– Разумеется. Пройдите за мной, пожалуйста.
Милт с Роном смотрели, как за ними захлопываются двери, и сознавали свою беспомощность.
– Помрет, черт старый, и договор, считай, не состоялся. Милт повел плечами. «Ну и что тут можно сделать? Рон теряет комиссионные, но это не моя забота».
– А вы что стоите как пень, Милт, давайте, придумайте хоть что-нибудь.
– Вы ошиблись адресом. Обратитесь к Господу Богу.
– Но вы же у нас еще и медицинский эксперт, разве нет?
– Какая вам еще нужна медицинская экспертиза? Вы же слышали: все, ему крышка.
– У этих желтомордых денег всегда куча, неужто совсем уж ничего не придумать, с их-то миллионами…
– Ну, если только втихомолку подсунуть ему сердце павиана, но так, чтобы никто об этом не прознал.
Рон оживился:
– А что, вы думаете, может получиться?
– Да бросьте, Рон, вы шуток не понимаете.
– Какие еще шутки, мать-перемать, вы же вроде знакомы с этим специалистом по обезьянам из больницы «Сент-Джозеф»? – вот и поехали к нему прямо сейчас.
Когда Бен проснулся, еще стояла кромешная тьма. Он старался не шевелиться, наслаждаясь теплом тела тесно к нему прижавшейся Эллен. Видно совсем еще рано, пять с небольшим… ну, допустим, пять четырнадцать. Он повернул голову, чтобы взглянуть на часы, проверить. Вот молодец, с точностью до минуты! Значит, и день у него сложится отлично: все пойдет как по расписанию, без осложнений. Когда влюблен, это такое чудо, просто забываешь, до чего много суеты и бестолочи в будничной жизни. Такое чувство, что сегодня любое желание загадывай – все исполнится.
Вечером они с Эллен отправятся ужинать к Милту и Саре. Больше нельзя это оттягивать. Сара уже который месяц ему прохода не дает, «приведи да приведи», и ему все удавалось отыскивать какие-то поводы для отсрочки, он-то не сомневался, что из этого визита ничего хорошего не выйдет. Но и его изобретательность не беспредельна. Так лучше пойти именно сегодня, раз день обещает ему сплошные удачи.
Вытянувшись на спине, он смотрел перед собой в темноту и вслушивался в ровное дыхание Эллен, стараясь сам дышать как можно тише. Его так успокаивает вид спящей Эллен. Вот она, совсем рядом, потрогай – даже руку не надо тянуть. Он движением полным нежности погладил ее по волосам, ругая себя, что еще разбудит ненароком!
Но Эллен не спала. Просто лежала, не шевелясь, в страхе, что он уберет руку. Сказочное ощущение, пусть оно длится долго-долго, всегда.
Его сильная ладонь все так же воздушными движениями поглаживала ее волосы, а в голове Эллен кружились обрывки каких-то стихов… Что-то про любовь, которая словно маленькая птичка, ее и не заметишь, только вдруг чуть слышно затрепещут крылышки. Кто же это написал? Ах да, Карл Сэндберг, тоже такой с виду суровый, а на самом деле нежный, как и Бен…
Он склонился над нею, потянувшись губами ко лбу. Господи, до чего он ласковый, до чего нежный, она просто растает сейчас от его прикосновений. Невыразимая его страстность сломала последний барьер. Она повернулась к нему, не сдерживаясь: «Бен, я тебя люблю».
Он не ожидал, что она уже проснулась, и услышав ее шепот, вздрогнул в темноте. Потом прошептал в ответ: «И я люблю тебя, Эллен»
Она спрятала лицо у него на груди, чувствуя, как ее обхватывают и притягивают ближе его сильные руки, как сжимают все сильнее.
А затем запоет эта птичка беспечно,
И узнаешь, поверишь: опасность исчезла,
Будут грозы, а будет и ведро, и ткань твоей жизни
Расцветится нежданным узором, и нити сплетутся,
Но пройдет стороною беда…
Открывая дверь, Сара выдавила из себя улыбку. Бен сосредоточился, напрягся.
– Добрый вечер, – сказал он, целуя ее в щеку. – Вот, познакомься: Эллен Ричо, моя хозяйка.
Элен протянула руку. Сара ответила вялым пожатием.
– Никогда бы не подумала, что женщина вроде вас станет сдавать комнату.
– Да брось ты, Сара! – принялся ее унимать Милт. – Можно подумать, ты всю жизнь снимала у людей квартиры.
– Не знаю, как там всю жизнь, только отец у меня был домовладелец, так что у нас много кто жил, – оборвала его жена.
– Ах, ну да, я и забыл, – подтрунивал над нею Милт. – Но вот уж точно помню, что на Эллен он совсем не был похож.
Сара послала ему негодующий взгляд, но Милт, рассматривавший Эллен, этого словно и не заметил.
– Ну вот, наконец-то я вижу, кто загнал Бена в трущобу!
– Мне тоже очень хотелось с вами познакомиться, – Милт ей понравился с первого взгляда. Почти как Бен, тоже сохранил в себе что-то мальчишеское – вон огоньки в глазах так и пляшут.
– Хочу надеяться, вы с него дерете три шкуры, – невозмутимо ответил Милт. – Дерите, не стесняйтесь, он в своем зале деньги лопатой загребает, наверное, он один из самых благополучных людей во всем Бруклине наш Бен.
– Да не волнуйтесь, с этим у нас все в порядке, – рассмеялась Эллен.
– А вы сами к нему в зал заглядываете?
– Нет, к сожалению.
– Что тут жалеть, вам это просто не по карману, вот оно как. А кому по карману? Меня возьмите: я сюда из Голливуда приехал отдохнуть на старости лет, а стоило начать у него заниматься, и пиши пропало. Пришлось снова на службу устраиваться, а то по миру пустит.
– Хочешь, я тебе сам приплачу, только не заявляйся больше ко мне в зал, – вмешался Бен. – Посмотрите только на его пузо, кто же после этого поверит, что заниматься у меня и правда есть смысл!
– Нет, вы слышали, Эллен? – Милт искусно разыграл возмущение. – Обдирает тебя, как липку, да еще и оскорблять выдумал, за мои-то деньги.
– Ну, довольно, довольно, – Сара приступила к своей роли наседки. – Ты бы лучше поухаживал за мисс… мисс Рич, правильно я сказала?
– Риччо, – поправила ее Эллен.
– Ну вот, предложи мисс Ришшо что-нибудь выпить, – она выговорила фамилию так, словно от этих звуков у нее скулы сводит. Повернулась на каблуках, бормоча что-то про подгоревшее жаркое и направилась на кухню.
Милт двинулся к бару:
– Что прикажете?
– Водку с тоником, если можно.
– А мне ничего, – сказал Бен.
Отмеряя дозу, Милт все смотрел и смотрел на Эллен.
– Бен говорил, вы в «Сент-Джозеф» работаете, да?
– Совершенно верно.
– А вот на монашку что-то не очень похожи.
– Я клобук дома забыла, извините.
Милт усмехнулся.
– Знаете, мне часто приходится общаться по делам с вашими сестричками.
– Я так и подумала. Это от вас к нам несколько месяцев назад привезли пациентку со сломанным носом?
– От кого же еще? – Милт закатил глаза. – Да, досталось мне тогда на орехи… Кстати, – он повернулся к Бену, – Майкелсон просто на седьмом небе от радости, видя, как быстро ты приводишь в чувство Дона. Мы его скоро на гастроли отправим.
– Это точно, у него быстро дела пошли на лад, надо было только настроить его, что по-другому не получится.
– Вот и хорошо, что настроил, а то у Майкелсона, сукин он сын, недавно большой прокол вышел.
– А что такое? – Бену всегда было любопытно послушать про всякие скандалы у Милта на службе.
– Я ведь тебе говорил, что старик Хосикава так и валяется пластом в той частной клинике? Месяц уже, и ничего они с его сердцем поделать не могут. Так что мне теперь предстоит наведаться в «Сент-Джозеф», потолковать с этим их светилом по части павианов…
Эллен насторожилась, однако смолчала.
– В общем, можем пари заключить: либо ему сердце починят, либо мне колени не потребуются.
Бен с Эллен смотрели на него с недоумением.
– Понимаешь, у нас в конференц-зале у стола ножки спилили, чтобы можно было чай пить, стоя на коленях…
– Какого черта? – Бен ничего не понимал.
– Ну, понимаешь… это так по-японски… – Милт сделал несколько неуклюжих движений, обозначая поклоны. – Ах, господин Майкелисону-сан, вы такая внимательная, господин Майкелисону-сан, и все прочее, – Милт плюхнулся на ковер. – Вот так на корточках и договор подписывать будем.
– Вы там, я вижу, совсем тронулись, – отозвался Бен.
– Я нет, – начал объяснять Милт, но тут позвонили в дверь. – Кого это еще принесло? – и он пошел открывать.
– Сиди, у тебя, видно, коленки гнутся от репетиций, я уж сам открою, – предложил Бен.
Но отворив, он пожалел, что вызвался заменить хозяина.
– Добрый вечер, отец.
– Мэрион! Какими судьбами!
– Что тут особенного? Меня пригласили на ужин, как и тебя.
– Какой приятный сюрприз.
– Ах да, я и забыла тебя предупредить, – Сара вышла из кухни, вытирая руки фартуком. – Надеюсь, ты не опечалился, Бен?
– Опечалился? Да это просто замечательно! – Он врал. Ничего замечательного он тут не находил. Чтобы вот так в один присест и Сара, и Мэрион – это уж слишком. Но делать теперь нечего. Мэрион уже ощупывала Эллен взглядом, а та, сидя рядом с Милтом, пыталась поддерживать разговор.
– Мэрион, познакомься, это квартирная хозяйка Бена мисс… – Сара бросила на Эллен взгляд, подсказывающий, как надлежит ответить.
– Можно просто Эллен.
Мэрион пожала протянутую Эллен руку так, словно ей в ладонь сунули сосульку.
А еще будут говорить, что не надо так уж сходить с ума из-за жестов. Бен растерянно поглядел на Милта.
– Ой, на кухне явно что-то горит, – всполошился тот.
– Батюшки! – и Сара, оторвавшись от волнующего сюжета в гостиной, кинулась спасать свое жаркое.
– Можно я вам помогу? – последовала за Сарой Мэрион.
– Ну и отлично, будет им чем заняться, – заметил Бен. – Хотя я что-то никакой гари не почувствовал.
– А ее и не почувствуешь, – улыбнулся Милт. – Это у них внутри все полыхает.
Все трое расхохотались. Эллен поняла, что на ее стороне не один Бен.
Вскоре появилась и Сара с дымящимся блюдом в руках – ничего не пригорело, просто ей надо было на минуточку уединиться с Мэрион, обсудить, что да как. – За стол, за стол, вы, поди, с голоду уже умираете!
Убедившись, что она его не видит, Милт подмигнул Бену и поднес ко рту ладонь, изобразив, что он сейчас срыгнет, а Эллен сделал вид, что не поняла жеста.
Уселись.
Жевали молча, сосредоточенно.
– Бен, ведь тебе жилы грызть очень полезно, а?
– Какой разговор! – подхватил Бен, оценив смелость Милта.
Тот закашлялся. Не то наслаждался их розыгрышем, не то пытался скрыть, что давится Сариной стряпней.
– У вас имеется семья? – Мэрион смотрела на Эллен в упор, вовсе не скрывая, что приступила непосредственно к допросу.
Эллен с удивлением взглянула на нее.
– Да нет. То есть… я хочу сказать, что мои родители уже довольно давно умерли, но есть дядя Пит, мы с ним встречаемся иногда.
– Ах вот как. Любопытно, – многозначительная пауза. – Так, значит, отец ваш умер, когда вы были еще ребенком?
– Нет, я уже в колледже тогда училась.
Мэрион поправила очки. Поковыряла вилкой в тарелке, стараясь придать себе вид светской дамы, словно от этого задаваемые ею вопросы станут восприниматься просто как болтовня о том-сем.
– И вы сохранили о своем отце самые теплые воспоминания, не так ли?
– Нет, никаких воспоминаний я о нем не сохранила. – Ответ прозвучал с подчеркнутой жестокостью.
Мэрион откашлялась, но Эллен, не давая ей времени сформулировать следующий вопрос, добавила:
– Отец покинул семью, когда я еще была в колыбели.
– Так вы, выходит, по-настоящему отца и не знали? – в интонациях Мэрион как будто появилась некая убежденность.
– Зато был дядя Пит… – Эллен положила вилку, смотря прямо в глаза этой свалившейся на нее следовательнице. – Хотя, конечно, мне иногда было жаль, что отца рядом нет.
– Вы очень об этом жалели?
– Да, очень.
Все молча следили за развернувшейся дуэлью. Надо было совсем уж ничего не понимать, чтобы остался в тайне подразумеваемый Мэрион смысл. Все так ясно: профессиональный психолог желает удостовериться, что у этой юной женщины страсть к старым мужчинам, а женщина не пытается что-то от нее утаить, не намерена оправдываться, просто и прямо говорит, что думает. Ужас до чего интересно!
– В подобных ситуациях – я, к вашему сведению, психолог – обычно ищут кого-нибудь, кто способен, пусть отчасти, но заменить отца.
– Как же, знаю, я ведь прошла курс у специалиста.
– Стало быть, отсутствие отца причиняло вам беспокойство?
– Да, но потом я нашла человека, который его заменил, и благодаря этому человеку сумела лучше понять своего отца… сумела его простить.
Мэрион, явно не ожидавшая подобной откровенности, только и сумела промямлить что-то вроде: «Надо же!»
– Я считаю, что мне выпала большая удача, когда в моей жизни появился этот человек, – Эллен улыбнулась, с торжеством глядя прямо на Бена. – Это один бездомный, его зовут Джелло.
Милт так и зашелся в кашле, поспешив спрятать лицо за салфеткой. Бен широко улыбнулся.
Пытаясь скрыть растерянность, Мэрион бросилась наливать себе воды.
Во взгляде Эллен проскальзывало даже какое-то сочувствие к Мэрион.
– Понимаете, мой отец был алкоголиком, он прямо на улице умер. И пока я не встретила Джелло, я не понимала, как такое может произойти, ведь только отпетые типы могут докатиться до подобного срама. А теперь я знаю, что человек – просто не очень сильное существо, и у каждого есть свои слабости, а значит, надо быть к ближнему снисходительнее.
У Бена от умиления заволокло глаза. Она настоящее чудо. Даже на Мэрион она должна произвести впечатление.
Но не на Сару. Та как будто и не слышала, о чем шел разговор. И возобновила допрос с обходительностью прущего напролом:
– Часто вы пускаете к себе жильцами мужчин?
– Нет, до Бена никогда не пускала. – Эллен повернулась к Саре, сохраняя ту же спокойную приветливость, с какой отвечала Мэрион.
– И вас это не смущает?
– Смущает? Почему? Наоборот, я считаю, что с Беном мне очень повезло.
– Сара! – поспешил вмешаться Бен, предотвращая очередную ее идиотскую выходку. – А чашку кофе в твоем доме можно получить? – Хватит, надо было ему раньше вступить в эту беседу. Как он мог бросить Эллен на произвол судьбы? Хотя она, уж это точно, справляется и без него.
– Ой, что же это я! – Вдруг вспомнив про свои обязанности, Сара заторопилась на кухню. – Одну минуточку!
– Пойдемте обратно в гостиную, там удобнее, – предложил Милт.
– Вы меня простите, но мне пора идти, хотя терпеть не могу подниматься из-за стола, как только поели, – сказала Эллен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39