Много было блеску, хор
угвей, бунчуков и прочей мишуры. Но наибольшей помпой отличилось прибыти
е клана Скорены.
Впереди на буланом коне ехал герольд в сопровождении двух трубачей. Они
что есть мочи трубили в свои горны, возвещая замковой охране о прибытии с
воих властелинов. Поодаль за ними в конном строю ехали воины в кожаных ко
летах, в кильтах цветов Скорениного клана с пиками в руках. Блестела начи
щенная кожа доспехов, сверкали стальные наконечники пик, гордо развевал
ись вымпелы. После них двигался отряд пеших копейщиков, за ним, оглашая ок
ресности дикими звуками боевых мелодий клана шли волынщики. Их сменил но
вый конный отряд, за которым знаменосцы торжественно несли хоругви, штан
дарты лордовы и символы власти. Овеваемые знаменами, в окружении оружено
сцев, чванно выступали сами лорды Скорены Ч старший и младший, на белых к
онях в парадных доспехах,с коронами на головах. Рядом ехал наследник тит
ула Ч сын младшего Скорены. Противу обычаев было быть одновременно двум
лордам в одном клане, да таковы Скорены, такова их властолюбивая натура, т
щеславие непомерное, что по таинственной смерти прежнего лорда, главенс
тво поделили дядька с племянником. Позади сюзеренов ехали гридни с обнаж
енными мечами, но не сверкали булатные клинки в солнечных лучах. Обагрен
ы они были свежей человеческой кровью. Не одну безвинную жизнь оборвали
господские псы ради утехи непомерной гордыни хозяев, что бы устрашить вс
ех зрителей торжества могушественности зарвавшегося клана. Следом на п
аланкинах несли крепконогие рабы высокородных жен и дщерей лордовых. С н
ими конно и в экипажах ехали фрейлины и другие менее знатные дамы. Потом о
пять конники, а за ними, под завывания волынок и барабанный грохот двигал
ись наемные отряды, после катились обозные подводы, шли слуги. Позади, выз
ывая удивление у встречающих, двигались возы, укрытые рогожей, из нутри д
оносились человеческие стоны и свирепое рычание диких зверей. Замыкали
шествие очередной отряд пеших копейщиков и конных кланщиков.
Побелела лицом Гильда, видя самодовольсто въезжающих Скоренщиков, плот
но губы сжала и сквозь напрягшиеся веки смотрела ненавидящим взглядом. У
дивился Сигмонд, ему этот парад показался не столько проявлением могуще
ства, сколько пародией. И строй воины держать не умели, и шли не в ногу, и, во
обще, все было гротескной, бездарной попыткой показать царское величие,
там где было одно чванство возомнившего невесть что ничтожества.
Встретить знатных гостей вышел сам лорд Грауденхольдский, обнял вначал
е старшего, потом младшего Скорену, повел их во дворец. Но улыбки и объятия
не были чистосердечны, таилась за ними обоюдная злоба и недоверие. Два са
мых могущественных клана в земле Бореанской давно ревниво присматрива
ли друг за другом. Оба, превзойдя силы законного герцога, метили захватит
ь слабый трон, и оба интригами и кознями препятствовали в этом друг другу.
Но всем было ясно, что не может долго происходить эта борьба подспудно, чт
о предстоит им вскорости сойтись в кровавой распре. Кто победит в предст
оящей войне угадать не получалось. Вот и приглядывались внимательно вла
детельные гости, решали на чью стать сторону, с кем союз окажется выигрыш
ным, а с кем катастрофой. Для того и приехали. Но и соперники вербовали себ
е союзников. От того и прибыли к своему недругу в гости лорды Скорены, от т
ого и вся показная пышность их въезда. Вот затем и устроены Грауденхольд
ским лордом все эти торжества, затем и созвал столько гостей, что только в
его твердыне и могли уместиться.
И правда, велик был Грауденхольдский замок и все в этом замке было огромн
ым и неуклюжим. Налево от дворца лорда протянулись людские постройки. Та
м же распологалась и вместительная трапезная, где окромя постоянных сто
лов для грауденхольдской челяди, были сделаны временные Ч установлены
деревянные козлы, на них сверху положены длинные доски, которые плотник
не удосужился хоть как-нибудь обстрогать, потому занозились эти столы щ
епками, шершавились обзелом. Так же были выполнены и лавки для сидения. За
этой, на скорую руку сделанной мебелью питались артисты, люди приезжающи
х лордов и другой званый в замок, но особо не примечаемый, народец. Велика
людская трапезная, да и в ней всем места не оказалось. Во дворе столы прежн
им макаром сколотили, питали там гостей совсем уж завалящих. Подавалось
в грубых глиняных мисках. Видать местный гончар был не старательнее плот
ника. Но миски эти были вместительны и насыпалось в них щедро. У огромных к
отлов от темна и до темна, чтоб такую прорву народа прокормить, суетились
объемные телом стряпухи. Истопники, по широким загривкам их судя, мужья п
оварих, денно и нощно, надсадно прикряхтывая, топорами махали, рубили дро
ва на поления, их чумазые отпрыски, из мелких, подносили дрова, пытались со
петь по-отцовски. И все для того, чтоб топить печи было чем. Чтоб над жарким
пламенем варились жирные щи, где мяса поболее, чем квашенной капусты, что
б румянились хлеба, чтоб жарились козлячьи бока, да упревала каша, томили
сь соусы и все прочее, что наминает без меры Ч ведь надармак, многая, на пр
аздник съехавшаяся сволочь. Народ бедный, в сытости не всяк день живущий,
и от того падкий до господского угощения. Однако же велел лорд Грауденхо
льдский кормить всех без изьяну, до насыщения. Чтоб лицом в грязь перед св
оими высокородными гостями, а паче перед Скоренами, не ударить, чтоб пока
зать богатство и славу знатного Грауденхольдского рода. Оттого и покрыв
алась потом вся лордовская челядь, оттого трещали зуботычины, да звенели
оплеухи и уже побаливали кулаки у управителя замкового и его помошников
. А еще боле болела голова у ключника и кладовщиков многих кладовых и погр
ебов лордовых. Ведь столько народу пришлого, на руку не чистого в замке ны
нче ошивается, как бы чего не сперли, по своим возам не растащили, по котом
кам не позапихивали, из добра господского. Да и свои, грауденхольдцы, тоже
, знамо дело, людишки лихие, к воровству способные, что плохо лежит, без над
зору строгого, враз утащат, глазом моргнуть не успеешь. Сегодня-то праздн
ик, лорды гуляют, а завтра прийдется держать ответ у суровой старухи, мате
ри лорда, хозяйки всего замкового добра. Та даром что стара и на глаза осла
бша, а воровсто чует нюхом и спрашивает за это о-хо-хо как. Вот такие то дел
а.
Сами господа гуляли в громадном зале дворца. И там людей было немало. Ведь
приехали лорды и сенешали с женами, детьми, братьями, сестрами, тетками, дя
дьками, племянниками и племянницами и другой родней, в каких семействах
поредевшей, а в каких еще многочисленной. Да и не всех их людей прилично в
людской кормить. Предводителей клана, да с семьями туда не попросишь Ч о
бида будет великая. А есть еще знатные ратники, советники, да мало ли кого,
кому уважение тоже показать пристойно. Правда для них места внизу столов
лордовских, но во дворцовой зале. А и то, не каждый лорд, хоть и был он в гост
ях, решался ходить без свиты своих гридней-преторианцев. Вот и они, хоть и
не за столами, но в зале толклись. Всех ясно перещеголял клан Скорены. У ст
арого лорда за спиной повсечасно стояло восьмеро кланщиков с обнаженны
ми мечами в руках, за молодым лордом четверо, а за его сыном Ч еще двое меч
еносцев.
Эти меры безопасности, конечно же были излишни. Хоть и приводилось многи
м из присутствующих на празднике, воевать между собой, но не пришла пора и
м так низко пасть, чтобы нарушить древний обычай, чтобы сотворить кровоп
ролитие за пиршественным столом. Означало бы это смертельно разгневать
богов и обратить кровь жертвы на свою голову, на свой клан. Окажется тогда
убийца и люди его вне закона. Завидющие соседи только того и ждут, под сень
ю древних законов, вмиг замок сожгут, все порушат, всех порежут. И не будет
в этом им никакого порицания ни от людей, ни от богов.
Так что не было нужды Скоренам с такою свитою за столом восседать, да боль
но были кичливы нравом, любили свое превосходскво показать, перед людьми
покрасоваться.
Гильда же сказала в сердцах, на Скоренов выпендреж глядючи: Ч От раскобе
нилась погань. Думают, что сильнее их клана во всем царстве не найти. Всех
под себя хотят подмять. Мало крови пролили, мало пожарищ оставили, вдов-си
рот бесчетно. Все то им неймется, вурдалакам проклятым!
Ч Это у них, негодяев такой имидж. Ч Опять туманно, а оттого более обидно
, чем скажи он это простым словом, говорил Сигмонд, однако снова удивляясь
Гильдиной горячности.
Для этих гостей высокородных и особая кухня предназначена, повара балую
т всякими деликатесными блюдами, хитрыми готовками. Толпа слуг суетится
, снедь на блюдах подает, вино по кубкам разливает, а поздней ночью, когда у
ставшие гости почивать разойдутся, залу убирают, потому как, благородные
они то благородные, а насвинячат пуще лапотного поселянина. Тот хоть, как
напьется Ч с крыльца опорожняется, а от лордов того не дождешься, под себ
я с пьяну ходят.
Гильда немного обижалась, что питают ее витязя в людском, а не лордовом за
ле, да Сигмонду, видать, все равно это. На качество угощения не жалуется, да
же хвалит, а высокородных лордов особо не жалует. Говорит все они эксплуа
таторы феодальные, крепостники-помещики и исторически обречены. Как все
гда смысл витязевых речей туманен, но то, что будущее у лордов темное, с эт
им Гильда была согласна. Если междуусобицы продолжаться будут, то скоро
и некому и некого и некуда в гости звать будет, все друг друга перережут, п
ережгут, не долго уже осталось.
Первые два дня праздника кулачным бойцам работы не было. Развлекали лорд
ов на пирах менестрели да скальды, да разные артисты Ч фокусники, акроба
ты и прочие. Никому, однако не скучалось Ч пища была вкусна и обильна, пив
о и зелено вино наливалось немеряно. Специально были выкачены из глубоки
х замковых погребов огромные бочки и выставлены в трапезной для общего п
отребления. Если у какой бочки и стоял виночерпий, только для блага самих
гостей, ради человеколюбия. Чтоб с пьяну, с дуру, кто не бросил в питье каку
ю гадость, себя и других не потравил, или, чего доброго, зачерпывая себе кр
ужку, не перегнулся бы низко, не упал в хмельное, да в нем бы не потонул. Случ
ались на шумных праздниках такие оказии, потому, как не все меру в питие зн
али, других выносили из трапезной недвижимых, как кули с мукой. Артисты, ко
гда не звали их к господам высокородным, охотно выступали друг перед дру
гом, перед замковой челядью, да презжими кланщиками. Мунгрен солидно, дел
овито за кружкой пива неторопливо разговоры разговаривал с другими хоз
яевами кулачных балаганов. Беседу вел, не чтобы язык почесать, с пользой, в
ыяснял, кто и где выступал, как в каких краях принимают, каковы там местные
бойцы, трудно ли их побить. Сигмонд тоже между них посиживал, но вскоре эт
и узкоспециальные разговоры ему поднадоели, и он с удовольствием общалс
я с разными гостями. Был со всеми приветлив, никем не брезговал, сторонилс
я только Скорениных клановщиков. Больше слушал, чем говорил, налегал не н
а пиво, на кислое молоко. Силой своей не похвалялся, подвигами не бахвалил
ся. А когда кто-нибудь из подпивших гостей предлагал силою померяться, Си
гмонг с улыбкой отказывался, растолковывал серьезно, что бои его хлеб, он
ими кормится, и так просто, скуки ради, бить кулаки ему не пристало. Вот, как
объявит лорд поединки, вот тогда он и будет выступать и не откажется сраз
иться с любым желающим. А сейчас профессиональная честь сражаться за бес
платно ему не позволяет. Кто эти речи слышал, согласно головой кивал, согл
ашался. Вот, мол, рассудительный человек, серьезный работник.
Олвин тем временем ел и пил без меры, извел продукта хозяйского, сколько ч
етверо других гостей вместе не изъедали, а пива и вина, то за десятерых выд
удлил.
Ч Как ты намереваешься, Олвин, на ринге выступать при таком образе жизни?
Ч Порой спрашивал его Сигмонд.
Олвин на то жаловался, что вот опять разболелись побои Сигмондом ему учи
ненные, и биться на кулачках ему, болезному, не годится. А годится хорошень
ко отхарчиться, да на кровати побитые бока понежеть.
Ч Гляди у меня, Ч отвечал ему Мунгрен, Ч отлежишь бока, проку нет от дур
ака. Дармоеда в труппе держать резону мало. Нет сил на майдане биться, иди
к монахам молиться. Там лежебоков много, пускай они тебя и кормят, а не чес
тная компания.
Видя такое дело Олвин божился и знак тригона на себя ложил, что как только
бои устроят, так он сразу всех побъет и Сигмонда в том числе.
На это Гильда обидно смеялась. Тоже, мол, нашелся молодец с ее Сигмондом ме
ряться и презрительно махнув подолом уходила, чтобы не видеть мерзкую ря
ху, чтоб чего совсем уж нехорошего не сказать ленивой образине.
На третий день работы тоже не было. Решили гостей поразвлекать надменные
лорды Скорены, удивить всех своим могуществом да силой. Под началом Скор
ены младшего огородили заостренными еловыми бревнами угол двора, между
дворцом и крепостной стеной. В частоколе два проема оставили, закрывалис
ь они опускающимися решетками.
Залюбопытствовавшие этими приготовлениями собирались люди поглядеть,
чем это их Скорены потешить собираются. На балконе расположились хозяев
а и самые знатные из числа гостей. Народ попроще толпился на стенах, да на
специально для этого срубленном помосте у частокола.
Подвезли таинственные, укрытые рогожами возы, приставили их к проемам ог
рады. Зрители подумали было, что покажут им старинное зрелище Ч травлю м
едведя волками. Да не так просты Скорены, чего-чего, а изобретательного зл
омыслия им не занимать стать. Махнул рукой старший лорд, вышел герольд и п
ротрубил в рог. Открылась первая рещетка, Скоренщики давай копьями в пов
озку тыкать, и от туда на арену, испуганно озираясь, щурясь от давно, под де
рюгой не виданного солнца, Скоренины пленники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30