Челси испытывала теплые чувства ко всем этим людям, она с улыбкой смотрела на жен и детей рабочих "Плам Гранит" – то ли потому, что сама ждала ребенка, то ли из-за непоколебимой уверенности, что родители ее, или по крайней мере один из них, происходили отсюда. Что-то безусловно роднило ее со здешними жителями. Но мысль о том, как они отнесутся к ней, беспокоила ее все сильнее. Она не моргнув глазом разговаривала с Джемиссоном и Эмери Фарром, спорила с Оливером Пламом и противоречила Маргарет, но, остановившись у жалкого домишки Венделлов, почувствовала, что ладони ее взмокли от волнения.
Девочке, которая открыла дверь на стук Челси, на вид было не больше десяти лет. Она была просто, но опрятно одета, миловидна и не по годам серьезна. Она молча выжидающе смотрела на Челси. За спиной ее прятались двое других детей. На миг перед Челси мелькнули их личики, похожие друг на друга как две капли воды, и тут же снова исчезли.
– Привет! Я – Челси Кейн. Твоя мама дома? Девочка покачала головой. В ее темных глазах мелькнул страх.
– Она в больнице. Папу ранило в шахте.
– Я знаю, – мягко произнесла Челси. Она не ожидала, что застанет дома одних детей. – Поэтому я здесь.
Побледнев, девочка с усилием произнесла:
– Он умирает?
– Нет, что ты! Его скоро вылечат, и он будет совсем здоров. Просто я подумала, что вас некому будет покормить, раз ваша мама уехала в больницу, и принесла вам кое-какой еды. – Она взглянула на ручку входной двери, о которую опиралась ладонью. – Можно мне войти?
– А что у тебя в сумках? – спросила одна из младших девочек.
– Очень вкусные вещи, – с улыбкой ответила Челси. – И среди них – жареный цыпленок, и желе, и фрукты.
– Это вовсе невкусно! – огорченно заявила вторая малышка.
– И кексы, – продолжала Челси, – и шоколадные медали, и пряничные мальчики, и печенье в форме маленьких тыкв!
– Тык-вы? – с любопытством спросила первая из близнецов.
– Печенье, похожее на тыквы, – терпеливо пояснила старшая сестра.
Преодолев робость, вторая малышка выскочила из-за спины старшей девочки и распахнула входную дверь. Придержав ее локтем, Челси вошла в дом. Она без труда нашла дорогу в кухню, но стол оказался занят грязной посудой, оставшейся после обеда, и она поставила сумки с продуктами на табурет. Порывшись в одной из них, она вытащила три сдобные «тыквочки» и протянула их детям. Близнецы с жадностью набросились на угощение, но старшая девочка покачала головой и спрятала руки за спину.
Челси огляделась вокруг. Раковина была завалена грязной посудой. Поэтому-то, подумала она, со стола до сих пор не убрано. Несчастье, случившееся с мужем, заставило миссис Венделл покинуть свой дом, бросив дома детей и все недоделанные дела.
Положив руку на плечо старшей девочки, она мягко произнесла:
– Твоя мама вернется из больницы усталая и расстроенная. Давай вымоем посуду, чтобы она могла отдохнуть, придя домой, и не заниматься уборкой?
Повесив свой жакет на спинку стула, Челси закатала рукава свитера и подошла к раковине. Девочка молча наблюдала за нею, и лишь когда сушилка заполнилась вымытой посудой, она взяла в руки кухонное полотенце и принялась вытирать тарелки и вилки.
– Сколько лет твоим сестренкам? – спросила Челси.
– Четыре.
– Они близнецы?
– Да.
– Наверное, здорово, когда есть с кем поиграть.
– Наверное.
Девочку явно смущало присутствие Челси, она не знала, как себя вести с этой незнакомой женщиной. Челси не оставляла попыток вызвать ее на разговор, чтобы хоть немного разрядить возникшее между ними напряжение. Она понимала, что творится в душе у этого испуганного ребенка.
– Как тебя зовут?
– Кэролайн.
– А твоих сестренок?
– Шарлотта и Клер.
– Шарлотта? Не слишком ли это большое имя для такой маленькой девочки?
– Чарли.
Челси улыбнулась. Чарли звучало гораздо более уместно. Она оглянулась, ища глазами малышей. Те стояли возле сумок с продуктами, доедая шоколадки, которые им удалось выудить с самого дна.
– Эй, вы двое! Не довольно ли с вас?
– Я хочу шоколадную медаль! – ответила одна.
– А я – еще одну тык-ву! – подхватила другая.
– Сначала помогите нам справиться с посудой! – потребовала Челси. – Принесите мне все тарелки, что остались на столе. Я их буду мыть. Вы справитесь с этим? Только осторожно! Берите по одной! Вот спасибо! Что бы я без вас делала?
Покончив, наконец, с посудой, Челси открыла холодильник, ожидая обнаружить там такой же беспорядок, какой царил в раковине и на кухонном столе. Но там было почти совсем чисто и… почти совсем пусто.
Она протерла полки и подносы влажной тряпкой и принялась заполнять их принесенными продуктами. Близнецы крутились возле нее, болтая без умолку. Кэролайн держалась поодаль, и во взгляде ее чувствовалась прежняя настороженность.
– А это что?
– Сыр.
– А там чего?
– Ветчина.
– А я не люблю ветчину.
– А где ты живешь, тетя?
– Чарли измазала твой свитер.
– Неправда, это не я!
– А я в Канун Дня всех святых буду мышкой!
– Мама тоже носит брюки.
– Можно мне еще печенья?
Не видя другого способа добиться доверия Кэролайн, Челси обращалась к ней как к старшей в доме.
– Вот здесь апельсиновый сок и газированная вода, – говорила она, расставляя бутылки, коробки и пакеты в кухонном шкафу. – Цыпленок уже поджарен, и вы, если захотите, можете есть его холодным, а можете разогреть. Я купила питы и белого хлеба, можно сделать сэндвичи. А теперь надо бы помыть фрукты и ягоды. Потом, когда проголодаетесь, вы их с удовольствием съедите. Ты любишь клубнику?
Девочка молча кивнула.
– Вот и хорошо. Дай-ка мне какую-нибудь миску или глубокую тарелку. Я положу туда ягоды.
Кэролайн, встав на цыпочки, вынула из навесного шкафа небольшую миску и, передав ее Челси, отошла в сторону.
– Я не люблю клубнику, – сообщила одна из малышек.
– А это что? – спросила другая, вынимая из сумки две небольших головки сыра.
– Смотри-ка, Кэролайн, – сказала Челси, – здесь в сумке несколько пачек крекеров. Если вашей мамы долго не будет, а вы уже успеете съесть все остальное и снова проголодаетесь, то ты нарежешь сыр, и вы сможете делать сэндвичи с крекерами вместо хлеба.
– О них есть кому позаботиться! – уверенно произнес громкий голос позади Челси.
Оглянувшись, она увидела в дверях крупную, полную женщину, к которой со всех ног бросились обе младшие девочки.
– Она принесла печенье…
– И тык-вы…
– И шоколад…
– И ветчину…
– А я не люблю ветчину!
Челси вытерла руки и, неуверенно протянув правую для рукопожатия, сказала:
– Я – Челси Кейн.
– Я знаю, – ответила женщина. – Ее жидкие волосы неопределенного цвета были стянуты в пучок на затылке. Одета она была в вылинявшие джинсы и темный свитер. Склонившись над близнецами, она обняла их за плечи, делая вид, что не замечает протянутой Челси руки.
– Это Глэди Бемис, – произнесла Кэролайн, стоявшая в дальнем углу кухни.
Челси, благодарно улыбнувшись ей, обратилась к Глэди:
– Вы живете неподалеку?
– Совсем рядом, – ответила та, выпрямляясь.
– А-а-а, ну вот и замечательно. Мне просто хотелось убедиться, что в доме достаточно еды…
– Мы и сами об этом позаботились бы.
– Я не сомневаюсь в этом, и все же мне хотелось хоть чем-то помочь…
Глэди с любопытством взглянула на живот Челси.
– Это от Джадда?
Широкий и длинный джемпер Челси надежно скрывал ее округлившийся живот. В кухне Венделлов не было ветра, и следовательно, узнать о ее беременности Глэди могла лишь от одного из мужчин-каменотесов. Выходит, новость эта настолько овладела всеми умами, что рабочие поспешили поделиться ею со своими женами, едва вернувшись домой, хотя, видит Бог, несчастный случай на шахте мог бы послужить достаточной темой для разговоров на ближайшие несколько дней. Тем более, что происшествие это непосредственно касалось каждого из них, тогда как ее беременность…
Прервав ход своих мыслей, она вздохнула и произнесла:
– Нет. Я забеременела еще до приезда сюда и собираюсь родить в конце января. – На самом деле она и доктор были уверены, что роды ее произойдут не раньше начала февраля. Но Челси хотелось, чтобы утверждение о непричастности к этому Джадда звучало убедительнее.
– Январь – скверный месяц. На дворе мороз, ветер, снег да лед. Рожать лучше весной или летом.
– По-моему, мне уже поздно что-либо менять, – хихикнула Челси.
Близнецы вновь овладели всеобщим вниманием. Схватив Глэди за руки, они наперебой затараторили:
– Я люблю снег!
– Особенно лепить ангелочков!
– Особенно играть в снежки.
– Когда я родилась, а, Глэди?
– А я?
– У меня болит коленка!
– Скоро ужин?
– А когда вернется мама?
– Она вам что-нибудь сказала о Венделле? – спросила Челси.
– Да. Ему собираются делать операцию. Будут сращивать кости.
– Ох, слава Богу! – вырвалось у Челси. Она так боялась, что бедняге придется ампутировать ногу.
– Мэри-Джо сказала, что не знает, когда вернется. Я беру девочек к себе. Они поужинают у меня и останутся на ночь.
Близнецов подобная перспектива привела в восторг.
– Я возьму свое одеяло! – крикнула одна и умчалась из кухни.
– Гровер! – выпалила другая, устремляясь вслед за сестрой.
– Собирайся, Кэри! – мягко сказала Глэди старшей девочке.
Челси внезапно обнаружила, что та стоит почти вплотную к ней.
– Можно я еще немного побуду здесь? – робко спросила она. – Я хочу все здесь прибрать. Маме и без того сейчас тяжело.
Челси немедленно пришла ей на помощь.
– Кэролайн и я решили навести здесь порядок. Она показала мне, где что лежит. Нам не хватило всего каких-нибудь нескольких минут, чтобы закончить уборку. Позвольте ей остаться, а потом я приведу ее к вам.
Глэди была явно не в восторге от подобного предложения, но не находила достаточного повода, чтобы ответить отказом.
– Это ведь совсем недалеко, – все так же робко вставила Кэролайн.
Наморщив лоб, Глэди о чем-то напряженно размышляла. Через несколько мгновений она неохотно кивнула.
– Ну что ж… Думаю, большого вреда от этого не будет. Но только недолго, Кэри! На ужин будет пицца! – и, кликнув близнецов, она вышла из дома Венделлов.
Кэролайн быстро расставляла по местам тарелки и пакеты с едой. Челси тем временем мыла ягоды. Покончив с уборкой, девочка присела на краешек стула, взяла в руку печенье и откусила маленький кусочек. Робко взглянув на Челси, она тихим голосом спросила:
– У вас правда будет ребеночек?
– Угу.
– В январе?
– Да, примерно в конце января.
Кэролайн задумчиво откусила еще кусок печенья, прожевала его и, краснея от собственной смелости, быстро сказала:
– Вы не слушайте Глэди! Она сказала неправду насчет января! Я сама родилась в январе. И это очень даже хороший месяц!
Челси улыбнулась девочке и, проведя рукой по ее длинным, блестящим темным волосам, обняла ее за худенькие плечи. Она взяла бы ее к себе, если бы ей не нужно было торопиться к Джадду, чтобы приготовить ему обед, как она обещала.
Она не сомневалась, что он ждет ее. Ждет, возможно, не отдавая себе в этом отчета.
Челси поджарила цыпленка и сварила рис – ни на что более изысканное у нее просто не хватило времени. За столом их было четверо – Джадд, Лео, Сара, заступившая на место Гретхен, и она сама. Она видела, что Джадда мучает боль. Он был бледен, двигался и разговаривал явно через силу. Не съев и половины того, что лежало на его тарелке, он пробормотал:
– Пойду-ка я, пожалуй, прилягу, – и вышел из столовой.
Челси хотела было последовать за ним, но Сара удержала ее за руку.
– Лучше оставьте его одного, – дружелюбно проговорила она. – Ему неловко выказывать слабость в присутствии посторонних. – Где-то в глубине дома хлопнула дверь. – Он пошел в ванную. Значит, ему не так уж и плохо, – улыбнулась Сара.
Слова ее не убедили Челси, но она заставила себя снова сесть за стол. Сара, как и Гретхен, была уже немолода и, вероятно, знала Джадда с давних пор. В том, что сильные мужчины не любят выглядеть слабыми и беспомощными, она была совершенно права. Джадд наверняка сейчас испытывал неловкость и хотел побыть один. Но все же самочувствие его всерьез беспокоило Челси.
– Он очень хороший человек, – сказала Сара.
– Я знаю.
– Это от него у вас будет ребенок?
Челси бросила взгляд на Лео, но тот задумчиво почесывал Бака за ухом.
– Нет. Не от него.
– А вы хотели бы, чтобы это был его ребенок?
У Челси запершило в горле. Она с трудом вдохнула теплый воздух и беспомощно подняла глаза к потолку. Ребенок от Джадда. Эта мысль почему-то ни разу не приходила ей в голову. Теперь же, услыхав подобное из уст Сары, она поняла, что действительно хотела бы этого. Покраснев, она прошептала:
– Это было бы замечательно… – и опустила голову.
– Вы любите его?
Этот, казалось бы, вполне уместный вопрос пожилой женщины снова застал Челси врасплох. Любит ли она Джадда? Да ведь она едва знакома с ним! Но откуда тогда это страстное желание быть рядом с ним, ощущать возле себя его крепкое, мужественное тело? Любит ли она его?
– Я не знаю.
– Ему нужна верная, достойная женщина, – мягко проговорила Сара. То, что она коснулась столь частных, интимных вопросов, не показалось Челси бесцеремонностью со стороны пожилой женщины. Сара, как и Гретхен, была исполнена доброты и участия к людям. Она несомненно любила Джадда и была привязана к старому Лео. Джадд сделал хороший выбор, наняв ее в сиделки для своего отца. – Такая, которая сможет окружить его любовью. Неважно, где он станет жить с ней – здесь или в другом месте, главное, чтобы она всей душой принадлежала ему и только ему одному! – воодушевленно заключила она.
– Моя Эмма – достойная женщина, – похвастался Лео. С радостной улыбкой он обвел глазами присутствующих и спросил: – Она скоро придет?
– Конечно, скоро! – заверила его добродушная Сара. – Ах, посмотрите-ка, на вашей тарелке остался еще кусочек цыпленка! Такой вкусный! – Нанизав кусок белого цыплячьего мяса на вилку Лео, она протянула ее старику, проследив, чтобы тот не забыл отправить пищу в рот, прожевать и проглотить ее.
Челси попыталась представить себе Кевина таким же беспомощным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70