– повторил Рауль в третий раз. – Та, о которой я мечтал так часто… – прошептал он, но так, что молодая женщина услыхала. – Благодетельный гений, помогавший мне с таким нежным участием… Эмрода… фея с белокурыми волосами, коснуться которых жаждали мои губы, потому что мое сердце хотело любить ее…– Рауль!.. Рауль!.. – вскричала молодая женщина с выражением самой пылкой радости. – Правду ли ты говоришь?– Зачем мне лгать, Эмрода?..– Нет!.. Это невозможно!.. Невозможно!..– Почему?– Разве вы все забыли?– Напротив, помню…– Но эти люди… эти негодяи, которые вас ограбили… вы знали, что я их сообщница?..– Их сообщница? Нет, я этому не верю. Конечно, они сделали из вас послушное орудие, употребив средства, мне неизвестные… но если вы были их рабою, вы не были их сообщницей… и доказательством служит то, что эти люди меня обокрали, а вы возвратили мне то, что могли спасти из обломков моего кораблекрушения, вашу часть добычи…Эмрода молча плакала; но теперь по ее бархатистым щекам текли слезы радости. Рауль, вынув из кармана часы и подавая их Эмроде, продолжал:– О! Я помню, как будто это случилось сегодня, в тот день, когда во второй раз мне подали в гостинице «Золотое Руно» небольшой пакет с моим адресом… помню, как я раскрыл пакет… В нем были эти часы, мое сокровище, драгоценный сувенир. Вместе с часами лежала записочку, на которой написаны были только два слова: «От Эмроды». Я прижал мои губы к этим часам и к записке и вскричал: «Бедная девушка!.. Это была благородная и прекрасная натура, которую погубили случайности жизни!.. Еще так молода!.. Так прелестна!.. С таким благородным сердцем!.. И пала так низко!.. Какие таинственные цепи оковывают ее?.. 05 Зачем она не приходит ко мне!.. Я мог бы еще полюбить ее и возвысил бы ее моей любовью!..»Во второй раз Эмрода бросилась на колени перед молодым человеком.– Вы это сказали, Рауль? – спросила она, подняв на него свои прекрасные глаза, блиставшие невыразимым блаженством, – вы это сказали?..– Сказал и думал, думаю и теперь… и помню, повторяю вам, как будто это случилось сегодня…– Ах! – вскричала Эмрода, схватив Рауля в страстных объятиях и прижав к сердцу часы, которые он еще держал в руках: – Эти часы принесли мне счастье!.. Это мой талисман… Да, это мой талисман…– Каким образом? – спросил Рауль, заинтересованный этими странными восклицаниями.– Неужели вы еще не догадались, – продолжала молодая женщина, покрывая часы безумными поцелуями, – что я узнала вас сегодня в маскараде только по этим часам, так хорошо мне известным?..– О! – сказал Рауль, в глазах которого вдруг просиял свет, – теперь я понимаю…Искра радости угасла в голубых глазах Эмроды; улыбка исчезла с ее губ, и все лицо приняло выражение мрачного оцепенения. Это выражение не укрылось от Рауля.– Что с вами? – спросил он.Эмрода не отвечала; но глаза ее не могли оторваться от часов. Стрелки их показывали половину седьмого. Полтора часа тому назад Рауль сказал Эмроде, что он убьет себя через два часа. XXX. Эмрода – Эмрода, – повторил Рауль, взяв руку молодой женщины, – что с вами?При этом прикосновении Эмрода сделала резкое движение, как будто пробудилась от тягостного сна. Легкий румянец покрыл ее щеки и лоб. Пламя непреклонной решимости засверкало в ее глазах, и она прошептала не в ответ на вопрос Рауля, но себе самой:– Если он еще хочет умереть, мы умрем вместе…Рауль понял все и, мы должны признаться, почувствовал быстрое, но глубокое волнение.– Бедное дитя… бедное дитя… – сказал он, – неужели это правда, что вы меня любите?..– Люблю ли? – вскричала Эмрода. – Он спрашивает – люблю ли я его, Боже мой!– Но с каких пор?..– Я полюбила вас, Рауль, с первой минуты, когда мы встретились… когда вас представили мне… на я заметила эту любовь гораздо позже… Тогда было уже слишком поздно!.. Вы оставили гостиницу «Золотое Руно», и все мои усилия найти вас были бесполезны… С той минуты, Рауль, я ждала, думая о вас, и не было ни одного часа в моей жизни, ни одной минуты, ни одной секунды, в которую ваш образ не находился бы в моем сердце, а ваше имя на моих губах…– И с тех пор, – спросил Рауль с сомнением, – с тех пор вы были верны воспоминанию обо мне… верны вашей любви?..– Верна душой и телом! – сказала она торжественно. – Рауль, клянусь вам!Недоверчивая улыбка появилась на губах молодого человека. Эмрода заметила эту улыбку и угадала смысл ее.– Ах! – вскричала она, – вы все еще сомневаетесь!..– Милое дитя, – прошептал Рауль, – неужели вы думаете, что я имею сумасбродное притязание требовать от вас отчета в прошлом?..– Это правда, – печально прошептала Эмрода. – Какого отчета можете вы требовать от меня? Что я для вас!.. Какое вам дело, чем я была и что делала?.. Вы меня знаете довольно хорошо и понимаете, что я имею право только на ваше презрение…Рауль хотел было возразить; но молодая женщина не дала ему времени произнести слова и продолжала:– Однако я умерла бы тысячу раз, прежде чем стала бы неверной памяти о вас и моей любви к вам… Не прошу вас верить, но это правда.Рауль не отвечал. Он смотрел, внешне рассеянно, на все предметы, окружавшие его.– У кого мы? – спросил он через минуту.– У меня, – прошептала Эмрода.– А! – сказал Рауль.– Это вас удивляет?– Конечно, нет! Для вас ничто не может быть слишком прекрасно, ничто не может быть слишком богато, ничто не может быть слишком роскошно!.. Только…– Что вы хотите сказать?– Я должен вас поздравить: скоро вы разбогатели… Ведь вы богаты, не правда ли?– Да, – отвечала Эмрода, – очень богата…– Богатство не составляет счастья, – философски заметил Рауль, – однако… способствует ему… Вы получили наследство?– Я? От кого?– Вероятно, от какого-нибудь родственника.– У меня нет родных.– А! Очень хорошо, – возразил Рауль. – Я более не настаиваю.С некоторого времени тон молодого человека очень изменился. В голосе его уже не слышалось сострадательной нежности, которая делала Эмроду столь счастливой в начале разговора; напротив, теперь тон его был сух и даже насмешлив. Причина этой перемены очень проста. Рауль не верил ни одному слову из того, что говорила ему Эмрода, и сердился на нее за то, что она хотела его одурачить. Ему было бы в тысячу раз отраднее, если б она призналась откровенно, что была фавориткой регента или какого-нибудь генерального откупщика. В самом деле, каким образом иначе объяснить пышность, посреди которой жила бывшая сообщница Бенуа и других мошенников с улицы Жендр? Эмрода прочла как в открытой книге все, что происходило в сердце Рауля.– Друг мой, – сказала она ему тихим голосом, – я вам открою тайну моего богатства… Таким образом, моя жизнь будет в ваших руках… Но я буду счастлива этим… если же вы не любите меня, мне лучше умереть…В эту минуту часы на камине гостиной пробили семь часов. Дневной свет проникал в комнату сквозь занавески. Рауль взглянул на часы и провел рукою по лбу.Семь часов!.. Час, назначенный им для самоубийства. Эмрода проследовала за его взглядом и вдруг помертвела. Взгляд Рауля перешел с часов на расстроенное лицо женщины.– Ты все еще хочешь умереть? – сказала она глухим, почти невнятным голосом.– Да, еще хочу.– Ничто не привязывает тебя к жизни?– Ничто.Лицо Эмроды отразило сильную боль, терзавшую ее сердце, но тотчас же стало спокойным.– Умрем же вместе… – сказала она.– Как? – вскричал Рауль, – вы хотите…– Я хочу разделить с тобою саван, если не жизнь… – перебила Эмрода. – Да, хочу и умоляю тебя согласиться с моим желанием…– Хорошо, – сказал Рауль.Эмрода подошла к небольшому комоду и дотронулась до пружины. Комод отворился. Из ящика она вынула маленький хрустальный пузырек, наполненный жидкостью, светлой и прозрачной, как ключевая вода.– Что это такое? – спросил Рауль.– Яд, убивающий в одно мгновение… без боли…– Хватит ли его для двоих?– Тут хватит на сто человек. Иголка, обмакнутая в этот яд, убивает так же быстро и верно, как пуля, попавшая прямо в сердце.Эмрода поставила пузырек на камин, приготовила две рюмки, наполнила их до половины блестящим вином «лакрима-кристи» и сказала, готовясь откупорить пузырек:– Мы разделим…Молодой человек остановил ее. Ему уже расхотелось умирать.Он понял, во всей ее обширности, истинную, неизмеримую, исключительную любовь Эмроды! Тяжелая ноша мучительной тоски исчезла из его сердца как по волшебству. Он помнил только одно, что Эмрода молода и хороша собой, что она любила его и что ему едва минуло двадцать пять лет. Поэтому, когда изумленная Эмрода обернулась, Рауль обвил ее руками и, приблизив свои горячие губы к ее маленькому уху, как будто изваянному самим Фидием из белого каррарского мрамора, прошептал:– Вместо того, чтобы умирать, не лучше ли нам жить… Жить вместе?Прешло несколько часов после описанной нами сцены, Рауль и Эмрода уже сидели друг против друга на козетках, стоявших по сторонам камина.Рауль рассказывал молодой женщине свою историю. Он не скрыл от нее ни одной из блистательных и несчастных фаз своей жизни, исполненной столь разнообразных приключений. Хижина Риго, замок Ла-Транблэ, Режинальд, похоронный обед, наследники, игорный дом, Дебора, Венера, свадьба, измена жены, мщение, вся эта странная эпопея прошла перед взором Эмроды.Она слушала, едва переводя дух, с печалью, с волнением, то смеялась, то плакала. Любовь Рауля ее раздражала… Она разделяла его ненависть, его надежды. Вместе с ним она питала мечты о мщении и подобно ему сожалела, что он отомстил слишком жестоко. Когда Рауль кончил, яркий румянец покрывал щеки Эмроды, глаза ее сверкали как бриллианты. Она была изумительно прекрасна в эту минуту, Рауль стал перед нею на колени и прошептал:– О, как хорошо я сделал, что не умер!.. XXXI. Золото После последних слов Рауля наступила минута молчания. Потом Рауль, обвив рукою гибкий и трепещущий стан своей молодой и прелестной любовницы, сказал ей:– Ты знаешь мою жизнь… теперь твоя очередь говорить. Ты обещала открыть мне тайну твоего богатства… Я жду…– О! Мой рассказ будет короток, – отвечала Эмрода. – Но прежде я хочу спросить…Рауль весь обратился во внимание. Молодая женщина продолжала:– После такой жизни, как твоя, ты должен стоять выше предрассудков, не правда ли?– Конечно! – отвечал Рауль.– Ты должен принимать людей за то, что они есть, и общество за то, чего оно стоит…– И Бог мне свидетель, – вскричал Рауль, – что я ценю к то и другое в их настоящую цену!– Ну, а если бы теперь тебе предложили безграничное владычество, полную власть, словом, всемогущество, с условием начать против этого общества, которое ты презираешь, тайную, но ужасную войну, в которой ты всегда был бы победителем…– Далее?– Согласился бы ты принять эту власть?– Не колеблясь.– Точно?– Клянусь!..– В таком случае, Рауль, эту власть, это владычество, это всемогущество предлагаю тебе – я!– Ты, Эмрода?..– Да, я… Я, бедная Эмрода…– Ты говоришь серьезно и с убеждением, дитя мое. Однако против воли я спрашиваю себя, не насмехаешься ли ты надо мною или не сошла ли ты с ума?..Торжествующая улыбка засияла на коралловых губах Эмроды.– Не властелин ли этого мира золото? – спросила она спокойным голосом. – Согласен ли ты с этим, Рауль?– Согласен.– Не имеет ли преимущества царство богатства перед всеми другими? Не правда ли? Надеюсь, что ты и с этим согласен?..– Да, если только это богатство огромно, неизмеримо, неограниченно, как та власть, о которой ты сейчас говорила.– Человек, который ежеминутно может черпать сокровища столь же неисчислимые, как песчинки на морском берегу, был бы, если б захотел, неограниченным властителем?..– Да… Но такое богатство не существует…Эмрода встала со своего места, схватила Рауля за руку и сказала ему:– Пойдем со мной…Рауль позволил увлечь себя. Эмрода подошла к стене и приложила палец к одному из серебряных цветков, вышитых на обоях. Маленькая дверь, необыкновенно искусно скрытая в многочисленных складках материи, без шума повернулась на невидимых петлях. Молодая женщина ввела Рауля в комнату средней величины. В этой комнате не было никакой мебели. Стены исчезали под грудами мешков, занимавших почти всю комнату от пола до потолка.– Это что такое? – спросил Рауль.Эмрода, вместо ответа, хотела развязать один из мешков; но ее крошечные пальцы не могли распутать веревки. Она сделала нетерпеливое движение, потом обернулась к своему любовнику и сказала ему:– Дай мне твою шпагу…Рауль повиновался. Эмрода разрезала один из мешков. Из отверстия посыпались на пол золотые монеты. Эмрода разрезала второй мешок, потом третий. Металлический каскад наполнил комнату с веселым журчанием. Странное наводнение все более и более увеличивалось. Золото доходило уже до икр Рауля и его подруги. Пораженный изумлением, молодой человек не мог верить глазам и спрашивал себя, наяву ли видит он все это.– Ну, что ты теперь скажешь? – спросила Эмрода, улыбаясь.Рауль не отвечал; молодая женщина продолжала:– Эти груды золота, удивляющие и ослепляющие тебя, не составляют и миллионной части того богатства, которое я могу тебе доставить.– Но кто же ты? – пролепетал Рауль. – Фея? Гений?– Я – царица, – отвечала Эмрода.– Царица… – повторил молодой человек.– Царица фальшивомонетчиков Проклятого Замка!Рауль взглянул на Эмроду, потом, с живостью наклонившись, поднял горсть золота и начал рассматривать каждую монету, как ростовщик, дающий деньги взаймы, рассматривает бриллиант, который ему принесли в залог. Но самый внимательный осмотр опроверг в его глазах смысл слов Эмроды.– Ты насмехаешься надо мною, – сказал он, бросая луидоры, которые держал в руках, – это настоящее золото…– Ты видишь, по крайней мере, – возразила Эмрода, – что оно может обмануть людей, знающих в этом толк…– Как? Ты все еще продолжаешь уверять?– Подтверждать истину… Да, конечно.– Но то, что ты говоришь, невероятно!..– Невероятно, однако справедливо… через минуту ты убедишься…Эмрода опять увела Рауля в маленькую гостиную с голубыми обоями. Она затворила таинственную дверь, и молодые люди снова уселись на свои места у камина.Эмрода начала тогда рассказ, слишком длинный для того, чтобы мы решились передать его вполне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57