Он никогда не возвращался до заката. – Серый взглянул на Роджера, будто вдруг что-то понял. – И всегда возвращался какой-то грустный.
Роджер покачал головой.
– Извините. Не вижу связи.
– А я вижу, – сказала вдруг Кэролайн. – Он ждал вождя Элимаса. Встреча была заранее назначена, в определенное время в определенном месте они должны были встретиться после того, как вы обустроитесь и Элимас решит, что его народ готов узнать правду.
– Думаю, вы правы, – ответил Торвальд. – Только Элимас так и не пришел, потому что уже умер.
– И конечно, больше никто из зеленых ничего не знал об этом плане, – печально кивнул Роджер. – Значит, ваш отец так и умер, думая, что зеленые решили не иметь с вами никакого дела.
– Это хорошая теория, Роджер, – сказал Александр. – Но лишь только теория. Вы не можете ничего доказать.
– На самом деле, – ответил Роджер, – могу.
Он показал Веловски.
– Именно поэтому я попросил господина Веловски прийти сегодня, Когда вы только прибыли, Элимас путем телепатии сразу ввел его в курс дела о том, кто вы такие и зачем прибыли. Предполагаю, вождь раньше не делал ничего подобного, и это оказало такое сильное воздействие, что могло ускорить его смерть.
– Уж не думаете ли вы, что Веловски может рассказать нам, о чем думал вождь Элимас? – презрительно усмехнулся Николос.
– Именно так я и думаю. – Роджер повернулся к Веловски. – Господин Веловски? Вам слово.
Веловски покачал головой.
– Нет, – произнес он.
Роджер недоуменно моргнул. Он был готов к тому, что Веловски может сомневаться, колебаться, совсем не поверить или даже отрицать такую возможность развития событий. Но к откровенному отказу оказался не готов.
– Простите? – осторожно переспросил он.
– Я сказал – нет, – твердо объявил Веловски. – Это глупо и смешно, к тому же все было так давно. Я не стану этого делать.
Роджер бросил взгляд на оцепеневшую Кэролайн и увидел в ее глазах отражение собственного ужаса.
– Но почему? – спросила она и, наклонившись вперед, заглянула старику в глаза. – Мы просим вас только попытаться. Неужели вы даже не попробуете?
Веловски скрестил руки на груди.
– Нет, – повторил он.
– Что ж, в таком случае, я бы сказал, торжественное мероприятие окончено, – сказал Александр, поднимаясь. – И если вы отзовете своих сторожевых псов, господин следователь, мы пойдем.
– Погодите-ка минутку! – прорычал Ференцо. – Слушайте, Веловски, я не знаю, что за игру вы ведете, но она окончена. Расскажите нам о планах Элимаса, а не то я навешаю на вас столько обвинений, что не сносить вам головы.
– Оставьте его в покое, – резко произнес Сирил, вставая. – Он же сказал, что не будет говорить. Ничего вы не добьетесь своими дутыми обвинениями.
– Какими еще дутыми? – парировал Ференцо, яростно глядя на зеленых. – Вы собираетесь начать войну. Веловски препятствует нам остановить эту войну. Это сопротивление правосудию, отказ сотрудничать со следствием, заговор с целью совершить массовые нападения и убийства…
– Хорошо! – выкрикнул Веловски, вскочив на ноги, и сжал свои хилые руки в кулаки. – Хотите знать, что думал вождь Элимас? Я скажу вам, что он думал. Он был полон надежд и мечтаний: хотел дать новую жизнь своему народу в этом новом мире, месте, где они смогут жить в мире и гармонии.
Он обратил взгляд, полный боли, на Роджера.
– Но вместе с тем, – голос его дрожал, – была вражда и ненависть к тому, что с ними сделали в долине.
Он шумно вздохнул.
– Вождь Элимас не хотел мира с серыми, Роджер. Он хотел убить их всех.
На несколько томительных мгновений повисла горькая тишина. Кэролайн смотрела на Веловски, и его слова эхом повторялись в голове как смертный приговор. Приговор зеленым и серым, Меланте, а может быть, и целому городу.
– Но это невозможно, – услышала она голос Роджера. Оторвав взгляд от Веловски, она посмотрела на мужа.
Тот замер, как потерявшийся ребенок, словно весь мир, рушился на его глазах. Он так старался, все его надежды были связаны именно с ответом Веловски.
Но эти надежды оказались напрасны. В последний момент все рассыпалось, словно карточный домик.
Она еще продолжала смотреть на него, и вдруг внутри у нее что-то закипело.
Нет, он не ошибся. Этого не может быть. Возможно, ей не построить такую логическую цепочку, как он, но оценить ее она вполне в состоянии. Веловски наверняка лжет.
Но почему? Неужели он искренне хочет войны между своими старыми друзьями и серыми? Конечно, он был настроен достаточно агрессивно, когда впервые поведал им ту историю. Он ведь на самом деле признал, что занимает сторону Александра.
Но тогда речь шла о жизни и смерти Меланты, о том, как это повлияет на баланс сил. Теперь же, когда он услышал доводы Роджера – теперь, когда увидел на примере Меланты и Джордана, что мир вполне возможен, – не может он сознательно позволить войне начаться. Или он так слепо доверяет Александру, что уже сам не в состоянии принять решение?
Она отвела взгляд от мужа и вдруг поняла. Нет, не Александру…
– Минуточку, – обратилась она к Александру, который бросил последний взгляд на Веловски и начал спускаться по ступеням. – Пожалуйста, всего минуту.
– Что еще вы предполагаете добавить к этой дискуссии? – надменно бросил Александр через плечо.
– Не вождь Элимас ненавидел серых и желал погубить их. Это был кто-то другой.
Александр оглянулся и сделал еще два шага, затем неохотно остановился.
– Веловски же только что ясно сказал.
– Он ошибся. Да, основную информацию он получил от вождя Элимаса. Но не ненависть. Ненависть исходила от другого заклинателя.
– О чем вы говорите? – возмутился Сирил. – На корабле не было других заклинателей.
– А вы оба? – спросил Роджер.
– Мне было всего десять лет, – ответил Сирил. – Александру – семь. Наш дар даже еще не начал проявляться и тем более не был подтвержден.
– Тем не менее, на корабле присутствовал еще один заклинатель, – сказала Кэролайн. – О нем никто не догадывался благодаря нескольким командующим, которые с подозрением относились к планам вождя Элимаса. Заклинатель, который продолжает скрываться до сих пор.
Она медленно перевела взгляд на Николоса.
– Заклинатель, – тихо добавила она, – тот, что стоял рядом с вождем Элимасом. У него была отличная возможность исказить информацию, которую передавал отец.
Веловски ахнул.
– Николос?
– Что за вздор? – фыркнул Александр. Но затем перевел взгляд на Николоса, и на лице прорезались глубокие морщины.
– Но ведь тогда… – Сирил не договорил.
– И все, что он делал, делалось ради всеобщего блага, – продолжала Кэролайн. – Во всяком случае, так он говорил.
– Так вот зачем они послали еще столько дополнительных воинов, – проговорила Сильвия, будто, наконец, нашла ответ, который долго искала. – И зачем так хотели, чтобы я хранила тайну о подлинном даре Николоса. Им нужен был кто-то, противостоящий Элимасу, тот, кто ненавидел серых так же, как они сами.
– Предположения, конечно, любопытные. – Николос поднялся. – Но как бы то ни было логично, Веловски все равно не сможет доказать, что мой отец хотел мира с врагами.
– А я думаю, может. – Роджер метнул отчаянный взгляд на Кэролайн. – Если он пороется в памяти, то сможет разобраться, что исходило от каждого из вас.
Николос покачал головой.
– Такой спор может быть бесконечным. Чтобы сделать это, Веловски в первую очередь должен предположить, что воспоминания о ненависти к серым исходят от меня, а это вы как раз и хотите доказать.
– Возможно, ему и не нужно ничего доказывать, – медленно произнесла Кэролайн. В голову ей вдруг пришла самая дикая, самая безумная мысль за всю ее жизнь. – Скажите мне еще раз: почему зеленые не могут решить, чьи приказы исполнять?
– Потому что нет вождя, – сказал Сирил. – Вам это известно.
– Да, – согласилась Кэролайн. – А что, если он все же появился? Все бы ему подчинились?
– Вы что предлагаете? – с подозрением спросил Николос. – Что мы должны просто сидеть и ждать, когда вырастет новый вождь?
– Я хочу сказать, что он у вас уже есть. – Кэролайн взглянула на Веловски. – А именно воспоминания, мысли и мечты вождя Элимаса, живущие в мозгу господина Веловски.
Николос, запрокинув голову, расхохотался.
– Ну конечно, – сказал он. – Какой я дурак – и как раньше не догадался? Конечно же, нас должен возглавить землянин.
– А почему нет? – поддержал Кэролайн Роджер. – Если бы Элимас был здесь, он был бы вождем, так?
– Вождь – по определению зеленый, – раздраженно заметил Сирил. – Он либо она должны обладать даром как заклинателя, так и провидца. У Веловски нет ни того ни другого.
– Конечно, есть психологические ограничения, – сказал Роджер. – Но в нем действительно заложены воспоминания Элимаса и, вероятно, изрядная часть его личностных качеств. Он вполне может дать представление о том, что Элимас решил бы в той или иной ситуации. Уж, во всяком случае, лучше, чем вы, Николос или Александр.
– Ну, это уже выходит за границы приличия, – презрительно фыркнул Сирил. – Переговоры окончены.
– Минутку, – сказала Кэролайн.
– Вам все время нужна еще минута, – бросил Александр. – Простите, но ваши минуты кончились.
– Это я не вам, – спокойно ответила Кэролайн. – Я обращаюсь к Сильвии.
Зеленые насторожились.
– Сильвия? – оборачиваясь, переспросил Александр и нахмурился. – Она здесь при чем?
– При всем. – Кэролайн молилась про себя, чтобы удача не отвернулась. – Потому что Сильвия – единственная, кого нам надо убедить.
– О чем вы говорите? – Голос Сирила звучал больше удивленно, чем сердито. – Она не заклинатель и тем более не вождь.
– Да, – согласилась Кэролайн. – Но она ваш командующий, и все воины подчиняются ей. Если она согласится с тем, что вождь Элимас не хотел войны, то войны не будет.
– Она не может решить это самостоятельно! – Николос чуть не брызгал слюной. – Командующий строго подчиняется вождю.
– Именно. – Кэролайн посмотрела на Сильвию. – Так что, Сильвия? Однажды вы сказали, что сделаете все возможное, чтобы дать своему народу шанс на спасение. Это правда? Или вы на самом деле хотите войны?
Глядя в глаза Кэролайн, Сильвия медленно поднялась на ноги. Она подошла к ступенькам, на которых стоял Веловски, и смерила его взглядом.
– Ти ларосел спиросе, – сказала она.
Веловски опешил.
– Что?
– Если вы утверждаете, что обладаете памятью Элимаса, вы, несомненно, должны знать каилисти, – спокойно заметила она. – Ти ларосел спиросе.
Веловски облизнул губы и украдкой взглянул на Роджера.
– Э-э…
– Ти ларосел спиросе, – повторила Сильвия.
– Да-да, я понял, – капризно огрызнулся Веловски. – Дайте подумать, пожалуйста.
– Это просто нелепо, – проворчал Николос, подавшись к выходу; – Сильвия, прошу… – Сильвия не шелохнулась.
– Ти ларосел спиросе.
– Ти ларосел спиросе, – забормотал Веловски. – Ти ларосел спиросе. Ти ларосел спиросе…
Он вдруг склонил голову набок.
– Так. Так-так. Погодите: доуб… доубулнет. Добулосел динзин ехи блуи, – проговорил он, сражаясь со слогами, будто с маленькими крокодилами.
Сильвия чуть кивнула.
– Куис эл экт ти семутом, – сказала она.
– Так, – произнес Веловски. – Э-э… дай ту эл эруин-эхи курни?
– Нони эпетхиос добито ампетхиос руслир скети. – Сильвия заговорила быстрее.
Веловски распрямился в полный рост.
– Эотх меркиди прупин-ота, – ответил он. – Прукрест онистом слитх.
Кэролайн услышала, что сзади к ней подошел Ференцо.
– Понимаете, о чем они говорят? – тихо спросил он.
– Ни слова. Зато они, кажется, понимают друг друга. Вот что важно.
Ференцо хмыкнул.
– Может быть. – Он кивнул в сторону. – Николос с Александром что-то совсем не рады. Возможно, это хороший знак.
Кэролайн проследила за его взглядом. На лицах зеленых застыла смесь ярости и тревоги. С изрядной примесью недоверия. Сирил, напротив, выглядел задумчивым.
– Возможно, – осторожно согласилась она.
Внезапно разговор прекратился. Еще мгновение Сильвия и Веловски молча глядели друг на друга. Затем Сильвия торжественно склонила голову.
– Я слышу вождя, – четко произнесла она. – И я подчиняюсь.
Александр шагнул вперед.
– Сильвия, это просто… – Но, встретив ее взгляд, он умолк.
– Я слышала слова вождя из уст землянина Отто Веловски, – сказала она. – Вождь приказывает мне отозвать воинов с боевых позиций и вернуть их домой. – Она взглянула на серых. – Я отдала такую команду.
– Нет! – рявкнул Николос, бросив взгляд в сторону серых.
– Вы оставляете нас беззащитными перед врагом? – возбужденно добавил Александр.
– Все же теперь мы знаем волю вождя Элимаса, – тихо проговорил Сирил.
– Ничего подобного! – отрезал Александр. – Этот землянин нам не вождь.
– Вождь говорил его устами, – повторила Сильвия и, повернувшись, подошла к зеленым. – У меня нет другого выбора, кроме как повиноваться.
– Это просто безумие! – зарычал Николос. – Какая вы тогда зеленая?
– Она зеленая, которая знает, что здесь не за что воевать, – вставил Роджер. – И никогда не было за что. Большинство серых, живущих в Нью-Йорке, даже не родились, когда вы бежали от той войны, другие были еще детьми. Нельзя требовать от них платы за ошибки родителей, как и они не могут требовать того же от вас. Можно оставить это в прошлом и начать все заново.
– Этого хотели оба вождя, – добавила Кэролайн. – Вы знаете, что это правда.
– Ничего подобного! – выпалил Александр. – Это всего лишь жалкий трюк.
– Хорошо, не верьте, – сказал Роджер. – Но все равно, почему не попробовать? Что вы теряете?
– Может быть, жизнь? – саркастически возразил Александр.
– Они не могут уничтожить вас, даже если бы захотели, – настаивал Роджер. – У вас же превосходящие силы. Вы можете позволить себе отступить и посмотреть, можно ли, в самом деле, жить вместе.
– Если вы только не готовы признать, что два двенадцатилетних ребенка способны на то, чего вы не можете, – добавила Кэролайн.
Александр бросил взгляд на серых и с сомнением наморщил лоб.
– Нет, – стиснув зубы, процедил Николос. Он шагнул вперед и встал напротив Сильвии. – Наши павшие будут отомщены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64