А граф еще раз ухмыльнулся и повернул коня к тропе меж деревьев.— За мной! — воскликнул он и поскакал в темноту.Побледневшие, испуганно переглядывающиеся солдаты перекинули детей через седла и тронулись вслед за графом.Жесткие лошадиные спины больно били в живот, с каждым шагом выбивая дух. Дети стиснули зубы, молча перенося боль. Их мысли роем носились от одного телепата к другому.«Он ранил по меньшей мере дюжину эльфов, — с болью подумала Корделия. — Может быть, даже убил».«Он не подчиняется закону, и не уважает границ соседей, — добавил Джефри. — Он не склонится ни перед чем, кроме силы оружия».«В нем, может быть, и осталась крупица доброты, но пока этого не заметно, — заговорил Магнус. — Мы видели лишь гнусность и низость. Может ли кто из вас назвать хоть одну причину, чтобы помиловать графа?»«Я не могу!»«И я!»«Я тоже!»«Мы единогласно пришли к решению, — подумал Магнус, понимая всю определенность и вес приговора. — Будем ждать первой возможности».Узники подпрыгивали на спинах лошадей, хватая воздух в промежутках между ударами копыт — но теперь все их чувства были напряжены в ожидании удобного момента. Мимо проплывали деревья — темные силуэты в свете луны. Магнус вывернул шею, стараясь заглянуть вперед и сообразить, куда их везут, но под густым пологом листвы было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Лишь кое-где сквозь листву пробивались лучики лунного света.Лес вдруг затрясся от рева, и что-то огромное и массивное бросилось из леса на тропу, прямо перед графом. Во тьме полыхнули багровые глаза. Лошади испуганно заржали, встали на дыбы, сбрасывая седоков, пытаясь повернуться и броситься прочь, в панике сталкиваясь на узкой тропе.Граф еле совладал со своей дрожащей лошадью, заорав.— Вперед, в атаку! Кем бы то ни был, ему не устоять против Хладного Железа! Спешиться, мечи наголо!Солдаты, усидевшие в седлах, попрыгали наземь, выхватив клинки, и столпились за спиной у графа. Медленно, спотыкаясь о корни и невидимые норы под ногами, они стали наступать на огромную ревущую фигуру.Кошмарное чудовище заметило противников и взревело еще яростней, замахнувшись на графа огромной лапой. Когти размером с кривой ятаган просвистели перед его носом. Конь графа отчаянно заржал и в испуге встал на дыбы.За его спиной солдаты споткнулись о невидимую преграду, выросшую прямо у них под ногами. Раздались крики страха и ярости, и вояки посыпались наземь. Доспехи звенели, как столовое серебро, когда нерадивый слуга роняет поднос. В середине этой кучи-малы возникла крошечная тень, старательно работающая шестидюймовой дубинкой, аккуратно выбивая пыль из мозгов. Солдаты один за другим без памяти оседали наземь.Конь графа вертелся и рвался, стремясь умчаться прочь, но граф усмирил его, рванув поводья.— Стой, трусливая кляча! Я не побегу перед врагом!— Эй ты, храбрец! — прогремел бестелесный голос. — Твоя храбрость заслуживает уважения — но сейчас она бесполезна!И граф выскользнул из седла, всплывая вверх, все выше и выше, пока его лошадь не развернулась под ним и не бросилась бежать прочь, подальше от этого ужасного полуночного страшилища. Вельможа заревел от ярости, и тут его так грохнуло о толстенный ствол дерева, что он сполз по этому стволу вниз до самых корней. Граф затряс головой, пытаясь прийти в себя, схватился за меч — но клинок сам выскользнул из ножен. Граф осел наземь, тут же вскочил, пытаясь твердо встать на ноги, и снова упал с воплем — острие его собственного меча ужалило его в горло. Он поднял расширившиеся от страха глаза и увидел клинок, висящий в воздухе, острие описывало круги возле самых глаз. Граф прижался к дереву, его глаза застилал ужас.Чудовище взревело в последний раз и исчезло. На какой-то миг наступила полная тишина. Затем в темноте раздался ворчливый голос Пака.— Отлично, дети! Вы выбрали нужный момент и здорово помогли нам!— Мы сделали это с удовольствием! — Джефри медленно выпрямился, потирая запястья.— Еще бы, с удовольствием! — Корделия с гневом посмотрела на графа, пока эльф бронзовым ножом разрезал путы на ее руках и ногах. — Я выдернула его меч — и жалею, что он не напоролся на него сильнее!— Жалеешь — не то слово. А кто выдернул его из седла?— Джефри и я, — Магнус пошевелил пальцами, разгоняя кровь. — Да, зря я его пожалел, надо было шмякнуть посильнее.— Нет! Сжальтесь! — завопил граф, протянув руки, — но меч вновь заплясал у него перед глазами, и он замер, со свистом переводя дыхание. Под взглядом Грегори веревка подползла к графу и самозавязалась на его руках за спиной, напоследок затянувшись крепким узлом. Эльфы обмотали ему ноги веревкой, затем дернули за связанные руки, и он с воплем грохнулся.— Убери прочь эту поганую железяку, — поморщился Пак.Меч вспорхнул и умчался за деревья. Джефри с сожалением проводил его глазами, но не возразил ни слова.— Теперь он безвреден, — проворчал Пак. — Я еще раз благодарю вас, дети. Вы с честью выполнили свою часть. А теперь оставьте нас с графом наедине.— Как! Зачем оставить?— Нет, Пак! Почему?— Мы помогли одолеть его, и у нас есть право на... — Магнус замолк, посмотрев на Пака. Он еще сроду не видел, чтобы лицо эльфа было таким суровым. В глазах Древнего блеснул огонек, от которого Магнуса бросило в дрожь, и он отвел взгляд. Братья и сестра тоже заметили это.— И не забудьте про верного слугу вашего отца, — ворчливо напомнил Пак. — Он и вам послужил немало. Не оставляйте его ржаветь под открытым небом.— Фесс!! Ой, ай! — дети обменялись виноватыми взглядами и пустились в путь по тропе назад, туда, где на них напали люди графа.Они нашли огромного черного коня на полянке, залитой лунным светом, с головой, безвольно висящей между бабками. Магнус сунул руку под седло, нажал на шишку — переключатель рестарта. Переключатель подался, и робот медленно поднял голову, моргая глазами и обалдело оглядываясь вокруг.— Ччч-чч-тоооо... Ккк-кк-ка-ааккк...— Бедненький, — Корделия погладила его по носу. — Подожди, пока не придешь в себя.— У тебя был припадок, — проинформировал его Магнус. — Постой немного.Фесс молча переводил свой взгляд с одного лица на другое, пока туман в его глазах не рассеялся. Наконец он спросил:— Бандиты все-таки взяли вас в плен?— Да, нас полонили, но мы убежали, — пискнул Грегори.— Точнее говоря, нас спасли, — поправил Магнус.— Только это были не бандиты, — добавил Джефри, — а солдаты графа Дрожа.— Дрож? — поднял голову Фесс. — Но что он делает здесь? Ведь это не его владения.— Не его, но он хотел их захватить.— А зачем его люди похитили вас?Дети обменялись взглядами, не зная, как преподнести Фессу причину.— Он хотел использовать вас в качестве заложников? — нарушил молчание Фесс.— Да, — сознался Магнус.— А я, эпилептик несчастный, стоял в бездействии! Пусть отсохнут мои микро...— Но это же не твоя вина, — быстро перебил его Магнус, обрывая поток самобичевания. — И ничего страшного не случилось, Пак и его эльфы освободили нас.— Мы им тоже помогли! — Джефри не смог скрыть гордости.— Слава Герцу и Фарадею! — Фесс вздохнул с облегчением. — А где же он сейчас?— Граф? — поинтересовался Грегори. — Или Пак?— Они оба остались там, на тропе, где эльфы захватили графа, — пояснил Магнус. — Граф связан по рукам и ногам, и мы не знаем, что сделает с ним Волшебный Народец.В противовес прозвучавшим словам тишину взрезал жуткий вопль, через пару секунд резко оборвавшийся — и только эхо пометалось меж деревьев.Дети потрясенно посмотрели друг на друга.— Что... — начал Магнус.— Это был голос человека, — многозначительно заметил Джефри.Зашуршали листья, и в пятно лунного света шагнули Пак с Келли.— Кончено, дети, — проворчал Пак. — Граф Дрож никому больше не причинит зла.Грегори посмотрел на Келли:— А почему ты так рассержен?— Оставь лепрекоэна в покое, — быстро цыкнул на воспитанника Пак. — Он храбро бился этой ночью.— Может быть, может быть, — пробормотал Келли, — но я не очень-то горжусь подобными делами.— Но и сожалеть о содеянном не стоит! Вспомни, ирландец, этот человек, вступив в Гленн, оставил за собой след смерти и разрушения. Эльфы видели, как он своими руками убил по меньшей мере дюжину людей. Только в эту ночь он ранил множество эльфов, а Боярышник лежит бездыханный.Дети замолкли, широко открыв глаза. Они уже знали, что у эльфов и фей нет бессмертной души, как у людей, и поэтому, когда эльф умирал, он вообще переставал существовать.На унылое лицо Келли, кажется, стала возвращаться старая ухмылка.— Да нет, все так, как ты говоришь. Просто...— Милосердие, — буркнул Пак.— И это тоже. Но я не стыжусь и того, что сделал.— А что ты сделал? — высунулся Грегори, но Магнус одернул его:— Цыц!— Мы, эльфы, только что избавили Его Величество от кое-каких хлопот и неприятностей, — покачал головой Пак. — Предоставь судьбу графа на его усмотрение, конец преступника был бы тот же, разве только помпы побольше.Дети потрясенно уставились на него.— Но ты же не можешь распоряжаться жизнью и смертью! — не выдержал Джефри.— На поле боя у командира есть такое право, — ответил Пак, — а это был настоящий бой. Разве граф Дрож не пришел сюда воевать?— Может быть, и так, — все еще сомневался Джефри. — Но он воевал с Гленном, и это забота Гленна...— Ну нет, — Пак сверкнул глазами. — Гленн может заботиться о смертных — но не о сынах Волшебного Народца.Джефри снова разинул рот.— И не возражай! — настрого приказал Пак. — Помни — право принадлежит не человеку, а Правосудию!Джефри медленно закрыл рот.— Не так исполняется правосудие, — запротестовал Грегори. — Он же лорд, значит, и судить его должны были лорды!— Это правосудие для смертных, — возразил Пак. — А за преступления против Волшебного Народца он ответил этой ночью. И у нас, сыновей Волшебного Народца, свои понятия о Правосудии. С тех самых пор, как растут Дуб, Ясень и Терн. По крайней мере, для осужденного все окончилось быстро. А у смертных я видел куда более суровое правосудие.Дети замолчали. Лунный свет падал на грустные лица.— По-моему, нам пора возвращаться, Пак, — окликнул Магнус. Глава десятая Конечно, они могли бы устроить привал прямо на месте, но Пак все же увел детей прочь — он имел некоторое понятие о чувствах смертных и знал, что детям будет не по себе, если придется ночевать поблизости. Поэтому он вел их сквозь тьму, прерываемую то там, то здесь пятнами лунного света. Дети притихли, и, когда у самого Пака настроение немного улучшилось, он попробовал развеселить и детей, затянув задорную эльфийскую песенку. Озорные переливы сначала не вполне подходили к мрачному настроению детей, но несколько куплетов спустя юных слушателей стало охватывать ощущение покоя. Огромные старые деревья с узловатыми ветками походили уже не на злобных чудовищ, а на добрых старичков в зеленых одеждах, украшенных серебряными бляшками лунного света. Свисающая с огромной ветви лоза превратилась в праздничную гирлянду, а сухая листва под ногами — в разноцветный ковер. Не прошло и часа, как дети очутились в волшебном лесу, и тропинку пересек серебристый ручеек, счастливо журча и пританцовывая вокруг камней. Над ручейком выгнул спину маленький мостик с перилами. Корделия вздохнула:— Что это за чудесная песенка, Пак?— Она открывает глаза на волшебство, которое вас окружает, — отозвался эльф. — Везде полно сказочных чудес, стоит только открыть глаза и присмотреться.С этими словами он шагнул на мостик, а следом затопал Грегори.— Хо! Хо! — как эхо в пропасти, хохокнул чей-то голос, и за край мостика ухватились две огромные ручищи с длинными узловатыми пальцами.— Поберегись! — гаркнул Пак, попятившись.Грегори бросился назад и налетел на Джефри, который стал, как вкопанный, скрестив на груди руки. Корделия с разгону налетела на Джефри, и только Магнус ухитрился затормозить без происшествий, пробормотав:— Как же в чудесном лесу обойтись без чудовища?— Хо! Хо! — из-за края моста вынырнула уродливая башка. Лохматый чуб соломенного цвета, глаза, как блюдца с голубой каемочкой, нос, как картошка элитного сорта, и широкая разинутая пасть с острыми зубами.— Хо! Хо! — повторило чудовище, закинув на мостик тонкую ногу с огромной плоской ступней. Следом показалось туловище, точь-в-точь бочка емкостью в сто декалитров, всего фута четыре длиной, зато плечи — три фута в ширину. Руки болтались до самых колен, а ладони были шириной с лопату. Как раз в ладони чудище и хлопнуло, издав шум как от пушечного выстрела.— Детки! Ням-ням!Дети испуганно сбились в кучу.— Что... Что это, Пак?— Тролль, — ответил эльф. — Такие, как он, живут под мостами. Тролли вечно голодны.Тролль заулыбался и закивал головой.— Детки! Вкусные, мяконькие! Ням! Ням! Гадина погладила брюхо.— Так я и думал, — кивнул Пак, поджав губы. — Назад, дети. Дайте ему дорогу.Дети отступили, кроме Джефри, который не подумал сдвинуться с места, а только нахмурился.— Я хочу перейти на ту сторону, Робин. Кто он такой, чтобы мне помешать?— Он такой, что разорвет тебя пополам своими здоровенными ручищами, — рявкнул Пак. — И не надо спорить, парень!Тролль рыгнул и подался вперед, потирая руки и пуская слюни.— Неужели ты не можешь его победить? — настаивал Джефри.— Может быть, смогу, — кивнул Пак, — и может быть, никто даже не пострадает. Но я не уверен в этом, а потому не буду рисковать.— Ты — и не будешь рисковать? — не поверил Магнус. — Говори честно, Пак, — если бы нас с тобой не было, что бы ты сделал?Пак сердито сверкнул глазами.— Ах, если бы вас со мной не было, эта тварь уже плясала бы от ярости, пытаясь поймать меня, а я бы запутал его так, что у него голова оказалась бы между колен, а руки завязались бы в узел, вот так! Но вы — со мной, и я не желаю рисковать! Назад, говорю я!Дети неохотно попятились.— Нет, нет! Не надо уходить! — заверещал тролль и с неожиданной проворностью бросился за ними.Дети с визгом отпрянули, а Пак снова рявкнул: «Берегись!». В его руке сам собой вспыхнул факел, и он сунул пламя троллю прямо в нос. Тварь завизжала и отпрыгнула назад, захлопав по набедренной повязке, куда попал уголек. Пак отступил, настороженно глядя на обожженного противника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29