Сквозь эту мешанину пробивался большущий гнедой конь с рыцарем в золотых доспехах, кричавший:— Вперед, мои храбрые воины! Вперед! За свободу! Отбрасывайте бунтарей в сторону! Прорубайтесь внутрь! Хватайте подлого труса-детоубийцу!— Король Туан! — всхлипнула Корделия.Да, это был король, прорубавшийся вперед, сквозь человечью кучу-малу над двумя мальчишками.А куча неожиданно словно взорвалась, разбросанная яростной, всесокрушающей силой. Дюжина солдат пролетела по воздуху, сшибая товарищей с ног. В эпицентре освободившегося пространства грозил кулаками побледневший от ярости эльф, а оба мальчика, с трудом поднявшись на ноги, жадно глотали воздух.— Гээ-ээллоуглааа-ааассс! — прогремел громкий голос, и с королевского седла пушечным ядром пронеслось что-то маленькое, темное.Оно приземлилось рядом с полузадохшимися мальчишками и оказалось двух футов ростом, с огромной головой, чернобородым Бромом О'Берином, Первым Советником короля, примчавшимся, чтобы защитить своих любимчиков.Коротыш прыгнул на врагов, раздавая во все стороны могучие пинки и сбивающие с катушек удары. Закованные в броню солдаты валились как снопы под его тяжелыми кулаками. Фут за футом он пробивал путь от мальчишек к Корделии, и наконец она, подхватив Грегори, с радостным криком бросилась по расчищенному коридору к старшим братьям.А люди Шир-Рифа повернулись лицом к новому противнику — и противник был везде, они заняли всю поляну, их было не меньше сотни — против пяти десятков. Ветераны Шир-Рифа дрались с яростью обреченных, зная, что отступать некуда. Вдруг один молодой воин завопил:— Пощады! Пощады! Сдаюсь! — и бросил алебарду, подняв руки.Солдат короля схватил его за шиворот и отбросил назад, где другие солдаты, выбежавшие из-за деревьев, схватили и связали добровольного пленника.Увидев, что пленника не убили, другие солдаты Шир-Рифа тоже завопили: «Сдаемся! Сдаемся!» Солдаты короля по очереди выдергивали их из рукопашной.— Кто сдается, тот предатель, того навеки заклеймлю позором! — заорал Шир-Риф, — Предатель и дурак! Бейтесь! Это ваш единственный шанс! Король повесит тех, кто сдался!— Прощение всем, кто сложит оружие! — перекрыл его вопли голос короля. — Прощение и милосердие! Я не трону ни одного, кто сложит оружие! Сдавайтесь и получите жизнь!— Он лжет! — завизжал Шир-Риф, но тут король отбросил в сторону последнего охранника и его лошадь прыгнула к Шир-Рифу.Шир-Риф завыл, как берсеркер, и бросился на короля, пытаясь достать противника мечом сквозь щель в забрале. Меч короля Туана взлетел, отражая удар, описал круг и ответным ударом обрушился вниз. Король сделал лишь один выпад, вытянув руку и склонившись с седла.Шир-Риф испустил последний булькающий вопль, и его глаза остекленели — монарший меч проткнул его сердце насквозь. Затем он упал, а король выдернул клинок из тела.— Ваш хозяин мертв! — прогремел он. — Сдавайтесь! Вам не за что больше драться! Сдавайтесь, и вам будет дарована жизнь!Солдаты Шир-Рифа дрогнули всего лишь на мгновение — но этого хватило для последней атаки отборной королевской гвардии. В одно мгновение они выбили оружие из рук врагов, и наставили острия мечей на солдат Шир-Рифа. «Сдаюсь! Сдаюсь!» — закричал поверженный враг, поднимая вверх руки. Тогда король Туан вытер лезвие меча и крикнул:— Я дарю им жизнь!Когда солдаты коороля связали офицеров Шир-Рифа и отвели их в сторону, Туан кивком показал на простых солдат.— Отпустите их.Гвардейцы, грозно поглядывая на пленных, расступились. Крестьяне испуганно хлопали глазами, еще не веря, что они свободны, и опасаясь, что их снова скрутят.— Я объявляю, что помилую любого, кто бросит оружие и покинет армию Шир-Рифа, — объявил им Туан. — Теперь ступайте и расскажите об этом своим товарищам!С радостными криками крестьяне бросились прочь.Глядя, как они исчезают за деревьями, Бром О'Берин проворчал:— Вы считаете, что ваше решение правильно, Ваше Величество?— О да, — с полной уверенностью ответил король. — Они разнесут эту весть по армии Шир-Рифа, и та разбежится. Они вернутся по домам, как того и желает большинство. А остальные сообразят, что со смертью Шир-Рифа их война проиграна.Он повернулся к детям.Четверо смирных и послушных Гэллоугласов смотрели на короля с самыми дурными предчувствиями. Пак тоже — только на Брома О'Берина.— Ваше Величество! Мы благодарим вас за спасение в безнадежную минуту, — еле выдавил из себя Магнус.— Я рад, что поспел вовремя, — усмехнулся король. — Однако же я думаю, это послужит вам уроком не соваться в бой с целой армией, пока не подрастете!— Да, да!— Это было опасное сумасбродство, мы знаем!— Мы больше никогда не будем!Король воздержался от замечаний по поводу последнего восклицания, заметив, кстати, что Джефри не проронил ни слова.Набравшись смелости, Корделия спросила:— Но как вы узнали, что мы находимся в столь бедственном положении?Туан улыбнулся.— Ну, за это вам нужно благодарить кое-кого еще, — тут он обернулся и окликнул:— Идите-ка сюда, Ваше Высочество!Наступила полная тишина. Из тени деревьев выступил Алан, и рядом с ним — Келли.Пауза затягивалась. Нарушил молчание Пак.— Я приказал тебе отвести его домой!— О да, конечно! — Келли нахально выпятил бороденку. — И представь себе, если бы я так и сделал, что бы сталось с остальными?— Ты всегда так внимательно заботишься о тех, кого тебе поручено оберегать? — Бром О'Берин сердито уставился на Пака.Пак отвел глаза в сторону.— Кто мог знать, что у Шир-Рифа под рукой окажется свой собственный чародей?— Кто мог знать это лучше, чем Пак? — отрезал Бром.Пак прикусил губу.— Я умоляю вашу милость простить меня, это мой недосмотр.— Милорды, — негромко призвал их к вниманию Туан. Гном и эльф замолкли, повернувшись к королю. А король торжественно поклонился своему сыну.— Я благодарю тебя за вовремя доставленную весть!Столь же церемонно принц короны вернул поклон отцу.— Я был рад оказать Вашему Величеству эту услугу! — тут он покосился на Гэллоугласов:— Мама была так далеко, а отец — всего в двух милях! Как и говорил Пак!— Пусть его шутка не обманет вас, — покачал головой Туан, — ибо он очень волновался за вашу безопасность.— Ну еще бы, — проворчал Бром.— И я должен поблагодарить вас, — продолжал Туан, обращаясь к Гэллоугласам, — за вашу верность. Будь все мои подданные столь же верны и отважны, мне было бы не за что беспокоиться.Те, разинув рот, слушали. Покрасневшая Корделия ответила реверансом, а братья, судорожно вспоминая хорошие манеры, поклонились.— Мы рады, что помогли вам, — только и пролепетала Корделия.— И я тоже рад этому. Благодаря вам самая страшная угроза мне и королеве Катарине — и вашему товарищу, принцу, — была устранена. И благодаря вам мы застали этого мерзавца Шир-Рифа врасплох и победили с честью!Мальчики покраснели.Туан снова повернулся к сыну.— И ты тоже сослужил мне сегодня славную службу, сын мой.Алан откровенно просиял.— Мне все-таки интересно знать, — проворчал Бром О'Берин, — сколько тут было тревоги за судьбу Его Величества, а сколько — просто любви к приключениям?Он сверкнул глазами в сторону Келли:— Готов поклясться, ты не мог вынести мысли о том, что пропустишь славную потасовку!Эльф замялся, и вместо него ответил Пак.— Это лишь моя вина, милорд. Я сам повел их навстречу врагу.— Да, но враг-то был не Шир-Риф, — поторопился заступиться за наставника Магнус. — Это был грозный великан, но мы без труда справились с ним.Бром вскинул голову и перепугано уставился на него.— Да, и в битву с Шир-Рифом мы пошли по своей воле, — добавил Джефри.— Но идею подбросил вам кое-кто другой, — король Туан строго посмотрел на сына, который отчаянно старался сделаться невидимкой. — И если мне не изменяет память, я приказал этому кое-кому сидеть дома, рядом с матерью.— Да, а я не мог смотреть, как ты идешь биться против такой силищи! — запротестовал Алан.— Я благословляю тебя за столь нежную сыновнюю заботу, — еле заметно улыбнулся Туан, — но мне приходилось выходить победителем и в худших ситуациях.«С помощью нашего папы», — подумал Магнус. Впрочем, он не сказал этого вслух.— Однако я не стану притворяться, что недоволен результатом твоего непослушания, — признал Туан. — И ваша помощь оказалась весьма кстати.— Кстати-кстати, — проворчал Бром. — Кстати, вам здорово повезло, что никого из вас не убили и не покалечили!Дети снова втянули голову в плечи.— Он прав, — голос короля снова стал суровым.— Мы знаем, — негромко ответил Магнус. — Если, бы не ваша своевременная помощь, этой ночью мы стали бы кормом для воронья.— Еще как стали бы, — кивнул Бром О'Берин. — А теперь слушайте! Я приказываю вам немедленно отправляться домой! И как следует выметите и вычистите все комнаты, чтобы ваши родители, когда вернутся, нашли дом в порядке и уюте!— А вы тоже думаете, что они скоро вернутся? — глаза Магнуса загорелись.Бром нетерпеливо пожал плечами.— Вся Вселенная не смогла бы оторвать их от вас. Это лишь вопрос времени. А теперь — ступайте!Он строго посмотрел на Пака.— Домой, прямиком! Веди их, Робин, — и никуда не сворачивайте с пути!— Отведу, отведу! — воскликнул Пак. — Вот увидите, как я их отведу!— Не сомневайся, увижу, — буркнул Бром.— Это касается и тебя, — Туан пригвоздил сына к месту суровым взглядом. — Ты больше не должен рисковать собой.— Это что же — мне все-таки придется отправляться домой? — вяло возмутился принц.Король задумчиво поглядел на своего сына. Наконец он покачал головой.— Нет. Думаю, нет.Алан расплылся в довольной улыбке.— Принц должен учиться военному искусству, — продолжал король, — и этому занятию представляется удобный случай, поскольку Шир-Риф мертв, и серьезной опасности больше нет. Эти мелкие бароны вряд ли объединятся против меня — а поодиночке я перебью их, как мух. Но пока ты рядом, сын мой, забота о твоей безопасности будет связывать меня, и моя рука не сможет нанести столь быстрый и сильный удар, свидетелем которому ты стал недавно. Поэтому ты должен торжественно пообещать мне, что пока я сражаюсь в битве, ты не покинешь моего шатра.Настроение принца немного упало. Он потупил глаза и стал что-то чертить носком сапога.— Как! — воскликнул Туан. — Или приказа отца для тебя недостаточно?— Нет, — ответил Алан с несчастным видом. — Я обещаю.— Однако мне кажется, что ты очень быстро позабудешь об этом и постараешься выбраться наружу и поглазеть на битву, — снова нахмурился Туан.Алан замолк.— И поэтому я повелеваю тебе — как твой сюзерен! — строго добавил король. — Сын или нет, но ты мой подданный — и мой вассал!Сообразительный Алан тут же вытянулся по стойке смирно.— О да, Ваше Величество!— Так слушай же, как велит тебе твой долг вассала! Во время сражений ты будешь сидеть в моем шатре и не высовывать носа! Таков твой долг перед твоим сюзереном!Алан поднял невинные глаза на отца.— Как прикажет Ваше Величество, — ответил он полным преданности голосом.Туан улыбнулся.— Стойкий юноша! Тогда едем — нам пора поспешить назад, к армии!— Слушаюсь, мой господин! — Алан разбежался и прыгнул. Туан протянул руку, подхватил его и усадил на коня посади себя. Принц обхватил отца за пояс и обернулся, чтобы помахать на прощание Гэллоугласам.— Еще раз — спасибо вам! — крикнул король через плечо. — Возвращайтесь домой, юные чародеи!Его конь скрылся между деревьями, за ним потянулся Бром и солдаты гвардии.Корделия сияющими глазами смотрела им вслед.— О чем, интересно, ты думаешь? Коль так вожделенно смотришь на этого прелестного юношу! — поддразнил Магнус. — Предупреждаю, ты на пять месяцев старше. Он слишком молод для тебя.— Ничего, подрастет, — заметила Корделия. — А ты, бестактный долговязый увалень, займись-ка лучше своими делами.— Ты, кстати, к ним относишься, — усмехнулся Магнус. — Идем, сестра. Бери нашего малолетнего братца, и пошли вслед за эльфом.Корделия улыбнулась и взяла Грегори за руку. А потом они направились по южной тропе, вслед за чуточку присмиревшим и облегченно улыбающимся Паком. Глава семнадцатая Им было велено отправляться домой. И они изо всех сил пытались это сделать. На этот раз они сделали все, чтобы вернуться под отчий кров.Ведь они же не виноваты, что попали в засаду?Младшие Гэллоугласы шли по тропе, как вдруг на них с торжествующим рыком набросили что-то просторное и темное.— К оружию, Джефри! — вскричал на правах старшего Магнус, нанося удары вслепую, но под этими ударами непонятное что-то, накрывшее их, только свободно прогибалось.— Вот тебе, негодяй! — его брат щедро рассыпал вокруг тумаки, но темнота только становилась гуще. Корделия завизжала, а Грегори захныкал — и все они пытались своими мыслями поднять эту вонючую дерюгу, которая их накрыла.У них ничего не получилось.Снаружи разорвало воздух боевое ржанье Фесса, подчеркнутое смачными, звонкими ударами копыт. Кто-то заревел от ярости, кто-то завизжал, что-то большое с металлическим звоном грохнулось наземь. Затем раздался еще более яростный рев, и чьи-то копыта застучали прочь с бесстрашным, жалобным, удаляющимся ржанием.— Хвала Небесам! — прошептала Корделия. — Мой единорог сбежал от этих ужасных чудовищ, кто бы они ни были!— А Фесс? — прохныкал Грегори. — Что с храбрым Фессом?На мгновение дети замолчали, пытаясь услышать хоть одну мысль Фесса.— Он отключен, — заключил Магнус.Ужас охватил детей. Что за могучее чудовище могло так быстро вывести робота из строя?Впрочем, одно чудовище однажды уже сделало нечто подобное...Громовой голос победно заревел у них над головами. Детей стиснуло, придавило друг к другу. Вонючая ловушка дернулась, выбив землю из-под ног, и взлетела высоко в воздух. Пленники закувыркались внутри, переворачиваясь вверх тормашками, стукаясь друг о друга в кромешной темноте, ойкая и визжа.— Попались! — проревело над головой. — Попались! И их дурацкий жеребец вверх тормашками!— Вижу! — прошамкал стариковский голос, и от звука его у детей побежали мурашки по коже. — Не упусти мешок, Грогат! Не дай им ускользнуть!— Не бойся, Лонтар! Не дам!— Ты же заколдовал его!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29