– Где-то рядом должна быть деревня, – сказал Хокинс. – Вряд ли они пошли бы за хворостом слишком далеко.– Мы пойдем туда? – в голосе Эмили слышалась надежда.– Боюсь, что нет, – возразил Адам, заметив разочарование в детских глазах. – Будет лучше, если поменьше людей прознают о нашем путешествии, не то наши лошади могут стать для кого-то хорошей добычей.– Они могут убить лошадей? – удивленно спросила Эмили.– Они могут украсть их, – ответила Каролина. – На чем мы тогда поедем дальше?Видя, что мать девочки спокойно восприняла данную ситуацию, Адам облегченно вздохнул и крепче взялся за поводья мула.– Нужно двигаться вверх по течению. Полагаю, после дождя уровень воды несколько поднялся. Нам необходимо найти место помельче, чтобы перейти реку.Адам взглянул на долину, раскинувшуюся на другом берегу реки. Вдалеке за нею снова возвышались холмы, и хотя они выглядели довольно крутыми, но там можно было отыскать хорошее убежище для ночевки.После получасовых поисков брода Адам решился перейти реку. Тем более, что темные облака с севера обещали новый ливень. Главной проблемой оставался мул, тащивший не только всю их провизию, но и корм для лошадей, который путешественники предусмотрительно взяли с собой, так как животные едва ли смогли бы существовать за счет прошлогодней травы, желтевшей кое-где под ногами.Адам снова проверил груз. Все содержимое находилось в кожаных мешках и не должно было промокнуть. Передав поводья своей лошади Хокинсу, Дьюард снял ботинки и плащ, привязал их к седлу и повел мула в воду, которая, однако, оказалась глубже, чем он предполагал, и достигала сначала ему до пояса, а затем до груди. Мул, увлекаемый Адамом за собой с помощью поводьев, вскоре вынужден был поплыть, как только вода коснулась его брюха.Наконец, оба выбрались на другой берег, настолько вязкий, что и мужчина, и мул теряли равновесие и скользили по грязи. Достигнув твердой почвы, Адам надежно привязал мула к дереву, обернулся к реке и вскрикнул:– Проклятье!Его собственная лошадь, оставшись без наездника, уже находилась на середине реки и старательно плыла к берегу, туда, где стоял ее хозяин. Хокинс тем временем передал Эмили матери, чтобы удобнее было управляться со своей лошадью и лошадью Каролины, которую также держал за поводья. Буланая мотала головой то ли от страха, то ли от удивления, из-за того, что ее копыта вдруг исчезли из виду. Каролина и Эмили дважды едва не упали в воду, хотя Хокинс крепко держал поводья.– Вот же болван! – пробормотал Адам, выходя им навстречу, когда все выбрались на берег. Он взял из рук Хокинса поводья буланой лошади. – С тобой все в порядке? – спросил она Каролину, когда они уже оказались на сухой части берега.– Конечно же, все в порядке. Ты не должен обвинять Хокинса. Это была моя идея следовать за тобой. Не понимаю, почему тебе так хотелось переплыть эту реку второй раз.Она передала Эмили Адаму, спрыгнула с лошади и принялась выжимать мокрые полы пальто. Он смотрел на нее, как на незнакомку.До чего же она изменилась! Только сильная и бесстрашная женщина могла так запросто переплыть реку без единой жалобы. В детстве Каролина была способна совершить какой-нибудь безрассудный поступок, но вряд ли не раздумывая бросилась бы навстречу опасности.Она выпрямилась, отряхнула складки пальто и посмотрела на Адама.– Мне еще никогда не доводилось переплывать реку таким образом. Это было…– Восхитительно, – вставила Эмили. – Мы еще раз попробуем, мистер Дьюард?Каролина рассмеялась. На ее щеках заиграл румянец.– Я не думаю, что лошадям это так уж понравилось, – сказала она дочери. – Они промокли, а ты – нет.– Скоро мы все промокнем, – произнесла девочка. И она оказалась права. Снова начался дождь. Путники оседлали коней и заспешили вперед, но затем им пришлось замедлить свой ход, так как мул установил собственный темп. Ехать по долине Писуэрги оказалось приятнее, чем по ущелью или каменистым склонам холмов. Отъехав на милю от реки, они повернули на юг.– Вон деревня! – воскликнула Эмили. Ее острые глаза раньше всех заметили вдалеке ряд каменных домишек. – Но теперь наших лошадей никто не заберет, потому что они мокрые.– Чертенок! – ласково проговорил Хокинс, который снова ехал вместе с девочкой. – Еще часок, и мы подыщем себе ночлег.– Не менее двух часов, – отозвался Адам. Хокинс скорчил гримасу.– Ах, что за человек! Никогда не умел угадать точное время. Я говорю, что через часок мы будем сушиться и отдыхать.Эмили, в отличие от остальных, находилась в тепле – под плащом Хокинса, но и ее нещадно мочил дождь.Каролина обернулась к ним.– Какой же ты оптимист, Хокинс. Где, скажи мне, мы сумеем высушить одежду?– Нам поможет Бог, миссис Раули. А если Он с этим не справится, то я возьму это дело в свои руки.Женщина засмеялась. С тех пор, как они переплыли реку, Каролина находилась в приподнятом настроении, и она все больше напоминала ему ту прежнюю девочку. Она была ребенком не из робкого десятка и не любила пасовать перед трудностями. У Адама незаметно поднялось настроение. Что ж, Каролина повзрослела, но все-таки это та самая Каролина.Дождь не прекращался. Струи воды, пузырясь, разбивались о землю.Впереди протянулась целая гряда холмов, у подножия которых высились дубы и кудрявились заросли колючего кустарника. Тропинка же, уводившая в гору, была узкой и лишенной окружения какой-либо растительности.Хокинс неожиданно спешился и передал Эмили Адаму.– Подождите. Я проверю, что там впереди.– Куда ты? – забеспокоилась девочка. Хокинс усмехнулся.– Кажется, Бог сейчас очень занят. Так что придется мне разобраться, что к чему.Ждали его около четверти часа. Дождь, неожиданно усилившийся, внезапно прекратился. Облака рассеялись, но небо быстро потемнело. Все говорило о том, что необходимо было сделать остановку, но здесь, на узкой тропе не хватило бы места для ночлега как для людей, так и для животных.Эмили крепко прижалась к Адаму. Маленькая и хрупкая, она в то же время была очень доверчивой и открытой со всеми на свете, унаследовав от матери веселый, беззаботный характер. Но сейчас чувствовалось, что девочка очень устала. Да и Каролина, судя по ее молчанию, тоже устала.Хокинс вернулся с довольной улыбкой на лице.– Совсем недалеко имеется ночлег с крышей над головой, – сообщил он. – Я нашел пещеру.Адам мысленно поблагодарил Бога. Теперь все обсохнут и отогреются. Он велел Каролине следовать за Хокинсом, а сам пошел позади всех, ведя за поводья мула.– Пещера, пещера! – щебетала Эмили сама себе. – Пещера! Мы будем жить в пещере!А когда минут через десять они наконец подъехали к этой самой пещере, девочка широко распахнула глаза.– Да у нее же есть дверь! Она прямо как настоящий дом!– Жилище заперто, я полагаю, – пробормотал Адам.– Сейчас я все улажу. – Хокинс встал перед каменной дверью на колени, ощупал ее как следует и, найдя отверстие, просунул в него палку.Каролина с удивлением следила за его действиями.– Хотела бы я знать, имеется ли на свете какая-нибудь задача, с которой бы ты не справился? – спросила она.Хокинс продолжал возиться с камнем, и когда отодвинул его, обернулся к женщине.– Вот видите, я же обещал Эмили! Каролина улыбнулась. Спешившись, она подошла к двери и тут же испуганно отпрянула назад.– Ничего страшного, – подбодрил ее Хокинс. – Просто к этому нужно привыкнуть.Адам подвел Эмили к пещере.– Это винный погреб, – сказал он, увидев, что девочка сморщилась. – Их немало можно встретить на подобных холмах. Вход заваливают специально от непрошеных гостей, вроде нас. Но думаю, одну ночь здесь можно провести.– Урожай был не самый лучший, – произнес Хокинс, потягивая ноздрями воздух и улавливая кисловатый запах. – Но и не самый худший, – заключил он с видом знатока. – Неплохо бы попробовать.– Но это же будет воровство! – заметила Эмили.– А мы хорошо заплатим. У нас имеются монеты, но нет вина.– Я пойду за хворостом, – сказала Каролина. – Пошли со мной, доченька, поможешь мне.Вокруг пещеры хвороста оказалось не очень-то много, но для костра вполне хватило. Пока мужчины расседлывали коней, привязывали их и разгружали мула, женщина развела у самого входа в пещеру небольшой костерок. Дверь она специально оставила приоткрытой, чтобы выходил дым. И без того в пещере было намного теплее, чем прошлой ночью на свежем воздухе. К запаху примешивались запахи вина и сухой шерсти, которой были накрыты бочки.Хокинс открыл одну из бочек и наполнил три кружки – по одной на каждого взрослого.Адам прилег у костра, наслаждаясь теплом огня снаружи и изнутри теплом темно-красной хмельной жидкости.От пламени костра стены пещеры казались золотыми. Желая высушить волосы, Каролина распустила их и, рассыпавшись по плечам, они тоже заиграли золотыми бликами.Над костром дымился котелок с будущим ужином, но Адаму почти не хотелось есть. Казалось, он уже насытился вином и испытывал душевное умиротворение: во-первых, из-за того, что еще один день путешествия позади, и, во-вторых, из-за Каролины.Боль, которую они причинили друг другу, отодвинулась, забылась.Ведь теперь они могли смотреть друг другу в глаза и видеть в них взаимопонимание и дружеское расположение. Правда, Адам не мог с полной достоверностью знать, что происходило в душе Каролины.Однако вскоре вино разогнало и это последнее сомнение.Он наблюдал, как Каролина и Хокинс колдовали над котелком, где варилась овсянка пополам с пшеном. Впрочем, Адаму было все равно, что приготовят на ужин, так как он отличался неприхотливостью в еде. И когда с похлебкой, наконец, было покончено, он с приятным ощущением улегся у костра и погрузился в сон.Адам не мог сказать точно, что его разбудило. Возможно, холод, так как костер потух. Поднявшись, чтобы прикрыть дверь, он на минуту выглянул наружу. Небо было темное, звездное и залитое лунным светом. Вдруг он услышал голоса и сразу понял, что на самом деле разбудило его.Тихонько прикрыв за собой вход в пещеру, Адам, крадучись, пошел на голоса. Французский патруль в такой час? Вряд ли. Послышался смех и несколько слов, из которых стало ясно, что это были испанцы. И – Матерь Божья! – они находились рядом с лошадьми. ГЛАВА 5 Их было трое, а может быть и больше. У Адама не было времени уточнять. Он быстро вернулся в пещеру, беззвучно разбудил Хокинса и жестом велел следовать за ним.– Испанцы, – прошептал Адам, как только они выбрались из пещеры и закрыли за собой вход. – Они обнаружили наших лошадей.– Проклятье! – выругался Хокинс, сжимая нож, прихваченный им с собой.Они неслышно подошли к маленькой лужайке, где оставили на ночь лошадей, затем так же бесшумно залегли.В дюжине ярдов от них стоял и вглядывался в темноту один из конокрадов. Ничего подозрительного не заметив, он побрел прочь.«Его нельзя упускать. Внезапность – прекрасное оружие», – подумал Адам и, нащупав на земле камешек, бросил его на тропинку. Конокрад обернулся и осторожно пошел на звук. Дьюард ждал, чтобы неизвестный прошел хотя бы шагов двадцать, но тот, не сделав и десяти шагов, остановился, пожал плечами и снова побрел прочь.Несколько бесшумных прыжков – и Хокинс оказался за спиной испанца. Одной рукой он зажал ему рот, а другой приставил к горлу лезвие ножа.– Не шуми, мой дорогой, иначе я отрежу твои яйца и вставлю их…– В какое-нибудь нехорошее место, – продолжил Адам, очутившись рядом.Глаза пленника округлились от ужаса, белые белки сияли в холодном свете луны. Он оказался совсем юным, почти мальчиком. Быстро обыскав его, Адам понял, что тот не имел при себе оружия.– Веди нас к остальным, – прошептал Дьюард. – И чтобы без звука. Понял?Юноша попытался кивнуть, но почувствовав на шее холодное прикосновение ножа, еще больше вытаращил от страха глаза. Хокинс немного отвел нож в сторону, однако ладонь со рта испанца не убрал. Так они и направились к месту нахождения лошадей, где раздавались голоса, разбудившие Адама.Подойдя к лужайке, они увидели рядом с животными троих мужчин, очевидно, ожидавших возвращения дозорного, отправленного на разведку обстановки. Выйдя из укрытия, Дьюард отыскал глазами мужчину, который, судя по всему, являлся главарем.– Это мои лошади, – сказал он широкоплечему крепышу невысокого роста с короткими толстыми руками. Двое других конокрадов тоже устремили свои взгляды на коротышку, из чего Адам сделал вывод, что правильно определил главаря.– В чем дело, Луис? – пробормотал один из них нерешительно. Но Луис продолжал не мигая смотреть на Адама.– Твои лошади? – спросил он. Затем сплюнул и засмеялся во все горло. Глядя на него его товарищи тоже разразились смехом. – Твои лошади! – повторил он. – Лошади принадлежат тому, кто их возьмет. Они уже не твои, сеньор.Адам взмахнул, и рядом с ним возник Хокинс, толкавший перед собой захваченного юношу, у горла которого сиял нож, отражая лунный свет и красноречиво говоря сам за себя.– Советую вам всем убираться отсюда побыстрее, – сказал Дьюард. – Сейчас же уходите, иначе этот мальчик умрет.Луис опешил от неожиданности, непонимающе глядя то на Адама, то на юношу.– Три лошади. Двое мужчин, – пробормотал он. Адам ничего не ответил на это. Пусть думает, что есть еще и третий мужчина, тоже вооруженный.Хокинс освободил рот пленного, но приставил нож к его горлу еще ближе. Колени юноши подкосились, и он, наверняка, упал бы, если бы его не поддерживали. Он жалобно попросил:– Пожалуйста, Луис.– Послушай его, Луис, – спокойно сказал Адам. – Лошади наши, и мы сохраним их, даже если ради этого придется пролить кровь.Адам терпеливо смотрел на своего противника, не обращая внимания на остальных конокрадов. И вдруг он почувствовал, как на него кто-то сзади навалился. Дурак! Не предусмотрел нападения со спины! Дьюард и глазом моргнуть не успел, как чья-то лапища обхватила его грудь, и холодный кончик ножа воткнулся в его спину.Луис снова засмеялся и повернулся к Хокинсу:– Отпусти мальчика, или твой друг умрет.Адам понимал, что пытаться освободиться было слишком рискованно, да и вряд ли это могло привести к чему-то хорошему. Ничего не остается, как отдать им юношу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56