– Предлагаете сжечь ее дом?
– А сейчас уже вы очень проницательны, сэр, – похвалил Головина Уинтерс.
Алекс хрипло рассмеялся и покачал головой:
– Сдается мне, что вы отлично сработались бы с губернатором. У вас полностью совпадают взгляды, Уинтерс.
Уинтерс слегка кивнул и принялся убирать комнату.
– Что вы будете делать, сэр? – почтительно осведомился он через минуту.
– Понятия не имею. – Алекс пожал плечами и вышел из комнаты.
Укрепляя перила на лестничной площадке, Александр Головин размышлял. Он попал в затруднительное положение, но из него наверняка имеется какой-то выход. С одной стороны, он обязан выполнить распоряжение губернатора и выселить жителей из долины, с другой – не имеет права вышвырнуть Скотти Макдауэлл холодной зимой. Да, он чувствовал себя заключенным в зверинце, который она устроила у себя, но не забывал, что обязан ей жизнью. Она ухаживала за ним, поставила его на ноги и не выставила за дверь, хотя запросто могла сделать это. Да, за ним остался должок, причем немалый, но он и понятия не имел, как его вернуть. Скотти Макдауэлл не могла оставаться в долине. Об этом не может быть и речи! Все ее мольбы, все просьбы бесполезны. Пожалуй, впервые в жизни Алекс столкнулся с такими серьезными трудностями. Раньше он никогда не позволял своей совести становиться на пути долга. Однако сейчас все было намного сложнее, и он не знал, что делать.
Скотти Макдауэлл стояла у окна и держала в руке карманные часы Алекса. Вскоре после его ухода она нашла их в тайнике Маггина среди других трофеев енота. Прижав часы к щеке, она смотрела вдаль. Чуть ли не каждую свободную минуту она проводила у окна. Глубоко в душе девушка хотела, чтобы он вернулся, и не теряла надежды. Скотти так до сих пор и не поняла, почему он на нее рассердился, и неустанно ругала себя за то, что позволила своим мечтам и фантазиям вмешаться в реальность. Девушка понимала, что должна побыстрее забыть его, но не проходило и дня, чтобы она не думала, не мечтала о нем.
Неожиданно она заметила маленькую черную точку. Кто-то шел к хижине. Сердце бешено застучало в груди. Неужели это возможно? Неужели он? Она пристально и напряженно вглядывалась вдаль. В душе вспыхнула надежда… Однако прошло несколько минут, и Скотти успокоилась. У путника другая походка. Это был не Алекс, а Джейми Бауэрс.
Скотти стало стыдно за то, что она не рада возвращению Джейми. Спрятав часы в карман, она торопливо подошла к двери и распахнула ее настежь. Джейми помахал рукой и ускорил шаг. Последние ярды он преодолел бегом.
С широкой улыбкой слегка запыхавшийся Джейми подбежал к ней и крепко обнял.
– Здравствуй, Скотти, девочка моя!
Нет, разумеется, она была рада видеть его живым и невредимым. Она внимательно посмотрела на юношу и вспомнила, что произошло с его отцом и братом. Скотти обняла его, ввела в дом.
– Я очень рада, что у тебя все в порядке, Джейми, – с искренней радостью сказала она.
Джейми Бауэрс снял шапку, сбросил куртку, стряхнул с нее снег и повесил на крючок у двери. Оглядев девушку с головы до ног, прошептал:
– Господи, если бы ты только знала, как я скучал по тебе, Скотти! – Он снова обнял ее и вдруг спросил: – А где твой отец?
Скотти со слезами на глазах взглянула на него снизу вверх. Боль утраты еще не прошла.
– Отец умер, Джейми. Умер осенью еще до того, как в горах выпал первый снег.
Бауэрс крепко обнял Скотти, и она прижалась к нему.
– Мне очень жаль. Я должен был находиться рядом с тобой, поддержать тебя в трудную минуту… Я пришел прямо из Марипозы. Даже не заглянул домой.
Скотти нахмурилась.
– Ты еще не был дома? – Когда юноша покачал головой, ее сердце словно сжала чья-то холодная безжалостная рука. – Ты ничего не знаешь о своем отце и Калуме?
– А что с ними? – полюбопытствовал Джейми Бауэрс, не чувствуя беды.
Только тут Скотти поняла свою ошибку. Это глупо, но она не могла рассказать Джейми об Александре Головине. Девушка слегка отодвинулась и внимательно посмотрела на знакомое, милое лицо. Густые прямые льняные волосы торчали в разные стороны, брови необычного рыжего цвета нависали над глазами. Он отрастил бородку, такую же рыжую, как и брови. Нос у Джейми Бауэрса был слишком мал, а рот – велик. Он всегда с удовольствием улыбался, однако сейчас на его лице не было и тени улыбки.
– О, мой дорогой бедный Джейми! – грустно прошептала девушка. – Они… они умерли. Их больше нет, Джейми. Твой отец умер от сердечного приступа, а Калум погиб во время погони за… каким-то человеком. Я слышала, что они шли через хребет после сильного снегопада. – Она погладила его по щеке. – Мне очень жаль, Джейми, но Калум попал в снежную лавину… Он… он, наверное, до сих пор лежит где-нибудь под снегом.
Джейми попятился. Он остановился у очага и долго смотрел на огонь.
– За кем гнался Калум? – неожиданно спросил он. – Кто повинен в его смерти?
От испуга у Скотти закружилась голова.
– Не знаю, – солгала она.
Джейми в ярости ударил кулаком по очагу:
– Я знаю, кто повинен в гибели Калума! Правительство со своим идиотским планом устроить в долине национальный парк, чтоб им провалиться! Они хотят отнять у нас землю, так ведь? – Он не стал ждать ее ответа. – Когда я был в Сан-Франциско, то слышал о планах правительства Калифорнии прибрать к рукам всю Йосемитскую долину. Губернатор даже послал сюда своего человека, чтобы тот сделал за него всю грязную работу.
За долгие годы знакомства с Джейми Скотти Макдауэлл хорошо изучила его вспыльчивый характер, но сейчас она видела перед собой совсем другого Джейми. Он весь кипел от холодной ярости, и это пугало ее.
– О Джейми, я не знаю…
– Раз Йэн Макдауэлл умер, то теперь ты осталась одна, и это небезопасно, – прервал Бауэрс. – Теперь всем жителям долины угрожает серьезная опасность.
Скотти вяло запротестовала, хотя и понимала, что, скорее всего, он прав. Но, даже сознавая его правоту, она не собиралась искать у Джейми помощи и спасения.
Юноша отвернулся от огня и снова подошел к ней. Положив на плечи девушки большие костлявые руки, неожиданно предложил:
– Выходи за меня замуж, Скотти.
Скотти Макдауэлл так растерялась, что на мгновение потеряла дар речи. Несколько секунд она ошеломленно смотрела на Бауэрса, потом отвела взгляд в сторону. Ее охватило странное ощущение. Ведь сколько она себя помнила, всегда была уверена, что когда-нибудь выйдет замуж за Джейми Бауэрса. За кого же еще выходить, как не за него? Но сейчас все изменилось…
– Ты не должен предлагать мне выйти за тебя замуж только для того, чтобы я была в безопасности, Джейми…
– Не говори глупости, девочка. Дело не только в твоей безопасности, и ты это прекрасно знаешь. Рано или поздно мы станем мужем и женой. – Он не сводил с нее изучающего взгляда. – Вспомни, этого хотели наши отцы, Скотти.
Но хочет ли она этого? Нет, не хочет! Пусть ее скоро и выселят из долины, но положение не настолько отчаянное, чтобы в целях безопасности выходить замуж за Джейми Бауэрса.
– Не бойся, я смогу прокормить тебя, – похвастался он. – Мне немного подфартило в городе. Так что не беспокойся. Вот увидишь, скоро дела поправятся, и у нас все будет хорошо.
Скотти Макдауэлл смотрела на него широко раскрытыми глазами. Она никак не могла прийти в себя, после того как услышала предложение Джейми. Оно прозвучало, как гром с ясного неба, и застало ее врасплох.
– Что ты хочешь сказать? – недоуменно поинтересовалась девушка.
Он успокаивающе улыбнулся:
– Не обращай внимания, моя маленькая любовь. Все будет в порядке, можешь мне поверить.
Да, Джейми Бауэрс здорово изменился за эту зиму, и эти перемены пугали ее. В нем появилась развязность, которой раньше не наблюдалось. Интересно, чем занимался Джейми полгода, прошедшие после его ухода из долины?
– Итак, – сказал он, поднимая ее лицо за подбородок, – ты выйдешь за меня замуж?
Скотти с глубоким вздохом закрыла глаза и покачала головой.
Не веря своим глазам, Джейми Бауэрс крепко схватил ее за руку и растерянно воскликнул:
– Не выйдешь? Как это? Тебе же ничего больше не остается делать, как стать моей женой.
Эти неосторожные слова вывели девушку из себя. Она сжала руки в кулаки и гневно уставилась на незадачливого жениха.
– Я много чего могу сделать, Джейми Бауэрс. Заруби себе на носу, мне не нужен мужчина. У меня и так полнокровная жизнь.
Джейми поднял руки, стараясь ее успокоить.
– Но как ты будешь жить одна?
– Я прекрасно прожила здесь всю зиму, Джейми, и как видишь, жива и здорова.
– Знаю, Скотти, но скоро начнется выселение. Что ты тогда будешь делать?
– У меня есть план, – солгала она.
– Может, поделишься? – сердито бросил Бауэрс, который никак не мог прийти в себя после отказа. Его мужское самолюбие было уязвлено.
Скотти положила руки на бедра, слегка наклонилась и воинственно выставила вперед подбородок.
– Нет, не поделюсь, – отрезала она.
Джейми тихо выругался и сорвал с крючка куртку.
– Когда поумнеешь, пришли Тупи. Какое-то время я буду дома, а потом уйду.
Джейми Бауэрс выскочил из дома и изо всех сил хлопнул дверью.
Скотти виновато смотрела ему вслед. Ей было стыдно, что она так резко отклонила его предложение и так жестоко с ним обошлась. Но делать уже нечего, после драки кулаками не машут. Теперь ей придется выкручиваться самой. Ничего! Если отвратительные чиновники сожгут ее хижину, она будет жить в пещере.
Мысли Скотти, как этого и следовало ожидать, обратились к Александру Головину. Она скучала по нему, но теперь ее настроение изменилось. Джейми напомнил ей, с какой целью Алекс пришел в Йосемитскую долину, как торопился освободить долину от жителей. Алекс намеревался отнять у нее все.
Скотти не могла разобраться в своих чувствах. Почему она днями напролет думает об этом ужасном человеке? Почему? Головин – холодный, надменный, безжалостный, загадочный и бессердечный подлец. И постучи он в эту минуту в дверь, она достала бы ружье и всадила в его маленький твердый зад заряд крупной дроби.
Из угла неожиданно выбежал Маггин и потерся о ноги хозяйки. Скотти взяла енота на руки и улыбнулась, вспомнив, как Маггин терроризировал напыщенного адвоката из Сан-Франциско. Настроение немного поднялось.
Глава 8
Ели и сосны носят снег и лед, как особы королевских кровей – свои мантии, и вызывают у голых дубов и берез зависть и уважение.
Из дневника Йэна Макдауэлла
Неожиданная оттепель продолжилась и в феврале. Горы снега, когда-то пушистого и сухого, сейчас неожиданно потяжелели, стали рыхлыми и покрылись скользкой коркой. Впрочем, оттепель должна скоро закончиться. Обычно март в Йосемитской долине был самым снежным и пасмурным месяцем в году. Любимый месяц Йэна Макдауэлла.
Скотти вспомнила об отце и грустно улыбнулась. Честно говоря, у него каждый месяц был любимым. Неожиданно из угла хижины, где протекал маленький ручей, донеслось кваканье лягушки.
Скотти, как всегда, стояла у окна и смотрела вдаль. Интересно, что бы сказал отец о сегодняшнем дне? В небе сверкало яркое солнце, все вокруг искрилось и переливалось. Жалко, что она не унаследовала от Йэна дара слова, а то бы непременно описала окружающую красоту.
Неожиданно к ней подбежал Маги и взволнованно пискнул. Скотти очнулась от мыслей и принялась внимательно вглядываться вдаль. Маггин оказался прав. Так и есть, кто-то идет к хижине. Человек приближался, и через несколько минут она узнала Александра Головина. Лицо девушки залил яркий румянец, сердце екнуло, к горлу подступил ком. Переведя дыхание и прижав пальцы к жилке, бьющейся на шее, Скотти стояла у окна и смотрела, как Алекс медленно идет к хижине по мокрому снегу.
Потом, спохватившись, забежала за ширму и посмотрела в зеркало. Времени для приведения себя в порядок, конечно, нет. Дрожащими руками только пригладила волосы и поправила густые тугие косы, короной лежащие на голове. Взглянула на одежду и испуганно вздрогнула. Если бы она знала, что он придет, то обязательно надела свою рубашку, а не отца. Но переодеваться было уже, конечно, поздно. Шаги послышались у самой хижины. От страха у нее закружилась голова и взволнованно забилось сердце. Ну вот, как всегда, не успела нарядиться и привести себя в порядок!
Когда раздался стук в дверь, девушка глубоко вздохнула и открыла ее. Ее сердце наполнилось радостью. Чувство оказалось настолько сильным, что она едва не упала в обморок. Что ни говори, а Алекс был писаным красавцем, смуглым и опасным для любой женщины. Внутри у нее все будто рассыпалось на маленькие кусочки.
– Привет, Скотти!
Скотти вздрогнула – каждый день она слышала его голос в своих мечтах: хриплый голос настоящего мужчины, не терпящего глупостей и возражений. Порой он был суровым, порой мягким. Или хриплым и соблазнительным, когда он был пьян, как сапожник.
Скотти хотела холодно улыбнуться и ответить так же кратко, быть такой же спокойной, сдержанной и безразличной, как он. Но, увы, не могла заставить себя быть безразличной. Ей хотелось броситься к нему на шею и прижаться к большому мускулистому телу. Хотелось дотронуться до него, уловить его запах и вспомнить вкус. Она хотела услышать, что он пришел и что больше никогда не расстанется с ней, будет всегда жить в райской Йосемитской долине. Но Скотти только широко открыла дверь и впустила гостя в хижину.
– Алекс… – осторожно ответила она, не доверяя своему голосу.
Маггин испуганно взвизгнул у нее за спиной и куда-то исчез.
– Ну что же, – сухо произнес Алекс, явно намекая на «теплый» прием, оказанный ему енотом. – Вижу, здесь ничего не изменилось. – Он потопал ногами, стряхивая снег, и вошел в дом.
Скотти закрыла за ним дверь и прислонилась к проему – ноги внезапно стали ватными. Она задержала дыхание и ждала, когда он скажет, зачем пришел. Головин повернулся и пристально посмотрел на нее. В его взгляде девушка прочитала неутешительные для себя новости. Она знала, что надеяться бесполезно, но все равно расстроилась.
Алекс с тяжелым вздохом снял куртку и бросил на скамью у стола, после чего огляделся по сторонам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47