Кейт почувствовала себя так, словно ее саму пронзили кинжалом. Повернувшись к Сету, она одними губами выговорила:
– Ишмару?
– Скорее всего. А может, Огден натравил на него кого-то из своих фанатиков.
– Но ты склоняешься скорее к первому?
– Да, хотя очень надеялся, что смогу убедить тебя в обратном. Впрочем, это слишком опасный для Огдена ход. Он всячески избегал насилий после убийства Ноя. Скандал может принять угрожающие размеры.
Кейт изо всех сил пыталась придать голосу твердость:
– Значит, Ишмару выбрал очередной своей жертвой Майгеллина…
Сет повернулся к Тони:
– А что говорит по этому поводу полиция?
– Не много. Загородный дом окружили работники ФБР и ЦРУ. Такая фигура, как сенатор Майгеллин, вполне могла привлечь внимание террористов. – Он помолчал. – Правда, есть записка, которая вроде бы ставит все точки над i. К сожалению, не могу пока угадать, чем это обернется для нас.
– Чем еще это может обернуться? – воскликнула с отчаянием в голосе Кейт. – Ничем хорошим. Погиб замечательный, ни в чем не повинный человек. И если это дело рук Ишмару, то следующие, к кому он придет, – это мы.
– Если ты помнишь, он надеялся, что это ты придешь к нему.
– А Майгеллин не имеет к этому никакого отношения? Просто совпадение? Не верю.
– Пока что не могу ответить тебе и на этот вопрос. Единственное, что могу посоветовать: не торопиться с умозаключениями. Дай мне сначала разобраться.
– Разбирайся сколько хочешь, – бросила Кейт, поворачиваясь к нему спиной. – А я иду к сыну.
– Он в безопасности, Кейт. Ты же знаешь, что за ним присматривает Римильон, который не спускает глаз…
– Мне ни до кого нет дела, – она постучала в дверь соседнего номера. – И больше я не отойду от своего сына ни на шаг.
Дверь открыла Филис.
– Кейт?
– Майгеллин умер. Он умер, Филис. – Кейт вошла к ней в номер. – Ничего, если я останусь с тобой пока?
– Успокойся, – строго приказала Филис. – И расскажи мне все, что знаешь.
* * *
– Она в шоке, – заметил Тони.
– Ее можно понять, – ответил Сет.
– Да. Я и сам был в шоке, когда услышал про смерть Майгеллина. Мне он очень понравился.
– Я тоже не сразу отошел, – Сет пригласил Тони в номер и закрыл за ним дверь. – Заходи. Обсудим несколько вещей. Мне нужно, чтобы ты сделал кое-что.
– Какой смысл? Ты же знаешь, что теперь без поддержки сенатора наши шансы упали до нуля.
– Может быть. Скажи, кто этот тип, которого ты держишь на поводке, и где он? – спросил Сет.
– Барлоу? Все еще в Сиэтле.
– Позвони ему. Он может понадобиться.
– Нашей последней надеждой и поддержкой был Майгеллин. Что мы можем…
– Просто свяжись с ним.
Сет поднял трубку и набрал номер, пока шло соединение, он сказал:
– А я сейчас переговорю с одним своим дружком.
Блант поднял трубку после второго сигнала.
– Я ждал вашего звонка, Дрейкин. Вы слышали о Майгеллине? Какая жалость. Огден взбесился, как бык при виде красной тряпки. Что чрезвычайно странно…
– Почему? Последовало молчание.
– Майгеллин нам мешал. Этот человек во всем готов был идти до конца.
– Поэтому ты решил его убить?
– Ты говоришь точь-в-точь как Огден. Нам совершенно незачем волноваться по этому поводу. Конечно, какой-то визг вокруг фармацевтических фирм и может подняться, но это совершенно не касается нас. Если законопроект пройдет, значит, проверку RU-2 отложат по меньшей мере лет на десять. И чем дольше он будет вне закона, тем выгоднее для нас. Безраздельными владельцами его будем только мы. Усилия Майгеллина пошли прахом.
– Да, я знаю.
– И если вы теперь устранитесь, законопроект утвердят без особого шума. Что будет только нам на руку.
– Очень умно, ничего не скажешь. Мне и в голову не приходило идти таким путем.
– Я же говорил: помочь убрать шероховатости – это моя работа. Таким образом мы будем сотрудничать и дальше. – Он помолчал. – А мы ведь будем сотрудничать, Дрейкин?
– Теперь, когда Майгеллин вышел из игры, я почти готов принять решение.
– Я так и знал, что это подхлестнет.
– Но партнеры должны доверять друг другу. А ты солгал насчет того, что Ишмару на время выйдет из игры. Это ведь дело его рук?
– Конечно, я же предупредил, что нам надо закончить одно дело. Но он уже заскочил в самолет, как и обещал. Так что по поводу Ишмару не стоит беспокоиться. Свое он отработал и больше не нужен нам. Мой отец знает, как укрощать таких подонков, как он.
– Звучит очень обнадеживающе.
– Нам надо встретиться и обсудить все подробности нашего сотрудничества.
– Пока еще нет. Мы должны поднять шум по поводу смерти Майгеллина.
– Да, наверное, я слишком тороплю события. Свяжемся после того, как пройдут похороны.
– Непременно, – и Сет повесил трубку.
– Ну? – спросил Тони.
– Мне нужно как можно скорее выяснить все, что касается Огдена, Бланта и Марко Джианделло.
– И что ты будешь делать со всем этим? Теперь – после смерти Майгеллина – наше дело застрянет на месте.
– А я попробую столкнуть его с мертвой точки. Тони удивленно уставился на своего собеседника.
– Ты хочешь сказать, что не собираешься отступать?
– Зная, какого ты обо мне мнения, я понимаю, что это поражает тебя.
– Конечно. И почему ты решился?
– Потому что имею свою цель.
– Связанную с RU-2?
– Нет, боюсь, мое благородство не такого высокого полета. У меня более приземленные желания.
– Кейт?
– Кейт, Ной, Майгеллин. Я слишком долго тянул с этим. Непростительно долго.
Тони растерянно продолжал смотреть на него.
– И что ты собираешься делать?
Сет улыбнулся:
– То, что у меня лучше всего получается. Что же еще?

Пайнбридж
Ишмару улыбнулся, глядя на длинную дорожку, которая вела к зданию больницы. Располагался этот небольшой особняк за городом и его со всех сторон окружал лес. Вид клиники вызывал у Ишмару прилив самых теплых чувств.
Лучше место трудно было придумать.
«О, Эмилия! Маленький дьяволенок. Такого я не ожидал от тебя!»
Чтобы убить своего собственного отца, нужна невероятная – божественная – злоба. Конечно, он и сам мог бы сделать это, если бы отец не умер до того, как Ишмару нашел свой путь. Но далеко не каждый способен пойти на такое.
И Кейт должна была оставить след. Всякий человек оставляет следы. Какие-то записи в бумагах. Или то, что заметил кто-то из обслуживающего персонала. Свидетель станет приманкой, за которой она непременно потянется. Так он заполучит Кейт.
Седовласая женщина лет пятидесяти встретила его с улыбкой:
– Чем могу помочь?
– Надеюсь, что это я могу помочь вам. Меня зовут Билл Санчес. Я из агентства. Нанялся к вам дежурным.
– Ах да, – она перебрала бумаги на столе. – Но мне показалось, что они собирались прислать… – Она наконец нашла нужную бумагу и посмотрела на нее. – Нормана Кендрика.
– Вместо него буду я, – он улыбнулся. – Норман не сможет приехать. Ему нездоровится.
* * *
Еще одни похороны. Неужели это никогда не кончится? Капли дождя забарабанили по крышке гроба, засыпанного цветами.
Несмотря на плохую погоду, у могилы собралось довольно много людей: конгрессмены, иностранные представители, вице-президент и его жена.
Совсем не похоже на похороны Ноя, подумала Кейт. Майгеллин заслужил всеобщее уважение. Но ведь и Ной тоже. Она посмотрела на Сета. О чем он думает сейчас? Наверное, тоже о Ное. По лицу его катились капельки дождя. Но он не выглядел печальным. Лицо его словно окаменело, выражение стало жестким, напомнив о той ночи, когда Сет пришел, чтобы сообщить о смерти друга.
Тогда это так испугало ее.
Церемония окончилась, и толпа зашевелилась, задвигалась, разбиваясь на маленькие кучки после того, как момент единства прошел.
Сет, коснувшись ее плеча, повыше поднял черный зонт, закрывая ее от дождя. Они устремились следом за остальными к воротам кладбища.
– Ной заслужил не менее торжественные похороны, – заметила она. – Это несправедливо, что его похоронили наскоро.
– Вряд ли ему нужны были все эти почести. Впрочем, как и Майгеллину.
– Наверное, ты прав, – кивнула она, вспоминая, насколько просты были вкусы сенатора. – А теперь нам надо подумать о том, что же делать?
– Ты уже готова вытащить голову из песка?
Сет верно охарактеризовал ее теперешнее состояние. В последние несколько дней она почти все время проводила с Филис и Джошуа, стараясь думать только о них. Но наступило время снова взглянуть правде в глаза. Она убежденно сказала:
– Я готова. После того что случилось, мы не имеем права отступать.
– Теперь наши шансы ничтожны малы. И только чудо может помочь нам.
– Неужели ничего нельзя предпринять?
– Можно. Я хочу, чтобы ты, Филис и Джошуа улетели ближайшим же рейсом в Амстердам.
Она насторожилась:
– Ты собираешься сдаться?
– Не исключено, что мы не сумеем протолкнуть здесь RU-2. Пробьем в Голландии.
– И позволим Огдену, Бланту и всем остальным мерзавцам торжествовать победу?
– Я не сказал этого.
– Но это то, что ты имел в виду.
– Иной раз надо взять то, что можно удержать в руках. Может статься, что мы не сумеем получить разрешение на RU-2, но это еще не означает, что Огден и Блант выиграют.
– А что ты… – она быстро посмотрела на него, – ты собираешься убить их?
– Мертвецы никогда не выигрывают.
– Нет!
– Я поручил Тони организовать ваш отлет в Амстердам на послезавтра. Римильон полетит с вами и позаботится о вашей безопасности.
– Чтобы ты тут мог совершить убийство?
– Казнил убийц. Привел приговор в исполнение. Это всего лишь расплата за содеянное.
– Они скорее расправятся с тобой, чем ты с ними.
– Если проявить глупость. А я пока еще этим не отличался.
Она с ужасом осознала, что не в состоянии переубедить его, заставить отказаться от задуманного.
– Я полечу в Амстердам только при одном условии, что ты полетишь вместе со мной.
– Присоединюсь к тебе в самое ближайшее время.
– Если тебя не убьют или не арестуют. Он посмотрел на нее.
– С этим надо покончить, Кейт. Я пытался идти тем путем, который предлагала ты. И как видишь, ничего хорошего из этого не получилось. Закон не в состоянии справиться с такими людьми, как они. Они пользуются Ишмару, а этот псих никогда не скажет ни слова. Ной мертв. Майгеллин мертв. Я не могу позволить, чтобы Огден и Блант продолжали жить.
Она сжала кулаки.
– Проклятье!
– Что тебя удивляет? – Голос его звучал грубо и резко. – Ты же знаешь, что я не могу остановить это другим способом? Если бы ты знала, сколько раз я готов был бросить все и кинуться следом за Ишмару. И не мог. Слишком опасно было оставлять тебя одну. Но сейчас я должен заставить Огдена и Бланта заплатить по счетам.
– Я не хочу, чтоб ты…
– В Амстердаме ты будешь в безопасности. – Он говорил так, словно вообще не слышал ее слов. – Когда Ишмару объявится здесь, я позабочусь о нем.
– Ты совершенно не слушаешь меня. А я не поеду никуда, если ты не поедешь.
– Поедешь. Это необходимо для Филис и Джошуа. И ты знаешь, что обязана отправить их отсюда.
– Не делай этого.
Сет скривил губы в ухмылке:
– Не смотри с таким ужасом. Я же не каждый день убиваю людей. Тебе представляется, что я выну пистолет и выстрелю им в лоб?
– А Намирес?
– Здесь другая ситуация. Поверь мне, есть масса более незаметных способов. И я уже придумал, как это проделать.
Кейт с ужасом и отчаянием смотрела на него.
– Как я жалею, что втянула тебя в это дело!
– Что сделано, того уже не вернуть. А теперь я предлагаю закрыть эту тему. Игра теперь будет вестись по моим правилам.
– К чертям собачьим эти игры! Я не могу позволить…
– Придется смириться, дорогая моя, хотя я понимаю, насколько это тебе трудно.
Кейт хотела возразить, но заметила приближающегося к ним сенатора Лонгуорта, его сопровождала маленькая, пухленькая женщина. Под тенью темного зонта его лицо казалось таким же серым и безжизненным, как могильные камни на плитах.
– Какой сегодня печальный день для всех, сенатор Лонгуорт. Майгеллин был необыкновенным человеком, – сказала Кейт, когда он подошел.
Сенатор кивнул.
– Жаль только, что он позволил втянуть себя в это дело. Хуже всего, что именно этим он и запомнится. Большая ошибка с его стороны.
– Это не было ошибкой. Майгеллин хотел помочь…
– Давайте не будем сейчас вдаваться в подробности, – Лонгуорт поднял руку, останавливая ее. – Сегодня день перемирия. И я хочу показать вам, что мы не питаем к вам лично никакой вражды. Мне кажется, вы еще не знакомы с моей женой Эдной?
Маленькая женщина, стоявшая рядом с Лонгуортом, негромко проговорила:
– Здравствуйте.
– Эдна немного стесняется, – Лонгуорт склонился к ней. – Но мы прожили вместе двадцать шесть лет, и она настоящий боец. Из моей, так сказать, старой гвардии. Женщины того времени не похожи на тех, кто окружает нынешних выскочек.
Кейт вежливо кивнула женщине. Эдна Лонгуорт являла собой истинный образец настоящей «маленькой женщины». Наверное, она мало чем отличается от своего мужа, если прожила с ним такую долгую жизнь, подумала Кейт.
– Чего вы хотите, Лонгуорт? – спросил его Сет.
– Я же сказал вам, что хочу выразить вам свое… – Он замолчал, встретив взгляд Сета. – За воротами собрались репортеры. И я подумал, что никому не станет плохо от того, если их объективы запечатлеют нас вместе. Скорбь объединяет противников.
– Вы с ума сошли! – воскликнула Кейт.
– К чему такие выражения, – покачал головой Лонгуорт. – Вы пережили потерю, и я просто… – Он посмотрел на свою жену, которая потянула его за руку. – В чем дело, Эдна?
– Они ответили тебе отказом. Ты обещал, если они скажут «нет», мы пойдем к машине. Ты пообещал мне.
– Сейчас.
– Ты же видишь – идет дождь! – упрямо повторила Эдна. – И ты пообещал.
Кейт удивилась, как быстро сдался сенатор.
– Ну хорошо. – И, повернувшись к Кейт, он добавил:
– Моя жена терпеть не может дождь. Все, что вам дорого, – делает вас мягче и уступчивее, вы это знаете не хуже меня. – Взяв жену под руку, он повел ее к воротам.
– Лонгуорт убежден, что уложил нас на обе лопатки, – пробормотала Кейт. – У меня руки чесались дать ему пощечину.
– Думаю, что ты ему все же дашь пощечину, но другим способом, – ответил Сет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48