
– Когда я уезжал, была там, капитан.
– Вот придурок! – пробурчал капитан себе под нос, не желая, чтобы кто-нибудь услышал его мнение. Боевой дух был достаточно низок и без подрыва авторитета главнокомандующего. Поблагодарив вестового, он повернулся к своему заместителю – еще одному ветерану Невольничьей войны по имени Ордт. – Деджанусу понадобятся неоспоримые доказательства. Нам нужен «язык».
– Наши дозоры просто никого не видели, капитан. Они видели множество признаков, но ни одного врага.
– Возможно, ночному дозору повезет больше. Отправь его нынче вечером в сторону северо-запада, где мы видели пыль сегодня утром. Им придется покрыть пять миль и вернуться еще до наступления дня.
Ордт кивнул.
– Это прекрасно, капитан, но что, если они тоже ничего не найдут?
– Тогда мы отойдем к основному лагерю, – решил Урлинг. – Четты где-то тут. Нутром чую. Я не собираюсь позволить им вырезать нас.
– Генералу это не понравится.
– Это понравится ему намного больше, если мы приведем пленника.
– Я позабочусь об этом, капитан.
Ордт повернулся, собираясь идти выполнять, но Урлинг схватил его за руку.
– Слушай.
Ордт прислушался, но не услышал ничего, кроме обычного шума лагеря. Поблизости кричали птицы, их стая вспорхнула в небо…
– Что-то приближается, – заключил он.
Урлинг припал к земле и прижался к ней ухом. А затем резко вскочил на ноги.
– Стройся! – закричал он. – Поротно! Первая и вторая роты – на севере лагеря, третья и четвертая – на юге! Живо! – Он толкнул Ордта в сторону южного края лагеря. – Это кавалерия! Расставь роту по обе стороны дороги. Я буду командовать на севере!
– А что случилось с нашими часовыми? И где разведчики?
Урлинг бросил взгляд на оба взгорка.
– Погибли. Все погибли. Скорей! Принимай командование югом!
В лагере внезапно возникла сумятица, но аманиты были профессионалами и вскоре собрались вокруг флагов своих рот. Урлинг и Ордт принялись устраивать засаду – но тут с севера в долину ворвались всадники, четтские конные стрелки, скачущие во весь опор с уже натянутыми луками. Ордт быстро приказал своим ротам присоединиться к Урлингу, но было уже слишком поздно. Первый залп стрел обрушился на аманитов, словно град, за ним тут же последовал второй, а затем и третий. Четты галопом пронеслись через лагерь и рассеяли роты Ордта, пуская стрелы в убегающих солдат. Добравшись до конца лагеря, четты спешились и образовали строй, тянущийся под углом к дороге. Ордт сумел собрать вокруг себя солдат, включая уцелевших из группы Урлинга; однако капитана среди выживших не оказалось.
– Враг спешился, – сказал уцелевшим Ордт. – Это наша единственная надежда. Нам придется атаковать их. Против их луков у нас есть копья и щиты; в ближнем бою мы их истребим. Держаться в двух шагах друг от друга, построившись в два ряда, один сразу за другим, щиты поднять и бегом. Все ясно? – Некоторые кивнули, полные страха. – Как только пробьемся сквозь них, бегите в лес и постарайтесь во что бы то ни стало добраться до Великой Армии. Ладно, а теперь готовьсь! Первая и вторая роты образуют первый ряд, третья и четвертая – второй.
Несмотря на сыплющиеся на них градом стрелы, они сумели построиться в нечто похожее на два ряда, поднятые щиты большей частью уберегали их. Ордт поднял копье, готовый отдать приказ об атаке, когда услышал за спиной топот новых лошадей. Он выругался, оглянулся через плечо и увидел четтов, вооруженных не луками, а короткими мечами; каждая рука с мечом была выкрашена выше запястья в красный цвет. Он знал, что это значит, и несмотря на долгие годы службы в армии и все бои, какие ему довелось повидать, все же обмочился.
Надвигался Линан.

Солнце уже почти закатилось. Длинная тень Терина и тени выстроившихся по обе стороны от него улан легли так, словно тянулись к вражескому лагерю. Вдоль строя галопом проскакала всадница и, поравнявшись с Терином, с силой натянула узду.
– Эйджер Пармер готов, – доложила всадница. – Клан Океана перекрыл дорогу на север.
Терин кивнул, и вестовая пробралась в задние ряды. Командир посмотрел по сторонам. Уланы спокойно сидели, откинувшись в седлах, свободно держа оружие. А затем он посмотрел на врага, который был так уверен в своих силах и совершенно не ведал об их присутствии.
Снизу до них донесся крик. Кто-то в лагере заметил наконец кавалерию на западных холмах. Терин увидел, как солдаты останавливаются и смотрят в его сторону. Они заметят копья и сочтут, что подошла кавалерийская поддержка их резерва. А потом призадумаются, с чего это означенная кавалерия выстроилась в ряд и стоит на холме без движения. Затем зародятся сомнения.
«Уже почти пора», – сказал себе Терин. Чуть тронув коня шпорами, он выехал на несколько шагов вперед и выхватил из седельных ножен саблю. Услышал, как всадники позади него выпрямились в седлах, взялись за узду, по-иному перехватили длинные копья. Улыбнулся, поднял саблю достаточно высоко, чтобы на клинок попали последние лучи солнца, а затем резко опустил руку и пустил коня шагом. Строй двинулся за ним. Командир наблюдал за снующими внизу врагами и без труда мог представить, как их сомнения превратятся в панику, когда они узнают в их движении начало атаки.
Терин пожалел, что не может сразу рвануть галопом: лошадям слишком далеко бежать, а им надо еще сохранить достаточно сил и дыхания для боя; более того – они движутся вниз, а опытные всадники никогда не принуждают лошадей скакать галопом по склону. Враги забегали туда-сюда. Некоторые пытались седлать лошадей, другие исчезали в палатках, чтобы достать оружие; иные вскакивали на неоседланных лошадей и удирали со всех ног. Большинство бежало на юг; эти переставали быть заботой Терина или иных четтов. Но многие бежали на север, в сторону лагеря Великой Армии, и, как знал Терин, дожидающихся их четтов Эйджера; никому из них проскочить не дадут. Уланы миновали склон, и Терин пустил лошадь рысью, а затем и галопом. Он держал саблю так, как ему показал Линан, – слегка согнув руку в локте. От грохота скачущего за ним знамени кровь стремительно побежала по жилам четта. Несколько всадников поравнялось с ним, когда строй начал ломаться; копья их были опущены.
Невысокая ограда, легко взятая, а затем первые защитники, некоторые уже верхом. Терин рубанул одного по голове, промахнулся, инерция атаки пронесла его дальше. Из-за палатки появился кто-то с мечом. Командир ударил снизу, угодив ему по голове. По-прежнему галопом вперед. Офицер на коне, вооруженный прямым мечом. Терин снова вскинул руку, выкрикнул боевой клич. Его сабля перерубила офицера до самой груди. Этот удар вырвал из руки Терина саблю, когда его лошадь врезалась в скакуна офицера и упала. Терин кувырком полетел на землю, вскочил на ноги.
Лошадь его попыталась встать, но сломала себе спину и поэтому рухнула на вражеского офицера, разом задавив его. Терин подождал, пока агонизирующая лошадь не сдвинулась в сторону, а затем извлек саблю и прикончил раненое животное. Затем схватил за узду офицерского жеребца и снова вскочил в седло. Его уланы носились по всему лагерю, приканчивая разрозненные группы защитников. Те враги, которые могли сбежать, так и сделали.

Деджанус проснулся с пульсирующей головной болью, которая, чудилось, была готова выбить ему изнутри глаза. Он сумел свесить с койки ноги; затем пришлось и встать. В палатку вошел Савис и посмотрел на держащегося за голову генерала.
– Я услышал, что вы встали, – осторожно произнес он, уже сожалея, что сунулся сюда.
– Что такое? – раздраженно спросил Деджанус.
– Некоторые из ваших капитанов очень просят о встрече с вами.
– Скулят, да?
– Они озабочены…
– Озабочены! – закричал Деджанус – и сразу же застонал, так как боль охватила весь череп.
Савис побледнел и отступил на шаг.
– Насчет припасов, генерал. Некоторые полки вот уже несколько дней остаются без продовольствия. А капитан Харден из Кендры умер во сне две ночи назад, и полк хочет знать, кто из офицеров его заменит. И тут представители из трех близлежащих сел с жалобами по поводу использования армией их колодцев и сообщениями о похищении нескольких коров, овец, нескольких копен сена…
– Хватит, Савис, хватит. И почему все происходит сразу?
Савис не стал напоминать Деджанусу, что проблемы накапливались последние несколько дней. Ему не улыбалось попасть с утра пораньше под поток брани.
– Вы скоро выйдете, генерал? Если хотите, я могу попросить тех, кто ждет, вернуться позже.
– Да, – проскрежетал Деджанус. – Позже. Скажи им вернуться позже. И принеси мне вина.
Савис кивнул и вышел. Деджанус медленно, осторожно поднялся на ноги. Он спал прямо в мундире, и от него разило перегаром. Коннетабль прошелся пятерней по волосам, приводя их в порядок, пристегнул меч, немного постоял на месте. Что теперь? Как он мог организовать армию для осады Спарро, когда его капитаны не могли даже разрешить собственных трудностей со снабжением? Оркид дал ему не армию, решил Деджанус: он подсунул ему сброд под командованием офицеришек, лишенных инициативы. Он заслуживал лучшего.
Снаружи донесся спор. Он услышал, как Савис повысил голос, пытаясь перекрыть гомон остальных. А еще чей-то голос заглушил Сависа. Потом вдруг все стихли. Миг спустя вновь появился Савис.
– Вам лучше выйти, генерал.
Деджанус с воем выскочил из палатки, готовый рвать и метать. Внезапный яркий свет ослепил его, и он заслонил глаза ладонью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65