– Эмили! – прошептала вдруг Каролина. Мысль о дочери привела ее в чувство после всего, что ей довелось пережить за этот кошмарный день. – Эмили! – уже громко воскликнула она.Отыскав глазами Адама, она поняла, что ее беспокойство за дочь тут же передалось и ему. Он взял ее за руку и тревожно спросил:– Фарнвуд, где она? В какой стороне находится ваш охотничий домик?Эдвард все это время стоял перед телом покойного брата. Он повернулся к Адаму, и на глазах его блеснули слезы.– Я отведу вас, – тихо произнес он.– Отведите нас поскорее, пожалуйста, – попросил его Дьюард, увидев, что Эдвард снова повернулся к убитому брату. Взглянув на Тэлбота, Адам добавил: – Он никуда не уйдет. Ему теперь некуда спешить.Эдвард повел их тропинкой, пролегшей меж зарослей кустарника, а затем, миновав березовую рощицу, они вышли на опушку, окруженную рослыми, раскидистыми дубами. Почва под ногами была топкой и мягко пружинила при каждом шаге. Несколько раз Каролина спотыкалась о корни деревьев, но Адам бережно поддерживал ее. Эдвард шел впереди, не оборачиваясь и очень быстро, но им казалось, что время тянулось слишком медленно, и эта дорога никогда не кончится.– Не переживай. Успокойся. Вот увидишь, с ней все будет в порядке, – заверил ее Адам.– Да, конечно, я не сомневаюсь, что с ней все в порядке, – отозвалась Каролина бодрым голосом, хотя сама не верила своим словам, так как в течение сегодняшнего дня, с тех пор как ее разлучили с дочерью, чего она только не передумала. Ей мерещились разные ужасы, и сейчас сердце готово было разорваться от нетерпеливого желания поскорее добраться до места и вырвать из лап опасности свою девочку. После событий в Саламанке, связанных с похищением Эмили, после сегодняшнего кошмара, происшедшего на лужайке, Каролина была уверена, что ее дочь сейчас непременно находится в опасности. И хотя она все время мысленно твердила себе, что нельзя так думать, что она не права, потому что у Тэлбота не было причин вредить ее дочери, сердце матери все равно было не на месте. И снова она начинала уговаривать себя, что и здесь, и в Испании Тэлбот не вынашивал против Эмили никаких злодейских планов. Там, в Бунедо, девочку похитили не по его приказу, а потому что бандиты сами так задумали, чтобы заманить в ловушку мать ребенка. И сегодня он тоже не имел намерений похищать Эмили. Просто им с Еленой не повезло, что они оказались с Каролиной в одной карете. С ними ничего плохого не сделают, их просто увели, чтобы они не стали свидетелями расправы Тэлбота над Адамом. Но, несмотря на все эти разумные рассуждения и самоуговоры, страх за дочь не оставлял женщину весь день, и успокоить ее мог только вид живой и невредимой дочери. Только обняв и прижав ее к своей груди, Каролина перестала бы бояться за своего ребенка.Наконец, они подошли к небольшому домику из серого камня, который был скрыт от посторонних глаз за пышной листвой деревьев. Дверь оказалась заперта, но одно окошко зияло черной дырой из-за выбитого стекла.Эдвард первым подошел к окну и, заглянув внутрь, окликнул:– Колборн? Кто здесь?Каролина влезла в дом, когда Адам, Хокинс и Боб Колборн были уже в комнате. Но все ее внимание было сосредоточено на Эмили, которая в этот момент стояла рядом с Еленой. Увидев дочь, она так обрадовалась, что от былых ее страхов не осталось и следа.– Мама, мама! – крикнула девочка.Адам, увидев Каролину, подошел к окну и помог ей спрыгнуть на пол.– Черт, здесь же есть дверь! – воскликнул Эдвард, появившийся в окне вслед за женщиной.Но Каролина уже не слышала его. Она уже никого не видела и не слышала, кроме дочери, когда Елена подошла к ней и передала матери ее ребенка. Крепко прижав к себе Эмили, она засмеялась и заплакала одновременно.Малышка обвила ее за шею ручонками и, вздохнув, сказала:– Ах, мама, как долго тебя не было!– Знаю, доченька, знаю. Но я в этом не виновата. Господи, как же я рада видеть тебя, моя дорогая!Эмили серьезно посмотрела на маму и сообщила:– Хокинс стрелял в плохого дядю! Услышав это, Каролина огляделась и увидела Хокинса, сжимавшего в каждой руке по пистолету, а напротив него, на коленях, придерживая левой рукой правую, плетью повисшую вдоль тела, стоял Колборн. Под ним на ковре растекалась лужа крови.– О, Боже! – прошептала Каролина испуганно.– Не бойся, мама, – успокоила ее девочка.– Здесь пролилась не только его кровь, – сурово сказала Елена и, уже обращаясь к мужчинам, громко воскликнула: – Ну что же вы стоите, как истуканы? Идите сюда, помогите мне уложить на диван этого раненого. Пусть полежит здесь, потому что кровать в спальне уже занята.Елена проследила, как Адам и Эдвард подняли и уложили Колборна на диван. Затем повернулась к Хокинсу, обняла его, поцеловала и как ни в чем не бывало проворчала:– Ох, уж эти мужчины! Ничего не могут решить без оружия. А ну-ка, отдай мне все свои пистолеты! На сегодня уже хватило стрельбы. Настрелялись вдоволь.Хокинс, удивленно глядя на нее, безропотно повиновался и отдал ей все свое оружие.– Один пистолет Колборна, – объяснил он.– Неважно, чей это пистолет. Давай сюда. Вот так. А то слишком уж опасны эти ваши игрушки.– Елена, – остановил ее Адам. – А кто в кровати?– Лорд Шеритон, – ответила она, выходя в другую комнату.Эмили изобличающе показала пальцем на бледного, теряющего сознание Колборна, который лежал на диване, держась за раненую, кровоточащую руку.– Вот этот плохой дядя стрелял в Шерри!– Шерри! – воскликнула пораженная Каролина.– Мама, он в спальне! – Эмили вырвалась из материнского объятия и побежала к двери, за которой только что скрылась Елена.– Останься с Колборном, – сказал Адам Хокинсу и последовал за Эмили и Каролиной в другую комнату.В дверях он столкнулся с Еленой, выходившей из спальни с тазиком и простыней, изорванной на бинты.– Лорду Шеритону нужен врач, – сказала она, пропуская Дьюарда.– Хорошо, я позабочусь об этом. Только бы рана оказалась не тяжелой.Джордж, с лицом бледным, словно у покойника, лежал на спине. Глаза его были закрыты, грудь – перевязана бинтами, сквозь которые проступило большое кровавое пятно.Каролина взяла его безвольно свесившуюся руку и постаралась нащупать пульс, который был настолько слабым и редким, что прощупывался с большим трудом. Она приложила свою прохладную ладонь к его пылающему лбу и поняла, что дела раненого плохи. Он был до такой степени бледен, что, казалось, слился бы по цвету с белоснежной постелью, на которой лежал, если бы не золотистый шелк его волос, рассыпавшихся по подушке.– Адам, нужно срочно послать за врачом! – взмолилась Каролина, подняв на него глаза, полные слез.– Да, конечно, я сейчас привезу врача, – пообещал он.Эмили уселась на кровать рядом с раненым, находившимся в бессознательном состоянии.– Мама, мы с Еленой сделали ему перевязку. Я умею. Помнишь, ты перевязывала Адама, когда его ранили в Аскуэре. – Она посмотрела на Дьюарда и озабоченно заметила: – Помнишь? Ты тоже был тогда таким же белым. А потом поправился.– Да. – Он невольно улыбнулся, глядя, с какой необычайной серьезностью рассуждала эта малышка. – Уверен, что благодаря твоим заботам, Шерри тоже обязательно поправится.– Это не я, это Елена сделала все необходимое, – нахмурившись, возразила девочка. – Я только помогала ей. Скорее бы он поправился, – вздохнула она. – Шерри был такой добрый, такой веселый, а теперь лежит весь белый и глаза не открывает. Мама, может, мы что-нибудь не так сделали?– Вы все сделали отлично, дорогая, – сказала Каролина. – Но теперь ему нужен врач. Необходимо осмотреть рану. – Она взглянула на Адама. – Я пока присмотрю за ним, хорошо?– Конечно, Каро, – ответил он и, помолчав, добавил виноватым голосом: – Мне очень жаль, что все так получилось.Он считал себя ответственным за все произошедшее. Каролина поняла это, потому что и сама испытывала те же самые чувства. Да, это правда, что именно Адам попросил Шерри отвезти их в Суссекс, но разве не из-за нее началась вся эта тяжба с Тэлботом, повлекшая за собой такие чудовищные события.Взяв его за руку, она вывела его в большую комнату, чтобы не мешать Эмили, склонившейся над потерявшим сознание раненым, петь колыбельную.В другой комнате Елена и Хокинс, присев на корточки возле дивана, на котором лежал Колборн, смывали кровь с раненой руки.– Кажется, пуля не задела кость, – сообщил Хокинс Адаму.– Зато лорд Шеритон чувствует себя все хуже и хуже, – сказала Елена, не прекращая заниматься раненым.Хокинс взял из ее рук салфетку, пропитавшуюся кровью и подал ей чистую.– Елена сказала, что пуля угодила Шеритону прямо в грудь.Эдвард в это время убирал с пола осколки оконного стекла и вазы.– Фарнвуд, – обратился к нему Адам, – нам нужно срочно найти где-то врача. Куда здесь поблизости можно обратиться?Отложив метлу, Эдвард сказал:– Я пошлю своего кучера за врачом. И еще нам нужно известить судью.Колборн резко перевернулся на диване.– Зачем судью?– Затем, что полковник Раули убит.Адам взглянул на раненого денщика и заметил, что на лице его отразились страх и любопытство одновременно.– Кто его убил? – спросил Колборн.– Его убил лорд Гренби. Думаю, что вам тоже придется дать показания судье о вашем участии во всех этих событиях. Вряд ли вы сможете выйти сухим из воды, после всего, что здесь произошло. Как ни крутите, тюрьмы вам не избежать. Советую вам молить Бога, чтобы лорд Шеритон выкарабкался, остался в живых после вашего выстрела.Колборн отвернулся, ничего не ответив. Эдвард вышел из дому. Адам последовал за ним.– Фарнвуд, я иду с вами! – крикнул он, догоняя. После того, как эти двое удалились, никто из оставшихся не проронил ни слова.Каролина вернулась в спальню и закрыла за собой дверь.Эмили по-прежнему сидела на кровати и тихонько напевала для Шерри песенку о трех коровах и лошади.Хокинс и Елена остались в большой комнате наедине с раненым. Женщина делала Колборну перевязку, а Хокинс ходил по комнате в поисках одной маленькой вещицы, которая могла бы облегчить их работу. Через минуту он радостно сказал:– Вот она!– Пуля?– Она прошла насквозь. Значит, рана чистая.– Я бы не сказала, – проворчала Елена, указывая на тазик с водой, красной от крови. – Принеси мне чистой воды.Когда Хокинс вернулся, Елена прикладывала тампон к ране.– Кровь никак не останавливается, – сказала она.– Не переживай, это же британский солдат. Для него такая рана – все равно, что царапина. Я прав, солдат? – обратился он к Колборну. – После таких ранений вас прямо на поле боя перевязывают, и вы снова берете в руки оружие.– Подите вы к черту! – беззлобно проворчал раненый.– Не стоит вам так обижаться на меня. Я не хотел причинить вам вреда и специально целил вам в руку, чтобы вы бросили пистолет. Признаться, мне очень не нравится, когда на меня нацеливают пистолет. А еще я очень не люблю, когда похищают женщин и детей.– Полковник не хотел их похищать. Он не знал, что они будут вместе с миссис Раули. Ему нужна была только она. А этих полковник меня попросил отвести сюда. Я просто охранял их.Хокинс усмехнулся.– И вы, как хороший солдат, выполнили приказ полковника! Не могу сказать, что я осуждаю вас за это. Думаю, что судья не посчитает вас виновным. Вас, наверное, оправдают. Хотя, на мой взгляд, вы заслуживаете хорошего наказания.Рана была промыта и обработана. Хокинс забрал у Елены бинты и умело перевязал Колборну руку.– Ну вот, должно быть, это облегчит ваши страдания до прихода врача. Вам что-нибудь еще нужно?– Воды.Елена кивнула, поднялась и вышла из комнаты.– Могу я вам доверять? Вы никуда не убежите, если я на время оставлю вас одного?Колборн усмехнулся.– Куда я денусь? К кому я побегу? Хокинс встал.– Конечно. Но тем не менее… Помните, я за вас отвечаю. И если что – из-под земли достану!Елена вернулась со стаканом воды и подала его раненому. Тот жадно выпил все до капли.– У воды плохой привкус, – сказал он.– Он все еще теряет кровь, – спокойно сказала она, как будто не слышала замечание Колборна.Потом подала Хокинсу знак, и они вышли в коридор.– Что ты налила в стакан? – спросил он.– Накапала в воду немного опия.– Ну ты и умница!– Хокинс, – обратилась она, отводя его подальше от двери, – я столько страху натерпелась, переживая за тебя. У меня прямо душа в пятки уходит, как только подумаю, что тебя могли ранить или даже убить!– Не бойся за меня, со мной ничего страшного не случится. Пули меня облетают стороной – я заговоренный, – сказал он, обнимая ее за талию.Елена решительно высвободилась из его объятий, и ее милое личико вдруг омрачилось.– Да, на этот раз с тобой все обошлось. Слава Богу, тебя даже не ранили! Но сколько в мире оружия – я как подумаю! Убийства, злодейства, оружие – это будет существовать всегда. Значит, мне всегда придется дрожать за тебя. Я вовсе не хочу жить в такой обстановке. Но куда мне, бедной, деваться? Я вынуждена смириться с такой жизнью. Только ты должен пообещать мне, что будешь осторожным, как никогда раньше! Иначе, если тебя, не дай Бог, не станет, нашему ребенку придется расти без отца.Хокинс сначала ничего не сообразил, а потом, когда до него дошел смысл ее слов, засомневался, правильно ли он ее понял. Что значит, без отца? Он в недоумении уставился на нее. Потом несмело и осторожно положил руку ей на живот и спросил:– Наш ребенок? Здесь? Ты хотела сказать, что у нас будет ребенок? Ты не шутишь?Это не могло быть правдой. Она была такой же стройной и подтянутой, как и раньше.– Какой же ты глупый! Еще ничего не заметно, – сказала Елена и убрала его руку.Однако лицо ее так и светилось от счастья.Хокинс чуть не задохнулся от избытка чувств. Как же он любил эту непредсказуемую, золотоволосую женщину! Он готов был окружить ее своей любовью, которая была так велика, что, несомненно, ее хватило бы до конца их жизни. Он хотел выразить ей свое состояние, но не находил достойных слов, так и стоял столбом, боясь поверить своему счастью.– Значит, теперь ты выйдешь за меня замуж? Елена улыбнулась.– Я этого не говорила.– Но…– Но Каролина выходит замуж за Адама, которого она безумно любит, хотя и боится, что поступает безрассудно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56