Колесникова быстро обернулась – к ней плыл мужчина. Довольно симпатичный мужчина. Она приветливо улыбнулась.
– Такая красивая девушка и плаваете одна…, – голос крупного брюнета был довольно низким, басистым.
– Не одна. С кучей мыслей.
– Зачем такой прелестной головке загружать себя ненужными вещами?
«Мило! Лучше быть дурой? Может, на таком безобидном фоне у мужчин меньше комплексов? И куда их девать, мысли-то, если они как тараканы лезут из всех щелей? Нет, и правда, очень-очень хорош собой. И довольно взрослый. С печатью интеллекта. Хотя последний вопрос не очень… Просто не знает, что сказать и как? Стесняется? В таком случае это говорит лишь о том, что он не больно то часто меняет партнерш и заводит знакомства. Тоже плюс.»
– И правда! Зачем?
– Меня Александр зовут. А Вас? Или можно на «ты»?
– Вика. Можно и на «ты».
«Везет мне на Сашек!»
– Что ты делаешь вечером?
Она лукаво стрельнула в его сторону глазами, перевернулась на спину и заулыбалась.
Глава 95
Отпуск пролетел. Самолет приземлился в Домодедово. Колесникова во время обратного пути пришла к выводу, что домой вернется совсем не та Вика, что улетала. «Иногда полезно посмотреть на свою жизнь со стороны. С высоты птичьего полета». В ее просветленной головке был готов четкий план действий, список того, чего ей нужно сделать и куда собирается двигаться дальше.
Появившись в офисе, первым делом она заказала аудиторскую проверку для завода, чтобы удостовериться самой и удостоверить окружающих, что учет ею налажен правильно. Перед тем, как уйти. И ей нужно получить деньги за работу от Вадима. И не пятьдесят тысяч. А двести пятьдесят. Вполне нормальная сумма. Она пять месяцев восстанавливала там все. По полтиннику за месяц… Это не дорого, учитывая, сколько она ему сэкономила. К тому же он дал денег на квартиру. И они в расчете.
Директор завода, с нетерпением дожидающийся ее возвращения, тут же организовал их встречу с Вадимом. Для Вики наступило время фурора. Она подготовила объемный отчет по всему, что было сделано. Распечатала управленческий баланс, все свои аналитические расчеты и представила все это на всеобщее обозрение. Узнав, что деревообрабатывающий завод, который так беспокоил его и напоминал чемодан без ручки, – довольно прибыльное предприятие, хозяин был приятно удивлен и еще раз проверив все расчеты финансового директора, задумался о его дальнейшей судьбе. Купить новую линию?
– Как насчет оплаты? – хитро улыбнулась она. – Все сотрудники свои премии давно получили. Я одна сижу несолоно хлебавши.
– Сколько ты хочешь?
– Двести пятьдесят.
Ворон одобрительно кивнул. Девушка тут же откликнулась, заметив краем глаза, как удивленно дернулся Стасик, услышав сумму.
– Договорились. Мне самой сказать Нине Константиновне?
– Я ей сам позвоню. Потом. Она сейчас занята очень. Больше всех работает, – как непреложную истину высказался руководитель.
«Все-таки правильно поступает Мухин докладывая каждый раз о проделанной работе!»
– Хорошо.
Поздно вечером к Колесниковой подошла Строгая и присела за стол главного бухгалтера.
«Что-то это неспроста! Видно, сильно понадобилась, раз после ссоры сама пришла!»
– Виктория Алексеевна, я слышала, что Вы сделали какие-то таблицы по заводу, которые очень понравились Вадиму Сергеевичу, – начала она дружелюбно улыбаясь и аккуратно расправляя подол юбки.
– Да.
– Я хочу посмотреть.
Финансовый директор молча протянула папку с которой ходила к своему патрону. Пролистав несколько страниц и задержавшись на одном из расчетов, уточнила:
– У Вас отчеты разбиты по каждому из цехов?
– Да.
– А потом вы их сами группируете? И выводите прибыль?
– Нет. У меня все забито в компьютер. В виде алгоритма. Как в учетной политике. Общие данные автоматически формируются и несколькими таблицами – как просил Жук. Вадима Сергеевича все также устроило. Прибыль рассчитывается по каждому виду продукции и виду услуг. Все остатки формируют баланс. В бухгалтерской программе это не получится. Слишком большая разница между реальностью и тем, что проходит по базе. И управленческий учет на заводе очень сложный.
– Понятно, – Строгая с интересом стрельнула глазами в ее сторону и снова минут на десять уткнулась в папку. Затем, тревожно выдохнула:
– Вы – просто молодец! Я думаю, Вадим Сергеевич будет рад, если такой учет будет и по стройке тоже.
– Мы же все затраты ему предоставляем. План и факт.
– Это не совсем то, о чем он меня постоянно спрашивает… Может, Вы займетесь этим? Я, конечно же, могу все это сама, но у меня так мало времени! Если хотите, я выделю для Вас программиста. Вы составите шаблон отчетов и алгоритмы к ним по стройке. Он закрепит все в программе.
Девушка медленно подняла тяжелый взгляд на начальницу.
«Ага. Выжмешь из меня все, что тебе нужно. Подключишь программиста, чтобы для тебя переписали в лучшем виде и тебе от меня не надо было бы зависеть. Ты от себя все эти отчеты понесешь Вадиму. А меня выплюнешь и разотрешь. Тоже – просто молодец!»
– Ой, я бы с удовольствием, но прямо сейчас ничего не могу пообещать. Мне велено к проверке аудиторской готовиться.
– По заводу?
– Да.
Нина Константиновна вновь уважительно скользнула по Вике и, напоследок, мягко улыбнувшись, с небольшим нажимом произнесла:
– Вы, все же, подумайте над моим предложением.
Обещанная плата в двести пятьдесят тысяч оказалась у нее в руках лишь через спустя три недели, которые принесли немало беспокойства и бессонных ночей. Очередной раз убедившись, что поступает правильно, Вика написала заявление об уходе и положила его на стол Мухину.
– Ты это серьезно?
– Да.
– Может, передумаешь? Я Нину Константиновну сегодня не видел, но у нее настроение улучшилось, по-моему.
– А мне какая разница?
– Я этого не видел, – показывая на заявление, директор постучал по нему пальцем.
– Почему?
– Ты вообще-то должна Ворону его нести, а не мне. Или Нине Константиновне.
– Вы – мой директор, сами мне не раз напоминали. А к этой я не пойду при любом раскладе.
Следующей на очереди была Лена:
– Я заявление написала, ухожу.
– Ты куда-то уходишь, нашла другую работу?
– Нет, но здесь я ее точно не найду. Кругом одни уши.
– Понятно. Ну, вот, бросаешь меня, я так привыкла, что всегда есть у кого спросить.
– Не переживай. Тут все уже налажено. Вопросы будут только при сдаче дома и формировании себестоимости. Я тебе распишу алгоритм.
На губах финансового директора порхала радостная улыбка. Наконец – то, она избавится от всего этого! И никогда больше не увидит ни Вадима, ни его верную «бабу Нину». Единственно, что ее волновало, чтобы до ее ухода никто ни о чем не узнал. Вот чего ей не хочется, так это перешептываний и вопросов с искусственными вздохами. Так хочется уйти по-тихому, без скандала и обсуждений при ней. Если бы еще избежать до увольнения встреч с Вадимом! Впрочем, двухнедельный отсчет начался.
Но где-то глубоко внутри теплилась надежда на то, что бывший любовник что-то предпримет, что-то сделает и не отпустит ее. Хотя, к чему все это? Все равно у них ничего не получится. Ей нужен другой мужчина. Кстати, по поводу другого мужчины. Надо бы нанести визит Светлане.
На следующее утро Нина Константиновна подошла с просьбой согласовать платежи с Вадимом, если ей придется уйти пораньше. Колесникова согласилась. «Явно не попытка примирения. Действительно куда-то надо уехать. Не хочет просить кого-то другого. Нужно будет объяснять Ворону, почему не я.» Она решила, как и ее начальница, соблюдать до поры до времени нейтралитет. Мухин о заявлении не заикался. К хозяину не подходил. Видимо, ждал, что она передумает. А финансовый директор тоже сидела молча, зная, что время неукоснительно идет и ей это только на руку.
Однажды ближе к вечеру Нина Константиновна и Римма Александровна были вызваны в кабинет к хозяину. Их долго не было. Возвратились обе мрачнее тучи и до конца дня не проронили ни слова. Вика догадывалась почему. Ворон собирается продать торговый центр и вовсю занимается поиском клиентов. Бухгалтерский учет в фирме, на которой был торговый центр зарегистрирован, ведет Римма Александровна, а проверяет Строгая. Месяц назад Мухин спрашивал ее, не знает ли Вика, сколько денег зарабатывает фирма с аренды. Девушка тогда ответила, что вся эта информация должна быть у Нины Константиновны, так как она отвечает за эту фирму, и что все деньги поступают к ним на расчетный счет. Подсказала, кто конкретно занимается проверкой правильности начисления арендной платы. Потом слышала, как Марат получает от патрона нагоняй за отсутствие информации об арендаторах. Она немало удивилась тогда и забыла об этом, погруженная в свои проблемы.
Вскоре Вику вызвала к себе Нина Константиновна.
«Неужели сказал кто, что увольняюсь? Еще этого не хватало!»
– Виктория Алексеевна, – обратилась к ней Строгая, – я Вас пригласила вот по какому вопросу. Вы, наверное, знаете, что наш торговый центр продается и уже есть клиент.
– Что-то слышала.
– Так вот, этот клиент просит перед продажей отдать под налоговую проверку фирму, на которой здание числится. Вадим Сергеевич сообщил, что проверка будет через месяц. У меня были изначально замечания к тому учету, который ведет бухгалтерия. Я в свое время просила Римму Александровну учесть их и исправить, но не знаю, насколько та справилась. Я Вас прошу проверить деятельность ее организации за три последних года и предоставить мне отчет. С последними словами Строгая взяла Вику за руку и пропела, приветливо улыбаясь уголками губ:
– Вы у нас сотрудник молодой, ответственный и просить мне больше некого. Думаю, Вы справитесь.
Девушка изумленно уставилась на нее. «Вот, задница! По арендаторам тоже ничего не сделано! По кой хрен тогда проверку из Москвы вызывали? Перевод денег. Правда, не мои, но все равно. И ведь какая ушлая! Доходы по центру спихнула на Марата, который ни сном, ни духом. Проверку на меня. Понятно, кто потом, если что, будет виноват. Почему я знаю про каждую операцию в своих фирмах и все проверяю, а она – нет? Чем, вообще, занимается? Куда ни плюнь – срач. Не перестаю удивляться Ворону. Я даже знаю, кто на этом денег заработает. Может, поделится? Спросить, хотя бы ради интереса?»
– А по результатам налоговой проверки премия будет?
«А что? Справедливо. Я проверю, выявлю ошибки. Если результаты проверки всех устроят, значит, хорошо поработала. Премия по результату, почему бы и нет?»
Начальница удивленно подняла ухоженные брови и покачала театрально головой, видимо, поразившись ее наглости:
– Нет слов, Виктория Алексеевна! Вы меня просто поражаете! Какая премия? За что? Если хотите, мы Вам почетную грамоту дадим.
Строгая посмотрела на свою соседку, занимающуюся консультированием по налогообложению в поисках поддержки. Раздался дружный ироничный смех.
«За твои недоделки, скотина!» – мысленно ответила ей Виктория и, обещав подумать, вернулась на свое место. Этот разговор добавил ей покоя и решительности. Пускай пользует кого-нибудь другого.
Две недели пролетело. Пора напомнить об этом.
– Михаил Федотович, я ухожу. Две недели прошло. С понедельника я у вас не работаю. Давайте, как будто вы прочитали мое заявление и подписали его. Мне еще надо расчет получить, деньги в банке снять.
– Викусик, ну не валяй дурака! Давай, мы тебя в отпуск опять отправим на две недели. Расслабишься, отдохнешь.
– Только что была.
– Нет, ну куда ты сейчас пойдешь? Дома будешь сидеть? Ты ведь не нашла еще работу.
– Ну и что?
– Да, ты сейчас найдешь работу, может похуже, со временем сменишь на получше. Или сразу дождешься получше, если деньги есть.
– Посмотрим.
– Викусик, ну что ты уперлась как баран? Нина Константиновна поругается – поругается и перестанет. Все пройдет. От общения с Вадимом я тебя избавлю. Да, он хам, но, поверь мне, тебе достается намного меньше, чем мне.
– Михаил Федотович, я не для того здесь сижу, чтобы Вы меня уговаривали. Вадим Сергеевич какой был, такой и останется.
– Слушай, давай ты доработаешь здесь до сдачи нового дома, а потом уйдешь? Вместе отметим?
В кабинет вошла Ирина. Услышав последние слова Мухина, спросила:
– Что, продолжает упрямится?
Он кивнул. Та вмешалась:
– Вик, не дури, жалеть ведь будешь!
– Почему это?
– Столько сил сюда вложила. Мы к тебе все привыкли. Ты из-за этой? – Она показала в сторону, где сидела Строгая.
Не дождавшись ответа, продолжила:
– Поговори с Вороном. Пускай он тебя в отдельный отдел как-нибудь выведет. Вы все равно с ней по работе почти не пересекаетесь. Подойди к нему, попроси.
– Я устала ходить, просить и в дырочку дышать. Знаешь, сколько я премию за реорганизацию выбивала? Как украла. Знаешь, как приятно? Сразу исчезают розовые очки.
– Ви-ик, – громко протянула заместитель, – ну, он вот такой! Он здесь царь и Бог.
– Кто?
– Конь в пальто! Ну и что? Он мне тоже за расселение ничего платить не стал, хотя я старалась, вон из кожи лезла, чтобы лишние сто долларов сэкономить. Думаешь, мне приятно было? Всех опоек теперь знаю. Поседела, пока всех не расселили.
– Молодец, он теперь сможет купить себе на сэкономленные деньги новые штаны.
Ирина обиженно замолчала.
Мухин, видя, что той также не удалось переубедить финансового директора, вздохнул, заметив:
– Ну, ты же уже хотела писать заявление, но потом передумала. Может, хватит уже? Успокойся и будь посерьезнее!
– И я о том же! Давайте, не будем меня третий час, как ребенка, уговаривать. Надо просто подписать заявление.
– Мне нужно идти к «императору» и как-то ему это объяснять.
– Скажите, что я хочу развиваться дальше, не знаю, нашла другое место.
– Но это не из-за Нины Константиновны? – с опаской в голосе уточнил он.
«Вон чего ты боишься-то!»
– Нет, конечно. Но дела передавать ей не хочу. Могу передать Лене или Вам.
Он вышел с ее заявлением из кабинета. Вика вернулась к себе.
«Ну вот, начинается», – руки и колени противно затрясло мелкой дрожью.
Через час директор вручил подписанное заявление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89