— Как? — не удержался от вопроса Иезекииль.— Ну, если ничего другого не выйдет, дам им калифорнийский адрес Ника.— Это на вас не похоже, мистер Мэллори.— Я занялся этим делом, чтобы ловить шантажистов, а не укрывать их, — отрезал Мэллори.— Вот я завсегда ломал об этом голову.— О чем?— С чего люди становятся сыщиками. Это вовсе не так завлекательно, как показывают по телику.— Тебе бы стоило взглянуть на дело с этой стороны.— Так чего ж вы им занялись?— Не знаю, — развел Мэллори руками. — Наверно, насмотрелся фильмов Богарта. Богарт, Хамфри Де Форест (1899—1957) — американский киноактер, игравший суровых, крепких, но крайне добросердечных героев в гангстерских и детективных фильмах.

— Он забрал бутылку, подлил виски в кружку, отхлебнул и поморщился.— Действительность оказалась чертовски непохожей на мои мечты, скажу я тебе. По большей части я кажусь себе фотографом, работающем на «Хастлер», а когда мне взаправду повезет сцапать ворюгу или торговца наркотой, он оказывается на воле прежде, чем я успею вернуться в контору.— Он помолчал. — Но больше всего я расстраиваюсь из-за Вельмы.— Я не знаю никакой Вельмы, — заметил Иезекииль.— Я тоже, — признался Мэллори. — Но мне всегда хотелось иметь длинноногую секретаршу по имени Бельма. Так, ничего особенного: в нарядах от Фредерика из Голливуда, рабски мне преданную и, скажем, самую чуточку не в меру чувственную — просто типичную секретаршу детектива. — Он уставился на бутылку. — А взамен получил Грейси.— Она неплохая дамочка.— Не спорю. Но она весит две сотни фунтов, за два года не приняла толком ни одной телефонограммы, болтает только о диатезе своих детей, да вдобавок я вынужден делить ее с одноглазым дантистом и портным, обвешанным золотыми цепочками, как елка. — Детектив задумчиво помолчал. — Пожалуй, переберусь-ка я в Денвер.— А почему в Денвер?— А почему бы и нет?— Вы завсегда болтали про то, чтоб выйти из дела и перебраться куда-нибудь, да только ни разу этого не сделали.— Может, на этот раз сделаю. Надо присмотреть себе что-нибудь получше Манхэттена. — Мэллори ненадолго примолк. — Говорят, в Фениксе довольно мило.— Я бывал там. Там можно в самую полночь жарить яичницу прямо на мостовой.— Тогда в какую-нибудь из Карелии. Иезекииль бросил взгляд на часы.— Ну, мне пора, мистер Мэллори. — Он встал и направился к двери. — Доброго вам вечерка.— Тебе тоже.Выйдя в коридор, старик прикрыл за собой дверь. Мэллори подошел к окну и пару минут вглядывался сквозь грязное стекло. В конце концов он оторвал со стены чешуйку оглупляющейся краски, поразмыслил над тем, как может такая пустая комнатенка выглядеть столь тесной, и вернулся за стол. Снова откупорив бутылку, он отпил глоток за светлую память очаровательной Вельмы, которой не было на свете. Потом еще четыре — в честь четырех противоестественных половых актов, предложить которые Дорин ему так и недостало отваги (и каковые она как пить дать сейчас с радостью выделывает с Фаллико в эту самую секунду), еще один — за последний выигранный заезд Пролета (разумеется, если он в самом деле выиграл хоть один заезд в туманном, отдаленном прошлом; вполне может быть, что он восемнадцать раз отставал на самый волосок) и еще — за год, наконец-то дотащившийся до завершения.Он уж хотел было помянуть горькой чашей утраченные тапочки, когда вдруг узрел стоящего перед столом зеленого человечка и с восхищением объявил:— Ты просто прелесть! А где же розовые слоны?— Джон Джастин Мэллори?— Прежде ваш брат не разговаривал, — пожаловался Мэллори. — Обычно вы сидите вокруг, распевая «Санта Лючия». — Он с прищуром огляделся. — А где остальные?— Пьяны, — с отвращением бросил эльф. — Так дело не пойдет, Джон Джастин. Совсем не пойдет.— Остальные пьяны?— Нет. Вы пьяны.— Разумеется. Потому-то я и вижу зеленых человечков.— Я не человек. Я эльф.— Как заблагорассудится, — пожал плечами Мэллори. — По крайней мере ты маленький и зеленый. — Он снова оглядел комнату. — А где слоны?— Какие еще слоны? — не понял эльф. — — Мои слоны, — сказал Мэллори, словно втолковывал очевидный факт туповатому ребенку. — Кто ты и что тут делаешь?— Мюргенштюрм.— Мюргенштюрм? — переспросил Мэллори, нахмурившись. — По-моему, он этажом выше.— Нет. Это я Мюргенштюрм.— Присаживайся, Мюргенштюрм. Можешь сделать глоточек перед тем, как пропадешь. — Мэллори прикинул, сколько осталось виски. — Крохотный глоточек.— Я здесь не ради выпивки, — отрезал Мюргенштюрм.— Благодарение небесам за маленькие одолжения, — пробормотал Мэллори, поднося бутылку к губам и осушая ее. — Лады, — он швырнул пустую бутылку в корзину для бумаг, — я закончил. А теперь можешь петь свою песню, плясать свой танец или сделать, что ты сам собирался, и уступи место слонам.Мюргенштюрм состроил недовольную гримасу.— Надо протрезвить вас, и побыстрее.— Если ты это сделаешь, то исчезнешь, — возразил Мэллори, осовело уставившись на него.— И почему это должно было свалиться на меня в канун Нового года? — проворчал эльф.— Наверное, потому, что вчера было тридцатое декабря, — рассудительно заметил Мэллори.— И почему пьяница?— Эй, попридержи коней! — воскликнул Мэллори. — Может, я и пьян, но я не пьяница!— Без разницы. Вы нужны мне сейчас, а работать вы не в состоянии.— А я-то думал, что это ты нужен мне, — проронил озадаченный Мэллори, сосредоточенно нахмурившись.— Быть может, зоологии профессор… — пробормотал Мюргенштюрм под нос.— Смахивает на первую строчку лимерика. Эльф испустил вздох смирения.— Времени нет. Или вы, иль никто.— А это напоминает скверную песню про любовь. Подойдя к столу, Мюргенштюрм ущипнул Мэллори за ногу.— Ой! Какого черта?!— Чтобы доказать, что я здесь на самом деле, Джон Джастин. Вы мне нужны.Мэллори воззрился на него испепеляющим взором, потирая ногу.— Где это слыхано о столь наглых и спесивых галлюцинациях?!— У меня есть для вас работа, Джон Джастин, — заявил эльф.— Найди кого другого. Я оплакиваю свою утраченную юность и прочие элементы моего прошлого, как реальные, так и воображаемые.— Это не сон, не шутка и не белая горячка, — с пылом произнес эльф. — Я крайне остро нуждаюсь в помощи профессионального сыщика.Пошарив в ящике стола, Мэллори выудил потрепанный том «Желтых страниц» и швырнул его на стол.— А в городе семь, а то и восемь сотен детективов. Пошелести страницами.— Все остальные или уже заняты, или празднуют, — заявил Мюргенштюрм.— Ты хочешь сказать, что я единственный распроклятый детектив во всем Нью-Йорке, торчащий в своей конторе? — с недоверием спросил Мэллори.— Так ведь нынче Новый год.Мэллори долгое мгновение не сводил глаз с эльфа.— Как я могу заключить, ты избрал меня отнюдь не с ходу?— Я начал с А, — признался Мюргенштюрм.— И добрался аж до «Мэллори и Фаллико»? Должно быть, ты занимался розысками с самого октября.— Я весьма проворен, когда приспичит.— Вот и уносил бы по-быстрому свою зеленую задницу, — проговорил Мэллори, — а то заставляешь меня шевелить мозгами.— Джон Джастин, пожалуйста, поверьте — я бы к вам ни ногой, если бы речь не шла о жизни и смерти.— Чьей?— Моей, — несчастным голосом сообщил эльф.— Твоей? Эльф кивнул.— Кто-то хочет тебя убить?— Дело обстоит несколько сложнее.— Как ни странно, простых дел просто не бывает, — сухо отозвался Мэллори. — Дьявол! Я начинаю трезветь, а ведь это была моя последняя бутылка!— Так вы мне поможете? — не унимался эльф.— Не пори чепухи. Еще полминуты, и ты исчезнешь.— Да не собираюсь я исчезать! — в отчаянии выдохнул эльф. — Я умру!— Прямо здесь? — поинтересовался Мэллори, отодвигая кресло от письменного стола, словно собирался освободить место для трупа.— На рассвете, если вы мне не поможете. Мэллори критически разглядывал Мюргенштюрма целых пару секунд.— Чем?— Нечто, вверенное под мою опеку, пропало, и если я не верну его до утра, то поплачусь жизнью.— И что же это?Мюргенштюрм устремил на него не менее пристальный взгляд.— Вряд ли вы к этому уже готовы, Джон Джастин.— Как, черт побери, я отыщу нечто, если даже не знаю, что это такое?! — возмутился Мэллори.— Верно, — признался эльф.— Ну?Мюргенштюрм посмотрел на Мэллори, вздохнул и выпалил:— Единорог!— Уже и не знаю, рассмеяться тебе в лицо или дать тебе пинка под зад. Ну вот, а теперь ступай прочь и позволь мне насладиться жалкими остатками состояния опьянения.— Джон Джастин, мне не до шуток!— А я не поддаюсь на провокации, Моргентау.— Мюргенштюрм, — поправил эльф.— Мне плевать, даже если ты Рональд Рейган. Ступай прочь!— Назовите свою цену, — возмутился Мюргенштюрм.— За поиски единорога в Нью-Йорке? — саркастически уточнил Мэллори. — Десять тысяч долларов в день, плюс накладные расходы.— По рукам! — вскричал эльф, выхватывая из воздуха толстую пачку денег и швыряя ее на стол Мэллори.— Отчего это мне кажется, что сие добро не от мира сего? — осведомился Мэллори, листая пачку новехоньких, хрустящих стодолларовых купюр.— Уверяю вас, порядковые номера банкнот зарегистрированы в вашем министерстве финансов, а подписи вполне действительны.— И откуда же они объявились? — недоверчиво поднял бровь Мэллори.— От меня, — словно оправдываясь, сказал Мюргенштюрм.— А откуда объявился ты?— Как, простите?— Как слышал, — не уступал Мэллори. — Видал я в этом городишке самые дикие зрелища, да только тебя среди них не было, уж будь покоен.— Я здесь живу.— Где?— В Манхэттене.— Назови адрес.— Я сделаю лучше. Я отведу вас туда.— И не думай, — возразил Мэллори. — Сейчас я закрою глаза, а когда открою, ни тебя, ни денег не будет, а на моем столе появятся розовые слоны.Закрыв глаза, он сосчитал до десяти и открыл их вновь. Мюргенштюрм и деньги остались на месте.— Это затягивается дольше обычного, — нахмурившись, заметил Мэллори.— Любопытно, что за чертовщина была в бутылке?— Только виски, — сообщил эльф. — Я отнюдь не порождение вашего воображения. Я проситель, отчаянно нуждающийся в вашей помощи.— Чтобы разыскать единорога.— Именно так.— Просто ради любопытства: как, черт возьми, ты умудрился его потерять? В смысле, единорог ведь довольно большая штуковина, чтобы сунуть его куда-то не туда, разве нет?— Он был похищен, — поведал Мюргенштюрм.— Тогда сыщик тебе не нужен.— Как это?— Чтобы поймать единорога, нужна девственница, верно? Ну вот, а во всем Манхэттене не осталось и пары дюжин девственниц. Просто нанеси визит вежливости каждой из них и в конце концов наткнешься на ту, что с единорогом.— Ах, если б все было так просто! — мрачно проронил Мюргенштюрм.— А что ж тут сложного?— Может, в вашем Манхэттене осталось и не более двух дюжин девственниц, но в моем их тысячи, — а у меня осталось не более десяти часов.— Секундочку, осади-ка назад, — снова сдвинул брови Мэллори.— Что это еще за речи про «твой и мой»? Ты живешь в Манхэттене или нет?— Я же сказал, что живу, — кивнул эльф.— Тогда что ты тут мне толкуешь?— Я живу в Манхэттене, который вы видите уголком глаза, — пояснил эльф. — То и дело кто-нибудь из вас замечает его, но когда оборачивается лицом, все пропадает.Мэллори с усмешкой прищелкнул пальцами:— Всего-навсего?— Защитная окраска, — ответил Мюргенштюрм.— И где же этот ваш Манхэттен? За второй звездой направо и прямо до самого рассвета. К сведению читателей, не знакомых с повестью Дж. М. Барри «Питер Пэн»: эта дорога ведет прямиком в страну Нетинебудет.

— а может, за радугой?— Да прямо здесь, вокруг вас, — заявил эльф. — Это не другой Манхэттен, а скорее часть вашего, которую вы никогда не видите.— А ты, значит, ее видишь?Мюргенштюрм утвердительно склонил голову:— Надо только уметь смотреть.— Ну и как же на него надо смотреть? — спросил Мэллори, помимо воли охваченный любопытством.— Беритесь за работу, — Мюргенштюрм указал на деньги, — и я покажу вам.— Ни за что, — отрубил Мэллори. — Но я признателен тебе, мой маленький зеленый дружок. Когда я проснусь, я запишу весь этот разговор и пошлю его в какой-нибудь психоаналитический журнал, пусть его разберут по косточкам. Пожалуй, еще отвалят за публикацию полсотни зеленых.— Это ваше последнее слово? — обреченно повесил голову эльф.— Именно.Мюргенштюрм вытянулся во весь свой, хотя и ничтожный, рост.— Тогда мне надо готовиться к смерти. Простите, что побеспокоил, Джон Джастин Мэллори.— Ничего, пустяки.— Вы по-прежнему не верите, не так ли?— Ни единому слову.Испустив тяжкий вздох, эльф двинулся к двери. Открыв ее, он шагнул было в коридор, но тут же вошел обратно и поинтересовался:— Вы, часом, не ждете посетителей?— Розовых слонов? — осведомился Мэллори. Мюргенштюрм потряс головой.— Двоих очень крупных, злобного вида мужчин с оттопыривающимися подмышками. У одного из них шрам на левой щеке.— Черт! — буркнул Мэллори, заплетающейся трусцой подбегая к выключателю, чтобы погасить свет. — Им ведь положено ждать внизу! — Снова подбежал к столу и опустился за ним на четвереньки.— Может, им надоело ждать, — предположил эльф.— Но им нужен не я! — пожаловался Мэллори. — На самом деле они гоняются за Ником Фаллико!— Судя по виду, настроены они весьма решительно, — прокомментировал Мюргенштюрм. — По-моему, им подойдет любой подвернувшийся под руку.— Что ж, — проговорил Мэллори, жалея, что в запасе не осталось ни глоточка, — смахивает на то, что не только тебе не суждено дожить до седин.— Вы собираетесь их убить? — поинтересовался Мюргенштюрм.— Я имел в виду вовсе не их.— Вы разве не будете в них стрелять?— Из чего?— Из своего пистолета, разумеется.— У меня нет пистолета.— Сыщик без пистолета? — спросил эльф. — Ни разу не слыхал ничего подобного!— Мне он ни разу не потребовался, — возразил Мэллори.— Ни разу?— Ну, до сегодняшней ночи, — поправился он.— Вы в самом деле считаете, что они вас убьют? — спросил эльф.— Только если чересчур увлекутся. Скорее всего они всего лишь переломают мне пальцы и позаботятся о том, чтобы я пару лет не смог передвигаться без костылей.В дымчатом стекле двери замаячили две массивные фигуры.— У меня есть предложение к вам, Джон Джастин, — сказал Мюргенштюрм.— И почему это я не удивлен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34