— Берите свое пальто. Нам нельзя здесь засиживаться.— Но Мефисто почти никогда не показывается раньше часа ночи, — запротестовала Виннифред.— Тогда мы подождем его.— Мэллори, что стряслось?— Я оставил Мюргенштюрму весточку, чтобы он встретился со мной здесь. И пусть я ему официально верю, это отнюдь не значит, что я ему доверяю.Виннифред тотчас же направилась к гардеробу, надела белую шубу длиной до пят и пару сапожек с такой же подкладкой, после чего повела детектива и Эогиппуса из комнаты вверх по длинной лестнице.Когда они вышли, снегопад уже прекратился. Виннифред повернула налево.— Привет, Джон Джастин Мэллори, — промурлыкал рядом знакомый голос. — Каким вкусненьким зверечком ты обзавелся! Задрав голову, Мэллори увидел Фелину, сидящую на фонаре.— И давно ты здесь?— Не знаю.— Как ты нашла меня? — требовательным тоном спросил Мэллори.Улыбнувшись, она мягко спрыгнула на землю.— Тебя куда легче выследить, чем единорога, — поведала она, присев на корточки рядом с Эогиппусом, и певучим голосом заворковала:— Милый малышка, сладкий малышка, жирный малышка, лакомый малышка…— Э-э… Мэллори! — встревожился Эогиппус.— Это и есть Фелина? — спросила Виннифред.Мэллори кивнул.— Она помогла мне высмотреть единорога в парке, когда гастрономические соображения взяли над ней верх.Фелина потянулась, чтобы потрогать Эогиппуса, за что Виннифред тут же вознаградила ее шлепком по руке. Девушка-кошка тут же прыжком отпрянула, шипя и фыркая.— Оставь его в покое. Поняла? — твердо заявила Виннифред. В ответ Фелина зарычала на нее. — Проделайте это еще раз, юная леди, и я посажу вас на цепь.Агрессивность Фелины тут же сменилась полнейшим раболепием.— Это мужественная и горячая раса, — пояснила Виннифред для Мэллори. — Надо с самого начала ввести основные правила и дать им понять, кто главный, или хлебнешь с ними горя. — Она поглядела на Фелину. — Что ж, у нас больше не будет проблем из-за попыток потрогать маленького коня, правда?Фелина с улыбкой закивала. Мэллори показалось, что улыбка чересчур зубаста, так что он решил снова поднять Эогиппуса и сунуть его под мышку.— Бар в следующем квартале, — сообщила Виннифред. — Вообще-то это очень приятное заведение. Наливают много, запрашивают мало.— Тогда пошли, — сказал детектив.— Верно, — поддержала она, жизнерадостно шагая вперед. — Внезапно я снова почувствовала, что полна сил. Я вырвалась из этого заплесневелого морга, а красный зверь на тропе! — Она глубоко вдохнула. — Ах, только понюхайте этот бодрящий воздух, Мэллори! Он напоминает мне о том времени, когда я в Гималаях охотилась на йети.— А я и не знал, что йети существуют на самом деле. Виннифред со смехом сделала пируэт, чтобы продемонстрировать шубу со всех сторон.— А как по-вашему, что на мне надето?— Я рад, что вы на нашей стороне, — заметил Мэллори.— А я рада, что вы спасли меня от очередного Нового года в окружении толпы людей, просиживающих штаны в ожидании смерти, — искренне откликнулась она.— Кстати, какого черта там делает столь жизнерадостная особа, как вы?— Вообще-то я и сама не знаю, — честно призналась Виннифред. — Как-то ненароком меня такая жизнь затянула, там масса удобств, и со временем получилось так, что уход потребовал бы слишком больших усилий.— Потому-то я и остаюсь в Манхэттене, — согласился Мэллори. — Пусть он и не идеал, пусть воздух смердит, а на улицах небезопасно, но как-то перебыть день кажется меньшим трудом, чем перебраться на новое место.Внезапно Виннифред остановилась и запрокинула лицо к пасмурным небесам.— Будь настороже, Гранди! — прокричала она. — Может, с виду мы и не ахти, и лишены твоего темного могущества, и нет у нас твоих злодейских союзников, но мы заставим тебя поплясать, уж это я тебе гарантирую! Глава 7 00.27 — 00.45 — Вам нравится регтайм? — поинтересовалась Виннифред на подходе к питейному заведению.Он далеко за пояс заткнет любую чепуху, которая сходит за музыку в наши дни, — ответил Мэллори. — Если спросите меня, так музыка катится под горку с тех самых пор, как Сестры Эндрюс Сестры Эндрюс, Лаверн, Максин и Патти (Патриция), — популярное вокальное трио. После выступлений на подмостках провинциальных оперетт Среднего Запада сестры Эндрюс в конце 30-х и 40-х гг. исполнили много песен на радио и в кино, часто в сопровождении оркестра Гленна Миллера. Среди прочих при записи грампластинок с ними сотрудничали Бинг Кросби и Гай Ломбрадо.

прекратили записываться.— Хорошо, — одобрила Виннифред. — Я думаю, здесь вам понравится.Мэллори остановился перед фасадом здания.— А вы уверены, что пришли туда, куда надо? Это заведение — китайская прачечная.От души хохотнув, Виннифред распахнула дверь. Из сумрачных глубин помещения ураганом вырвались неистовые ритмы регтайма.— Следуйте за мной, — распорядилась она и решительно двинулась к пустому столику в дальнем конце забитого народом помещения. Мэллори с Эогиппусом под мышкой и Фелиной за спиной двинулся следом. Пары, четверки и большие группы людей сидели вокруг столиков и длинной стойки из красного дерева, явно недурно проводя время, а официанты в белых пиджаках разносили на серебряных подносах напитки.Большинство мужчин были одеты в старомодные смокинги, и многие щеголяли в гетрах. Женщины с короткими стрижками и еще более короткими юбками словно задумали провести конкурс на лучшего двойника Клары Боу. Клара Боу (1905—1965) — кинозвезда немого кинематографа (1922—1928). В Эпоху Джаза воплощала в себе идеал красоты, раскованности и сексуальной привлекательности. Так и не сумев найти своего места в звуковом кино, остаток жизни тихо прожила на ранчо в Неваде, принадлежавшем ее мужу Рексу Беллу, исполнявшему в кино роли ковбоев.

— Мефисто пока нет, — объявила Виннифред, оглядев прокуренный зал с низким потолком. Когда все они добрались до столика и наконец уселись, она обернулась к Мэллори:— Ну, разве не очаровательное маленькое бистро?— Тут полным-полно хлыщей и девиц а-ля «джаз-беби», — кисло ответил он, когда тапер начал наяривать новую мелодию и полдюжины посетителей принялись отплясывать чарльстон. — Это что, актеры и статисты, участвующие в каком-то бродвейском спектакле?— Нет, они такие же посетители, как вы да я.— Может, они и посетители, но чертовски очевидно, что не такие, как вы да я. Кстати, как заведение называется?— «Забытый подпольный бар».— Подпольный? — переспросил Мэллори. Полковник кивнула, явно забавляясь его реакцией.— Он действует с 1925 года. — Она доверительно понизила голос. — Правду сказать, они все еще гонят собственный джин в одной из ванных комнат на втором этаже. Вообще-то очень недурственный.— А клиенты не в курсе, что сухой закон давно отменен? — спросил Мэллори, наблюдая за увеселяющейся клиентурой. — Или не отменен?— О, конечно отменен. Но если совсем честно, то кое-кто из них, наверное, до сих пор об этом не знает. Это заведение настолько популярно, что многие ни разу не уходили домой. Они толкуют о Везучей Линди и Большом Але Знаменитые скаковые лошади.

, гадают, не является ли увлечение фотографией лишь мимолетной прихотью моды, и убеждены, что биржа никогда не рухнет. — Виннифред исподтишка указала на мужчину, стоявшего в углу спиной к стене, жующего зубочистку и подбрасывающего на ладони серебряный доллар. — Видите его?Мэллори кивнул.— Его наняли для убийства знаменитого бутлегера, — прошептала она. — Никто так и не набрался храбрости сообщить ему, что тот скончался более сорока лет назад.К столику подошел официант, и Мэллори заметил, что волосы у него набриолинены, как у всех остальных мужчин в баре.— Позвольте принять заказ?— Я возьму горячий тодди, — сказала Виннифред и повернулась к Мэллори. — Вам обязательно следует попробовать. Очень бодрит.— Я попробую что угодно, если только не ослепну от их напитков, — ответил Мэллори.— Сделайте два горячих тодди, — велела Виннифред официанту. — А когда придет Мефисто, передайте, что я хочу его видеть.— А… э… молодая леди будет что-нибудь? — осведомился официант, указав на Фелину.— Молоко, — изрекла девушка-кошка.— Такого не держим, — ответил официант, состроив брезгливую мину.— Вы можете сделать «Бренди Александр»? — спросил Мэллори. Официант кивнул. — Вот и славно. Она хочет «Бренди Александр», только без всего, кроме сливок.Официант воззрился на Мэллори, как на сумасшедшего, но в конце концов пожал плечами, снова кивнул и удалился к стойке.— О Боже мой! — вдруг встрепенулась Виннифред. — Мы позабыли об Эогиппусе!— Ничего страшного, — откликнулся Эогиппус, лежавший у Мэллори на коленях. — Я не пью.— Тебе же так неудобно, — заметила Виннифред. — Давай я поставлю тебя на стол.Подняв Эогиппуса, она поставила его около блюда с арахисом. Воззрившись на миниатюрное животное, Фелина чуточку подалась вперед.— Только попробуй, и я за твою жизнь гроша ломаного не дам, — веско заявила Виннифред.Фелина с видом полнейшей невинности подалась еще дальше вперед, разгладила скатерть, после чего откинулась на спинку стула, отклонившись так, что тот встал на задние ножки, и надулась.Тут в бар вошел высокий мужчина в очень толстых очках в роговой оправе, приблизился к стойке, обменялся приветствиями с барменом и направился прямиком к их столику. На нем был современный смокинг, красно-черная накидка, позаимствованная прямиком из фильма о Дракуле, и конический колпак, расшитый знаками зодиака.— Привет, Винни, — сказал он, подтягивая свободный стул и усаживаясь.— Ты хотела со мной поговорить?— Да. Мефисто, это Джон Джастин Мэллори. А это, — добавила Виннифред, по очереди указывая на спутников, — Эогиппус и Фелина.— Великий Мефисто к вашим услугам, — молвил маг, протягивая руку детективу.— Рад познакомиться, — начал Мэллори и уже хотел пожать руку новому знакомому, когда обнаружил, что у того в ладони внезапно появился крольчонок. Но едва Фелина хотела вцепиться в зверька, как маг спрятал его в карман. — Полковник Каррутерс говорит, что вы лучший маг в Нью-Йорке, — продолжал детектив.— В мире, — поправил его Мефисто. — Вам нужны доказательства? — Он извлек из воздуха колоду карт и раскрыл ее веером. — Выберите карту. Любую.— Меня не интересуют карточные фокусы.— А должны бы, — возразил Мефисто. — В последнее время они на вечеринках — гвоздь программы. — Он взмахнул ладонью, и карты исчезли.— Так вы фокусник или настоящий волшебник? — полюбопытствовал Мэллори.— А какая разница?— В данном случае — жизнь и смерть, — ответил Мэллори.— О-о? — внезапно заинтересовался Мефисто. — Тогда я маг, специалист по творению, предсказанию будущего и заклинаниям. Чем могу служить, друг мой?— Расскажите мне о рубине, имеющемся во лбу Лютика.— Лютика? — резким тоном переспросил маг, оборачиваясь к Виннифред. — Я думал, ты предлагаешь мне работу!— Нечего скулить! — оборвала она. — Ну же, веди себя достойно и отвечай на вопрос.— В подобном месте маг рискует помереть с голоду, — проворчал Мефисто. — Всем только и подавай бесплатные консультации — можно подумать, что я доктор!— Вопрос, Мефисто, — не отставала Виннифред. — Или ты все-таки просто ловкий на руку артист?— О вы, маловерные! — вздохнул маг, поворачиваясь к Мэллори. — Что вы хотите знать о драгоценном камне Лютика?— Все.Мефисто некоторое время вглядывался в детектива, потом вдруг победоносно щелкнул пальцами.— Теперь понял! Вы тот самый парень, за которым охотится Гранди!Мэллори кивнул.— Ха! — осклабился Мефисто. — Значит, он пытается похитить камень!— Уже похитил, — вставил Эогиппус.— Если он что и похитил, то единорога, а не рубин, — парировал маг.— А есть разница? — поинтересовался Мэллори. Маг утвердительно склонил голову.— Мой друг только что справлял Новый год в, как мы называем это, «доме с дурной репутацией». Поскольку его жене известны его любимые притоны в этом Манхэттене, он предпочел покутить в вашем Манхэттене. — Мефисто помолчал. — Он не смог бы этого сделать, если бы рубином завладел Гранди.— Почему?— Потому что, помимо всего прочего, рубин обеспечивает переход между нашими мирами.— Как-то не очень верится, — возразил Мэллори. — Здесь ужасно много людей из моего Манхэттена, и ни один из нас не пользовался рубином, чтобы попасть сюда. Лично я приехал на лифте.— И тем не менее это стало возможным благодаря рубину.— Каким образом?— Трудно объяснить. Видите ли, между мирами имеется мембрана.— Что-то вроде перегородки?— Она не столь ощутима, — хмыкнул маг. — Скорее, это нечто вроде специфической зоны, соединяющей ваш мир с моим. Во всяком случае, пока Лютик жив, мембрана проницаема и возможен переход из мира в мир. Когда он родился, возникла возможность странствовать туда-сюда. Когда он умрет — а единственное, что может его прикончить, кроме старости, это извлечение рубина, — мембрана за несколько часов затвердеет, и наши миры будут отрезаны друг от друга.— До тех пор, пока через тысячу лет не родится следующий единорог с рубином, — предположил Мэллори.— Навсегда, — отрезал Мефисто.— Но я считал, что единорог с рубином рождается раз в тысячелетие или около того.— Это верно, — подтвердил Мефисто. — Но каждый рубин открывает доступ в иной мир. Как только Лютик умрет от какой бы то ни было причины, ваш мир навечно станет недоступным для нас. Следующий рубин откроет какой-нибудь новый мир, в точности как первые два.— И сколько же Лютик проживет? — справился Мэллори.— Давайте поглядим, — проронил Мефисто, потирая свой костлявый подбородок. — Сейчас ему где-то около шестидесяти. — Он обернулся к Виннифред. — Какова средняя продолжительность жизни единорогов?— От ста до ста двадцати лет, — ответила она. — Но это у нормальных единорогов, а у такого, как Лютик… Кто знает?— Но он вряд ли умрет естественной смертью в ближайшие пару лет? — не унимался Мэллори.— Нет.— Тогда я не могу взять в толк, зачем Гранди понадобился рубин, — нахмурился Мэллори. — Как только он его извлечет, Лютик умрет, а как только он умрет, этот мир будет изолирован на ближайшую тысячу лет. Какой-то бессмысленный поступок со стороны демона, явно рассчитывающего грабить оба мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34