Национальный вопрос

В тюрьму попадают люди всех национальностей, без разбора. Процентное соо
тношение зэков разных национальностей примерно соответствует такому ж
е соотношению на свободе в данной местности.
При этом в тюрьме наблюдается парадоксальное явление: любое недоверие, н
енависть, высмеивание или иное напряжение, существующее между представ
ителями разных национальностей на свободе, в тюрьме почти полностью исч
езают. Объяснения этому нет, такой факт существует, и все.
Эти отношения существовали во времена тюрем тоталитаризма, в период пер
естройки, существуют сегодня и наверняка будут существовать завтра. Тео
рии, о которых приходится слышать, дескать, почвой для шовинизма, национа
льной розни и ненависти являются бедность, неграмотность, забитость и от
сутствие прав, в тюрьме не срабатывают. Нет человека бедней, забитей и бес
правней зэка, но межнациональных распрей в тюрьме не было и нет. В самый ра
згар Нагорно-Карабахского конфликта азербайджанец и армянин мирно сид
ели в одной камере, вместе ели-пили и еще шептали друг другу на ухо что-то н
а только им понятном языке, замышляя какую-то свою хитрую выгоду.
Тюрьма, с ее привычно грубыми отношениями, конечно же, разделяет зэков по
национальностям, при этом используются слова, оскорбительные на свобод
е, но не в тюрьме. Еврея в глаза называют «жид», кавказца Ц «зверь», россия
нина откуда-нибудь из глубинки Ц «кацап», уроженца западных областей У
краины Ц «бандера». При этом никто никого не хочет оскорбить, а потому ни
кто и не оскорбляется.
Так как тюрьма не признает в общении фамилий, зэки месяцами могут находи
ться рядом, активно общаться, приятельствовать и ссориться, но при этом з
нать друг о друге только, что вот это Ц Юра Кацап, а это Ц Вова Жид. Национа
льность используется в качестве определяющего или уточняющего признак
а. Одного называют Сережа Крымский, другого Ц Толя Харьковский, а третье
го Ц Федя Зверь (зверь, понятно, не потому, что он людоед, а потому что родом
, допустим, из Дагестана и зовут его Фарид).
Иногда неприязнь к зэкам некоторых национальностей или национальных г
рупп все же присутствует, но вызвано это не национальной враждой, а друго
й причиной. К цыганам или тем же зверям относятся порой настороженно и не
дружелюбно из-за того, что они свои дела обсуждают на непонятном для окру
жающих языке («хрюкают по-звериному»). Русским или украинским зэкам это, п
онятно, не нравится Ц они, кроме своего полуматерного, другого языка не з
нают. Но национализм здесь не при чем.
Словом «жид» не всегда называют только еврея. Так как национальным призн
аком евреев считается сообразительность и умение извлечь выгоду в любо
й, даже пропащей, ситуации, то жидом могут называть любого человека с быст
рыми мозгами, хоть и фамилия у него, допустим, Петрусенко. Зверем могут наз
вать любого, внешне похожего на кавказца.
Элементы межнациональной розни в тюрьму привносят тюремщики Ц у них пс
ихология только наполовину зэковская. Так, при какой-нибудь «раздаче» а
зербайджанец обязательно получит пару лишних пинков или ударов палкой
только за то, что он зверь, чеченец «ответит» за кровь русских солдат и сле
зы их матерей, а еврей или цыган Ц за то, что, падла, еще не всех обдурил. Но п
ри этом истинного задора менты, как правило, не проявляют, а просто исполн
яют, как ритуал, норму поведения. Нужно же продемонстрировать начальству
и окружающим свою тупую принципиальность и вроде как патриотизм.
Несколько особняком стоит отношение общей массы зэков к неграм, китайца
м или вьетнамцам, которых в тюрьме с каждым годом становится все больше (к
ак и на свободе). К ним относятся слегка презрительно и насмешливо, но прич
ина этого в том, что зэки смотрят на этих забавных ребят как на что-то экзо
тическое. Но негр или китаец от этого не страдает, воспринимает нормальн
о, понимает, что вождем хаты ему все равно не быть.

Тюремное врачевание

Одно из распространенных заблуждений относительно тюрьмы Ц то, что в са
нчасти СИЗО находиться намного приятней, чем в следственной камере. Забл
уждение это идет от неправильного сравнения рассказов о сталинских лаг
ерях с современной тюремной действительностью. В лагпунктах и на команд
ировках того времени, где арестант, чтобы получить пайку, должен был отра
ботать на повале или в шахте десять-двенадцать каторжных часов, оказать
ся в санчасти Ц это как очутиться в раю. Пайка здесь была, конечно, меньше,
но и работы никакой. Лежи себе и плюй в потолок. В нынешних колониях услови
я труда ничем не отличаются от условий на любом заводе, да и работы на всех
не хватает. И на пайку зарабатывать не надо, ее выдадут по-любому. Находящ
иеся под следствием зэки вообще не работают, и без санчасти можно лежать
и плевать в потолок. Поэтому слепо стремиться на лечение не надо.
Шутить сквозь слезы по поводу казенного врачеванья начали еще великие. С
то пятьдесят лет назад Николай Васильевич Гоголь писал: «…лекарств доро
гих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выз
доровеет, то и так выздоровеет… Это уж так устроено, такой порядок… Все ка
к мухи выздоравливают. Больной не успеет войти в лазарет, как уже здоров; и
не столько медикаментами, сколько честностью и порядком». Болеть в тюрь
ме нежелательно. Ноющий по поводу своих хворей зэк Ц настолько привычна
я картина, что на него вообще никто внимания не обращает, ни администраци
я, ни сокамерники. Случается, начинают замечать, когда он уже остыл. Но есл
и все-таки болезнь случилась (а кто от этого застрахован?), нужно принимат
ь меры. Чтобы не остыть.
Прежде всего, надо проявить настойчивость: использовать любую возможно
сть, чтобы заявить о болячке. Для всякой тюрьмы характерно отсутствие ум
ной организации и дефицит людей, способных эту организацию создать и под
держивать. Постовой контролер, которому вы расскажете о болезни, скорее
всего, никому эту информацию не передаст. Подумает: об этом, наверное, знае
т медсестра, так зачем суетиться? Медсестра подумает, что об этом уже знае
т врач, а врач может по этому поводу вообще ничего не думать.
Вот суровый пример. В следственной камере один зэк упал на параше и слома
л бедро. По свободе он был наркоманом, кости у него слабенькие, вот нога и с
ломалась при небольшом ударе. Четверо суток после этого его сокамерники
просили дежурных контролеров, чтобы те вызвали врача. Каждый контролер а
бсолютно добросовестно и абсолютно тупо звонил в санчасть, но, так как ко
ммутатор соединял его с таким же контролером в коридоре санчасти, то он е
му эту просьбу и передавал.
Тот также добросовестно и тупо рассказывал это первому попавшемуся док
тору, а доктор, занятый «рисованием» историй болезни, не вникая в суть инф
ормации, бурчал, что в корпусе, где находится больной, есть свой врач. Все, в
общем, что-то предпринимали, но толку от этого не было никакого.
На третий день мимо камеры пробегала какая-то тетка в белом халате. Контр
олер сообщил ей о беде. Тетка через решетчатую дверь, с расстояния пяти ме
тров, внимательно посмотрела на хворого, спросила, что с ним. (Вот это мето
д диагностики! В тюрьме еще и не такое бывает, могут диагноз и по телефону
поставить). Зэк объяснил, мол, нога болит (а что он еще мог сказать?), она дала
ему две таблетки анальгина и исчезла.
К счастью, на четвертый день по графику проверка была поименная, а не коли
чественная, и зэки должны были выйти из камеры, один не вышел, и о его перел
оме наконец-то узнали. Почему зэки не говорили о беде старшим по корпусу п
ри вечерних проверках, почему не говорили «прогульщикам» Ц кто их знает
? Стеснялись, что ли? А может быть, и говорили? Так кричать надо было. Если бы
не поименная проверка, бедолага так бы и воткнул. Поэтому внимания медик
ов надо добиваться всеми имеющимися средствами.
Добившись приема врача или фельдшера, точно узнайте поставленный вам ди
агноз и запишите его, иначе забудете. Запишите, какие медикаменты необхо
димы для лечения. Через адвоката или следователя попросите родных, чтобы
привезли так называемую медицинскую передачу.
Вопреки распространенному мнению, следователь или, как его называют в тю
рьме: «следак» или «следачка», в рамках закона охотно идет навстречу под
следственному. Отношение его к зэкам, как правило, спокойное и ровное. Лич
но он арестованному зла не желает, просто делает свою работу.
Лекарства от родных очень нужны, потому что в тюрьме необходимых медикам
ентов, скорее всего, не окажется. И это не вина местных лепил, никто «калик
и» (лекарства) налево не продает, их просто не получают. Иногда в рамках ка
кой-нибудь гуманитарной помощи приходят просроченные препараты из Евр
опы. Тюремные врачи собирают консилиум и пытаются перевести, например, с
немецкого, что же им попало. С трудом переводят Ц средство для лечения по
носа у свиней. Прикидывают, из чего составлено лекарство и решают Ц зэка
м давать можно. И помогает! Из этого не нужно делать вывод, что отечественн
ый зэк не отличается от немецкой свиньи. Отличается. У немецкой свиньи ес
ть выбор лекарств, а у нашего зэка нет.
Когда родители привезут медицинскую передачу, вам ее на руки не выдадут,
хранить лекарства в камере запрещается. Но обязательно покажут. Запомни
те или, лучше, запишите, когда написано заявление на передачу и какие преп
араты переданы. Внаглую ваши лекарства не украдут, в тюрьме это не принят
о, но врачи и сестры меняются, может возникнуть путаница. Поэтому надо чет
ко знать, сколько уколов вам укололи, сколько «колес» закатили и сколько
клизм поставили.
Будьте здоровы!

Голодовка

Выражение «объявить голодовку» известно любому, кто включает телевизо
р и читает газеты. На свободе не задумываются о полном смысле этого дейст
вия, да оно и понятно, голодает ведь кто-то очень далеко и очень редко. Прак
тически никто с голодовками и голодающими лично не соприкасался.
В местах лишения свободы такая форма протеста, как голодовка, известна с
незапамятных времен. Нельзя сказать, что в каждой тюрьме, в каждый конкре
тный день кто-то голодает, но все же это явление достаточно распростране
но. Отказаться от приема пищи (это официальное название голодовки), или, ка
к это называется на жаргоне, Ц «держать голодовку» Ц крайний шаг, когда
человек в дополнение ко всем уже имеющимся невзгодам прибавляет еще одн
у Ц прекращает питаться, обрекая себя на мучительное и губительное суще
ствование.
Крайне редко зэки голодают в знак протеста против действий администрац
ии, любые, даже самые уродливые формы сосуществования «воров и ментов», в
оспринимаются как нормальные. В основном, голодовка Ц протест против де
йствий правоохранительных органов: милиции, прокуратуры или суда.
В тюрьме слово «голодающий» достаточно часто употребляется, никого не у
дивляет и никого не застает врасплох. Отказ от приема пищи можно рассмат
ривать в трех аспектах: социальном, медицинском и правовом.
В социальном аспекте голодовка стоит дешевле, чем жалобы на несправедли
вость в ООН или начальнику вокзала. Сокамерники относятся к голодающему
вроде бы с пониманием, но в лучшем случае равнодушно, а в худшем Ц насторо
женно, справедливо полагая, что любое привлечение внимания администрац
ии к их камере ни к чему хорошему не приведет. Если бесполезная голодовка
затягивается (а она практически всегда оказывается бесполезной), сокаме
рники начинают подсмеиваться над протестующим и дразнить его предложе
ниями поесть.
Тюремщикам на объявление голодовки наплевать. Они к этому привыкли. Сочу
вствия к голодающему у них нет никакого, если же голодовка затягивается,
она начинает их откровенно раздражать. Настырный голодающий невольно т
ребует от них целого ряда действий: выдавать ему еду, забирать нетронуту
ю пищу, отмечать это в специальных карточках, следить, чтобы ему тайно не п
ередали продукты, путаться во всех этих несложных мероприятиях и получа
ть от начальства «по балде» за ошибки. Иногда от скуки они начинают дразн
ить голодающего поджаренным на сковородке салом с луком или куском аром
атной колбасы.
Таким образом, бедняга голодающий изолирует себя от окружающих. Он остае
тся один на один со своей бедой. Это вам не на площади перед Белым домом го
лодать.
В медицинском аспекте голодовка принесет человеку гораздо больше вред
а, чем он может предполагать. Каждый зэк где-то слышал, что голодать полез
но, и эта безумная идея безостановочно циркулирует по зэковским головам
. Нужно четко знать, что лечебное голодание и протестная голодовка не име
ют ничего общего. Голодание по специальной методике, на фоне положительн
ых эмоций, под пение птичек в цветущем садочке может быть и принесет поль
зу организму. Голодовка на фоне резко отрицательных эмоций, сильнейшего
стресса, в вонючей камере не только не даст пользы, но и обязательно «удар
ит» по внутренним органам. Причем удар этот потом будет отдаваться всю ж
изнь. Ни один зэк не вышел из голодовки без серьезных последствий.
Голодающего каждый день навещает врач. Через несколько дней, когда в орг
анизме произойдет ряд изменений и, как говорят в тюрьме, «ацетон пошел»
Ц при выдохе слышится запах ацетона, Ц зэка начинают кормить принудит
ельно. Процедура эта малоприятная, если человек не сопротивляется: через
рот ему вводят в желудок резиновый катетер, по которому вливают какой-то
гоголь-моголь. Если человек сопротивляется, процедура становится совсе
м неприятной: руки в наручниках, катетер вводят через нос, чтобы не переку
сывал. При этом принудительное кормление рассчитано только на то, чтобы
обеспечить самый необходимый уровень жизнедеятельности. На этом питан
ии еще никто шею не наел, все равно организм страшно ослабевает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22