— спросил Найтхаук, когда Пятница выудил из мешка большого волосатого паука и начал одну за другой обкусывать ему лапки.— Достаточно, — ответил инопланетянин.— А что они едят, ожидая, пока их съешь ты? — продолжал Найтхаук.— Друг друга.— Какая мерзость! — в десятый раз пробормотал Киношита.Пятница повернулся к нему.— Вы едите рыбу, которую мой народ полагает священной.— Это другое дело. По крайней мере все, что я ем, умирает прежде, чем я сажусь за стол.— Да, конечно. Нормы морали требуют, чтобы животных убивали в доме, специально построенном для этой цели, а рыбам перед смертью дозволяли несколько часов хватать воздух ртом. И все для того, чтобы вам не приходилось убивать их.— Ты меня достал, — процедил Киношита.— Успокойся, — вмешался Найтхаук.— Черт побери! — взорвался Киношита. — Разве ты не видишь, что он делает? Не слышишь, что говорит?— Так уж он устроен. Постарайся относиться к нему, как к равному.— Равные не откусывают лапки у насекомых и не едят их!— Этот откусывает и ест, — ответил Пятница, отрывая очередную ножку.— Зачем мы вообще его взяли? — не унимался Киношита.— Он специалист по взрывам.— А он нам понадобится?— Не знаю, — пожал плечами Найтхаук. — Но если такая необходимость возникнет, я не хочу искать взрывника и брать первого попавшегося.Киношита пронзил взглядом бесстрастного инопланетянина и замолчал. А поскольку Пятница невозмутимо продолжал закусывать пауком, он поднялся и покинул камбуз.— Брезгливый, однако, у тебя друг, — заметил Голубые Глазки, который с интересом, но молча наблюдал за перепалкой.— Он мне не друг.— Совершенно верно… я забыл. Друзей у тебя нет, не так ли?— Насколько мне известно нет, — согласился Найтхаук.— Но по крайней мере у тебя есть дама, чего мы лишены.— Она — член команды.Голубые Глазки усмехнулся.— Ты хочешь сказать, что ты не топчешь ее в грязи, а потом не стоишь на страже, пока она высиживает яйца?— Так это делают синие драконы?— Может, и нет, — ответил Голубые Глазки. — За давностью лет я уже и не припоминаю, как это у нас делается.— Он здесь для того, чтобы развлекать тебя? — спросил Пятница, со скрежетом вгрызаясь в панцирь паука.— Он здесь для того, что помочь мне найти Ибн-бен-Халида.— Для этого здесь я. Найтхаук покачал головой.— Ты понадобишься мне после того, как мы его найдем. — Он повернулся к Голубым Глазкам. — Лучше бы тебе не ошибиться насчет Селлестры IV.— Я знаю, что там его видели неоднократно, — ответил Голубые Глазки. — Может, у него лагерь на этой планете, а может, нет… но появляется он там часто.— На Селлестре мы будем через пять часов. Куда пойдем после посадки?Голубые Глазки пожал плечами.— Я никогда не бывал на Селлестре, не забывай об этом. Откуда мне знать, где обретается Ибн-бен-Халид?— Что он делал, когда прилетал на Сайлен IV? — спросил Найтхаук.— Брал из сейфа все деньги и уходил.— Не напивался, не заходил в наркосалон, бордель, банк?— Насколько мне известно, нет. Он входил в бар, заказывал выпивку, никогда не платил за нее, пару минут спустя уводил меня в кабинет, я открывал сейф, он перекладывал деньги в сумку и ретировался.— Кто видел его на Селлестре?— Разный народ. Старатели. Картежники. Охотники за головами. Кто их разберет? Те, кто приходит в мой бар, предпочитают не распространяться о том, чем они занимаются за его пределами. — Дракон помолчал, потом продолжил:— Если ты думаешь обратиться к губернатору — забудь об этом. На Селлестре нет губернатора. Поэтому там так много охотников за головами.— Но кто-то должен стоять на страже закона?— Какого закона? — спросил Пятница. — Если нет государства, кто издает законы?— Сильный аргумент, — кивнул Голубые Глазки. — На планете придерживаются основополагающих законов, придуманных человеком. Насколько я понимаю, они восходят к их святой книге. Не убий, не укради. Что-то насчет не возжелай жены друга своего, но на такие мелочи внимания, разумеется, никто не обращает.— Похоже на те места, где мне доводилось работать, — прокомментировал Найтхаук.— Это то самое место, где Ибн-бен-Халид может ходить по улицам с высоко поднятой головой, — уточнил Голубые Глазки. — Закона там нет.— За его голову назначено вознаграждение в миллион кредиток. Если на той улице ему повстречается охотник за головами, он — покойник.— Остальные охотники не столь оптимистичны, как ты.— И что ты этим хочешь сказать?— В Пограничье Халид — герой. Даже охотники за головами верят в его идеи.— Скорее, причина в другом: они знают, что с ними случится до того, как они покинут планету, — вставил Пятница.— Ты думаешь, Халид так популярен? — с любопытством спросил Найтхаук.— Практический опыт показывает, что да.— Практический опыт?— Он до сих пор жив, — ответил Голубые Глазки.— Может, ему просто везло.— Ты веришь в везение? — спросил Пятница.— Нет, — признался Найтхаук.— Я тоже.— А я вот верю, — не согласился Голубые Глазки. — Поэтому и не допускаю азартных игр в моем заведении. — Он откинул голову, заухал, а потом вновь стал серьезным. — И твоему другу Киношите пока очень везет.— Правда?— Да, — кивнул Голубые Глазки. — В том, что Пятница до сих пор не убил его.— Почему он здесь? — спросил Пятница. — Я знаю, почему летим ты и я, женщина — эмпат, этот… — он пренебрежительно указал на дракона, — возможно, обладает какой-то информацией и хотя бы знает, как выглядит тот, кто нам нужен. Но почему в нашей команде оказался Киношита?— Он — самое важное звено, — ответил Найтхаук.— Не понимаю.— Когда все закончится, при условии что я останусь в живых, назад я возвращаться не собираюсь. Киношита знает, как отреагируют мои создатели, к кому обратятся, где будут меня искать.— Твои создатели?Найтхаук не ответил, а инопланетянин не стал упорствовать.Несколько минут спустя корабль изменил курс, чтобы разминуться с метеоритным роем, и Киношита показался из каюты узнать, что случилось. Пятница тут же полез в мешок и вытащил двух пауков. Одному откусил голову сам, второго, дрыгающего всеми лапками, протянул Киношите.— Убери от меня эту дрянь! — отпрянул тот.— Я просто хотел по-дружески разделить с тобой трапезу, — спокойно ответил инопланетянин, возвращая паука в мешок.— Пятницы — они все такие верные друзья, — заухал Голубые Глазки.— Занимайся своими делами, дракон, — холодно ответил Пятница.— Кто выбрал тебя боссом? — пожелал знать Голубые Глазки. — Я буду говорить все, что мне захочется.— А я его поддержу! — рявкнул Киношита. Внезапно из каюты появилась Мелисенд, бледная и нервная.— Вы должны это прекратить!— Прекратить что? — спросил Киношита.— Вы знаете, что я эмпат. Я стараюсь не вмешиваться, но вашей основной эмоцией становится ненависть. Вы сведете меня с ума прежде, чем мы встретимся с Ибн-бен-Халидом.— Я думал, ты не можешь считывать эмоции синих драконов, — заметил Найтхаук.— Не могу. Но мне хватает этих двоих.— Ты можешь читать мои эмоции? — с искренним любопытством спросил Пятница.— Не все, и не очень четко, — ответила Мелисенд. — Но ты так ненавидишь Ито…— Ах вот что! — прорычал Киношита и повернулся к Пятнице. — Разберемся сейчас или потом? Мне без разницы.— Достаточно. — Найтхаук переводил взгляд с одного на другого. — Хотите вы этого или нет, но вы команда. Я вас выбрал, я вас собрал, и если кто-то может здесь убивать, так это я. Вы не обязаны любить друг друга. Вы не обязаны любить меня. Но вы должны помнить, что вы — команда. Первый, кто об этом забудет, ответит передо мной… и я обещаю, что удовольствия это вам не доставит. Ясно?Киношита кивнул, что-то бурча себе под нос.— Как насчет тебя? — спросил Найтхаук Пятницу.— Я не ударю первым даже в злобе.— Этого недостаточно. Если ты вообще ударишь, первым, вторым, трехтысячным, в злобе или по доброте душевной, ты горько пожалеешь об этом. Ты понял?Пятница кивнул.— Так не пойдет. Скажи, что понял.— Я понял, — пробормотал инопланетянин.Найтхаук повернулся к Голубым Глазкам.— На меня не смотри. Я самый мирный из всех виденных тобой драконов. У меня даже нет оружия.— С такой пастью ты без труда откусишь голову любому из них, — ответил Найтхаук.— Если я это сделаю, тогда и будешь угрожать мне. Найтхаук смотрел в ясные, чистые голубые глазки дракона, пока тот не отвернулся.— Суд будет скорый — у вас нет прав, которыми подсудимые обладают по закону, а у меня искать сострадания бесполезно, — подвел черту Найтхаук. — Постарайтесь не забывать об этом.— Я могу возвращаться в каюту? — спросила Мелисенд. — Или ты хочешь предупредить и меня?— Ты знаешь, что я говорю правду. Этого достаточно. Иди.— Спасибо. — Она повернулась и зашагала к каюте. Найтхаук уже хотел заставить Пятницу и Киношиту пожать друг другу руки, но подумал, что для инопланетянина этот жест может иметь совсем другое значение. А в том, что Киношиту перекосит даже от мысли прикоснуться к Пятнице, он не сомневался.Та еще команда, подумал Найтхаук. Остается только гадать, удастся ли нам не перебить друг друга, прежде чем мы найдем Ибн-бен-Халида. Глава 12
Селлестра не выделялась богатством полезных ископаемых, но в ее атмосфере хватало кислорода, на земле — воды, а находилась она на пересечении звездных трасс, ведущих к ключевым планетам Пограничья, Палинаросу III и Новой Кении. Поэтому, когда выяснилось, что почва Селлестры недостаточно плодородна, чтобы кормить окрестные миры, планета обратилась к коммерции, став маленьким, но процветающим торговым центром.Сюда поступали субпространственные сообщения из Олигархии, которые передавались дальше, в глубины Пограничья. Три экспортно-импортные компании ожесточенно конкурировали в стремлении выполнить любой заказ на покупку или продажу. Тысячи туш животных поступали к таксидермистам, по какой-то только им ведомой причине обосновавшимся на Селлестре. Банки вели расчеты в кредитках Олигархии, шиллингах Новой Кении, талерах Марии-Терезии, фунтах Далекого Лондона, рублях Нового Сталина, рупиях Пуккаха IV и в дюжине других валют. Новый обменный курс объявлялся каждые десять секунд.Населяли Селлестру двадцать тысяч людей и почти три тысячи инопланетян, в основном канфориты, лодиниты и моллутеи. Почти все они так или иначе занимались межзвездной торговлей.Когда корабль Найтхаука вышел на планетарную орбиту, ожило радио.— Пожалуйста, назовитесь, — раздался холодный, чуть ли не металлический голос.— Говорит «Олимп Шесть», зарегистрированный на Делуросе Восемь, командир корабля Джефферсон Найтхаук. Два стандартных дня тому назад вылетели с Сайлена Четыре.— Цель визита?— Торговля.— Чем?Киношита помахал рукой.— Не ваше дело, — ответил Найтхаук.— Посадочные координаты введены в бортовой компьютер, — бесстрастно продолжил голос. — Добро пожаловать на Селлестру.Голубые Глазки заухал. Киношита улыбнулся.— Ты же здесь не бывал, — заметила Мелисенд. — Как ты узнал, что сообщать о цели нашего визита не обязательно?— Найтхаук объяснил, что прибыли мы по торговым делам, — ответил Киношита. — Тут Пограничье, не Олигархия. У него нет права спрашивать, чем конкретно мы собираемся заниматься.— Глупость какая-то. В конце концов это его мир. Должны же тут быть какие-то законы.— На любой торговой планете половина товаров — контрабанда. Едва ли деловые люди повалят сюда толпой, если узнают, что здесь задают лишние вопросы.— Этот тип также не спросил, есть ли на борту инопланетяне, — добавил Пятница. — Еще одно отличие от процедур Олигархии.— Там еще спрашивают об этом? — удивился Найтхаук.— Последние четыре тысячелетия спрашивали, — ответил Пятница. — С чего им менять заведенный порядок?Найтхаук пожал плечами.— На каждого человека в галактике тысячи инопланетян. Вроде бы нам пора приспосабливаться.— Прошлое человечества говорит о том, что оно приспосабливаться не способно. К счастью, у галактики долгая память. Сегодня у вас самые лучшие технологии, самое совершенное оружие, и человечество, наглое по натуре, становится еще наглее. Но не вы хозяйничали в галактике раньше, и в будущем наступит день, когда вы перестанете быть хозяевами. И тогда мне не хотелось бы оказаться на месте человека.— Об этом можешь не волноваться, — ехидно ввернул Киношита.— Я и не волнуюсь. Пока я могу убивать людей, на душе у меня спокойно.— А как насчет тебя? — спросил Киношита, повернувшись к Голубым Глазкам. — Ты так же относишься к человеку?— Ни в коем разе. — Дракон добродушно ухнул. — Люди — единственные обитатели галактики, которые могут отблагодарить за качественное обслуживание.— Значит, Пятница хочет нашей смерти, потому что у нас лучшее оружие, а ты хочешь, чтобы мы жили, потому что наши чаевые самые щедрые, — улыбнулся Киношита. — Пожалуй, более честных ответов мне не услышать.:— Я мог бы солгать, сказав, что внешне вы очень красивы, — ответил Голубые Глазки. — Если этот ответ доставит тебе удовольствие, считай, что первый раз я солгал.— Отнюдь. Но у меня складывается ощущение, что ложь доставляет тебе удовольствие.— Правда — добродетель, значение которой сильно преувеличено, как говаривала ваша Джейн Остин, — согласился дракон.— Наверное, говаривала, на твою память можно положиться… но я сомневаюсь, что она поощряла синих драконов лгать с утра до вечера на радость себе и другим.Голубые Глазки пожал плечами.— Вопрос лишь в толковании исходной фразы.— Привяжитесь, — прервал филологический спор Найтхаук. — Заходим на посадку.Несколько мгновений спустя они коснулись земли и вышли из корабля. Движущаяся дорожка доставила их на таможню. Формальности заняли считанные минуты.— Что теперь? — спросила Мелисенд, когда они вышли из здания космопорта под теплое солнце Селлестры и широкая магистраль понесла их к центру города.— Теперь побродим по улицам и постараемся узнать как можно больше.— Я уже почувствовала, что у многих людей твое появление вызывает недоброе предчувствие, — предупредила Мелисенд.— Они же не знают, кто я.— Чтобы догадаться, кто ты, достаточно одного взгляда.— Приятно об этом слышать, — вставил Киношита.— Я так пугаю людей? — спросил Найтхаук. Киношита кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25