А он через несколько дней отправил меня в Португалию с депешами для Уэллесли. И вот сразу же после битвы при Вимейро я приехал сюда. Вы слышали что-нибудь о Вимейро? Вы читаете газеты? Она кивнула.– Говорят, там одержана большая победа. Адам пожал плечами.– Уэллесли разбил Гуно, и французам пришлось вывести войска из Португалии. Но как это и бывает в таких битвах, обе стороны понесли огромные потери. Всегда приходится ожидать, что враг пойдет на хитрость и подстроит какую-нибудь ловушку. – Он подался вперед, уловив недоумение на лице Каролины. – Но ловушку, как это ни странно, подстроили не противники, а свои.– Я не понимаю.– Во многих пушках ядра разрывались, не успев даже вылететь из ствола, и вместо вражеских голов отрывали головы наших пушкарей. – Адам произнес это медленно, намеренно отчетливо выговаривая каждое слово. – От наших же английских пушек погибали англичане, Каро. Англичане, а не французы.– От наших пушек? – голос ее задрожал. – Что ты этим хочешь сказать?– Войска Уэллесли собирались в большой спешке, это всем известно. Солдаты, корабли, вооружение. Для подготовки всего этого были отпущены считанные дни, и правительству пришлось прибегнуть к заключению частных контрактов на поставку вооружения. Конечно, эти контракты заключались на очень выгодной основе для поставщиков… – Адам замолчал, не желая продолжать дальше, но Каролина не мигая смотрела на него, и он был вынужден заговорить снова: – Ты понимаешь, о чем я говорю, не так ли? Твой муж в любом случае хорошо заработал бы на этом деле, но он предпочел нажиться еще больше, отправив Уэллесли бракованный товар. – Адам откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, испытывая неимоверную усталость. – Уходи, Каро. Я не могу помочь ни тебе, ни твоему мужу. Мне противна вся эта история.Каролину всегда пугали известия о том, что где-то затонул корабль, что в каком-то сражении погибли тысячи солдат. Но ко всему этому Джеред не имел никакого отношения. Да, он являлся владельцем литейной мастерской, но не сам же он отливал эти злополучные пушки! Если они оказались бракованными, то, значит, Джереда обманули так же, как и заказчиков, купивших их. И кроме того…– Но Джеред – не единственный поставщик пушек, – продолжила она вслух свои мысли. – И не главный поставщик. Наверное, ему продали недоброкачественный металл. Если бы Джеред знал об этом, то не стал бы продавать бракованный товар. А он не знал. Он вообще плохо разбирается в оружии. Даже в винтовках мало что смыслит, а не то что в пушках.– Насколько я помню, Джеред и стрелять-то толком не умеет.– Да, – подтвердила Каролина. Она знала, что ее аргументов недостаточно, и что все они неубедительны, однако ни за что на свете она не согласилась бы признать своего мужа виновным. Тем более, что на протяжении всего ее замужества между ними всегда стоял Адам, а теперь вдруг он оказался главным обвинителем. – А почему именно ты занимаешься этим делом? Ты же не служишь в артиллерии.– Уэллесли пожелал, чтобы было проведено расследование по этому делу. Он велел мне отправиться в Лондон и выяснить подробности.– И ты нашел Джереда! – она не могла сдержать горечи и злого сарказма, прозвучавших в ее голосе. – Ты запугивал его, Адам, без всякой на то причины.Он не виноват. Он утверждает, что ни в чем не виноват, и даже не понимает, в чем дело. – В этот момент Каролина вдруг спросила себя, а не скрыл ли Джеред от нее что-нибудь, но тут же отвергла эту мысль. – Такие обвинения мучительны для него. И даже одно подозрение само по себе способно убить его. Он невиновен, и ты это прекрасно знаешь. Не выдавай его суду.Сама не зная, как это случилось, она оказалась перед Адамом на коленях. Ее ладони обхватили его бедра, и, произнеся свою последнюю просьбу, она конвульсивно сжала их. Схватив ее за запястья, он оторвал от себя ее руки и отбросил их назад. Невольно отпрянув, она в растерянности сжала кулаки.– Не отказывай мне, Адам. Пожалуйста.Оттолкнувшись от ручек кресла, он встал и отошел к камину, словно стремился удалиться на безопасное расстояние.Каролине пришлось подняться на ноги, но вновь приблизиться к Адаму она не решилась. Да это было бы и неразумно. Наверное, это было своего рода расплатой за то, что когда-то она отвергла его. Отвергла столь категорично, насколько это было возможно.– Ты делаешь своему мужу слишком большое одолжение.– Я делаю все, что могу.– Прости, Каро, но я ничего не могу сделать для тебя.Каролина знала, что скрывалось за этим тоном. Он означал, что дальше и просить, и спорить бесполезно. Адам отверг ее просьбу даже без каких-либо объяснений. Он разговаривал с нею, как с посторонней. Эти мысли, как и чувство поражения, вызвали у женщины приступ ярости.– Что значит, ничего не можешь сделать? Ты хотел сказать, что {не станешь} ничего делать! О, я знаю, что у тебя на уме, Адам Дьюард! На Джереда тебе наплевать. Но ты хочешь наказать именно меня, не так ли? Ты задумал таким образом отомстить мне, свести счеты. И для этого ты решил уничтожить моего мужа!Адам вздрогнул. Прикосновения ее ладоней все еще жгли его бедра.А может, она права, и его охота за Джередом – всего лишь подлая жажда мести? Ну нет! Джеред Раули действительно виновен. Он совершил преступление, и нельзя позволить ему уйти безнаказанным.Каролина неожиданно подошла к нему и вцепилась в воротник его рубашки.– Ты долго ждал этого момента, Адам?! Той самой минуты, когда ты уничтожишь меня?!Четверть часа назад Каролина пыталась заплакать, но тогда у нее ничего не получилось, а сейчас слезы хлынули из ее глаз, непрошеные и неконтролируемые.Адам оторвал ее пальцы от своей рубашки.– Слезы, Каролина? Это совсем бессовестно с твоей стороны!Она отпустила руки.– Как ты смеешь?!Она дышала глубоко и порывисто, и лицо ее горело от стыда, потому что тело ее, вопреки разуму, ответило трепетом на прикосновения рук Адама.– Перестань, Каро. – В его голосе слышалась усталость. – Я не могу защитить твоего мужа.– Ради Бога, почему не можешь? Ведь он не виновен, и ты это знаешь. А если даже и виновен, то только в том, что проявил слабость. Зачем тебе обязательно нужно обвинить его? Что ты приобретешь в результате этого?– Ты хочешь, чтобы я расстался со своей честью?– Нет, это ты хочешь, чтобы я рассталась со своей.Она понимала, что продолжать умолять его не имеет смысла, и что она проиграла. Она больше ничего не могла сделать для Джереда, и оставалось только уйти. Уйти ни с чем.Ощущая пустоту и неудовлетворенность, Каролина вдруг осознала, что эти ее эмоции не очень-то связаны с неприятностями, свалившимися на ее мужа. Мысль о том, что Адам вышел из-под ее власти, привела ее в отчаяние. Впервые со всей отчетливостью женщина поняла, как она была слепа тогда, в свои восемнадцать лет. Потеряв Адама, она потерла часть самой себя и теперь уже не сумеет почувствовать себя полноценной. Слезы все текли и текли по ее щекам.– Почему ты плачешь? Из-за Джереда?– Из-за нас с тобой. – Фальшивые нотки уязвленной гордости исчезли из ее голоса. – Что с нами случилось, Адам? Почему я так очерствела? Почему ты не хочешь простить?Слезы все не прекращались.Адам двинулся навстречу плачущей женщине, и вдруг руки его обняли ее. Он прижал ее к себе, нежно, как друг.– Я не знаю, Каро, – сказал он мягко, как бывало прежде, в те самые времена, когда все было так просто. – Я не знаю.Она даже не попыталась освободиться от его объятий. Почувствовав тепло мужского тела, женщина перестала плакать. Это было не просто утешение, а нечто большее. Обеспокоенная этой мыслью, Каролина все же сделала слабую попытку освободиться от его рук, но Адам удержал ее. Он заглянул в глаза женщины, но она не прочла на его лице ничего, кроме заботы.– Я не сделаю тебе больно, Каро, – проговорил он. – Никогда в жизни.Взглянув пристальнее в его глаза, она поняла, что этот мужчина дает ей нечто более важное, чем безопасность и комфорт, обеспечиваемые ей мужем. Между ней и Адамом существовала некая связь, природу которой Каролина не умела объяснить. Несколько минут назад ей казалось, что эта связь навсегда утрачена, но теперь, к своей радости, женщина поняла, что Адам восстановил ее. Дрожа от облегчения и счастья, Каролина положила голову к нему на грудь.Адам крепко обнял ее – ему пришли в голову те же самые мысли, что и Каролине, однако он понимал, что, возможно, никогда больше ее не увидит. Да, он был ей не безразличен, но это неожиданное открытие имело привкус горечи.Он решил, что Каролине пора уходить, и что этих кратких минут примирения достаточно. И в то же время ему не хотелось ее так сразу отпустить. Чувствуя, как слились их тела, Адам понимал, что надо быть осторожным. Он нежно поцеловал ее волосы у виска, коснулся губами ее бровей и ресниц. Затем, давая понять, что все это не нужно воспринимать серьезно, поцеловал кончик ее носа и отпустил женщину.Даже при свете свечей Адам видел, как на щеках ее вспыхнул румянец удовольствия. В душе он торжествовал, понимая, что его ласки не остались безответными. Глаза Каролины широко распахнулись, и в самой глубине ее зрачков он увидел удивление и вопрос.– Адам? – прошептала она, и слабый звук ее голоса отозвался в его голове, как барабанный бой.У него перехватило дыхание. Он чувствовал аромат ее волос и кожи, тепло ее дыхания. Ему не нужна была никакая другая женщина, кроме Каролины. Она была солнцем его мира. Только Каро могла дать Адаму ощущение душевной полноты и покоя. Он закрыл глаза, ослепленные светом ее красоты, затем открыл их, чтобы опять насладиться созерцанием ее. Он чувствовал себя бабочкой, летящей на манящий, гибельный свет. Но уже не мог отступиться. Пусть он умрет, но будет обладать ею. Адам обнял женщину, крепко прижав к себе. Его рот искал ее губы.Каролина похолодела в его объятиях, словно ее парализовало. Это совсем не походило на нежный Г дружеский поцелуй. Адам изменил правила игры. Но неведомая сила пьянила ее и уносила в заоблачные высоты, сила, рожденная прикосновением его рук и губ. Каролине хотелось вырваться, спастись от всего этого, и в то же время тянуло в круговорот чувств, вызванный мужскими объятиями, круговорот, в котором она уже тонула.Вдруг ей стало тяжело дышать. Ее кожа горела от его прикосновений. Когда она раскрыла губы, его поцелуи стали более глубокими. И Каролина обхватила Адама за шею, удивляясь силе собственного желания.Мужчина оборвал свой поцелуй и посмотрел ей в глаза.– Каро, – прошептал он, – еще не слишком поздно?Поздно? Конечно, все уже потеряно. Но Каролина умерла бы, если бы Адам сейчас оставил ее.– Еще не поздно, моя любовь, – выдохнула она, – не поздно.– Господи, Боже мой!На миг Адам застыл на месте, касаясь пальцами ее щеки. Затем, простонав, прижал ее к себе, снова целуя ее губы и крепко обнимая ее плечи, словно опасаясь вновь потерять любимую.Страхи Каролины, вызванные силой мужской страсти, исчезли, гонимые прочь ее собственным желанием. Когда-то она спасалась от его объятий. Глупая, как же она не догадывалась, что бежит от своего счастья? Опьяненная радостью, женщина целиком отдалась Адаму, чувствуя, что обрела, наконец, свой рай.Спотыкаясь и смеясь, они направились к дивану. Пока он возился с корсажем ее платья, Каролина притянула мужчину к себе, положив его голову к себе на грудь и чувствуя необычный покой от такого положения. «Если бы у меня был ребенок, – размышляла она, – то я бы его держала именно так». Но в следующее мгновение губы Адама нашли твердый сосок, и теплый мужской язык прогнал из ее головы мысль о ребенке.Он целовал ее грудь, затем перешел к плечам, локтям и запястьям. Каролина обнимала его, перебирая пальцами его густую шевелюру. Ее растущее возбуждение смешивалось с нежностью к мужчине и снисходительностью к его нетерпеливым ласкам. Губы Адама коснулись ее шеи, груди, живота, и когда двинулись дальше, женщина остановила его, нежно оттолкнув его голову.– Больше не надо, Адам, – сказала она. Ее пальцы возились в складках его воротника. – Не надо, пока ты не снимешь галстук.Его глаза весело просияли, в этот момент он выглядел моложе своих двадцати пяти лет. Пока Каролина расстегивала пуговицы его рубашки и брюк, Адам сорвал с шеи галстук. Когда и эти одежды были сняты, он опять попытался обнять, но она вновь остановила его.– Нет, позволь мне посмотреть на тебя. Я видела тебя в таком виде, когда тебе было четырнадцать. – Протянув руку, она погладила его ребра, провела пальцами по соску, едва заметному на темной волосатой груди, стиснула широкое крепкое плечо. – Ты возмужал. Адам улыбнулся. – Ты тоже изменилась. Хотя у тебя есть преимущество – я раньше не видел тебя в таком виде.Он перестал улыбаться и взял ее за запястья. Глаза его были полны жажды, требовавшей утоления.– О, Каро! – пробормотал он. – Ты способна зажечь даже истлевшую головешку.Не в силах больше терпеть, Адам повалил ее на диван. Их руки переплелись, их губы слились. Когда взаимных ласк оказалось недостаточно, женщина приподняла бедра, чтобы мужчина смог стянуть с нее платье, пока она расстегивала его нижнее белье.Вскоре одежда обоих беспорядочно валялась на полу.Адам поднялся над Каролиной, жадно взирая на ее наготу. Женщине было лестно, что этот красивый мужчина, тяжело дышащий в своем возбуждении, так страстно желает ее. Жестом, похожим на выражение благоговения, Адам погладил ладонями ее бедра, затем раздвинул ей ноги и вошел чувствительной плотью внутрь ее тела.Женщине казалось, что вся она горит изнутри. Адам. Это имя снова и снова звучало в ее голове. Или, может, она произносила его вслух, как молитву, призыв, требование? Каролина притянула к себе бедра мужчины, помогая ему утолить огонь их желаний. А ведь она могла бы испытать подобное блаженство и много лет назад, если бы не была слишком молодой и глупой и не боялась бы собственных желаний, если бы не послушалась родительского совета, если бы у нее не закружилась голова от тех соблазнительных картин ее будущего, которые ей рисовал Джеред.Каролина простонала. У нее было такое чувство, словно душа ее закружилась, улетая по спирали все выше и выше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56