Того однако там не оказалось. Вернее оказался не весь Сигмонд, а только
его железный кулак. И так он вошел глубоко под ребра, что от такого приветс
твия согнулся гридень пополам. А Сигмонд мощным хуком слевой развернул т
ого к себе тылом и что есть мочи, дал пинка в подставленное место. Полетел
гридень кубарем, упал за ристалищем вверхтормашки, головой вниз, задом к
верху, задрался кильт, срамное оголяя. Сигмонд не приминул туда плюнуть.

Ну и потешались зрители, видя такое. Ох уж издевались над лордом, что неуме
лого такого бойца у себя держит, не стыдится на люди показать.
Теперь уже лордам стало обидно, теперь уже они играли одной командой. И вы
ставил Грауденхольдский властелин против Сигмонда своего человека. Ро
пот пошел по рядам, когда уведели, что за чудовище на площадку выходит. Исп
угался Мунгрен и Гильда испугалась. Был это гориллоподобный детина с боч
кообразной грудью и несоразмерно длинными толстыми руками в узлах муск
улов. Его хищный взгляд маленьких глаз светился тупой злобой, жаждой ско
рой всесокрушающей победы. Он по крабьи надвигался на Сигмонда, намерева
ясь победить если не могучим ударом, то обхватив своими загребущими лапа
ми, давить, раздавливать ребра, ломать хребет. Тактика его была ясна и иску
шенный витязь не стал уклоняться от встречи, первым бросился на противни
ка. Гориллоподобный на радостях обхватил было Сигмонда, но тот резко уда
рил его головой в лицо, коленом между ног, резко присел разводя руки, освоб
ождаясь от захвата и ударил в широкую грудь. Зашатался, ловя ртом ускольз
ающий воздух боец, пытался на ногах устоять, но сокрушителен был новый уд
ар и свалился, безвольной глыбой, бочкотелый. Приподнялся, и окончательн
о лишившись сил, упал навзничь, разметав крестом свои уже не страшные рук
и.
Нахмурился оскорбленно лорд Грауденхольдский, от такого бесчестия при
людно ему нанесенного балаганным шутом. Постыдно проиграл его боец, опоз
орил весь клан на глазах многих людей, тешатся теперь недруги.
Уж тешились. Стоящий рядом Скорена весело хохотал, хозяина по плечу хлоп
ал, обидно насмехался: Ч У тебя, дескать, дружинники годны только с бабами
в постели сражаться, да и то неизвестно как. Ч Обидно такое было слышать
Грауденхольдцам, да что поделаешь, проиграл вчистую их ставленник, осрам
ился. А Скорена бахвалится своими людьми. Вот, мол сейчас мой боец покажет
, как бить балаганных холопов надо. И выставил своего человека.
Опять в народе ропот пошел. Еще страшней прежнего вышла образина. Росту п
очти Сигмондового, но шириной невообразимой. Ч Вот откормили мужика. Ч
Говорили люди. Ч Такого куда там побить, такой сам кого хочет побъет. Дов
ольно выглядел лорд Скорена, но Сигмонд имел свои планы.
Как барс двигался он по рингу, разжигая ярость в сопернике, что вот и близк
о и вроде уже ударил, да пролетел пудовый кулак мимо, не достал. Взревел бу
гаем Скореновец и кинулся в слепой злости на Сигмонда. Это была самая худ
шая тактика в поединке с таким опытным бойцом. Сигмонд скользнул вбок, пе
рехватил вражеский кулак, поддернул и отправил тушу на землю, еще и ногой
наподдал, чтоб легче тому кувыркнуться было. И сразу-же, не выпуская кулак
а, прыгнул следом, закинул ноги на противника и принялся со всей силы спин
ы, тянуть, гнуть в локте его руку. Благим матом заорал Скореновский кланщи
к. Сигмонд его отпустил, кувыркнулся через голову назад и встал в стойке. Р
угал лорд Скорена своего бойца, посылал дальше биться. Тот опять сломя го
лову на Сигмонда накинулся. Спокойно встретил его витязь. Легко отбил уд
ар и сам ударил с правой, с левой, а потом ногой в голову заехал, крутанулся
и еще раз, так, для надежности. В глубоком накауте рухнул громила, и никаки
е крики и ругань Скорены не могла поднять его снова.
Теперь уже смеялся лорд Граунденхольдский и все люди его, а Скорена злоб
ился, краснел и грязной руганью осквернял слух присутствующих. В гневе п
овелел он выступить против удивительного бойца своему самому лучшему г
ридню. И еще повелел, чтобы бились они не кулаками, и палицами. Не было тако
го в обычаях, значило это, бой смертный, как не велось на балаганных турнир
ах. Убоялся Мунгрем за судьбу своего витязя, пошел к Скорене спорить, на др
евнии обычая ссылаться. Да не хотел слушать его обозленный лорд, велел св
оим гридням в три шеи гнать старого. А Гильда знала и Скорену, и Сигмонда. З
нала, что тот не уступит, своему супротивнику тыла не покажет. Потому, лишн
его времени не теряя, сбегала к возу и принесла приготовленный витязем и
з упругого ясеня боевой шест. Иногда витязь с ним занимался, свои ката дел
ал. Вот теперь и пригодится палка для серьезного занятия.
Пока Гильда к возу бегала, приготовился и Скоренов ставленник. Он пренеб
режительно отверг поданные ему палицы и велел принести оглоблю. Быстро к
ланщики принесли заказанное оружие, боец легко взял деревяху, к руке при
мерил. Вышел на арену и разминаясь, противника пугая, крутанул вокруг себ
я, двинулся вправо, влево, прыгнул, присел, нагнулся, все время вращая тяже
лое оружие. Грозен видом был этот рыжеволосый, широкоплечий боец. По его з
вериной грации и суровости обличья, Сигмонд понял, что перед ним противн
ик серьезный, не чета всем предъидущим. И Гильда сказала: Ч Осторожнее, ви
тязь. Этот наемник Скоренин из варягов, боец неуемный. Видать здорово мно
гим насолил в своих краях, что должен был покинуть лодьи-драгоны и посупи
ть на службу в чужом королевстве.
Сигмонд и сам, за шест взявшись, повертел его вокруг себя, но не так, как дел
ал противник, а тонко, перебрасывая из руки в руку, вокруг тела. Замысловат
ые узоры рисовал. Заметил, что не остался равнодушен варяг к его мастерст
ву, нахмурился.
Закружили бойцы по ристалищу, примерялись, не спешили. Круг, другой, начал
Сигмонд потихоньку наступать на варяга. Ничего тому не оставалось делат
ь, как либо отступать за край арены, либо атаковать. И тот, воин суровый, выб
рал атаку. Гигантсим прыжком надвинулся на витязя и ударил огромной дуби
ной. Но Сигмонд, ожидая этого, отбил своим шестом оглоблю. Тяжелое оружие п
окинув правильную траекторию, ткнулось в землю. Потерял варяг равновеси
е, пошатнуля, раскрылся. А Сигмондов шест, в постоянном движении взметнул
ся вверх и обрушился на незащищенную голову. Рухнул тот на землю, лицо кро
вью залилось.
На арену выскочил старший лорд Скорена, разьяренный, что против ожидания
так бесславно, не нанеся ни одного удара, проиграл его ставленник. От ярос
ти и выпитого вина его щеки побагровели, обычно злая его физиономия прио
брела совсем уж звериное подобье. Из перекошенного рта брызгала слюна, и
неслись такие хулительные проклятия, что видавшие виды зрители осеняли
себя знаком тригона. Скорена пинал ногой безжизненное тело, плевал на не
го и грозил кулаком в небеса. Пытались было близкие ему люди увести лорда
со двора в замковые палаты, чтобы тот, выпив вина, успокоился, подобрел. Но
тот, взбешенный, только с проклятьями оттолкнул их от себя прочь, и те отст
упились, зная нрав его необузданный, боялись еще более разгневать.
Тут видно дурная кровь совсем уж ударила в шальную голову лорда. Велел он
слугам подать боевой тяжелый меч и, схватив его обеими руками, стал надви
гаться на Сигмонда, богохульно клянясь рубить его по частям, доколе не ис
пустит он дух. Свита Скоренина и многие из гостей и хозяев замка знали скл
онность лорда таким способом обретать душевное успокоение. Не одного уж
е человека так он порубил, мастерски, не сразу одним махом, но в растяжку, п
остепенно отсекая член за членом. Знали это люди, заполнявшие замковую п
лощадь, а кто не знал, тому сведушие рассказали. Нетерпеливо ожидали ново
й забавы и в предчувствии увлекательного зрелища любопытно шеи вытягив
али, на носки становились, чтобы лучше было видно, как Скорена руки, ноги р
убить балаганному борцу будет.
Прослышав то, забоялась Гильда о судьбе витязя, кинулась к его мечам, чтоб
ы не безоружным встретил грозного противника, да преградили ей путь скор
енины люди. Но Сигмонд, знавший про Скорену и не ожидал помощи, понимал, чт
о не даст ему лордова челядь встретить во всеоружии своего господина. Оч
ерствел Сигмонд духом, остановил Гильду жестом руки. Глядел отрешенно на
приближающегося Скорену, медитировал перед поединком. Потом двинулся н
австречу, легко уклоняясь от ударов, скользил вокруг противника, заставл
яя того впустую мечем махать. Не доставая до тела своей жертвы, лорд еще бо
льше ярился. Он напрасно гонялся за противником, резал мечем воздух, злоб
но ругался, даром тратя свои силы, начал уже уставать от бесполезных этих
движений, задышал тяжело. Сигмонд понял, что пришла пора ему ударить.
И применил Сигмонд тайное искусство посвященных, науку древних восточн
ых народов, которой обучили его многосведущие монахи далекого Шао-Линьс
кого монастыря. Давало это искусство власть над волей врага. Но давало не
чистотой духа, не возвышенностью помыслов, а низменными силами, первобыт
ными инстинктами предвечными. Тем, что сам становился много сот крат хуж
е своего противника. Тем, что песчинке недоброй его воли человеческой, пр
отивопоставлял утесы нелюдского зла, нерушимые скрижали кровного заве
та предков, мириадами звериных прапращуров воздвигнутые. И было это маст
ерство для противника губительно, но и для себя смертельно опасно. Не дов
одилось еще применять Сигмонду это знание, ибо учили искушенные монахи,
что тонка и эфемерна грань между разумом и безумием и не дано человеку по
пустой своей прихоти, без насущнейшей нужды пересекать ее. Ибо можно не н
айти воротной дороги и весь век провести в потемках лабиринта галюцинац
ий. И жить, хоть в человеческом облике, но по душевной сути нелюдью.
И не было Сигмонду нужды применять сегодня это мастерство Ч был он мног
о искуснее в рукопашном бою против Скорены и не нуждался в оружии для поб
еды над меченосцем. Но мерзости того переполнили меру, отведенную челове
ку и выплеснулись на Сигмонда. И впитал он ядовитые миазмы и темную ауру л
орда. И ослаб духом, поддался искушению тайных своих знаний.
Как в прозрачном горном озере внезапный напор подземных источников взд
ымает мгновенно илистые толщи дна и вихревой поток этого движения рушит
прежний покой, мутит чистые воды, так Сигмонд накопил и поднял со дна свое
го сознания, с самого низа черепа и из еще более глубоких корней спинного
хребта злобу и ненависть, неутолимую жажду разрушений и швырнул в свой р
азум. И под напором темных страстей были сметены человеческие чуства люб
ви и сострадания и ворвалось в его мозг торжествующее Зло.
Громко и страшно вскрикнул Сигмонд, как не кричат люди. И взлетел этот неч
еловеческий крик в узости высоких стен, заметался по замковой площади. И
сжались все бывшие там. И не стало различий между владетельным лордом и н
ищей поденщицей. Сковал всех ужас и остановилось дыхание. Ибо в этот миг м
истически раскрылись им непроглядные утробные бездны человеческого ес
тества, та мрачная сущность звериная, что обычно хоронится за бессмертно
й Богом данной светлой душей. И были их души лишь малыми тусклыми искрами
в океане тьмы Зла этого крика.
Потрясенный мощью ментального удара, недвижим стоял бывший грозный лор
д Скорена, покорный неизбежному и его воля покинула его. А бездушная плот
ь, бывшая Сигмондом оттолкнулась от земли и в неукротимом тигрином прыжк
е взмыла в воздух, в густоту своего крика и всем своим весом, всею скорость
ю, всею силою крепкого тела обрушилась подкованными сапогами на грудь св
оей жертвы. И не устояли от этого удара ни латы кожаные парадные, ни мускул
ы, ни крепкие кости лордовы. И сокрушились ребра Скорены и острыми обломк
ами своими во многих местах пробили легкие и самое сердце. И омылось черн
ое сердце лорда собственной кровью, выступила на губах смертная пена, за
волокла пелена его грозные очи. Пришел смертный час лорду Скорене. И отбр
ошенное страшным этим ударом его тело грянулось о земь уже бездыханным.

Стоял витязь Сигмонд посреди арены над поверженным своим врагом скрест
я кулаки, молча, не торжествуя победы. Багряный туман в его глазах рассеив
ался, оседали хлопья ярости, очищался разум, и тяжко было это.
Молчали и смятенные свидетели этой трагедии, обычно благосклонные к кро
вавым утехам, войне и смерти. Ибо увидели они не просто поединок равных со
перников, не забаву глумливой травли обреченных на смерть, даже не пыточ
ные старания палаческие, а саму наготу смертоубийства, самое начало чело
веческое, подвигающее его к гибели. И молчаливые подавлено расходились с
площади, разбредались по замковам покоям, чтобы в тиши каменных стен усп
окоился смущенный их разум, чтобы вернулось прежнее бездумное веселье. И
не многим это скоро удалось. Только остались в углу безмолвные люди Скор
ены, Не было у них сил подойти к телу своего повелителя, не было слез оплак
ать его.
Ужаснулась Гильда, воочию узрев оборотня и поняла, что витязь намеренно
в бою холоден и отрешен бывает. Чтобы в пылу кровавой сечи не обратиться в
дикого зверя, серого лесного плотоядца, который в овечьей стае бьет и реж
ет бесчетно не ради пропитания, а для радости убийства, чтоб чувствовать
клыками свежую теплую кровь и агонию живой плоти все новой и новой жертв
ы своей слепой лютости.
И подошла Гильда к своему господину. Обессиленный и опустошенный после э
того губительного порыва стоял тот. И был бледен лик его и крупный пот оро
шал его чело. Обняла Гильда витязя, накинула на богатырские плечи свой пл
ащ теплый, дрожащею рукою ласкала богатые его кудри, всею любью своей чис
той души врачуя тревожную его душу. И не рождало сердце слов для победной
Песни, и поняла она, что не годится скверна сбывшегося для Песни и стало бы
святотатством воспевание сегодняшнего Зла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30