захвачен японский обоз, охрана из трех солдат перебита. Известие принес Мбанго — шестнадцатилетний паренек, востроглазый и юркий, как ящерица. Он и проводил отряд. Там уже все было спокойно: пять мулов мирно пощипывали травку, гурок Бахадур и сиемец Абуиг о чем-то тихо беседовали, Маунг Джи с карабином в руке расхаживал около горки трофеев: мешков с рисом, ящиков и тюков.
— Один джап пытался удрать, и нам пришлось его прикончить,— завершил молодой бирманец свой короткий рапорт.
— Действовали вы смело и решительно, за это хвалю,— сказал Алекс, любовно оглядывая четверку юных храбрецов.—Но вы же наши глаза и уши! Ввязываясь в разные переделки, рискуете не только собой, но и всем отрядом. Это учтите на будущее. А вообще-то, вы молодцы!— Алекс сгреб
всех четверых, и юноши молча прижались к нему, не пытаясь оправдываться.
Задержанные погонщики мулов рассказали, что за ними должен пойти еще один более крупный обоз. Охраны там тоже мало, японцы спокойны пока за свои тылы. Совет командиров решил: захватить. Выслали дозоры, отряд залег в ожидании врага.
В джунглях не устроишь привал, где пожелаешь. Тропа порой долго идет по болотам или петляет по скалам и кручам. Встречаются большие участки пути, где нельзя остановиться на отдых из-за москитов, клещей, древесных пиявок или слепней. Ни человек, ни животное не могут выдержать их атак. Часто тропа пробивается сквозь непроходимые заросли, и она слишком узка, чтобы раскинуть лагерь. Да и вода встречается далеко не везде, подчас приходится довольствоваться лужей, оставшейся от дождя. Однако отряд вели охотники, знающие здесь каждый уголок. Привал сделали у прохладного чистого родника.
В отряде наладилась поистине военная дисциплина. Одни расчищали место, другие сооружали легкие навесы. Посланные за водой воины вернулись и разводили небольшой, костер, почти не дававший дыма. Поначалу Алекс решил было не разжигать огня, чтобы не выдать себя врагу, который мог находиться вблизи. Но когда неожиданно закричала сова в сумраке наступавшей ночи, Алекс увидел ужас в глазах воинов. «Без огня не обойтись»,— подумал он и отменил свое решение. Даже зрелые мужчины боятся джунглей ночью. А его воины еще так молоды!
Непроглядная тьма подступила вплотную. То тяжко вздыхает, то глухо рокочет, то сотрясается от топота крупного животного, то взрывается ревом вышедшего на охоту тигра. Какая-то птица издала странный преследующий крик. Часовые замерли. Крик повторился, щемя сердце и наводя безысходную тоску. Часовые сошлись к самому костру, судорожно сжимая оружие.
— Потерянная душа бродит,— проговорил кто-то.—Кого она найдет, тот станет бессмертным, но одиноким.
— Хуже не придумаешь: вечно мучиться в одиночестве,—молвил другой.
Алекс не спал. Не отрываясь, глядел на ровное пламя огня. У ног его свернулась калачиком Гаудили. Она совсем
измучилась за день. На ее худенькие плечи легла забота о раненых. Гаудили находила целебные листья и коренья, делала из них отвар, меняла повязки, осматривала и здоровых, у которых любая из многочисленных царапин могла стать причиной тяжелого заболевания. Лекарь отряда колдун Гон-да еще не закончил программу жертвоприношений: существует слишком много духов и богов, от которых зависит успех воинов, вступивших на тропу войны, и всех нужно умилостивить.
Огонь несмело пробивается меж толстых чурок. Воины спят мертвым сном, редко кто вскрикнет или вздохнет глубоко. Алекс не спят. Наплывают картины далеких дней. Разве такое забудешь! Курсантские лагеря. Изнурительный поход по раскаленным пескам, а ночью — долгожданный привал на Аму-Дарье. И костер. Тогда они пекли картошку. Комиссар училища подсел на огонек. Стал рассказывать об Испании. Он воевал там добровольцем. Раненный, попал в плен к фалангистам. Убежал. Набрел на группу окруженных республиканских бойцов, отчаявшихся во всем. Своей рукой расстрелял паникера, а в остальных вдохнул надежду. Их поддержали крестьяне. Стали партизанить и бить врага в тылу. Каждый партизан дрался за десятерых. Об отряде ходили легенды. Франкисты дрожали при упоминании о «красных дьяволах» —так прозвали партизан. Они прорвались к самому Мадриду и были одной из лучших частей республиканской армии.
Навсегда запомнил Алекс слова комиссара: «Никогда, ни при каких обстоятельствах не сдаваться! Бей врага из любых положений!» Где он теперь? Где друзья-курсанты? Во всяком случае, над ними свое небо, теплое, родное.
А у него над головой чужие холодные звезды. Он ли всматривается в них, или они глядят на него? Весь окружающий мир до чрезвычайности прост: звезды во мраке, войны с копьями, словно выскочившие из прочитанных в детстве книг, и тоскливый крик в ночи. Время остановилось, застыло.
Тропики, о которых Алекс когда-то в детстве лишь мечтал, теперь стали частью его новой удивительной жизни. И он привык к ним, тропикам, невероятно многообразным, первозданно диким и прекрасным.
Утром проснулись рано.Трудно было придумать более удобное место для засады,чем это. Здесь тропа полого поднималась по дну неглубокого оврага. По его склонам густо разросся бамбук, мелкий кустарник, среди которого возвышались валуны и деревья.
За поворотом сделали завал. Билл занял позицию впереди, Алекс с одним отделением — в центре, за хвост обоза отвечал Гаро. Каждый тщательно замаскировался. Концы копий и дахи вымазали глиной, чтобы не блестели на солнце. Кто умел обращаться с гранатой, получил по две штуки. Воины сняли с пояса щитки, отдали Гаудили бусы део-мони и одели бусы смерти. У них не было ни страха, ни тревоги. Они готовились к бою, как к торжеству.
Может быть, из-за солнечного веселого утра и приподнятого настроения и произошел обычный для джунглей случай, поставивший под смертельный риск задуманную операцию и весь отряд.
Алекс укрылся за большим валуном, привалившимся к стволу развесистого баньяна. Джонни примостился у его ног, держа в руках груши ручных гранат. Подошел гонец от Маунг Джи с вестью: обоз скоро будет здесь.
Он передал сообщение и вдруг тихо вскрикнул. Алекс увидел его полные ужаса глаза, устремленные куда-то вверх. Он резко повернулся и похолодел: в зеленой листве горели две огненных точки.
В тот же момент гибкое тело огромной дымчатой кошки метнулось, как спущенная пружина. Алекс мгновенно прирнулся, и зверь, сбив с него кепи, упал на грудь воина. Тот сразу опрокинулся. Напрасно старался он закрыться руками. Хищник рыча, терзал свою жертву.
Алекс машинально ухватился за толстый хвост, крутящийся перед самым носом. Дернул, но гигантская кошка даже не обернулась. Только тут он вспомнил о дахе. Выхватил его из-за пояса и рубанул наискосок по крупу.
Животное взревело от боли. На Алекса обернулась окровавленная морда с оскаленными клыками, жарко дыша. И он отшатнулся.
Тут откуда-то сбоку вывернулся Джонни. Отчаянным прыжком махнул прямо на хребет леопарда и оседлал его. Держась за холку, Джонни вонзил между лопатками широкий нож по самую рукоять. Выхватил и снова вонзил. Хищник яростно взвыл и опрокинулся на спину, судорожно царапая
воздух всеми четырьмя лапами с цепкими когтями. Потом изогнулся и затих.
— Ты ранен?—» спросил Алекс, помогая Джонни выбраться из-под хищника.
— Я в порядке. Это кровь того дьявола,—верный ординарец, все еще горя от возбуждения, пнул ногой бездыханный труп зверя.
— Ты с ума сошел?!
— Прости своего слугу, мой кадонги! Но ты первый подал пример.
- Оба вы безумцы, один —седлает леопарда, другой — хватает его за хвост, как котенка,— сердито проговорила Гаудили, подходя к ним.—Воин захлебнулся собственной кровью. Я ничем не могу помочь ему.
Гонец от Маунг Джи лежал на земле, залитый кровью и обезображенный. Лицо его превратилось в кровавую маску. Из разорванного горла пузырилась розовая пена. Он был мертв.
— Внимание, по местам! Приготовиться!— тихо приказал Алекс.
Сиеми медленно расходились, мрачно качали головами, бормоча что-то о плохом предзнаменовании. Но отступать уже было поздно. Снизу доносилось слабое позвякивание бубенчиков — шел обоз.
— Черт бы побрал эту кошку,— проворчал про себя Алекс.— Не вовремя принесло ее на нашу голову.
Все громче шарканье ботинок по камням и опавшей листве. Наконец, передовой дозор поравнялся с Алексом: два солдата, взяв карабины наизготовку, зорко вглядывались в заросли. Медленно двигались мулы, погонщики испуганно озирались. Сомнения не было: они слышали рев леопарда и держались настороже.
Вот и главная колонна. Солдаты, шедшие группой, чувствовали себя уверенней. Тихо переговаривались, перекидывались шутками. Офицер, ехавший верхом на муле, попыхивал сигареткой, изредка посматривая по сторонам. Поравнявшись с Алексом, он почему-то забеспокоился. Прозвучала резкая команда, и говор прекратился. Напряжение достигло предела.
«Пора!»— решил Алекс. Пронзительный свист прорезал гнетущую тишину. Японцы остановились, как вкопанные. И в тот же момент в них полетели гранаты. Алекс выскочил из укрытия, лихорадочно стреляя в облака пыли и дыма, поднятые взрывами. С громкими криками темная масса полуголых воинов, размахивая дахами и копьями, со всех сторон хлынула на ошеломленных японцев. Завязался жестокий бой.
Душераздирающие стоны, вопли и крику слились в один сплошной жуткий вой. Дравшиеся разбились на кучки. Началась рукопашная схватка. В ней нага были непревзойденными мастерами. Мускулистые, ловкие, они вертелись, как черти. Их руки мелькали в воздухе, словно крылья мельниц.
Из свалки внезапно пробкой выскочил солдат. Сжав в ладонях истекавшее кровью лицо, он понесся головой вперед. Алекс не успел увернуться. Удар пришелся в живот, и у него перехватило дыхание. Сжавшись от страшной боли в комок, он даже не видел, как японец занес над его головой большой камень.
Просвистел нож и вонзился в горло солдата. Тот, открыв широко рот, сделал несколько шагов и, хрипя, повалился рядом.
— Что с тобой, кадонги?— над Алексом склонилось встревоженное лицо Джонни.
— Нии... ничего. Пройдет,— с. трудом ответил Алекс, все еще держась за живот.— Спасибо тебе, брат.
Скоро все было кончено. Из японцев никто не уцелел. Потери отряда были незначительны. Трофеи оказались богатыми: рис, консервированные продукты, медикаменты, боеприпасы и два новеньких ручных пулемета. Оружия теперь хватало всем. Воины радовались, заполучив заветные винтовки. Имелся и вьючный транспорт — два десятка мулов. Что ни говори, а начало боевых операций складывалось удачно.
Лишь Гаро не мог успокоиться. Он строго выговаривал Джонни, и у того был такой удрученный вид, что Алекс вступился за малого:
— Хватит ворчать, брат! Джонни сам переживает эту историю. Здесь есть и моя вина. В следующий раз будем осмотрительней.
— Нет, кадонги,— не согласился Гаро.—Самый первый закон джунглей — гляди в оба, а Джонни — лесной челорек, забыл этот закон. Чуть не погубил все дело и нашего кадонги.
— Джонни храбро дрался и дважды спас мне сегодня жизнь.
— Да вы оба друг друга стоите: один хватает леопарда за хвост, другой — седлает его. Настоящие Гаридекумбаи и Гаронд.
— Вот и породнились мы с тобой, ты же Гаро — леопард. Ха-ха-ха, — рассмеялся Алекс.— Ты разве не рад такой родне?!
Хмурая маска сползла с лица Гаро. Улыбка растянула рот, довольный хохот вырвался из мощной груди. К нему присоединились Джонни, за ним воины, и скоро над горной тропой, где совсем недавно слышались стоны и проклятия умиравших, загремел веселый смех.
Часть захваченных трофеев Алекс отправил в убежище Мангло с Гамбией, который сам попросил Алекса и Гаудили отпустить его к своим селянам — нет уже былой прыти бродить по джунглям с молодежью. На прощанье Гамбия советовал еще разок ударить по джапони. «Но не отвергай их руку мира,— говорил он.— Сиеми— мирные люди. Джапони скоро протянут эту руку, потому что они, как и все в джунглях, уважают силу». Алекс обещал Гамбии исполнить его совет и просил передать Нгамбе приказ присоединиться к отряду. Место встречи у селения Тангкхулоа.
Алекс собирал воинов, впереди предстояли бои.
ГАРОНДЫ
Разведка перехватила трех охотников из. Тангкхулоа. Они сами искали Алекса. По их словам в деревне скопилось много японцев, которые съели все скудные запасы продовольствия. Заставляют охотников приносить для них свежую дичь. Выпускают тех, у кого есть семья — ее оставляют в залог. Староста деревни находится под охраной солдат. Джапони грозят отрубить ему голову, если кто-нибудь проявит недовольство.
Тангкхулоа — самое крупное и богатое селение сиеми. Прилепившись к горной вершине, орлиным гнездом нависло оно над важным перекрестком караванных троп. Внизу по плоскогорью проходят пути, ведущие из внутренних районов Бирмы в Индию, на юг — к морю, на север— к Гималаям. Туда забредают даже караваны купцов из Тибета. Там живут два самых могущественных клана сиеми, оказывающих решающее влияние на дела племени.
— Надо помочь. И рис у нас есть,— сказал Гаро.
— Это наши трофеи,— угрюмо мотнул рыжей головой Билл. — Отдадим рис, а сами что жрать будем?
— Обойдемся. Не хватит, добудем. Мы воины, а не женщины.
— Ты мальчишка, Гаро! Мы же проливали кровь за этот рис!
— Гаро прав! Поможем братьям!—загудели командиры. Взглянув на отвернувшегося Билла, поднялся Алекс.
— Я тоже «за»,— сказал он. — Только учтите: помощь будет с боем. Японцев этих придется похоронить там, в Тангкхулоа.
— Драться, так драться,— откликнулся Гаро.— На то мы и воины.
— Готовьте людей к бою!
— Хо, хо!
Алекс отпустил охотников домой. Он просил передать старосте, что отряд окажет помощь, как только дождется его представителей для согласования действий.
— Эй, кинг! Ну подумай, чего мы лезем опять в пекло?— говорил Билл Алексу, шагая с ним к навесу с ранеными, где трудились Гонда, Гаудили и Джекки. — Ты уже забыл, как нас поджаривали в Мангло?
— Знаешь, друг, боишься, не ходи. Оставайся охранять обоз и раненых, - отрезал Алекс,
— За кого ты меня принимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32