История, каким об
разом он устроился копать на территории секретного объекта, как и пьянка
в Стамбульской мечете, рациональному объяснению не поддавалась, даже та
ким профессионалам, как Зиберовической команде. В этом проглядывался ас
тральный перст экзотерических энергий.
Братья, и это было доказано следствием, поддерживали между собой тесный
контакт, встречались многократно, последний раз незадолго до знакомств
а Ромку со Стиллом.
Следственная версия казалась перспективной. След протянулся дальше к н
екоей препараторщице из секретной лаборатории К-7Б. Детальной проверкой
было установлено, что оная препараторщица, хотя и находилась в браке, но с
частья в личной жизни видела мало. Семья ее, наскоро слепленная студенче
ской свадьбой, еще в медовый общежитиевсий месяц дала трещину. В скорост
и супруга стала она видеть от случая к случаю. И случаи эти были неприятны
. Благоверный объявлялся если не пьяным в дым, то похмельным, с намерениям
и далекими от семейного идеала. То ему надо было поменять гардероб соотв
етственно сезону, то опохмелиться нашару, да деньжат прихватить, то жене
набить морду за изменническое ее поведение, то трахнуть, согласно своим
первородным правам. Иногда все сразу, иногда в комбинациях Ч и трахнуть
и морду набить. Изменническое же ее поведение вызывалось душевноматочн
ой неустроенностью соломенной вдовы, как это издревле повелось на Велик
ой Руси у солдаток и каторжанок-острожниц, понятной бабской тягой к мужс
кой ласке да ответственности надежной. Не находя той опоры в своем благо
верном, пускалась во все тяжкие препараторщица с мужской половиной инже
нернотехнического персонала лаборатории К-7Б, но и среди них находила од
ну интеллигентскую хлипкость да ненадежность изрядно феминизированны
х белых халатов. Тут-то она и сошлась с легендарным галицким пилигримом. Т
вердой рукой он, что копал очередную канаву, что сало резал, что самогон на
ливал, что препараторшу гладил. Но в скором времени и в нем разуверилась б
едная баба. Если его дремучее галицийское невежество и окупалось в какой
-то мере кондовыми качествами гвозди заколачивать и всякую другую мужск
ую работу справно править, то в семейном отношении, надежности в нем было
не более, чем постоянства у погоды в горах Карпатских. Угадывалась в нем б
есшабашное матримониальное разгильдяйство идейного бича, батярство га
личанское, а по-российски Ч душа бурлацкая, перекати-поле, домашнему оча
гу чуждое.
Источники информировали, что приехав в Дубну, встретился Стилл с подвижн
иком, привет от брата передал, сто грамм выпил. И тот, бродяга вселенский, у
знал душу родственную, но много более возвышенную, с легким сердцем пере
дал славному лыцарю себе не принадлежащее, порядком уже надоевшую препа
раторшу. Начинала тяготить она своей любовью, борща, однако, варить не уме
ючи, подсовывала ему, святому паломнику, окрошку квасную, то месиво, что то
лько москаль со свиньей жрать могут.
Не требовалось и заключения дипломированных экспертов психологов да с
ексологов из контрразведки АСДековской, хоть и были собраны они, эти зак
лючения, дотошной Зиберовической командой, чтобы понять, как мог покорит
ь бабье сердце, каким сказочным принцем, живым героем Барбары Картленд, п
оказался золушке-препараторщице, недоброшенной жене, не полюбленной лю
бовнице сын миллионера, курсант Вест Пойнта, студент Йеля, аферист Стилл
Иг. Мондуэл.
Словом, источник утечки информации в кратчайшие сроки был выявлен, от об
щества изолирован и строго допрошен. Источник сознался, что указанный Ст
илл Иг. Мондуэл, действительно проживал какое-то время на ее, препараторш
иной, жилплощади. Был предупредителен и вежлив, в беседе обаятелен, прояв
лял живой интерес, как показалось к производственным проблемам своей по
други. А на самом-то деле, без труда выведал все стратегические тайны, лиш
ний раз доказывая, известный Зиберовичу постулат, что болтун Ч находка
для шпиона. Потом постоялец внезапно засобирался на рыбалку, спаковал рю
кзак и чехол с, как он говорил, удочками и вечером известного дня ушел из д
ому. Более его препараторщица не видала, и где он рыбу рыбачит не ведала.
Зиберович как раз ознакамливался с предварительными материалами, как з
азвонил зумер видеофона секретной правительственной связи, такой секр
етной, что даже самому генералу Зиберовичу знать его номер неполагалось
. Не должен был он это знать, но конечно же знал.
Ч Кой черт? Ч Подумал контрразведчик. Ч С этим номером под расписку бы
ли ознакомлены государственные деятели рангом не ниже главы государст
ва. Ознакомившись они, естественно, его тут-же забывали, а их секретари к т
айнам какого рода допуска не имели, и если было надо, набирали номер обычн
ый. Поэтому секретным видеофоном пользовались все кому не ленень.
На этот раз, чертом, которому не лень, оказался пахан паханов, крестный дед
ушка международной мафии. Он был весьма встревожен всемирной полицейск
ой активностью.
Ч Ша, начальник, Ч заботал крестный дед на фоне Сицилийского пейзажа.
Ч Пошто дело шьешь? Век свободы не видать, мы в натуре в этом деле чистые, я
тебе фуфло не двигаю, будь спок.
Ч Чего развопился, будто фраер на бану, спонтом тебя ширмач обшмонал? Что
за наезды? Чем тебя жизнь не устраивает?
Ч Mama mia, разве это жизнь, porca Madona! Всех блатных корешей лягавые повязали, porca Diavolo
Mama mia и пр. Ч ав
тор сам не знает иностранных языков, и ничем помочь читателю не в состоян
ии.
! Ч Разорялся пахан.
Ч Киш мире ин тухес! Ч Не выдержал Зиберович. Ч Когда ты успел макаронн
иком заделаться, а, дядя Беня? Забыл, старый поц, как на Ланжероне стоял на с
треме, забыл раббе Голдхера? Да, кстати, как там тетя Софа?
Ч Спасибо, раббе Мойша, все хороше, вот только немножко имеет понос.
Ч А что так?
Ч Она опять объелась бананов. Я ей всегда говорил: Софочка, банан это не я
блоко, если ты их не хочет чистить, так хотя бы помой. Но разве она меня когд
а-нибудь слушала? Она меня и сейчас не слушает. Она всегда ест их так и всег
да имеет понос. А как раббе Голдхер?
Ч О, раббе Голдхер! Раббе Голдхеру недавно было хуже всех, а теперь ему уж
е лучше всех.
Ч Да что Вы говорите? Я ничего в этой глуши и не слышал. Это был такой замеч
ательный человек, он так делал обрезания, просто цимес. Так теперь никто у
же не умеет. Вы меня очень расстроили.
Ч Дядя Беня, ты меня расстроишь еще больше, если окажется, что это твоя шп
ана сделала заботу на мою голову. Ч Зиберович уже знал, что Бенина шпана
никакого отношения к Дубненскому инциденту не имеет, но по привычке темн
ил.
Ч Вы меня обижаете, раббе Мойша. Вы мне не верите. Ну разве стал бы я Вас об
манывать? Ну, скажите мне, пожалуйста, зачем моим мальчикам Ваш кролик? Был
бы это соболь, или хотя бы чернобурка, но кролик. Ч На физиономии дяди Бен
и было написано искреннее огорчение, однако быстро сменившееся радужно
й улыбкой. Ч Раббе Мойша, я все понял, Вы со мною хохмите. Такой проницател
ьный человек, как Вы, уже давно понял, что весь этот гевалт поднял Стилл Мо
ндуэл, тот самый поц, который замочил моего Кубинца. Да попадись мне на шни
фты этот петух голландский, я его сам посажу на пику. Падлой буду, землю жр
ать буду, но демократию-мать Ч не забуду! Ч На этой патриотической ноте
крестный пахан окончил разговор и отключился.
Зиберович почесал ухо. Несмотря на годы работы в своей деликатной област
и он не мог перестать удивляться условиям демократии, которые на языке н
аучного руководителя Дубненского центра, были «необходимые и достаточ
ные», для того, чтобы по секретной связи к нему звонил тот, по ком, положа на
сердце руку, уже давно должен был отзвонить колокол тюремного кладбища.

Ч Ах, чтоб тебя! Ч В сердцах ругнулся генерал. Уже всякая шпана была в кур
се и об инциденте в Дубненском Центре, и о лаборатории К-7Б, и обо всем проче
м. Причем, похоже, даже раньше самого шефа секретного департамента. Ч Нет
, так работать нельзя. Это какой-то дурдом! Ч Зиберович, по долгу службы не
щадил ни своего, ни чужого живота, обороняя демократические ценности, са
м склонялся в пользу тоталитарного устройства общества.
Демократия Ч оно, конечно, спору тут быть не может, дело хорошее. Но все хо
рошо в меру. Демоктатия в дурдоме, вещь бессмысленная. Перегрызут психи д
руг дружку, вот и вся недолгая.
А нынешнее, по мнению генерала, общество от дома скорби если и отличалось,
то в весьма незначительной мере. Красные, голубые, коричневые, белые, зеле
ные. Озохенвей! Не многовато ли красок в палитре. А добавить к ним невидимы
е составляющие политического спектра с общей приставкой «ультра». А эти
радикалы, особенно свободные. Каждому юиохомику известно насколько это
агрессивные соединения, порой смертельно опасные для живого организма.
И общественного тоже. Лучше эти радикалы связать.
Ч Как там говорил классик? Ч Зиберович припоминал преподаваемый в там
бовском училище курс философии. Ч «Свобода Ч есть осознанная необходи
мость». Замечательно! Вот тебе, гражданин, демократическая тачка ОСО Ч д
ве палки, одно колесо, катай из одного конца лагеря, в другой. Осознал необ
ходимость Ч вот и свободен. Радикал ты эдакий, в душу бога мать!
Да, от таких мыслей щеки у генерала побагровели, началось сердцебиение. «
Мойшенька, это тебе вредно», говорила в таких случаях мадам Зиберович. «Т
ы должен успокоиться». Вот Мойша Рувимович и успокаивался. Барабанил пал
ьцами по столу.
Нет, как ни крути. а демократии нужна твердая рука. Сильная личность. Да во
т беда, личности этой шеф секретного департамента, ну никак, никак, не виде
л. Вернее, видел одну. По утрам, когда брился, в зеркале. Но в его душе прямол
инейная натура танкиста требовала немедленных решительных действий, а
изворотливая серость разведчика советовала не высовываться. До поры до
времени. Нет, он не страшился груза ответственного единоначалия, но и нао
бум к нему не рвался. Впрочем, «если завтра война, если завтра в поход». Он г
отов. Повелению долга. Для спасения демократии!
Но это потом А сейчас новые и новые материалы все поступали, и наконец, при
шла пора подводить итоги. Операция Алиса вступала в свою завершающую фаз
у.
На столе перед Зиберовичем лежали объемистые папки, содержащие досье на
Стилла Иг. Мондуэла, но генерал не любил сухой набор фактов. Конечно, он ещ
е внимательно прочтет и изучит содержание этих досье, запомнит почти наи
зусть Ч память у Зиберовича была поистине безграничная. Но он предпочит
ал услышать неформальный рассказ сотрудника, непосредственно ведущего
расследование и несомненно знающего и интуитивно чувствующего побуди
тельные мотивы преступника, его психологию и намерения так, как не может
быть выражено в официальных документах. Подчиненные знали такую причуд
у шефа и всегда были готовы к неофициальному докладу.
Вот и сейчас, генерал внимательно слушал обстоятельное повествование о
виновнике всей этой кутерьмы.
Стилл Иг. Мондуэл был младшим, вторым сыном в семье покойного Джулиуса Ф. М
ондуэла-старшего, человека, в деловых кругах, более чем заметного. Этот, н
аделенный незаурядными способностями господин, без сомнения относился
к столпам общества, мужчиной был весьма положительным, удачливым бизнес
меном, отличным семьянином.
Назвать его нуворишем, ни у кого бы язык не повернулся сказать такое. Но вс
е же был, как называется, человеком, сделавшем себя. Получив в молодом возр
асте небольшое наследство, к тому же отягченное долгами от необдуманных
биржевых спекуляций, он упорным трудом и трезвым расчетом капиталл преу
множил, и не стал богатейшим человеком АСД только по той причине, что не сч
итал нужным идти на излишний риск, ввязываться в сомнительные мероприят
ия. По этой же причине Мондуэлам никогда и не грозило банкротство. Чем бы г
лава семьи ни занимался Ч выращивал бычков в Техасе, добывал в Сибире не
фть или производил в Гонконге головизоры, вначале он внимательнейшим об
разом все изучал, взвешивал и, если считал нужным начать, то не колеблясь н
ачинал и упорно доводил дело до конца, всегда с неизменным успехом.
Природа и внешностью наградила Мондуэла-старшего соответственно поло
жению. Ростом выше среднего, широкими плечами, с годами несколько добави
в фундаментальной грузности, но отнюдь не дряблого веса. Чертам лица при
дала волевую укрупненность, выражению Ч деловую целеустремленную уве
ренность, но без надменности и жестокости.
И женился он вполне респектабельно, взяв в жены девушку из приличной, то е
сть весьма состоятельной, семьи известного российского промышленника
Морозова. Применение капиталам супруги, по своему обыкновению, нашел над
ежное и весьма прибыльное, к тому-же, как оказалось, с далеко идущими посл
едствиями. Последствия эти заключались в том, что тесть, человек тоже вес
ьма положительный и трезвомыслящий, оценив по достоинству деловые каче
ства зятя и своих сыновей, в общем-то добрых малых, но без царя в голове, по
здравому рассуждению последней своей волей отписал большую часть движ
имого и недвижимого имущества в пользу дочери, оговорив, что распоряжать
ся этим имуществом будет Джулиус Ф. Мондуэл.
Союз двух домов окончательно утвердил финансовую империю Мондуэлов. Од
нако никто и ни когда, не мог упрекнуть Мондуэла-старшего, что он женился
на деньгах. Напротив, все годы совместной жизни четы Мондуэлов были года
ми мира и согласия. Конечно, их чувства ни в коей мере не походили на огнен
ные страсти героев романов Барбары Картленд, но грели с надежностью пате
нтованного электрокамина.
Жена любила его за верность, друзья уважали за незыблемость, партнеры це
нили за надежность, а конкуренты безоговорочно признавали за высокую по
рядочность. Словом, все, знавшие его, единогласно отмечали многочисленны
е достоинства покойного, при одном только недостатке Ч излишнем потвор
стве своему беспутному младшему сыну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30