Но выслушайте меня и после сами решите вопрос.Рауль снова поклонился. VII. Ла-Вуазен Филипп Орлеанский рассказывал хорошо – он это знал и любил рассказывать. Он немедленно начал рассказ, уже известный нашим читателям – рассказ, сообщенный Раулю маркизом де Тианжем в одной из первых глав «Искателя приключений». Когда регент кончил, он обернулся к Раулю и спросил:– Ну, кавалер, что вы думаете об этом?– Ваше королевское высочество, позволите ли мне выразить мою мысль откровенно, без всякой скрытности?– Не только позволяю, но приказываю.– Я буду повиноваться и отвечу, что Антония Верди, очевидно действуя по правилам коптов, изложенным ясно и точно в Армореенской книге, сотворила чудо нисколько не удивительное, вызвав, без больших затруднений, демона четвертого или пятого разряда.– А! Вы находите, что это очень просто, кавалер?– Да, ваше высочество.– И вы сделали бы то же самое?– Если ваше королевское высочество удостоите приказать мне, я сделаю гораздо больше.– Неужели?!– Конечно, ваше высочество.– Почему же вы не сделали этого до сих пор?– Потому что ваше королевское высочество не изволили приказывать мне…– Но вы знали, что я очень любопытен на этот счет, и могли бы, как кажется, предложить мне убедиться в чудесах науки, не имеющей соперниц.– Простите меня, ваше королевское высочество, но вызывания, о которых я говорю, сопровождаются явлениями столь страшными и даже опасными, что я никогда не осмелился бы сказать об этом вашему королевскому высочеству без особенного приказания с вашей стороны.Как ни мало имели веры ко всем таинствам чернокнижия мужчины, присутствовавшие за ужином, но на лицах их легко было заметить невольный трепет беспокойства. Женщины побледнели, несмотря на румяна.– Какие же это вызывания могут быть страшнее и опаснее вызова самого демона? – спросил регент.– Ваше высочество, – отвечал Рауль, – я могу вызвать мертвых из могил, в которых кости их покоились целые столетия! Я могу вызвать римских императоров, афинских и лакедемонских полководцев! Моему голосу будут повиноваться Сезострис, Соломон, Иуда Искариот или Юлий Цезарь… По моему призыву французские короли поднимут священные плиты Ссн-Дени… Словом, каково бы ни было лицо, объявленное вами, умерло ли оно только пятьдесят лет назад или шесть тысяч лет, будет ли это какая-нибудь куртизанка или один из мудрецов древней Греции, римский император или король Франции – оно примет на один час свой прежний вид и явится, если вы захотите, сесть за ваш стол.Несколько секунд регент оставался в глубокой задумчивости.– Это в самом деле и странно и ужасно, – прошептал он. – И вы можете сделать все, что вы сказали, кавалер? – прибавил он после новой минуты молчания.– Могу, ваше высочество, потому что я уже делал все это…– Для кого?– Для себя самого.– С какой целью?– Мне надо было допросить могилу, закрытую уже давно… чтобы потребовать у мертвеца признания…– И могила отвечала?– Отвечала, ваше высочество.– И мертвец явился?..– Явился, ваше высочество.– И признание было сделано?– Да, ваше высочество.– А какими средствами вы добились этого?– Это тайна, которую я не могу открыть даже вашему высочеству. Я не имею на это права.– По крайней мере, вы можете сказать мне, какие опасности угрожают свидетелям ваших вызываний?– Могу, ваше высочество… Если эти свидетели во время вызываний и явлений попробуют выйти из магического круга, в который я заключу их, то они умрут мгновенно, в ту же самую минуту упадут как бы пораженные громом…– Предвиденная опасность уничтожается…– Не всегда.– Как вы это понимаете?– Страх иногда овладевает самыми твердыми душами до такой степени, что они забывают все. Испуг преодолевает рассудок. Зрители хотят бежать… а, повторяю, вне магического круга – смерть…– Существуют ли примеры внезапной смерти в подобных обстоятельствах?– Существуют.– Можете вы рассказать нам хоть об одном из них?.. Я выслушаю рассказ ваш с величайшим интересом…– Ничего не может быть легче… Но я должен предупредить ваше королевское высочество, что буду поставлен в необходимость называть очень знатные имена и говорить о них таким образом, что честь этих имен будет компрометирована…– Что за беда? Даю вам полное позволение…– Я начинаю: это было в царствование достославного монарха, который при жизни своей назывался Людовиком XIV и которого потомство уже называет Людовиком Великим, в то время, когда Ла-Вуазен еще не была присуждена к смерти и пользовалась всем зловещим блеском своей двойной славы, как ворожея и отравительница. Не знаю, наравне ли стоял и ее яды с ее репутацией, но невозможно сомневаться, что формальным актом, заключенным между нею и Сатаной (этот акт был у меня в руках), она предоставила в собственность духу тьмы свою бессмертную душу взамен кабалистической власти первого разряда – власти, которая должна была продолжиться во всю ее жизнь.Аббат д'Оверн, сделавшись в двадцать семь лет кардиналом и великим раздавателем милостыни во Франции, почти тотчас же после этого вдруг возымел престранное намерение.В одно прекрасное утро негр, составлявший часть прислуги Ла-Вуазен, сказал ей, что какой-то простолюдин во что бы то ни стало и немедленно хочет говорить с ней. Негр заметил, что простолюдин этот говорил таким тоном и с таким повелительным видом, что легко можно было угадать в нем переодетого вельможу. Ла-Вуазен приказала принять посетителя и увидала молодого человека высокого роста, с гордой осанкой, по которой было можно угадать в нем аристократа, несмотря на костюм савояра. Лицо молодого человека было вымазано темным лаком, так что его нельзя было узнать… Ла-Вуазен по своей опытности не могла ошибиться и тотчас поняла, что это не простолюдин, а знатный вельможа. Она, однако, притворилась, будто обманута его наружностью, и сказала своему посетителю:– Чего ты от меня хочешь, добрый человек?– Говорят, что вы имеете сверхъестественную власть… – отвечал незнакомец, стараясь подражать, но весьма неудачно, савойскому акценту.– А тебе какое дело?– Большое дело…– Уж не намерен ли ты испытать эту власть?..– Таково действительно мое намерение…– Ты прав, я точно имею эту власть, но для тебя она не обнаружится…– Отчего же?– Оттого, что ты, как кажется, беден, а я только богатым продаю мое знание и мои секреты…– Правда, я беден… однако могу вам заплатить, – отвечал незнакомец, вынув из кармана кошелек, который, по-видимому, был очень тяжел, и показывая его Ла-Вуазен.– Хорошо, – сказала она, – если ты дашь мне золото, я не спрошу у тебя, откуда ты взял его… Теперь говори, чего ты от меня хочешь?– Я хочу прежде всего доказательства, что ваши знания истинны…– Какое же тебе нужно доказательство?..– Скажите мне, кто я? Этого для меня будет достаточно…– Дай мне твою руку.– Вот она.Ворожея взяла руку, протянутую ей незнакомцем, и долго рассматривала линии. Во время этого осмотра она мысленно вызывала демона, отданного в ее распоряжение Вельзевулом. Демон явился. Она спросила его. Он отвечал. Ла-Вуазен выпустила руку незнакомца.– Ну? – спросил он.– Эммануиль-Теодор де ла Тур, принц Бульонский, кардинал Овернский, великий раздаватель милостыни во Франции, приказывайте вашей служанке, и она будет повиноваться!.. VIII. Великий раздаватель милостыни во Франции Кардинал задрожал, отступил на шаг и побледнел. Сверхъестественное всегда удивляет и волнует.– Я вас пугаю? – спросила Ла-Вуазен с легкой иронией.– Нет, – отвечал он, – я вижу, что вы именно та, кто мне нужен для моего великого предприятия.– В таком случае, так как вы теперь имеете ко мне доверие, объясните, зачем вы пришли…– Разве вы не можете угадать?– Конечно, могу, но надо будет призывать и расспрашивать духов, а это будет долго… Если вы не хотите терять времени, скажите мне сами все…– Вам, без сомнения, известно, что я племянник де Тюренна?– Как же мне не знать того, что известно всей Франции?– Вы знаете, как и вся Франция, что этот герой умер на поле сражения.– К великому огорчению короля и к великой радости врагов.– Предположим, что маршал, мой дядя, хранил одну тайну, чрезвычайно важную, и что внезапная смерть помешала ему вверить эту тайну кому бы то ни было, потому что, в самом деле, с той минуты, когда он был ранен, и до той, когда испустил последний вздох, он не мог произнести ни одного слова…Ла-Вуазен склонила голову в знак согласия.– Эта тайна существует, – продолжал племянник де Тюренна, – я в этом убежден…– Какая же это тайна?..– Маршал де Тюренн оставил своим наследникам состояние, несообразное ни с его знатным именем, ни с его высоким саном… И я нисколько не сомневаюсь, что это состояние составляет только самую малую часть его имения, что он должен был иметь огромные суммы и груды драгоценных камней, которые он приобрел во время своих походов и которые были подарены ему секретным образом…– Однако маршал де Тюренн представил много доказательств своего бескорыстия, – осмелилась сказать Ла-Вуазен.– Я этому не верю, – возразил кардинал, – на земле нет человека истинно бескорыстного…– Если же эти огромные суммы и груды драгоценных камней действительно существуют, что вы хотите сделать?..– Вы не понимаете?– Нет еще…Ла-Вуазен лгала. Давно уже угадала она постыдную жадность недостойного племянника героя! Но она хотела, чтобы принц Бульонский объяснился сам. Он продолжал:– Да, конечно! Сокровища существуют и должны быть так хорошо спрятаны, что никто из друзей и слуг маршала никогда не подозревал о их существовании. Я один угадал истину и сказал себе: «Так как дядя мой оставил свет, не открыв своей тайны, то я спрошу, где скрыты его богатства!– А!.. – сказала Ла-Вуазен. ~ Вот чего вы хотите!– Да.– Говорить с мертвым легко; но мертвые спят непробудным сном и не могут ни слышать вас, ни отвечать вам…– Без сомнения, поэтому-то, как вы видите, я и пришел к вам…– А что я могу сделать для вас?– Мне сказали, что вы имеете власть прерывать сон мертвых, принуждать их слышать ваш голос и отвечать вам… Солгали мне?– Вам сказали правду.– Ну, так вызовите де Тюренна, принудьте его тень слушать вас и говорить со мной…– Я этого не сделаю.– Почему?– Потому что великий де Тюренн не такой мертвец, как другие! Потому что он приобрел право спать спокойно в своем окровавленном саване!.. Потому что слава бодрствует над его могилой и запрещает мне приближаться к ней!.. Потому, наконец, что, если уже говорить вам все, вызывая его, я буду бояться!..– Бояться!.. Вы будете бояться? Вы, Ла-Вуазен?.. – вскричал кардинал.– Да.– Женщина, ты лжешь!– Вы можете в этом удостовериться.– Да, ты лжешь! Или твоя мнимая наука обман! Твое чародейское искусство одно фиглярство!.. Твое ремесло – дурачить людей, и теперь, когда ты стоишь лицом к лицу с человеком, которого не смеешь обмануть, который ясно увидит твою дьявольскую мистификацию, ты постыдно отступаешь и стараешься прикрыть свое бессилие нелепыми выдумками?– Думайте так, если хотите… Конечно, я не позволю себе противоречить вам… – возразила Ла-Вуазен самым спокойным и самым почтительным тоном.Принц Бульонский сделал несколько шагов, чтобы удалиться; но мысль, преследующая его, не давала ему покоя. Молодой человек подумал, что он племянник великого полководца, а великий полководец никогда не должен считать сражение совершенно проигранным, пока останется еще хоть какой-нибудь ресурс. Вместо того чтобы выйти из комнаты, он вернулся.– Выслушайте меня… – сказал он.– Я буду вас слушать, пока вам угодно говорить со мной…– Вы любите золото, не так ли?– Только одно золото я и люблю в целом мире…– Если золото может заставить вас решиться исполнить мою просьбу, вы получите его…– О, его понадобилось бы слишком много… вы сами откажетесь от цифры, которую я назначу…– Кто знает?– Стало быть, вы решитесь многим пожертвовать, чтобы удовлетворить свое желание?..– Да…– А если я исполню вашу просьбу, если вызову этого знаменитого мертвеца, заставлю его явиться перед вами, но, однако, последствия этого вызова будут ничтожны?..– Что вы хотите сказать?– Я хочу сказать, что сокровища, накопленные вашим дядей, могут существовать только в вашем воображении…– О! Я этого не боюсь!– Но положим, что это случится. С надеждою на огромное богатство исчезнут и ваши обещания.– Поберегитесь так думать!.. Во всяком случае, что бы ни случилось, моя признательность несомненна, и вы получите щедрое вознаграждение.– Определите ясно ваши предложения. Потом мы посмотрим, можем ли мы сойтись.– Не предпочитаете ли вы положиться на мою щедрость?..– Нет, я предупредила вас заранее, что, по всей вероятности, вы отступите перед моими требованиями. Притом повторяю, как ни огромна будет награда, я предпочитаю отказаться.– Послушайте: я вам предлагаю тридцать тысяч ливров, если только вы вызовите при мне де Тюренна, хотя бы даже призрак его и отказался отвечать на ваши или мои вопросы или сказал нам, что сокровищ не существует…– Продолжайте.– Если же, напротив, призрак укажет, где спрятано золото, вещи, серебро, драгоценные каменья, накопленные маршалом, вы получите сто тысяч ливров… Согласны?– Нет.– Почему?– Потому что этой суммы недостаточно.– Назначайте же сами!– Я требую пятьдесят тысяч ливров в первом случае, двести тысяч во втором.– Но…– О! Не рассуждайте. Соглашайтесь или откажитесь, и если мое сильное желание может иметь влияние на вашу решимость, я желаю от всей души, чтобы вы отказались.– Я согласен.– Но хорошо ли мы поняли друг друга? Пятьдесят или двести тысяч!.. Так ли?– Да.– Я не требую от вас никакого письменного обязательства, мне достаточно одного вашего слова; но и вы можете положиться на меня! IX. Гробницы Сен-Дени – Теперь, когда мы условились, – сказал кардинал, – вы должны понять, что я желаю сделать вызов как можно скорее.– Я не потеряю ни одного часа, ни одной минуты, однако должна предупредить вас, что мне все-таки нужно две недели.– Зачем так много?– Столько времени мне необходимо, чтобы приготовиться к сильному заклинанию, которое должно пробудить мертвеца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57