— взъерошился Билл.— Ты меня не понял. Ну чего нам еще нужно? Все у нас есть: рис, оружие, медикаменты, бабы. Найдем укромное местечко, и все будет о'кей;
Алекс остановился.
— Ты не прав, Билл. Мы не суслики, чтобы отсиживаться в норах. Мы — бойцы. Нужно помочь этим людям в беде, Ты же видишь, как им плохо. А дальше будет еще хуже.
— Да какое мне дело до этих черномазых!—зарычал Билл.— Пусть сами выпутываются из заварухи. Я вовсе не хочу попасть на штык джапу или на зуб леопарду. Разве ты не хочешь вернуться домой живым?
— Хочу. Хочу вернуться на родину, обнять близких, но не ценой того позора, что предлагаешь ты.
— Ха-ха-ха! Как я тебя зацепил! Да ты, оказывается, такой же, как все! А еще корчит из себя христосика!
День клонился к вечеру, а Тангкхулоа не отвечало. Воины забеспокоились. Уж не предал ли кто отряд? Не заметили чего джапы?
— Пойду я,— решительно сказала Гаудили.— Жрец и старейшины будут говорить только со мной.
Алекс уговаривал ее:
— Джапы схватят тебя. Они ищут нас, ты для них — залог за племя.
— Никто из джапони не знает меня в лицо. Разве я не похожа на других женщин деревни? А с женщинами они не воюют.
— От них всего можно ожидать. Ты вождь и нужна здесь.
— Но я хочу помочь тебе, всем нам.
- Довольно! Прекрати!- вскипел Алекс и тут же пожалел об этом.
Гаудили нахмурилась, поджала губы.
«Вот и первая семейная сцена», — мелькнула грустная мысль у Алекса. Вслух он сказал:
- Ну извини меня, дорогая! Пойми же, это очень рискованная затея. Племя не может лишиться вождя, а я жены, которую очень люблю.
Лицо Гаудили разгладилось
- Другого выхода нет. Ты не беспокойся; все будет хорошо.
Она встала перед ним, запустила тонкие пальцы в его густые черные волосы, подрезанные на манер нага. Потом, легко касаясь, пригладила курчавые баки, бородку, редкие топорщащиеся усики. Их глаза встретились. И они тотчас же прильнули друг к другу. Алекс подхватил на руки жепу, по тут же опомнился, опустил.
— Прощай, любимый! — прошептала Гаудиля, заглядывая ему в глаза. Она охватила его руку, потерлась щекой и неожиданно припала губами к ладони.— Прощай, родной! К полуночи ждите моего посланца.
Маленькая группа нырнула в зеленую чащу. Лишь чуть колыхнулась листва. Алекс постоял в раздумьи. На душе было очень смутно. Тревога сутулила его плечи, гнула к самой земле. Он тряхнул головой и поспешил к командирам, собравшимся под шатром громадного пьинкадо.
Вот они сидят перед ним, спокойные и невозмутимые. Одних он назначал сам, других — выделили и признали воины. Гаро — высокий атлет. Может броситься в бой с десятью врагами сразу. Билл Вуд — тяжеловесный великан, свиреп и жесток в бою. Дегаланг — коренастый крепыш, хитрый и опытный воин, осторожный в принятии решений и стремительный в бою. Гайлуба — стройный худощавый волевой командир, действующий наверняка, не любящий риска. Абунг — красивый, веселый парень, коновод морунга, любитель дерзких отчаянных налетов. Они все разные, но все верные товарищи. Его опора. Он глядел на своих друзей, и тревога улетучивалась. Сколько отваги в их глазах!
— Вождь ушла в Тангкхулоа,— сказал Алекс— На всякий случай и мы приблизимся к деревне вплотную.
— Хо-хо,— приняли приказ немногословные командиры. Бесшумно снялись, бесшумно подошли к самым воротам.
Все было бы хорошо, если бы не москиты. Они неотступно преследовали отряд. И теперь собрались сюда, казалось, со всех джунглей. От них не было спасения. Люди с головой кутались в одеяла, но и это не помогало. Воины с нетерпением ждали боя: лучше быть под пулями японцев, чем гореть от укусов проклятых москитов.
Настороженная тишина внезапно лопнула. Сухими частыми щелчками забили японские карабины, разорвались ручные гранаты. Стрельба быстро катилась к закрытым воротам. Совсем рядом застрекотал пулемет. Они даже видели мельтешащие прерывистые вспышки белого пламени. Между ними и этой машинкой, злобно плюющейся огнем, была только высокая плотная двухметровая изгородь из колючего кустарника.
— Друзья, медлить нельзя! — поднялся взволнованный Алекс.—Там начался бой, умирают наши братья. Вся их надежда на нас. Гаро, твоя задача: захвати пулемет и открой порота. Действуй!
Будет сделано, мой кадонги!— бросил атлет и растаял в темноте.И вдруг в начинающийся шум боя врезался призывный наводящий ужас клич смерти. Он взмыл и понесся вверх к небу. А вместе с ним по блестящим белым звездам мелькнули стремительные черные тени. Одним гигантским прыжком, как , в страшные ночи охотников за головами, гаровцы перемахнули через высокую изгородь и обрушились на опешившего врага. Пулемет замолк. Открылись ворота. Отряд Алекса ворвался в деревню.
Перед Алексом вырос Гаро и сунул ему ручной пулемет.
— Возьми! Ты лучше с ним управишься,— Сказал и исчез. Впереди в черном провале улицы мельтешили частые огоньки выстрелов. Отряд молча двигался им навстречу. Послышались сдавленные крики, восклицания. Снова из мрака появился Гаро, а плечом к плечу с ним — его двойник.
— Жакунда,—отрекомендовался рослый молодец.— У меня сорок воинов. Мы хотели отбить вождя.
— Разве ее схватили?
— Да, она в руках джапони. Нам не удалось ее освободить. У нас только копья и ножи. Мы отступили к воротам и попали под огненный ливень смерти.
— Где японцы и сколько их?
- Они у морунгов, там и вождь заперт. Их много. Очень много.
— Поведешь нас туда,- приказал Алекс.— Но сначала уничтожим тех, что перед нами. Обходи их с флангов? Гаро слева, Жакунда справа.
Передовая группа японцев продвигалась осторожно. Они недоумевали: куда исчезла кучка мятежников? Почему молчит пулемет? Один из них бросил гранату в стоявшую особняком хижину, чтобы осветить местность. И не успел домик загореться, как темная сливающаяся с ночью волна воинов, страшная в своем молчании, поглотила их.
Преследуя японцев, воины выплеснулись на деревенскую площадь, где стояли морунги. Они неслись вперед и попали прямо под пулеметный огонь. Отстреливаясь, отступили в спасительную тень хижин, окружавших площадь.
Оба морунга находились па небольших пригорках метрах в двухстах друг от друга. Меж ними пролегал неглубокий очень пологий овражек, по дну которого журчал ручей. Перед строениями почти в центре площади горели два больших костра. За кострами и в овражке залегли японцы.
Стрельба постепенно затихла. С гор потянуло прохладой. Робко вздыхали, ворочались джунгли, затаившись во мраке.
— Жакунда, заходи джапам с левого фланга,— скомандовал Алекс. — Захвати морунг, да осторожней - там вождь. Потом выйдешь им в тыл, в овражек. С тобой пойдут ребята Билла. С правого фланга на мужской морунг идут Гайлуба а Абунг. А мы поддержим отсюда. Ну, желаю успеха!
— Джонни, брат мой,—подозвал Алекс своего телохранителя и крепко обнял его за широкие упругие плечи.— Иди с Жакундой. Лично тебе поручаю заботу о вожде. Надеюсь на тебя!
— Будет сделано, мой кадонги!—весело откликнулся Джонни и пропал во тьме.
— Гаро, заходи слева! Не давай им опомниться!
Скоро на левом фланге затрещали выстрелы — Гаро завязал перестрелку. Алекс, сменив магазин, ударил длинной очередью. Справа зататакал пулемет Маунг Джи. В овражке полыхнули взрывы ручных гранат. Японцы заметались под перекрестным огнем.
В свете костров показались маленькие пригибающиеся к земле фигурки. На них черными волнами накатывались атакующие. Остатки японцев укрылись внутри морунга и заперли массивную дверь.
— Прочь от двери!- крикнул Алекс.
Соскочив; с подмостков вниз и убедившись, что там никого не осталось, Алекс метнул гранату. Раздался взрыв. Над головой просвистели щепки, камни, обломки досок. В стене зазияла дыра, курившаяся дымом. Гаро и Алекс рванулись к дымному входу, увлекая за собой воинов. Внутри морунга при неверном свете смоляных факелов заколыхалась беспорядочная хрипящая масса.
— Это же свои, дьявола вам в глотку! Стойте, черти дырявые!— взревел вдруг трубный глас Билла.
Зажгли новые факелы. Стало светлее. Огляделись. Кругом были свои, живые среди трупов. В центре — целый клубок сцепившихся в предсмертных объятиях тел. У задней комнаты, отгороженной от зала бамбуковым матом, еще одна ужасная группа. У самых дверей распластались порубленные японцы. В середине ничком лежал воин. Между лопатками его торчал штык. Вынули солдатский тесак, перевернули осторожно храбреца. Он слабо застонал, силясь открыть глаза.
— Абунг!—узнал его Гаро.— Вон сколько навалял. И ударили в спину, крысы проклятые.
— Спасите вождя! Нам не удалось,— прохрипел юноша. Это были его последние слова.
Черные глаза, наконец, распахнулись и остеклянели в невысказанной муке.
- Жакунда, прочеши лес!-приказал Алекс. Похитители вождя не ушли далеко.
Вот и нет Абунга. Всеобщий любимец, он вышел без единой царапины из ада Мангло, чтобы погибнуть в тесном углу морунга от предательского удара в спину. Шестнадцатилетний юноша командовал отделением смельчаков. Все сор-ви-голова. И все полегли здесь. Тяжко, ох как тяжко видеть, как умирают молодые!
Алекс облизнул пересохшие губы и вышел на улицу. Небо на востоке порозовело. А земля все еще дышала жаром сражения. Стонали раненые. Они выиграли первый серьезный бой. Победа нужна была им, вступившим на трудную тропу борьбы за свободу. Они уже заплатили дорогой ценой за неё. Обходя выстроившихся воинов, Алекс многих не досчитывался в рядах.
— С победой, братья!—поздравил он всех, останавливаясь перед строем.— В открытом бою вы победили джапа. В честь такого великого дня вы достойны называться отныне славным именем гаронды. Потому что победить таких свирепых врагов, как японцы, труднее, чем оседлать леопарда. Слава вам, гаронды Нагаленда! Хэйо, хой! - Хо-хой!— восторженно отозвались воины.
— Наша победа ты, о Гаридекумба!—выкрикнул Гаро.
— Победа - Гаридекумба! Победа — Гаридекумба! — скандировали воины, притоптывая на месте и потрясая оружием.
Подошел Жакунда, сообщил: вождя нигде нет, исчез и Джонни. Алексу было и горько и радостно. Погибли товарищи, совсем юные, как Абунг, пропала Гаудили — жена и вождь. И в то же время так приятно было сознавать, что хвастливые японцы разбиты в открытом бою, что воины поверили в его и в свои силы, что людям возвращена утраченная свобода. Он готов был обнять всех этих героев, но только коротко приказал:
— Вольно! Отдыхайте!
Воины не расходились.Алекс обернулся. На площади собирались жители деревни. Мужчины выжидающе смотрели на него и на воинов. Старики стояли впереди, кутаясь в накидки из синего холста, выглядывали голопузые ребятишки. Воцарилась такая тиши-на, что стало слышно, как сладко причмокивал младенец, сосущий грудь у молодой женщины. Мать застеснялась и грубо оторвала малыша. Тот залился пронзительным плачем.
Алекс невольно улыбнулся. В толпе тоже заулыбались.
— Люди Тангкхулоа рады видеть тебя, кадонги, и в уважении склоняются перед тобой,— провозгласил староста, выходя из толпы и склонив седеющую голову.
— Здравствуй, высокочтимый Нагкхулоа! Здравствуйте, уважаемые старейшины и люди Тангкхулоа!— ответил тор-жественнд. Алекс.
— Хвала нашему кадонги! Хвала его отважным воинам! Пусть ваши ружья не знают промаха! Хвала вам, наша защита, наша надежда!—староста приложил руки к груди и поклонился Алексу и воинам.
- Толпа одобрительно загудела, повалилась на колени. Согнувшиеся спины замерли в глубоком поклоне.
Алекс смутился, растерянно оглядываясь.
«Ну, вот, опять! Как мне заставить их отказаться от этого?»
Нагкхулоа подошел ближе, ободряюще улыбнулся:
— Не смущайся, мой сын! Ты заслужил это.
А днем со стороны деревни Мао послышалось какое-то урчание. Воины, не ожидая команды, схватились за оружие. Все от мала до велика высыпали на улицу. Старики качали головами, не зная, что сказать. В небе появилось гудящее существо. Это была очень большая птица, похожая на огромного орла. И летела она необыкновенно быстро, как никакая другая птица. Пролетела и исчезла за горой. Оттуда послышался взрыв, и черное облако поднялось над зеленым ковром джунглей.
Все пошли к Алексу узнать о загадочном существе, и Алекс рассказал о самолете. По ходу его рассказа старики и юноши щелкали языком, восхищались чужеземцами и хвалили волшебную птицу.
— Такую птицу надо уметь сделать, это правда,— сказал Нагкхулоа. — Но у нас колдуны лучше, чем у джапони и англэ. Наши колдуны, если захотят, могут летать по воздуху без всякой птицы. Это труднее.
Дозорные побывали на месте катастрофы и принесли планшет летчика и пистолет. В планшете Алекс нашел полетную карту и полосу газеты «Нью-Йорк таймс» за десятое января 1943 года. Находка была поистине великолепной. Наконец-то он не будет бродить наугад и целиком полагаться на искусство проводников. Однако, рассматривая карту, Алекс не нашел той местности, где действовал его отряд. Вместо нее были белые пятна.
Разочарованный, он взялся за газетный листок двухнедельной давности. И там среди тысяч слов сразу увидел одно короткое и самое дорогое: Москва. Затуманилось в глазах. Он оторвался от газеты. Посидел, пытаясь утихомирить заколотившееся сердце. Это была долгожданная весточка о Родине.
Алекс читал и перечитывал короткую заметку. В ней сообщалось, что советские войска доколачивают крупную группировку немцев в Сталинграде. Перечислялись разгромленные части и соединения гитлеровцев. Говорилось также, что наступление советской армии ведется на широком фронте,
что в тылу у немцев действует много советских партизан.,Это был осколок родного мира, который теперь далек.
— Гаро! Друзья!—закричал Алекс взволнованно.—Замечательные вести! — И когда вокруг собрались воины, он рассказал о прочитанном.
— И мы с вами являемся частью той великой армии, которая бьет захватчиков. Мы, как и советские партизаны, помогаем уничтожать врагов свободы,— горячо закончил он свой рассказ.
- Значит, мы тоже партизаны?—вскочил Гаро.—Можем мы называть себя так?
Тога соскользнула с его крутых плеч, и он стоял могучий, как пьинкадо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32