- Он по-
ложил ей руку на плечо. Рука его подрагивала. - Мне пле-
вать на то, кто кого любит. Мной ты вертеть не будешь. Я не
пойду по стопам Терзби и черт знает кого еще. Ты убила
Майлза и за это ответишь. Я мог бы помочь тебе, отпустив
других и взяв на себя все трудности общения с полицией. Но
сейчас уже поздно. Сейчас я тебе уже ничем не могу помочь.
Да и не стал бы, если бы и мог.
Поверх его руки, лежавшей на ее плече, она положила
свою.
- Тогда не помогай мне, - прошептала она, - но только
не надо делать мне больно. Отпусти меня.
- Нет, - сказал он. - Я пропал, если не передам тебя
полицейским, когда они сюда пожалуют. Только этим я еще
могу спастись от тюрьмы.
- И ты ничем не хочешь пожертвовать ради меня
- Мною ты вертеть не будешь.
- Не говори так, пожалуйста. - Она сняла его руку со
своего плеча и поднесла ее к лицу. - Зачем тебе так поступать
со мной, Сэм Неужели мистер Арчер был тебе ближе, чем...
- Майлз, - сказал Спейд хрипло, - был сукин сын. Я по-
нял это в первую же неделю нашей совместной работы и соби-
рался вышвырнуть его, как только истечет срок контракта.
Так что, убив его, ты мне ничем не навредила.
- Тогда в чем же дело
Спейд высвободил свою руку. Он уже не улыбался
и не гримасничал. На его мокром желтом лице залегли суро-
вые складки.
- Послушай, - сказал он. - Толку у нас не будет. Ты
никогда не поймешь меня, но я все же попытаюсь еще раз,
последний. Слушай. Когда у тебя убивают компаньона, ты
должен что-то сделать. И совершенно неважно, как ты к нему
относился. Он был твоим компаньоном, и ты обязан сделать
что-нибудь. Видишь ли, мы к тому же были детективами.
И когда убивают кого-то из твоей конторы, отпускать убий-
цу-последнее дело. Для всех-для твоей конторы, для
любого детектива, где бы он ни работал. Третье: я детектив
и ожидать от меня, что я буду ловить преступников, а потом
отпускать их на все четыре стороны, это все равно, что на-
пустить собаку на кролика, но не позволять ей схватить его.
Иногда такие вещи, конечно, случаются, но они противоесте-
ственны. Я мог отпустить тебя, только позволив улизнуть
Гутману, Кэйро и мальчишке. Но...
- Ты это серьезно-перебила она. - Может, ты ду-
маешь, я поверю, будто все, что ты говоришь, достаточная
причина, чтобы сдать меня...
- Дослушай, а потом говори. Четвертое: отпустить тебя
я могу, только отправившись вместе с остальными на висе-
лицу. Дальше. У меня нет оснований доверять тебе, но до-
пустим, я тебе доверился и сумел как-то выпутаться из этой
истории-в этом случае я всю жизнь у тебя на крючке; и ты
сможешь дергать за веревочку, когда захочешь. Это уже пя-
тое. Шестое состоит в том, что, поскольку я тоже кое-что знаю
о тебе, у меня нет гарантии, что тебе однажды не захочется
продырявить и меня. Седьмое: мне даже и думать противно,
что у тебя есть шанс-пусть даже и один из ста-обвести
меня вокруг пальца. И восьмое... впрочем, хватит. И все это
на одной чаше весов. Может, некоторые из соображений не
очень серьезные. Не буду спорить. Но, посуди сама, сколько
их! А что можно положить на другую чашу Только то, что,
может быть, ты любишь меня, а я, может быть, люблю тебя.
- Ты ведь наверняка знаешь, - прошептала она, - лю-
бишь меня или нет.
- Не знаю. Потерять от тебя голову немудрено. - Он
жадно осмотрел ее с головы до ног и с ног до головы. - Но я не
знаю, что такое любовь. И не уверен, что это знает кто-нибудь
вообще. Но предположим, я знаю, что люблю тебя. Что с того
Через месяц все может кончиться. Со мной такое уже бывало
раньше... и быстро кончалось. Что тогда Тогда я буду думать,
что ты обвела меня вокруг пальца. А если я отпущу тебя и
попаду в тюрьму, то уж точно буду считать себя последним
идиотом. А если я сдам тебя в полицию, то жалеть, конечно,
буду чертовски... мне предстоят невеселые ночи... но это
пройдет. Слушай. - Он взял ее за плечи, она выгнулась, и он
склонился над ней. - Если тебя все это не убеждает, плюнь,
а решим мы так: я не стану с тобой спать как раз потому, что
все во мне хочет... хочет послать к дьяволу все последствия
и сделать это... и еще потому... черт бы тебя подрал... что ты
рассчитывала на свои чары, общаясь со мной, как и со всеми
другими. - Он отпустил ее плечи, и руки его плетьми повисли
вдоль тела.
Она взяла его лицо в свои ладони и снова притянула его
к себе.
- Посмотри мне в глаза и скажи правду. Решился бы ты
сотворить со мной такое, если бы сокол оказался настоящим
и тебе выплатили твою долю
- Какая сейчас разница Не думай, что я такой продаж-
ный, каким хочу казаться. Такая репутация выгодна для
дела-платят больше и легче общаться с противником.
Она продолжала молча смотреть на него.
Он слегка повел плечами и сказал:
- Что ж, куча денег была бы дополнительным грузом
на другой чаше весов.
Она приблизила к нему свое лицо. Губы ее чувственно
приоткрылись. Она прошептала:
- Если бы ты любил меня, на другой чаше весов больше
бы ничего не требовалось.
Спейд сжал зубы и произнес сквозь них:
- Мной ты вертеть не будешь.
Она поцеловала его в губы, обняла, прильнула к нему
всем телом. Когда в дверь позвонили, она была в его объ-
ятиях.
Обнимая Бриджид О-Шонесси левой рукой, Спейд открыл
входную дверь. За дверью стояли лейтенант Данди, сержант
Том Полхаус и еще два детектива.
Спейд сказал:
- Привет, Том. Взяли голубчиков
- Взяли, - сказал Полхаус.
- Прекрасно. Заходите. А вот и еще одна пташка для
вас. - Спейд подтолкнул девушку вперед. - Она убила Майлза.
Есть у меня, кроме того, и кое-какие вещички-пистолеты
мальчишки, пистолет Кэйро, черная статуэтка, из-за которой
все и заварилось, а также банкнота в тысячу долларов, кото-
рой хотели подкупить меня. - Он посмотрел на Данди, нахму-
рился, наклонился вперед, чтобы заглянуть ему в лицо, и
рассмеялся. - Что, черт возьми, стряслось с твоим прияте-
лем, Том На нем лица нет. - Спейд снова засмеялся. - Го-
лову даю на отсечение, что, выслушав Гутмана, он решил,
что наконец-таки взял меня за жабры.
- Перестань, Сэм, - проворчал Том. - Мы и не думали...
- Черта с два вы не думали, - сказал Спейд весело..
Ты-то, конечно, понимал, что я водил Гутмана за нос,
а он шел сюда, облизываясь, и предвкушал, как будет
вязать меня.
- Перестань, - снова проворчал Том, искоса поглядывая
на своего начальника. - Нам все рассказал Кэйро. Гутман
мертв. Когда мы приехали, мальчишка заканчивал дырявить
его пулями.
- Это следовало ожидать, - кивнул Спейд.
...Когда в понедельник утром, в начале десятого, Спейд
вошел в свой кабинет, Эффи Перин бросила газету и поспешно
вскочила с его кресла.
Он сказал:
- Доброе утро, ангел мой.
- То... что газеты пишут... правда? - спросила она.
- Да, сударыня. - Он бросил шляпу на стол и сел. Цвет
лица у него был все еще нездоровый, но выглядел он вполне
уверенно и бодро, а взгляд его слегка красноватых глаз
был ясен.
Карие глаза девушки были странно расширены, рот кри-
вился. Она стояла рядом, глядя на него сверху вниз.
Он поднял голову, ухмыльнулся и сказал с издевкой:
- Вот и верь женской интуиции.
Она спросила каким-то странным голосом:
- Это правда, что ты так с ней поступил, Сэм?
Он кивнул.
- Твой Сэм - детектив. - Он строго взглянул на нее.
Обнял за талию, положив ладонь на бедро. - Она действи-
тельно убила Майлза, ангел мой, - сказал он тихо, - между
делом, вот так. - Он щелкнул пальцами другой руки.
Она отстранилась от него почти с брезгливым выраже-
нием лица.
- Не надо, пожалуйста, не трогай меня, - сказала она,
судорожно вздыхая. - Я знаю... я знаю, что ты прав. Ты прав.
Но не прикасайся ко мне сейчас... не надо.
Спейд стал белее мела.
Кто-то повернул ручку входной двери. Эффи Перин быст-
ро вышла в приемную, затворив за собой дверь. Когда она
вскоре вернулась в кабинет, то опять закрыла ее за собой.
И сказала тихим тусклым голосом:
- Там Ива.
Спейд, глядя в стол, еле заметно кивнул.
- Да, - сказал он. - Пусть войдет.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26