Для жены и для мальчишки, ты себе не представляешь, какое это благо – отдых и глоток свежего воздуха каждое воскресенье!
Цветные карандаши

Сегодня утром, когда я еще не ушел в школу, почтальон принес мне посылку: подарок от бабушки. Почтальон у нас отличный!
В это время папа пил кофе с молоком. Он сказал:
– Ой, ой, ой, нас ждет беда!
Но маме это не понравилось, и она начала кричать, что каждый раз, когда ее мама – моя бабушка – что-нибудь делает, папа находит, к чему придраться. А папа ответил, что он хочет спокойно выпить кофе с молоком. Но мама сказала, что она, ну конечно, только и годится, чтобы готовить кофе и вести хозяйство. А папа возразил, что он никогда этого не говорил. Желать хоть чуточку покоя в доме не слишком много, ведь он с утра до ночи работает, чтобы у мамы было из чего приготовить кофе с молоком. А пока папа с мамой разговаривали, я открыл посылку. Ну и здорово: коробка цветных карандашей! Я так обрадовался, что начал бегать, прыгать и танцевать в столовой с коробкой в руках, и все карандаши упали на пол.
– Хорошее начало! – сказал папа.
– Я не понимаю твоего отношения, – сказала мама. – И потом, я вообще не представляю, какая может случиться беда из-за цветных карандашей! Нет, правда, что ты имеешь в виду?
– Еще увидишь! – сказал папа. И он ушел на работу. Мама велела мне быстро собрать карандаши, потому что я опаздывал в школу. Я торопился сложить их в коробку и спросил у мамы, могу ли я их взять с собой в школу. Мама ответила, что да, и сказала, чтобы я был осторожен и не делал глупостей с цветными карандашами. Я обещал. Потом я положил коробку в ранец и ушел. Не понимаю маму и папу: каждый раз, когда я получаю какой-нибудь подарок, они уверены, что я наделаю всяких глупостей.
Я пришел в школу как раз в ту минуту, когда звонили на урок. Я очень гордился своими цветными карандашами, и мне не терпелось показать их ребятам. Жоффруа всегда приносит в школу вещи, которые ему покупает его богатый папа, и теперь я был рад ему показать, что не только у него отличные подарки. Вот так-то, знай наших!
На уроке учительница вызвала Клотера к доске, и пока она его спрашивала, я показал коробку Альцесту, он сидит рядом со мной.
– Ничего особенного, – сказал мне Альцест.
– Это бабушка мне прислала, – объяснил я.
– А что там? – спросил Жоаким.
И Альцест дал ему коробку. Тот передал ее Мексану. Мексан – Эду, Эд – Руфусу, Руфус – Жоффруа. А Жоффруа скорчил гримасу.
Они все старались открыть коробку и вытащить оттуда карандаши, чтобы рассмотреть их и порисовать. Я боялся, что учительница отберет карандаши. Тогда я начал махать руками, показывая Жоффруа, чтобы он вернул коробку. А учительница крикнула:
– Никола, что это вы размахиваете руками и паясничаете?

Я испугался и заплакал. Потом я объяснил, что у меня была коробка цветных карандашей – мне прислала их бабушка, и я хочу, чтобы ребята вернули мои карандаши. Учительница строго посмотрела на меня, вздохнула и сказала:
– Ну, хорошо. Пусть тот, у кого коробка Никола, вернет ее!
Жоффруа встал и отдал мне коробку. Я открыл ее, там не хватало много карандашей.
– Что еще? – спросила учительница.
– Не хватает карандашей, – ответил я.
– Пусть тот, у кого остались карандаши Никола, их вернет, – сказала учительница.
Тогда все ученики встали, чтобы отдать мне карандаши. Учительница начала стучать линейкой по столу и всех нас наказала, попросив проспрягать глагол в предложении «Я не должен из-за цветных карандашей прерывать урок и устраивать беспорядок в классе». Единственный, кто не был наказан, кроме любимчика Аньяна, – его как раз не было, он болел свинкой, – так это Клотер: он отвечал у доски.
Когда началась перемена, я взял с собой коробку с цветными карандашами, чтобы поговорить о них с ребятами, не боясь наказаний. Но когда я во дворе открыл коробку, то увидел, что не хватает желтого карандаша.
– Не хватает желтого! – крикнул я. – Верните мне желтый карандаш!
– Ты нам уже надоел со своими карандашами, – сказал Жоффруа. – Из-за тебя нас всех наказали.
Тогда я жутко разозлился.
– Если бы вы не корчили рожи, ничего бы не было, – сказал я. – Вы просто мне завидуете! И если я не найду вора, я скажу учительнице!
– Желтый карандаш у Эда! – крикнул Руфус. – Смотрите, как он покраснел! Ребята, слышите! Это я пошутил: Эд украл желтый карандаш, потому что он покраснел!
И все засмеялись, я тоже. Отличная была шуточка! Я потом расскажу про это папе. Только Эд не смеялся, он подошел к Руфусу и дал ему в нос.
– Так кто вор? – спросил Эд и дал в нос еще и Жоффруа.
– Но я же ничего не говорил! – крикнул Жоффруа. Ему не нравится, когда дают в нос, особенно если это Эд. Мне стало смешно, потому что Жоффруа получил удар, которого совсем не ожидал. И он бросился на меня, и мне от него тоже досталось.
Коробка с карандашами упала, и мы подрались. Бульон, наш воспитатель, сразу прибежал, разнял нас, назвал бандой дикарей, сказал, что даже не хочет знать, в чем дело, и дал задание каждому из нас писать по сто строчек.
– А меня там не было, – сказал Альцест, – я в это время ел хлеб с вареньем.
– Я тоже, – сказал Жоаким, – я попросил Альцеста дать мне кусочек хлеба.
– Ну уж этого ты не дождешься! – сказал Альцест.
Тогда Жоаким врезал Альцесту, и Бульон задал им писать по двести строчек каждому.
Я вернулся домой к обеду в плохом настроении: коробка была помята, несколько карандашей сломаны, и все так же не хватало желтого.
И я заплакал в столовой, когда рассказывал маме, как нас наказали. Потом вошел папа и сказал:
– Ну, я вижу, что не ошибся, вот и случилась неприятность из-за цветных карандашей!
– Не надо преувеличивать, – ответила мама. А потом послышался сильный шум: это папа упал перед дверью в столовую. Он наступил на мой желтый карандаш.
Наш лагерь

– Эй, ребята, – сказал Жоаким, когда мы выходи ли из школы. – Давайте разобьем где-нибудь лагерь!
– Что это такое, разбить лагерь? – спросил Клотер.
Мы всегда смеемся над ним, потому что он никогда ничего не знает.
– Разбить лагерь? Это очень здорово, – объяснил ему Жоаким. – Например, в прошлое воскресенье мы с родителями и их друзьями поехали на машине далеко за город, остановились в красивом месте, около реки, поставили палатки, развели костер, чтобы приготовить еду, купались, ловили рыбу, спали в палатке, и комары тут как тут, а когда начался дождь, мы сейчас же сбежали.
– Родители мне не разрешат ехать без них далеко за город, – сказал Мексан. – Особенно если рядом будет река.
– Да нет же, мы поедем понарошку! – сказал Жоаким. – Мы разобьем лагерь на пустыре.
– А палатка? Разве у тебя есть палатка? – спросил Эд.
– Конечно! – ответил Жоаким. – Ну что, согласны?
В четверг мы все собрались на пустыре. Не помню, говорил ли я вам, что в нашем квартале, совсем рядом с моим домом есть огромный пустырь.
Там можно найти ящики, бумагу, камни, коробки, бутылки, злых кошек, а главное, там есть старая машина без колес и в ней здорово играть!

Жоаким пришел последним, со свернутым одеялом под мышкой.
– А где палатка? – спросил Эд.
– Да вот же она, – ответил Жоаким и показал нам одеяло. Оно было старое, дырявое и в пятнах.
– Да какая же это палатка! – сказал Руфус.
– А ты думал, что папа даст мне совсем новую? – спросил Жоаким. – Палатку мы сделаем из одеяла, ну понарошку.
А потом Жоаким сказал, что мы все должны сесть в машину, потому что до лагеря надо еще доехать.
– Неправда! – сказал Жоффруа. – У меня есть двоюродный брат, бойскаут, и он всегда ходит пешком!
– Если ты хочешь идти пешком, давай, иди! – сказал Жоаким. – А мы помчимся на машине и приедем гораздо раньше тебя.
– А кто за рулем? – спросил Жоффруа.
– Ну конечно, я, – ответил Жоаким.
– Интересно, почему? – спросил Жоффруа.
– А потому что это я придумал устроить лагерь, и палатку тоже я принес, – сказал Жоаким.
Жоффруа обиделся, но мы хотели побыстрее добраться до места и сказали ему, чтобы он не морочил нам голову.
Все сели в машину, положили палатку на крышу. Дрр… дрр… дрр… Машина поехала. Жоаким вел машину и кричал:
– Берегись! Эй, не спеши. Двигайся. Эй, недотепа. Убийца! Вы видели, как я его обогнал, этого в спортивном автомобиле?
Ну и классным водителем будет Жоаким, когда вырастет!
А потом он сказал:
– Мне кажется, это красивое место. Остановимся.
И тогда все молча вышли из машины, а Жоаким с довольным видом огляделся.
– Вот здорово! Несите палатку, река совсем рядом, – сказал Жоаким.
– Где это ты видишь реку? – спросил Руфус.
– Как где? Вот она! – сказал Жоаким. – Мы же понарошку.
Потом принесли палатку, и пока ее ставили, Жоаким велел Жоффруа и Клотеру сходить за водой на реку, а потом понарошку развести костер, чтобы приготовить еду.
Разбить палатку было трудно, но мы поставили ящики друг на друга и покрыли сверху одеялом. Вышло отлично!
– Обед готов! – крикнул Жоффруа.
Тогда мы все сделали вид, что едим, кроме Аль– цеста: он и вправду ел, потому что принес хлеб с вареньем из дома.
– Очень вкусный цыпленок! – сказал Жоаким, чмокая губами: мням, мням, мням…
– Ты мне дашь кусочек хлеба с вареньем? – попросил Мексан у Альцеста.
– Ты что, спятил? – ответил Альцест. – Я же у тебя не прошу цыпленка!
Но Альцест – добрый парень, и он дал кусок! хлеба Мексану, только понарошку.
– Ну ладно. Теперь надо затушить костер, – сказал Жоаким, – и закопать промасленную бумагу и консервные банки.
– Ты что, псих? – сказал Руфус. – Тогда мы останемся здесь до воскресенья!
– Ну и дурак же ты! – сказал Жоаким. – Мы же понарошку! А теперь все идем в палатку спать.
В палатке было весело, хотя очень тесно и жарко; но мы здорово провели время. Конечно, мы по– настоящему не спали, потому что места не было. Просто все посидели немного под одеялом, но потом Альцест сказал:
– А что теперь будем делать?
– Ничего, – сказал Жоаким. – Кто хочет, спит, остальные идут купаться на реку. Когда живут в лагере, каждый делает, что хочет. Это и здорово!
– Если бы я взял с собой перья, – сказал Эд, – мы могли бы сыграть в индейцев.
– В индейцев? – сказал Жоаким. – Вот дурак, где это ты видел, чтобы индейцы жили в палатках?
– Ах, так я дурак? – спросил Эд.
– Эд прав, – сказал Руфус, – в палатке сидеть скучно.
– Конечно, ты и есть дурак, – сказал Жоаким. И напрасно, потому что с Эдом шутить нельзя, он очень сильный, и – раз! Жоаким получил в нос. Жоаким разозлился и начал драться с Эдом. В палатке было мало места и досталось всем, а потом ящики упали, и мы с трудом вылезли из-под одеяла. Но нам было очень весело. Жоаким обиделся на нас, он топтал ногами одеяло и кричал:
– Раз так, выходите все из моей палатки! Я останусь один в лагере!
– Ты обиделся по-настоящему или понарошку? – спросил Руфус.
Тогда мы все захохотали, и Руфус вместе с нами. Он все спрашивал:
– Ребята, ну что смешного я сказал? Что тут смешного?
Потом Альцест сказал, что уже поздно и пора возвращаться домой обедать.
– Правда, – сказал Жоаким. – Еще и дождь пошел! Быстрей, быстрей! Собирайте вещи и бегом в машину!
Очень здорово было в лагере, и все мы вернулись домой усталые, но довольные. От родителей нам досталось за то, что поздно пришли. Но ведь мы не виноваты, что на обратном пути попали в жуткую автомобильную пробку.
Мы выступаем по радио

Сегодня утром на уроке учительница сказала:
– Дети, у меня для вас важная новость: репортеры с радио проводят широкий социологический опрос среди школьников и придут сюда, чтобы взять у вас интервью.
Мы ей ничего не ответили, ведь никто ничего не понял, кроме Аньяна, но ему-то что, он любимчик и первый ученик в классе. Тогда учительница объяснила, что с радио придут репортеры и будут задавать нам вопросы, что они это уже делали во всех школах города, и теперь пришла наша очередь.
– Я надеюсь, вы будете хорошо себя вести и умно отвечать на вопросы, – сказала учительница.
Мы сразу заволновались, узнав, что будем выступать по радио, и учительнице пришлось постучать несколько раз линейкой по столу, чтобы продолжить урок грамматики.
Потом дверь открылась, вошел директор и с ним двое, один из них нес чемодан.
– Встаньте! – сказала учительница.
– Сядьте! – сказал директор. – Дети, посещение нашей школы радиорепортерами – большая честь для нас. Радио с помощью своих волшебных волн и благодаря гению Маркони передаст ваше выступление в тысячи домов. Я уверен, что вы сможете по достоинству оценить эту честь и преисполнитесь чувством ответственности. В противном случае, я вас предупреждаю, несерьезные ученики будут мной наказаны! Сейчас вам объяснят, чего от вас ждут.
Тогда один из двух пришедших сказал, что будет нас спрашивать о том, чем мы любим заниматься, что мы читаем, что изучаем в школе. Потом он взял в руку какой-то аппарат и сказал:
– Это микрофон. Вы будете в него говорить, очень отчетливо, и не надо бояться. А сегодня вечером, ровно в восемь часов вы сможете себя послушать, потому что все записывается.
Потом репортер с микрофоном повернулся к другому, и тот открыл чемодан на столе учительницы, а в чемодане лежали разные аппараты. Он надел на уши какие-то круглые штуки, чтобы слушать. Как у пилотов из фильма, который я видел: радио не работает, кругом полно тумана, они никак не могут найти город, куда летят, и падают в воду. Отличный фильм! Тут первый репортер сказал своему товарищу с круглыми штуками на ушах:
– Пьерро, можно начинать?
– Да, да, – сказал мсье Пьерро, – давай пробу голоса!
– Раз, два, три, четыре, пять! Работает? – спросил первый.
– Начали, Кики, – ответил мсье Пьерро.
– Ну хорошо, – сказал мсье Кики, – кто хочет говорить первым?
– Я! Я! Я! – закричали все.
Мсье Кики засмеялся и сказал:
– Я вижу, что кандидатов у нас много, тогда я попрошу учительницу указать мне, кто начнет.
И учительница, конечно, сказала, что надо начать с Аньяна, потому что он первый ученик в классе. Вот всегда так с этим любимчиком, прямо надоело!

Аньян, подошел к мсье Кики, и тот поднес микрофон к его лицу, а лицо Аньяна стало совсем белым.
– Так как же тебя зовут, дружок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38