Обычно это
происходило в середине каждой яркости.
Тирг сам вырастил свое жилище; он научился этому мастерству у своего
старого друга, строителя в Пергассосе. Очистив площадку от мертвых решеток
и структурных балок, корпусов трансформеров, которые упрямо цеплялись за
свое бетонное основание, и различного металлического подлеска, он
подготовил участок гидрокарбоновой почвы под утесом, удобрил азотистым
суглинком, собранным на берегах ручья, и посадил семена наружной стены в
ряд в десяти шагах от основания утеса. Стена изгибалась, создавая
замкнутое пространство. Потом он заложил основания внутренних перегородок,
выделив столовую, гостиную, мастерскую и библиотеку. Основания стен он
обильно поливал метаном из ручья и предусмотрел в стенах окна и двери.
Стены быстро росли и смыкались в купол вверху, а Тирг тем временем
увеличил свое жилище, добавив сзади вторую мастерскую и кладовку. Когда
стены стали достаточно устойчивы и приобрели нужную форму и размер, Тирг
высадил вторичные культуры. Эти семена мебели он купил в городе.
Трубопровод из лесных труб поставлял в дом свежий метан из ручья, а
силовая линия, проведенная от ближайшей мачты, давала возможность удобно
подзаряжаться дома. Чтобы придать дому деревенский вид, который ему
особенно нравился, Тирг выложил стены полированными плитами из
металлических сплавов; плиты он снял с прокатного стана в миле от ручья;
двери он выложил керамическими плитами и решетками с частично
размонтированной литейной, на которую наткнулся, бродя как-то по лугу.
Уставленный стогами луг начинался сразу за конвейером на склонах к северу
от реки.
Однажды утром Тирг сидел на стальном пне и думал о тайнах жизни. При
этом он наблюдал, как небольшой коллектор фосфора и бронзы деловито жужжал
в подлеске на дальней стороне поляны. Один из друзей Тирга, натуралист,
всю жизнь описывал и классифицировал такие коллекторы - разумеется,
втайне, потому что такая любознательность могла вызвать недовольство
властей и привлечь зловещее внимание жрецов. Подобно остальным
разновидностям, коллектор собирал только один тип металлической
композиции, которую получал, расплавляя металл крошечным лазером, а потом
втягивая раскаленный газ. Причем делал это только на растениях
определенного размера и формы. Затем коллектор доставлял свою добычу на
ближайший транспортер, который переносил ее в другие районы леса. Друг
Тирга провел много часов, наблюдая за доставкой материалов, обработкой,
кончая тем моментом, когда после сборки новые животные начинали свою
жизнь; он следил, как печи пожирают негодные части и выдают чистые
материалы, из которых собираются новые компоненты животных; он чертил
сотни подробных схем, изображающих пути прохождения материалов и сборки;
он разобрал сотни мертвых животных и других машин в попытках проследить,
откуда происходят их отдельные части и органы, какими маршрутами и как
именно происходит преобразование сырья. Но даже учитывая достижения многих
предшествующих поколений натуралистов, он только начинал свою работу.
Сложные, переплетающиеся, взаимозависимые способы, с помощью которых
природа производит обработку материалов и постоянное обновление живого
мира, настолько сложны и трудны для познания, что Тирг иногда начинал
подозревать, что, несмотря на все усилия, познание еще только начинается и
познанное еще должно быть осознано. Поразительно думать, что материалы,
которые сейчас собирает коллектор, могут дюжину яркостей спустя оказаться
в корпусе ротора какой-нибудь центрифуги во многих милях отсюда или в
подшипнике засохшего побега по другую сторону Кроаксии.
Хотя сам он так и не завел семьи, природная любознательность часто
приводила его в места, куда приходили робосущества - уникальный вид,
обладающий разумом, к которому принадлежит он сам, - для сборки потомства.
Он зачарованно следил, как зародыш приобретает форму, а заботливые
родители торопливо ходят взад и вперед, проверяя, все ли части на месте,
удовлетворительного ли они качества; и он разделял их возбуждение, когда
новое робосущество наконец активировалось и уходило с гордой парой в свой
новых дом, чтобы там начать изучать язык, правила поведения, обычаи и все
остальное, что необходимо для жизни в обществе.
Процесс сборки, естественно, в общих чертах тот же, что и у животных
и других форм жизни. Натуралист, друг Тирга, заверил его, что все формы
жизни, включая робосущества, происходят из одних и тех же материалов;
замечательно, что один из видов сумел развить способность к мышлению и тем
самым резко выделился среди остальных. Все это как будто подтверждает
утверждение ортодоксальной религии, что из всех живых существ только
робосущества обладают душой и тем самым являются уникальными
представителями жизни; что эта душа должна вернуться к Жизнетворцу после
прохождения земного испытательного периода; или же она попадет в Печи
Переплавки, расположенные внизу, под слоем льда; именно от этих Печей
происходят вулканы жидкого льда. Но ученые, разбиравшие и тщательно
изучавшие тела мертвых робосуществ, не нашли в них ничего отличного от
других живых существ: то же самое поразительное переплетение труб, нитей,
кронштейнов и подшипников; те же бесчисленные кристаллы сложного строения,
причем подробности их устройства невозможно разглядеть в самые сильные
протеиновые линзы. Где же в таком случае душа? Если она существует, то
почему никаким способом себя не проявляет? Правда, никто не может
объяснить способность робосуществ мыслить, но, с другой стороны,
невозможно объяснить и то, почему животные ведут себя именно так, а не
иначе, откуда они знают, как им поступать. Нуждается ли само возникновение
робосуществ в чем-то настолько "отличном" для своего объяснения, как душа?
Тирг не был в этом уверен. Ему казалось, что "душа" просто изобретена,
чтобы подходить к ответу; а сам ответ не получен так, как должна
получаться научная истина. Истина достигается по определенным правилам. И
при всех испытаниях и проверках эти правила ни разу еще не подвели Тирга.
Резкий скрежет, доносящийся с противоположного края поляны, прервал
его мысли. И сразу Рекс обнажил свои резцы и возбужденно забегал взад и
вперед по тропе, ведущей в лес. Тирг встал и увидел высокую фигуру в
проволочной одежде и темном плаще из углеродных пластин. На робосуществе
была шляпа из шкуры ледяного бульдозера, а в руке - прочный посох из
дюралюминиевой трубы.
- Лежать, Рекс, - сказал Тирг. - Это всего лишь Грурк. Не часто он к
нам приходит. Но ты должен его помнить. - И громче сказал: - Здравствуй,
брат, Слушающий-Голоса. Привели ли тебя ко мне твои голоса или ты принес
мне новости из мира?
Грурк вышел на поляну и пошел между ваннами для отложения солей
металлов с одной стороны сада Тирга и рядом декоративных миниатюрных
лазерных сверл и измельчающих головок - с другой. Сверла и головки
деловито вырезали эстетичные узоры на использованных газовых цилиндрах и
старых кожухах насосов. Радиаторные охладители Грурка заметно светились от
быстрой ходьбы, и он выдыхал облачка охлаждающего пара.
- В небе в последнее время много новых голосов, - объявил он. -
Раньше я таких не слышал. - Он не улыбнулся в ответ на приветствие Тирга;
но ведь он мистик и вообще ничему не улыбается. - Это предвестник великих
происшествий. Меня эти голоса призывают в Меракасинскую пустыню, там я
отыщу наконец Откровение. Ибо написано...
- Да, да, я знаю, - торопливо сказал Тирг, поднимая руку из
серебряного сплава с сложными соединениями-суставами. - Отдохни. Ты,
по-моему, хочешь пить. Глоток освежающего горного метана - вот что тебе
нужно. Не понимаю, как ты выдерживаешь этот отравленный смог в городе.
Тирг провел его в дом, и Грурк с благодарностью опустился на диван у
стены столовой. Пока Тирг наливал в чашку охладитель, Грурк выбрал одну из
выросших на трансформаторе розеток - каждая предназначалась для
определенного напряжения и силы тока, - вставил свой конец провода и
щелкнул переключателем у себя под подбородком. - Ах, вот так гораздо
лучше, - сказал он через несколько секунд.
Тирг передал Грурку чашку, потом посмотрел на его руки и ноги в
сандалиях из колесной кожи. Показал на свое электролитическое
оборудование.
- Если ты голоден, пожалуйста.
- А ты уже поел?
- Да, съел немного. Могу порекомендовать новое блюдо из хрома и
ванадия. Попробуй. Или сливки машинного масла.
Грурк покачал головой, и его образные матрицы лихорадочно заблестели.
- Я пришел не для того, чтобы предаваться удовольствиям, Тирг. Мне
нужно ответить на более важный призыв. И я действительно принес тебе
новости - плохие новости, о брат, предавший свою душу Черным Искусствам.
Твоя ересь стала известна! Королевский советник издал приказ. Тебя должны
арестовать, и ты в начале следующей яркости предстанешь перед Советом
жрецов по обвинению в отрицании Святого Писания. Солдаты королевской
стражи уже вышли из города и еще до конца яркости будут здесь. Беги
немедленно и спаси свое злополучное тело, пока оно еще живо, ибо душа твоя
навечно предана Темному Хозяину и никогда не воскреснет!
- О!... и что такого я говорил? - спросил Тирг. Несмотря на тон
Грурка, термальный рисунок лицевых поверхностей свидетельствовал, что его
тревога искренняя.
- Неужели тебе отказала память? - спросил Грурк. - Разве это не
первый симптом безумия, которое заставляет пораженных им богохульников
бежать в пустыню и искать новых откровений в проклятой земле неверующих?
- Я сказал бы, что они делают это, чтобы спастись от жрецов и
избежать погружения в кислоту, - ответил Тирг, потом спросил: - А что
такого я говорил?
- Разве не ты в присутствии целой толпы на рыночной площади отрицал
Священную Доктрину Божественной и Непознаваемой Сущности Жизнетворца? -
прошептал Грурк, как бы опасаясь произносить эти слова вслух.
- Конечно, нет. Просто я говорил, что логика Писания кажется мне
ненадежной. Разве там не утверждается, что само существование жизни
является доказательством, что ее сотворил Жизнетворец? Если пробраться
через всю путаницу и нагромождение слов? - Тирг пожал плечами и, чтобы
поддержать компанию, тоже сделал глоток. - Но в мире повседневных дел мы
вряд ли примем такой довод. Допустим, я скажу, что существует некий
всеобщий сотворитель окон. Не могу же я утверждать, что доказательство его
бытия - само наличие окон? Известно, что окна выращиваются из семян,
посаженных строителями. Это порочный круг: существование чего-либо
доказывается тем, что оно существует.
Грурк, который поднял руки в попытке заткнуть уши, с тяжким стоном
опустил их.
- Богохульство! - воскликнул он. - Что это за ложная вера?
- Это не вера, а процесс постижения истины путем наблюдений, - сказал
Тирг. - Я свел этот процесс к набору простых правил, которые можно
записать в языковой форме. И результаты поистине поразили меня. Показать
тебе пример?
Грурк в ужасе посмотрел на него.
- Ты хочешь навязать правила самому Жизнетворцу? Ты смеешь
ограничивать Его в Его изобретательности? Полагаешь, что Его труды
доступны оценке простых смертных? Какое высокомерие овладело тобой? Что
это за...
- Ну, замолчи, - устало сказал Тирг. - Никаких изобретенных мною
правил я никому не навязываю. Я просто наблюдаю мир таким, каков он есть,
и пытаюсь понять правила, которые в нем уже заложены. Мне кажется, что
если Жизнетворец решил наделить нас разумом, Он хотел, чтобы мы им
воспользовались. А что может быть полезнее, чем разработка надежного
способа постижения истины?
- Есть вещи, которых мудрым лучше не касаться, и загадки, которых не
разгадать даже святым, - резко процитировал Грурк. - Существует нечто
такое, чего мы не должны знать, Тирг!
- А откуда ты это знаешь?
- Так написано в Писании.
- А откуда знал тот, кто написал Писание?
- Ему это было внушено. Правду не найти на путях лжи. Вся истина,
которую нам положено знать, изложена в Писании.
- А где об этом говорится? - вызывающе спросил Тирг. - В Писании.
Снова мы видим замкнутый круг.
Грурк в отчаянии отвернулся и увидел шар, покрытый незнакомыми
знаками и надписями. Шар стоял в углу рабочего стола Тирга.
- Тебя околдовали круги, - сказал он. - Тебя поразило то же безумие,
что и Лофбайеля. Я слышал, он в безумии утверждал, что наш мир круглый.
- Я внимательно изучил доказательства, и они очень убедительны, -
ответил Тирг. - После суда Совета Лофбайель доверил свои карты и записи
мне для сохранности. - Он указал на большую карту, висящую на стене за
рабочим столом, - карту, подобной которой Грурк никогда не видел. -
Смотри: вот мир, в котором ты живешь. Много еще незаполненного, как
видишь, но Лофбайель заверил меня, что основные черты переданы точно.
Видишь, какой крошечной кажется Кроаксия?
- Но у него прямые края, - возразил Грурк, протестующе поглядев на
карту. - В Писании сказано, что мир подобен блюду, окруженному
непроницаемым Пограничным Барьером, на который опирается небо. Ты говоришь
о правилах разума, но ни один безумец в самом диком затмении рассудка не
примет этого.
- Края листа, на котором изображена карта, не искажают изображение;
так рама не может привести к обезглавливанию того, кто нарисован на
портрете, - сказал Тирг.
- Значит, мир обезглавлен с четырех сторон, - ответил Грурк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50