https://wodolei.ru/catalog/vanni/Triton/
Она внимательно посмотрела на него. Странно, что он об этом спрашивал, ведь ей самой очень хотелось расспросить его о том времени, которое он провел рядом с Адамом.– Мне было семь лет, когда он приехал в Финли-Эббат, – начала она со смутной улыбкой.– Он приехал к своей тете?– Да. Других родственников у него больше не осталось, насколько я помню. – Каролина на некоторое время замолчала, погрузившись в прошлое. – Я никогда не забуду день, когда Адам приехал в Финли-Эббат, – продолжила она. – Худой, смуглый, угрюмый. И отчаянный. Он не был похож ни на кого из детей, и мне ужасно хотелось с ним подружиться.– Он и не мог быть похож на английских детей. Он ведь приехал тогда из Индии и прежде никогда в Англии не был.Каролина засмеялась.– Ах, эта загадочная Индия! Дворцы, махараджи, бравые британские солдаты. Это было так далеко. Я вряд ли смогла бы тогда показать на глобусе эту страну.– И вы подружились…– Мы стали неразлучными друзьями. Не было дня, чтобы мы не виделись.– И что же произошло?Вопрос был одновременно и к месту, и не к месту, так как нарушал мирное течение беседы. Не находя сразу нужного ответа, Каролина принялась гладить холку лошади.– Конечно, это не мое дело, – заговорил Хокинс. – Но я не слепой. Я вижу, что между вами что-то произошло. Неразлучные друзья, и вдруг…– Произошло то, что я дала согласие выйти замуж за Джереда Раули. – Взглянув на Хокинса, она уловила в его голубых глазах сочувственное выражение, и неожиданно для самой себя ей захотелось все рассказать этому человеку, излить ему душу. – Финли-Эббат – маленький городишко, чуть побольше обычной деревни. Мой отец хотя и был землевладельцем, но к местным богачам не относился. Самыми знатными в тех краях считались Раули. Отец Джереда был генералом, которому еще во время войны в Америке был пожалован титул барона, а его мать была графиней. И конечно же, они были сказочно богаты. Раули обладали таким состоянием, какое моему отцу даже не снилось.– Другими словами, ваш брак был заранее предопределен.Каролина грустно улыбнулась.– Видимо, так. Когда мы были детьми и играли все вместе, нам казалось, что все равны, но, повзрослев, начали осознавать наличие барьеров, разделявших нас. Раули имели больший вес в обществе, нежели Беннет.– Примерно так же, как и семейство Беннет стояли выше Адама Дьюарда и его тети?Каролина кивнула.– Да. В том и был корень всех проблем. Некоторое время они ехали молча, слушая, как Эмили без умолку щебетала то с Адамом, то сама с собой.Хокинс невольно заулыбался, пробормотав под нос:– Бонни ласси. Bonny lassy – красивая девочка (шотл.).
– Ты шотландец? – удивилась Каролина.– Нет, я родился и вырос в Лондоне. Мой отец был лавочником и имел двенадцать детей. Просто в полку, где я служил, у меня был приятель, говоривший по-шотландски.Она непроизвольно бросила взгляд на левую ногу Хокинса, на которую он был хром, но тут же поспешила отвести глаза, боясь своей бесцеремонностью обидеть мужчину. Но он все заметил.– А, это… Ничего страшного, теперь уже все в порядке. Это еще в Индии подорвался на мине. Слава Богу, остался жив, да вот нога неправильно срослась. Меня признали инвалидом, но это не очень-то огорчило меня. Я так и остался сержантом Пламбом, и думаю, что до более высшего чина все равно бы не дослужился. Тем более, что к тому времени мне уже до чертиков надоела и та Индия, и все, что с нею было связано.Адам тоже был в Индии. Он отправился туда сразу же, как только узнал о ее решении выйти замуж за Джереда. Как говорили, он последовал туда искать новую судьбу в той далекой стране. Сама же Каролина предполагала, что он уехал, чтобы поправить свои финансовые дела, пришедшие в упадок после смерти его родителей.– Там ты и познакомился с Адамом? – спросила она.– Нет. Наша встреча произошла на корабле, отправлявшемся из Индии на родину. Шесть месяцев морского путешествия – и ничего, кроме разговоров. У Адама не было среди пассажиров никаких знакомых, и я тоже оказался один из-за того, что никто не искал общества простого солдата, каким был я.– Ему крупно повезло, что он повстречал тебя на своем пути, Хокинс Пламб.Шесть месяцев, целых полгода разговоров! Каролину так и подмывало узнать, что рассказывал Адам своему приятелю о ней и об их отношениях, но она не решилась спросить.Хокинс, словно прочел ее мысли.– Он ничего не говорил мне о вас. И даже о Финли-Эббате упоминал очень редко. В основном, рассказывал о своей тете и о школе. Я даже вашего имени не знал, пока месяц назад он не сообщил мне о том, что мы едем в Испанию на поиски лейтенанта Раули, оставленного под Бургосом, и его жены, которая по собственной глупости отправилась вслед за мужем. – Он виновато посмотрел на собеседницу. – Прошу прощения, но это не мои слова.– Я знаю. И это чистая правда. – Однако Хокинс ни словом не обмолвился о ее встрече с Адамом пять лет назад, хотя наверняка помнил об этом. И Каролина мысленно поблагодарила его. – Я доставила вам обоим столько проблем.Он одарил ее такой доброй, такой сердечной улыбкой, что женщина поняла, почему Адам выбрал себе в друзья именно этого человека.– Да, но если бы не вы, я бы никогда не встретился с Эмили.Дьюард, ехавший в нескольких ярдах впереди, неожиданно остановил коня.– Посмотрите, там деревня, – указал он на небольшую россыпь хижин. – Быть может, мы купим у местных жителей немного хлеба?– Я поеду разведаю, что к чему, – сказал Хокинс. – На всякий случай.И, передав поводья мула, направился в сторону хижин.– Почему мы тоже не едем туда? – спросила Эмили.– А вдруг там солдаты? – спросил ее Дьюард.Девочка достаточно пожила в Аскуэре, чтобы понимать, какие неприятности можно ждать от встречи с солдатами. Ничего не сказав в ответ, она крепко прижалась к Адаму и с беспокойством уставилась в спину удалявшегося Хокинса.Каролина, к своему удивлению, обнаружила, что не испытывает неловкости, оставшись наедине с Дьюардом, скорее даже ей было легко и радостно рядом с ним, как бывало в детстве, когда они дружили, и когда жизнь ее текла в полной беззаботности. Словно бы он являлся неким связующим звеном с детством, точно так же, как Виктор, выручивший их сегодня из плена, оказался связующим звеном с ее недавним прошлым. Она не могла отвести взгляда, наблюдая, как Адам обнимал ее дочь – свою дочь! И чувствовала себя безмерно виноватой перед ним. С самого начала путешествия она избегала оставаться с ним наедине, а он, понимая это как ее неприязнь по отношению к нему, замкнулся, ушел в себя, спрятался, словно ежик. Точно так же он поступал, еще будучи мальчиком.Теперь же, когда она захотела стать ему ближе, найти контакт, она не знала, с чего начать. Вглядываясь в это, столь знакомое ей лицо, эти жгучие, чуть прищуренные глаза и черные, спадающие на лоб волосы, она нашла, что морщин за пять лет их разлуки у него прибавилось – он стал старше, мужественнее, суровее. Что довелось пережить ему за это время? Какой опыт был им приобретен?Оставалось только сожалеть, что она не могла напрямую расспросить его обо всем, так как в их отношениях оставалось много сложностей и недоразумений. Однако, отправившись в эту нелегкую, опасную и рискованную дорогу, они оказались в полной зависимости друг от друга, и нельзя было разжигать в себе негативные чувства к Адаму. И в то же время и их сближение было небезопасно – она могла потерять голову и позабыть о его предательстве, которое нельзя ни за что и никогда прощать.– Смотрите! – взволнованно закричала Эмили, указывая вперед.Хокинс вышел из ближайшей хижины и, присоединившись к своим спутникам, радостно сообщил, что французских солдат поблизости нет.– Здешние жители вообще в глаза не видели ни одного француза, – добавил он. – Только прошлую зиму через деревню проходили англичане. Но, говорят, они понравились сельчанам, потому, что платили за все, что брали. И я им сказал, что мы тоже хорошо за все заплатим.Оказавшись в этой маленькой деревушке, мало чем отличавшейся от Аскуэры, путешественники предвкушали новые приятные впечатления, так как им уже порядком надоели невзрачные, скупые пейзажи, окружавшие их по пути следования, где единственным признаком жизни были орлы, время от времени, кружившие над головами всадников.Спешившись, Каролина тотчас почувствовала себя здесь как дома и сразу же направилась к колодцу набрать воды.Женщины, находившиеся там, встретили незнакомку настороженно, но спокойный тон, с которым она к ним обратилась, и присутствие Эмили, мгновенно успевшей подружиться с игравшими тут же рядом босоногими детьми, быстро их успокоили. Каролине даже помогли набрать воды из колодца, и она вернулась назад в приподнятом настроении. Ей даже захотелось поговорить с Адамом.Хокинс подошел к Эмили и подбросил ее вверх.– Теперь моя очередь пообщаться с маленькой леди!– Ты купил хлеб? – спросила его девочка.– Да, и хлеб, и немного сыра. И даже вина. Хорошо, что мы отказались воспользоваться запасами Виктора и его друзей.– Они – плохие люди, потому что не платили. – Эмили вспомнила, как Луис и его люди забирали вино из пещеры.– Но мы, в отличие от них, честный народ. По крайней мере, пытаемся быть такими.Хокинс посадил девочку впереди себя, и она осталась тем очень довольна.Каролина, немного поколебавшись, догнала Адама, ехавшего впереди всех.– Твой друг рассказал мне, как вы познакомились, когда покидали Индию.Дьюард удивленно взглянул на нее, но ответил охотно:– Да, это произошло на корабле, направлявшемся из Бомбея в Англию. Так случилось, что Хокинс вынужден был прервать армейскую службу, а я… я просто понял, что в Индии мне делать нечего.Услышав скрытую боль в его словах, Каролина растерялась. Что могло не понравиться ему в той стране? Ведь Адам же родился в Индии. Еще будучи семилетней девочкой она слышала сплетни о том, что его мать была индианкой из племени хинду. Правда, ни тогда, ни сейчас она толком не знала, что это за племя такое, но подозревала под этим что-то экзотическое и постыдное.Когда потом она подружилась с этим смуглым, диковатым мальчиком, он, доверившись ей, рассказал о своем детстве в Бомбее, об отце – английском солдате, но за все годы их дружбы ни разу не обмолвился ни словом о своей матери, ни о том, при каких обстоятельствах он осиротел. И Каролина не касалась его тайн.Остальные дети в Финли-Эббат не всегда по-доброму относились к маленькому Дьюарду. Он был для них чужим, другим, непохожим на остальных, а это обстоятельство всегда воспринималось с некоторой враждебностью в их маленьком уголке графства Стаффордшир. Но и вернувшись на родину, в страну, где он родился, Адам снова оказался чужаком. Он хотел было пойти по стопам отца, который с честью нес службу в Индии, наняться в «Ист-Индиа кампани», сулившую своим служащим богатство и высокое положение в обществе. Почему он этого не сделал, Каролина не понимала. Но потом ее отец объяснил как-то, что компания не нанимает людей со смешанной кровью. И это открытие потрясло девушку, расшатав ее представление о мире добра и справедливости.Она не могла говорить об этом с Адамом, боясь разбередить его раны детства. Вместо этого она спросила:– Индия оказалась такой же, какой ты ее запомнил в раннем детстве?Его лицо осветила слабая улыбка.– Да, такой же. Но я уже успел привыкнуть к Англии и, приехав на свою родину вторично, был просто потрясен. Там все оказалось гораздо насыщеннее, живее: солнце – жарче, краски – ярче, повсюду бродят толпы людей, и шум кругом стоит неописуемый. Индия обладает своим собственным ароматом, своим звучанием. Я ощутил это в ту же секунду, как только сошел с корабля на берег. Да, с тех пор, пожалуй, ничего не изменилось. – Помолчав, он добавил: – Тогда я наивно полагал, что вернулся домой.Каролина удивленно взглянула на него. Разве он не считал своим домом жилище его тети в Финли-Эббате? Ведь она проявляла такую нежную заботу, она так любила своего племянника, который десятилетним мальчиком прибыл к ней из далекой страны, где остались похороненными его родители. Но, видимо, та жестокость, с которой обошлась с ним она сама, Каролина, заставила Адама бежать из дому в поисках другого уголка, готового стать его приютом.– Твой дом находится в Финли-Эббат, – сказала она, пытаясь заглушить чувство своей вины.– Родного дома у меня нет нигде. – Он не хотел говорить так резко, но вспомнилось вдруг, как мечтал он найти в Индии родню и успокоение, а обрел лишь новую муку. – Моя мать не любила рассказывать о своей семье, – сказал Адам, ощутив вдруг нестерпимую потребность поделиться с Каролиной своими воспоминаниями. – А когда рассказывала, то, в основном, о годах своей юности. Насколько мне помнится, мама никогда не посещала свою родную деревню. Она родилась в большой семье, но я ни разу не видел, чтобы она написала и отправила кому-нибудь письмо. И ей никто никогда не писал. Когда же я спрашивал ее об этом, она просила меня замолчать. Я думал, что она поступала тогда так, чтобы не обидеть отца.– Ей было непросто решиться выйти за англичанина? С этим были связаны какие-то сложности?Адам понял, что имела в виду Каролина.– Англичане приняли мою маму довольно любезно. В те времена было много семей, подобных нашей. Позднее, правда, когда все больше английских женщин стали уезжать в Индию, смешанные браки стали осуждаться. Но семья моей матери… – В его словах прозвучала горечь. – Я разыскал деревню, Каро. Нашел ее родню, все семейство. И знаешь, что? Моя мама умерла для них, как только вышла замуж за английского солдата. А двадцать три года спустя они отказались признать и ее сына. Я воочию убедился, что ненависть может жить в людских сердцах долгие-долгие годы. Так что, на самом деле, я не принадлежу ни Бенгалии, ни Англии.Каролина тяжело вздохнула и, нахмурившись, покачала головой.– Не надо жалеть меня, Каро, – произнес он громче, чем намеревался. – Мир таков, каков он есть. Мы должны спокойно принимать то, что уготовано нам судьбой.– Но это несправедливо! – вырвалось у нее. Адам пожал плечами.– Несправедливо? Оглянись вокруг, Каро. Разве в мире где-то есть место для справедливости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
– Ты шотландец? – удивилась Каролина.– Нет, я родился и вырос в Лондоне. Мой отец был лавочником и имел двенадцать детей. Просто в полку, где я служил, у меня был приятель, говоривший по-шотландски.Она непроизвольно бросила взгляд на левую ногу Хокинса, на которую он был хром, но тут же поспешила отвести глаза, боясь своей бесцеремонностью обидеть мужчину. Но он все заметил.– А, это… Ничего страшного, теперь уже все в порядке. Это еще в Индии подорвался на мине. Слава Богу, остался жив, да вот нога неправильно срослась. Меня признали инвалидом, но это не очень-то огорчило меня. Я так и остался сержантом Пламбом, и думаю, что до более высшего чина все равно бы не дослужился. Тем более, что к тому времени мне уже до чертиков надоела и та Индия, и все, что с нею было связано.Адам тоже был в Индии. Он отправился туда сразу же, как только узнал о ее решении выйти замуж за Джереда. Как говорили, он последовал туда искать новую судьбу в той далекой стране. Сама же Каролина предполагала, что он уехал, чтобы поправить свои финансовые дела, пришедшие в упадок после смерти его родителей.– Там ты и познакомился с Адамом? – спросила она.– Нет. Наша встреча произошла на корабле, отправлявшемся из Индии на родину. Шесть месяцев морского путешествия – и ничего, кроме разговоров. У Адама не было среди пассажиров никаких знакомых, и я тоже оказался один из-за того, что никто не искал общества простого солдата, каким был я.– Ему крупно повезло, что он повстречал тебя на своем пути, Хокинс Пламб.Шесть месяцев, целых полгода разговоров! Каролину так и подмывало узнать, что рассказывал Адам своему приятелю о ней и об их отношениях, но она не решилась спросить.Хокинс, словно прочел ее мысли.– Он ничего не говорил мне о вас. И даже о Финли-Эббате упоминал очень редко. В основном, рассказывал о своей тете и о школе. Я даже вашего имени не знал, пока месяц назад он не сообщил мне о том, что мы едем в Испанию на поиски лейтенанта Раули, оставленного под Бургосом, и его жены, которая по собственной глупости отправилась вслед за мужем. – Он виновато посмотрел на собеседницу. – Прошу прощения, но это не мои слова.– Я знаю. И это чистая правда. – Однако Хокинс ни словом не обмолвился о ее встрече с Адамом пять лет назад, хотя наверняка помнил об этом. И Каролина мысленно поблагодарила его. – Я доставила вам обоим столько проблем.Он одарил ее такой доброй, такой сердечной улыбкой, что женщина поняла, почему Адам выбрал себе в друзья именно этого человека.– Да, но если бы не вы, я бы никогда не встретился с Эмили.Дьюард, ехавший в нескольких ярдах впереди, неожиданно остановил коня.– Посмотрите, там деревня, – указал он на небольшую россыпь хижин. – Быть может, мы купим у местных жителей немного хлеба?– Я поеду разведаю, что к чему, – сказал Хокинс. – На всякий случай.И, передав поводья мула, направился в сторону хижин.– Почему мы тоже не едем туда? – спросила Эмили.– А вдруг там солдаты? – спросил ее Дьюард.Девочка достаточно пожила в Аскуэре, чтобы понимать, какие неприятности можно ждать от встречи с солдатами. Ничего не сказав в ответ, она крепко прижалась к Адаму и с беспокойством уставилась в спину удалявшегося Хокинса.Каролина, к своему удивлению, обнаружила, что не испытывает неловкости, оставшись наедине с Дьюардом, скорее даже ей было легко и радостно рядом с ним, как бывало в детстве, когда они дружили, и когда жизнь ее текла в полной беззаботности. Словно бы он являлся неким связующим звеном с детством, точно так же, как Виктор, выручивший их сегодня из плена, оказался связующим звеном с ее недавним прошлым. Она не могла отвести взгляда, наблюдая, как Адам обнимал ее дочь – свою дочь! И чувствовала себя безмерно виноватой перед ним. С самого начала путешествия она избегала оставаться с ним наедине, а он, понимая это как ее неприязнь по отношению к нему, замкнулся, ушел в себя, спрятался, словно ежик. Точно так же он поступал, еще будучи мальчиком.Теперь же, когда она захотела стать ему ближе, найти контакт, она не знала, с чего начать. Вглядываясь в это, столь знакомое ей лицо, эти жгучие, чуть прищуренные глаза и черные, спадающие на лоб волосы, она нашла, что морщин за пять лет их разлуки у него прибавилось – он стал старше, мужественнее, суровее. Что довелось пережить ему за это время? Какой опыт был им приобретен?Оставалось только сожалеть, что она не могла напрямую расспросить его обо всем, так как в их отношениях оставалось много сложностей и недоразумений. Однако, отправившись в эту нелегкую, опасную и рискованную дорогу, они оказались в полной зависимости друг от друга, и нельзя было разжигать в себе негативные чувства к Адаму. И в то же время и их сближение было небезопасно – она могла потерять голову и позабыть о его предательстве, которое нельзя ни за что и никогда прощать.– Смотрите! – взволнованно закричала Эмили, указывая вперед.Хокинс вышел из ближайшей хижины и, присоединившись к своим спутникам, радостно сообщил, что французских солдат поблизости нет.– Здешние жители вообще в глаза не видели ни одного француза, – добавил он. – Только прошлую зиму через деревню проходили англичане. Но, говорят, они понравились сельчанам, потому, что платили за все, что брали. И я им сказал, что мы тоже хорошо за все заплатим.Оказавшись в этой маленькой деревушке, мало чем отличавшейся от Аскуэры, путешественники предвкушали новые приятные впечатления, так как им уже порядком надоели невзрачные, скупые пейзажи, окружавшие их по пути следования, где единственным признаком жизни были орлы, время от времени, кружившие над головами всадников.Спешившись, Каролина тотчас почувствовала себя здесь как дома и сразу же направилась к колодцу набрать воды.Женщины, находившиеся там, встретили незнакомку настороженно, но спокойный тон, с которым она к ним обратилась, и присутствие Эмили, мгновенно успевшей подружиться с игравшими тут же рядом босоногими детьми, быстро их успокоили. Каролине даже помогли набрать воды из колодца, и она вернулась назад в приподнятом настроении. Ей даже захотелось поговорить с Адамом.Хокинс подошел к Эмили и подбросил ее вверх.– Теперь моя очередь пообщаться с маленькой леди!– Ты купил хлеб? – спросила его девочка.– Да, и хлеб, и немного сыра. И даже вина. Хорошо, что мы отказались воспользоваться запасами Виктора и его друзей.– Они – плохие люди, потому что не платили. – Эмили вспомнила, как Луис и его люди забирали вино из пещеры.– Но мы, в отличие от них, честный народ. По крайней мере, пытаемся быть такими.Хокинс посадил девочку впереди себя, и она осталась тем очень довольна.Каролина, немного поколебавшись, догнала Адама, ехавшего впереди всех.– Твой друг рассказал мне, как вы познакомились, когда покидали Индию.Дьюард удивленно взглянул на нее, но ответил охотно:– Да, это произошло на корабле, направлявшемся из Бомбея в Англию. Так случилось, что Хокинс вынужден был прервать армейскую службу, а я… я просто понял, что в Индии мне делать нечего.Услышав скрытую боль в его словах, Каролина растерялась. Что могло не понравиться ему в той стране? Ведь Адам же родился в Индии. Еще будучи семилетней девочкой она слышала сплетни о том, что его мать была индианкой из племени хинду. Правда, ни тогда, ни сейчас она толком не знала, что это за племя такое, но подозревала под этим что-то экзотическое и постыдное.Когда потом она подружилась с этим смуглым, диковатым мальчиком, он, доверившись ей, рассказал о своем детстве в Бомбее, об отце – английском солдате, но за все годы их дружбы ни разу не обмолвился ни словом о своей матери, ни о том, при каких обстоятельствах он осиротел. И Каролина не касалась его тайн.Остальные дети в Финли-Эббат не всегда по-доброму относились к маленькому Дьюарду. Он был для них чужим, другим, непохожим на остальных, а это обстоятельство всегда воспринималось с некоторой враждебностью в их маленьком уголке графства Стаффордшир. Но и вернувшись на родину, в страну, где он родился, Адам снова оказался чужаком. Он хотел было пойти по стопам отца, который с честью нес службу в Индии, наняться в «Ист-Индиа кампани», сулившую своим служащим богатство и высокое положение в обществе. Почему он этого не сделал, Каролина не понимала. Но потом ее отец объяснил как-то, что компания не нанимает людей со смешанной кровью. И это открытие потрясло девушку, расшатав ее представление о мире добра и справедливости.Она не могла говорить об этом с Адамом, боясь разбередить его раны детства. Вместо этого она спросила:– Индия оказалась такой же, какой ты ее запомнил в раннем детстве?Его лицо осветила слабая улыбка.– Да, такой же. Но я уже успел привыкнуть к Англии и, приехав на свою родину вторично, был просто потрясен. Там все оказалось гораздо насыщеннее, живее: солнце – жарче, краски – ярче, повсюду бродят толпы людей, и шум кругом стоит неописуемый. Индия обладает своим собственным ароматом, своим звучанием. Я ощутил это в ту же секунду, как только сошел с корабля на берег. Да, с тех пор, пожалуй, ничего не изменилось. – Помолчав, он добавил: – Тогда я наивно полагал, что вернулся домой.Каролина удивленно взглянула на него. Разве он не считал своим домом жилище его тети в Финли-Эббате? Ведь она проявляла такую нежную заботу, она так любила своего племянника, который десятилетним мальчиком прибыл к ней из далекой страны, где остались похороненными его родители. Но, видимо, та жестокость, с которой обошлась с ним она сама, Каролина, заставила Адама бежать из дому в поисках другого уголка, готового стать его приютом.– Твой дом находится в Финли-Эббат, – сказала она, пытаясь заглушить чувство своей вины.– Родного дома у меня нет нигде. – Он не хотел говорить так резко, но вспомнилось вдруг, как мечтал он найти в Индии родню и успокоение, а обрел лишь новую муку. – Моя мать не любила рассказывать о своей семье, – сказал Адам, ощутив вдруг нестерпимую потребность поделиться с Каролиной своими воспоминаниями. – А когда рассказывала, то, в основном, о годах своей юности. Насколько мне помнится, мама никогда не посещала свою родную деревню. Она родилась в большой семье, но я ни разу не видел, чтобы она написала и отправила кому-нибудь письмо. И ей никто никогда не писал. Когда же я спрашивал ее об этом, она просила меня замолчать. Я думал, что она поступала тогда так, чтобы не обидеть отца.– Ей было непросто решиться выйти за англичанина? С этим были связаны какие-то сложности?Адам понял, что имела в виду Каролина.– Англичане приняли мою маму довольно любезно. В те времена было много семей, подобных нашей. Позднее, правда, когда все больше английских женщин стали уезжать в Индию, смешанные браки стали осуждаться. Но семья моей матери… – В его словах прозвучала горечь. – Я разыскал деревню, Каро. Нашел ее родню, все семейство. И знаешь, что? Моя мама умерла для них, как только вышла замуж за английского солдата. А двадцать три года спустя они отказались признать и ее сына. Я воочию убедился, что ненависть может жить в людских сердцах долгие-долгие годы. Так что, на самом деле, я не принадлежу ни Бенгалии, ни Англии.Каролина тяжело вздохнула и, нахмурившись, покачала головой.– Не надо жалеть меня, Каро, – произнес он громче, чем намеревался. – Мир таков, каков он есть. Мы должны спокойно принимать то, что уготовано нам судьбой.– Но это несправедливо! – вырвалось у нее. Адам пожал плечами.– Несправедливо? Оглянись вокруг, Каро. Разве в мире где-то есть место для справедливости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56