– Да, Повелитель, – сказали Стражи в унисон и исчезли, последовав его приказанию.
– Твоя репутация достаточно… своеобразна, – прокомментировала Айра. – Здесь тебя что, каждая собака знает?
– У меня своя территория, у тебя своя, – слегка усмехнулся чародей. – Я ведь не имею ничего против твоих развлечений в Преисподней, почему же ты удивляешься моему занятию?
– Преисподняя – это место, где рано или поздно оказываются многие маги, – заметил Рэйден, – так что там действительно можно научиться многим приемам. Другой вопрос, сколько все это удовольствие будет стоить…
– Это уже проблемы покупателей, – резонно заявил Джек. – Демоны никогда не заставляют своих клиентов делать выбор, что бы там ни твердили Слуги Света.
– Еще бы, – проговорил Гэррок. – Как правило, у попавших в ад с выбором негусто, так что они хватаются зубами за первую же попавшуюся возможность. Сам видел.
Разговор постепенно принимал если не дружеский, то, по крайней мере, светский оттенок. Успокоившись на этот счет (он ведь нес некоторую ответственность за то, чтобы члены его команды не перерезали друг друга), Инеррен устроился под статуей Дикобраза, Вывернутого Наизнанку, и снова начал просчитывать детали своего плана. Неплохо. Вроде бы учтено все, что только возможно, – и именно это, как ни странно, казалось чародею подозрительным.
Вскоре он нашел загвоздку. Обычно его планы выигрывали за счет своей невероятности, невозможности, непредсказуемости – противник просто терялся в собственных теоретических построениях по поводу того, что же, собственно говоря, происходит. Теперь же… теперь все было очевидно, никаких иных вариантов действий у врагов вроде и не оставалось. А это значило, что таковые варианты обязательно обнаружатся, и, как водится, в самый последний момент.
Смирившись с этим предположением, Инеррен начал подбирать собственные ходы с максимальной универсальностью – так, чтобы применить их сразу в десятке различных ситуаций. Сложность задачи только увеличивала азарт; чародей медленно, но верно начал входить во вкус дела…
Уже направлявшийся к выходу из своей комнаты Мандор застыл на месте, получив сигнал вызова.
«Кто?» – спросил он. Тотчас же перед его мысленным взором нарисовался образ, напоминающий черно-золотую маску дракона.
– Есть сведения, герцог, – раздался женский голос.
– Выкладывай, Китиара. Где вы вообще так задержались?
– Нельзя было завершать дело без полной информации. Итак, Четрании, в которую вы нас послали, не существует.
– Благодаря вашим стараниям?
– Нет, – вздохнула Китиара, – кто-то там постарался еще до нас. После Серых Стран – ничего, словно отрезали.
Мандор нахмурился:
– И это ты называешь полной информацией?
– Я – нет. Сот назвал. Я настояла на том, чтобы провести дополнительное исследование.
– И каков же результат сего исследования?
– Отрицательный.
– Краткость – сестра таланта, – согласился Мандор, небрежно поигрывая металлическим шариком, – но мне нужно нечто большее. Когда, как, и главное – кто и почему?
– Я тоже подумала об этом, – кивнула Китиара, – и – вы только представьте себе! – не нашла в Серых Странах никаких следов. Сот, немного поговорив «по душам» с местными обитателями, выяснил, что они помнят о существовании Четрании, однако уже черт знает сколько веков не имеют ни малейших связей с этим мирком.
– Да… Одно из двух: или вы поймали там не ту Тень, или кто-то очень здорово поплатится за предоставление неверных сведений… – Тут Мандор сообразил, что наказать-то можно только самого Повелителя Теней, а ему уже ничто не страшно.
Дара спокойно смотрела на искаженный Знак Логруса, в гневе выбрасывающий во все стороны зазубренные отростки-щупальца. Скрипучий голос, меняющий тембр от слога к слогу, произносил чрезвычайно длинную и возвышенную речь, от которой у нее уже заныли зубы.
– Ты поняла Мои приказания? – наконец вопросил Логрус, чувствуя раздражение Дары.
– Да, Старый Змей. А теперь выслушай МЕНЯ!
Логрус от неожиданности замолчал. Повелительница Хаоса мысленно улыбнулась и заговорила:
– Вернувшийся из Пустоты Бранд поможет нам, создав новый канал, через который наши силы смогут вторгнуться в Амбер. Удержать его мы не сможем – сам Лабиринт сейчас слабее тебя, однако его агенты сильнее наших. Но это не важно. Главное – он сделает то, о чем мечтает уже много лет. Бранд повторит свой подвиг, устроив Лабиринту внеочередной душ из собственной крови. После этого захват и разрушение Амбера станут лишь вопросом времени, которого у нас более чем достаточно.
– Насколько Я помню, Повелительница Хаоса, – заметил Логрус, – мирный договор с Янтарным Королевством все еще в силе, да и Мерлину твои планы не придутся по душе. А обладатель спикарта способен расстроить этот план – он просто прервет путь Бранда еще до возникновения реальной угрозы.
– Чтобы предотвратить угрозу, необходимо о ней знать, – улыбнулась Дара, – а Всевидение – не самая сильная черта моего сына. Не сочтешь ли ты мой план более простым и осуществляемым?
– Это так, – признал Логрус, – и Я рад был бы считать эту нескончаемую битву близящейся к своему логическому завершению. Однако кое-что из недавно происшедшего не дает оснований рассчитывать на полный успех.
– Да? Разве я чего-нибудь не учла?
– Есть еще несколько владельцев спикартов.
– Никто из них, кроме Мерлина, не участвует в Игре Хаоса и Порядка, – нахмурилась Повелительница Хаоса. – Разве что Дворкин… но он-то уж точно нам не помеха. Это можно поручить Сухэ, он ведь, как минимум, равен ему по силе.
– Я говорил не о нем. Ты присутствовала на Суде Равновесия?
– Конечно.
– Так вот: в это самое время здесь, в Моем Зале, происходила довольно странная битва. Один воскресший мертвец, носивший спикарт, отражал атаку нескольких Тварей из Страны Нереального, пытавшихся уничтожить Меня! Мои же Стражи даже не пытались им помешать – за это, разумеется, они поплатились, однако вопрос не в этом. Кем бы ни был тот носитель древнего кольца, он явно знает о нем больше, чем положено. Более того: вокруг него заметны следы Лабиринта.
Дара удивленно вскинула бровь. Она, самая информированная личность во Дворе Хаоса (за возможным исключением в лице Мандора), не узнала о событии такого класса? Конечно, Логрус мог солгать, преувеличить, исказить истину – даже неосознанно…
И все-таки, если допустить… Этой линии в Изначальном Узоре не было и быть не могло. Следовательно, она – позднейшего происхождения, обязана своим возникновением одной из недавних шалостей любого из Лордов Сфер – или, да не будет его имя произнесено вслух, Повелителя Теней!
Снова этот колдун занимает ее мысли! Нет, решила Повелительница Хаоса, так далее продолжаться не может. С этим должно быть покончено, и чем скорее, тем лучше.
– Скажи мне, Логрус, где находится Повелитель Теней? – машинально спросила Дара – и тут же мысленно застонала, подумав о том, что натворила.
– Кто? – переспросил Логрус (как и следовало ожидать).
Дара попыталась сменить тему, но Логрус моментально заметил это и придвинул одно из своих щупалец к шее собеседницы.
– Рассказывай! – приказал он.
Это стало началом кризиса реальности…
Разметав караул у входа на Мост Предателей, Схиавхей и Сталкаор пропустили вперед предводителя. Все они вынужденны были принять обличье людей (почему, пока не понимал никто, но у Шао Кана имелись подозрения: ведь именно из человеческого племени происходил Повелитель Теней, нынешний Хозяин Теневой Тропы), а Хаосу было как-то непривычно находиться в хрупкой человеческой оболочке. Он сделал себя похожим на Огненного Исполина (легендарного героя Эпохи Сотворения) и нацепил доспехи с универсальной защитой от всех форм колдовства; но все равно чувствовал себя неуютно и потому двигался в середине отряда. Слева, со стороны слепого глаза, его прикрывал Джелерак, а в тылу маленького отряда двигался Шао Кан. Император, подобно Отцу Богов, терпеть не мог стандартную человеческую личину, так что нацепил облик Рожденного Бурей (еще одного героя-исполина той же эпохи). Его боевые рукавицы, кираса, поножи и наплечники переливались голубым светом, а из-под козырька тяжелого шлема в Стражей летели порции молний.
– Дорога свободна, – весело возвестил Схиавхей, сбрасывая окровавленные трупы Стражей в Реку Слез. – Пока никого больше не видно. Я бы сказал, что самое трудное позади.
– А я – нет, – проворчал Сталкаор, отряхивая свою (традиционную для мага) черную мантию. – Подозреваю, что Повелитель Теней находится в курсе всех наших замыслов. Это ведь, в конце концов, его Тропа…
– Даже если ты прав, – заметил Джелерак, – это не меняет ничего в первоначальном плане. Он может атаковать в любую минуту, согласен. Но мы также готовы встретить его. Кто победит, как ты полагаешь? У него нет преимущества внезапности.
«Они идут, повелитель, – известили Инеррена голоса межзвездных скитальцев. – Нам нападать или дать им пройти?»
«Дайте мне ваши глаза», – потребовал чародей.
Как следует рассмотрев движущуюся в его направлении процессию, он приказал Стражам не вмешиваться, но быть наготове. После чего обратился к своим союзникам:
– Те, кто умрут на Теневой Тропе, попадут прямо в Пустоту, так что с этой точки зрения дело упрощается. Каждый может выбрать себе жертву по вкусу. Их столько же, сколько и нас.
– А кто пятый? – спросил Гэррок. – Ты назвал раньше только четверых. Хаос – твой, тут вопрос ясен. Остаются Сталкаор, Джелерак, Схиавхей и…
– Шао Кан – Император – в облике Рожденного Бурей.
Рэйден усмехнулся:
– По-моему, это моя часть работы.
– Еще бы. Ты же у нас Бог Грома и Молнии, – улыбнулась Айра. – Ладно, беру Сталкаора на себя.
– Я давно хотел встретиться с Джелераком, – сказал Джек. – Если никто не возражает…
– Никто, – кивнул Серый Рыцарь. – Я покончу со Схиавхеем, а там посмотрим. Каковы местные правила в отношении поединков?
– Правило здесь всего одно, но очень важное, – с непроницаемым лицом произнес Инеррен. – Звучит оно примерно так: законы Теневой Тропы таковы, какими ты хочешь их видеть.
– Короче говоря, законов нет, – подытожил Рэйден. – Тогда Хаос все-таки имеет преимущество.
– Нет. Правила существуют, – возразил чародей, – и обеспечивают преимущество только для того, кто их выдумал.
– То есть для тебя, и только для тебя.
– Для Посвященного Теневой Тропы, Айра. Не нужно преувеличивать моих возможностей. Я не претендую на большее, чем то, что имею.
Рэйден едва удержался от соответствующего замечания…
Зима в этом году выдалась в Амбере ясная и на удивление спокойная. Ни единого шторма, какими порой «радовал» океан, не было. Не беспокоили жителей Вечного Города и ураганы, начисто «выглаживавшие» все побережье.
Но этим утром солнце словно поблекло, с большим трудом пробиваясь сквозь тончайшую пелену, застлавшую темно-синее небо. На юге сгущалась грозная черная стена – надвигалась буря.
Даже королевская семья Амбера не подозревала об истинной причине возникающего ненастья…
Записка была написана на абсолютно незнакомом языке. Это удивило Бранда, однако не разбудило особых подозрений. В конце концов, мало ли какой жаргон в ходу у этих драматургов и театралов. Скорее всего, в записке шла речь о том, что кто-то начал проявлять интерес к имени автора пьесы… а следовательно, решил Бранд, сей автор обитает во Дворце. Интересная информация. Но ее подтверждение или опровержение не имеет никакой важности. Значит, нужно отбросить все эти подозрения и заняться основным делом.
Бранд неслышно скользнул мимо комнаты стражи как раз в момент смены караула, так что его не заметили. Со злорадной ухмылкой он двинулся в сумраке к дальней стене пещеры, где располагался пока невидимый проход.
Войдя в туннель, Бранд уверенно пропустил шесть боковых коридоров и свернул в седьмой. Здесь. Та же тяжелая дверь с металлической обивкой, тот же ключ, висящий на крючке напротив нее. Никогда не бывало так, чтобы дверь оставалась открытой – почему, никто не знал. Или же предпочитал не задумываться над этим.
А действительно, если находящийся по ту сторону двери Лабиринт необходимо запирать за столь прочной дверью, значит ли это, что он может быть опасен? Странный вопрос. Разумеется. Лабиринт – это одно из самых опасных мест во Вселенной. Или самых прекрасных. То же может быть сказано о Логрусе, скрытом где-то внутри Двора Хаоса… Но довольно.
Бранд отбросил воспоминания, снял ключ, легко отпер замок и повесил ключ на место. Затем потянул дверь на себя, открыл ее и закрыл за собой. Даже не глядя, он чувствовал колоссальное давление со стороны Лабиринта.
– Не многие могут вернуться из Ниоткуда, – тихо сказал кто-то. – И уж совсем единицы – после столь близкого знакомства с Бездной.
Бранд резко повернулся на голос. Около крошечного пруда со слепыми рыбами стоял незнакомый ему человек. Ничего примечательного не было ни в его одежде, ни в лице. Потом Бранд поймал взгляд незнакомца и изменил свое мнение. Таких глаз – усталых, всезнающих и пронизывающих насквозь – он не видел даже у Лордов Хаоса.
– Незачем платить за то, чем уже обладаешь, – продолжил человек прежним тоном. – Незачем также заставлять других делать это. Пламя ненависти сильно в тебе, а разум требует мести; однако кровь, текущая в твоих жилах, не даст тебе совершить этого.
– Кто ты, чтобы судить об этом? Разве знаешь ты…
– Знаю. Я был там, откуда ты недавно вернулся. Я испытал не меньше, чем ты. И клянусь всем, что у меня еще осталось: я не позволю тебе стереть Амбер с лица земли.
– Ха! Да как ты сможешь…
– Смогу, – произнес Роджер, снимая перчатку с левой руки. Голубой свет Лабиринта заиграл на мельчайших насечках платинового ободка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74