— Так… существую, живу одним днем, — отговорился Джон с самым жалким видом.По мнению Камерона, он переигрывал, но Престон и Даллас всему верили.— Потом станет легче, вот увидишь, — пообещал Престон, и, хотя он никогда еще не терял дорогого человека и не имел ни малейшего представления о том, станет Джону легче или нет, все же чувствовал, что должен каким-то образом утешить приятеля. — Со временем, — поспешно добавил он.— Верно. Тебе действительно нужно время, — поддержала Даллас.— А сколько прошло со смерти Кэтрин? — осведомился Камерон.Джон поднял брови.— Можно подумать, ты не знаешь! — Он встал, скинул пиджак и, тщательно сложив, повесил на спинку стула. — Пойду принесу орешки к пиву.— Да, и соленых крендельков, — попросил Престон и, дождавшись ухода Джона, обрушился на Камерона:— Обязательно было упоминать сейчас о Кэтрин?!Джон попросил официантку принести требуемое и, возвращаясь назад, услышал слова Даллас:— Джон только начал успокаиваться. Дай парню опомниться.— И совсем ни к чему нянчиться со мной! — отрезал Джон, подтаскивая стул и садясь. — Я не считал часов и минут после смерти жены. Ночами иногда кажется, что все было только вчера.— Почти месяц, — сообщил Камерон, пристально вглядываясь в лицо друга. Потом поднял стакан и отсалютовал Джону. — Думаю, пора начинать встречаться с женщинами. Я просто уверен в этом.— Ты спятил? — прошептала Даллас. — Слишком скоро! Престон яростно закивал:— Люди сразу начнут задавать вопросы, а любопытство приведет ко всяческим предположениям и домыслам. Этого нам не надо. Верно, Даллас?— Черт, конечно! Поверить не могу, что ты такое сказал, Кам. Джон откинулся на спинку стула. Плечи слегка опустились, а лицо исказила скорбная гримаса.— Я не смогу, Камерон. Не сейчас. А может, и никогда. Не представляю себя рядом с другой женщиной. При одной мысли о том, что кто-то может заменить мою Кэтрин, мне становится плохо. Вы знаете, как я относился к жене.Камерон поспешно сцепил под столом руки, чтобы не наброситься на лживого ублюдка и не схватить его за горло.— Да, пожалуй, вы правы. Я поступил бестактно.С этими словами он сунул руку в открытый портфель, вытащил толстую серую папку и, осторожно отодвинув стакан, положил ее посреди стола.— Что это? — удивилась Даллас.— Еще один проект вложений? — предположил Престон. Камерон, не сводя глаз с Джона, бросил бомбу:— Куча записей и цифр. И…— И что? — спросил Джон.— История болезни Кэтрин.Джон потянулся было к папке, но, когда Камерон объявил, что находится внутри, отпрянул с такой скоростью, словно на руку упала гремучая змея. Он подскочил, побледнел, но шок быстро сменился злобой.— Какого черта ты полез в историю болезни моей жены? — прошипел он, наливаясь краской. Похоже, что его вот-вот хватит удар! Оставалось надеяться, что удар будет достаточно сильным, чтобы превратить его в инвалида. Пусть эта сволочь страдает как можно дольше!— Сукин ты сын! — рявкнул Камерон. — В субботу вечером я видел тебя с блондинкой и, поскольку не мог понять, почему ты ничего нам о ней не сказал, решил провести небольшое расследование.— Ты настолько не доверял мне? — ахнул искренне возмущенный Джон.— Именно. — Камерон повернулся к Престону и Даллас. — И знаете что? Милая старушка Кэтрин вовсе не умирала. Джон просто хотел от нее избавиться. Верно, Джон? Посчитал нас идиотами и, черт возьми, был прав. Мы верили каждому твоему слову. Ты знал, что Монк не убьет ее без нашего общего согласия. Таков был уговор, когда мы его наняли. Он работает на клуб, а у тебя духу не хватило самому с ней покончить. Нужно было и нас повязать кровью, так?— Быть не может! — прошептала Даллас.Престон, потрясенный так, что лишился дара речи, уставился на папку.— Так Камерон прав или нет? — выдавил он наконец. — Кэтрин была смертельно больна? Ты уверял нас, что ее сердце… врожденный порок… — Он осекся, беспомощно посмотрел на Камерона и прошептал:— О Бог мой…Губы Джона были плотно сжаты. Глаза яростно сверкали. Испепеляя Камерона взглядом, он сухо процедил:— Кто дал тебе право шпионить за мной?— Ах ты, чванливая задница! — хрипло рассмеялся тот. — Еше имеешь наглость оскорбляться, что я следил за тобой и за твоей куколкой Барби?!Глядя на Даллас, чье лицо стремительно зеленело, Камерон продолжал:— Хотите услышать нечто по-настоящему забавное? Получите огромное удовольствие. По крайней мере, я уже получил.— Что именно? — осведомилась Даллас, беря папку. Джон попытался было ее выхватить, но Даллас оказалась проворнее.— Именно Кэтрин познакомила эту бабу, Линдси, с Джоном. Наняла сучку заново обставить спальню. Не так ли, Джои? Вы спутались почти немедленно после первой встречи. Но ты уже тогда решил убить жену.— Думаю, не стоит говорить об этом здесь, — вмешался Престон, беспокойно осматриваясь, не подслушивает ли кто.— Только здесь, — настаивал Камерон. — В конце концов, разве не тут мы планировали нашу эвтаназию?— Кам, ты все не так понял, — оправдывался Джон с самым чистосердечным видом. — Я встретился с Линдси только раз, да и то по делу.Готовый поверить всему на свете, лишь бы избежать скандала, Престон закивал:— Если он говорит, что это деловая встреча, значит, так оно и есть.— Черта с два! Он врет! Я проводил его до дома. Машина Линдси стояла в гараже, а она сама ждала Джона. Они просто набросились друг на друга. Она живет с тобой, верно, Джон? И ты скрываешь это от всех, особенно от нас.Камерон принялся тереть виски. Последнюю неделю, с тех пор как он обнаружил гнусную тайну Джона, его изводили перемежающиеся головные боли.— Не трудись отвечать. Все факты здесь, — продолжал он. показывая на открытую Даллас папку. — Знаешь, что Линдси считает, будто ты собираешься на ней жениться? Эту новость я узнал от ее матери. Она уже обдумывает свадебные приготовления.Ты говорил с матерью Линдси? Тебе спиртное в голову ударило! Совсем параноиком стал!— Напыщенный осел! — фыркнул Камерон.— Потише, только потише, — умолял Престон, вспотев от ужаса и вытирая лоб бумажной салфеткой. В горле у него пересохло так, что язык едва ворочался.— Может, обсудим маленький трастовый фонд Кэтрин, об исчезновении которого так беспокоился Джон.— А что с фондом? — удивился Престон. — Что-то еще осталось?— О да! — протянул Камерон. — Почти четыре миллиона долларов.— Вернее, три миллиона, девятьсот семьдесят восемь тысяч, — прочитала Даллас.— Господи милосердный, я не сплю? — ахнул Престон. — Он сказал нам… сказал, что отвез ее в клинику Мэйо <Расположена в г. Рочестер, штат Миннесота. Основана семьей выдающихся врачей Мэйо.> и они ничего не смогли сделать. Помнишь, Камерон? Он сказал…— И солгал. Лгал безбожно и во всем, а мы оказались настолько глупы, что верили каждому его слову. Подумай сам, Престон, когда мы видели ее в последний раз? Пару лет назад? Как раз перед тем, как она уехала к Мэйо. Все мы видели, как плохо она выглядела. Потом, по возвращении, Джон сказал, что она не желает никого видеть. И мы, уважая ее желания, больше не показывались. Два года Джон твердил нам, что ее состояние ухудшается и она жестоко страдает. И все это время врал нам в глаза.Все уставились на Джона, ожидая объяснений. Он поднял руки, словно сдаваясь, и улыбнулся:— Похоже, игра закончена.Его слова были встречены ошеломленным молчанием.— Ты признаешься? — выдавил Престон.— Именно. Какое облегчение больше не выкручиваться. Ничего не придумывать. Не притворяться перед вами, старички. Камерон прав. Я задумал это давно. Больше четырех лет назад, — беззастенчиво похвастался он. — Любил ли я когда-нибудь Кэтрин? Может быть, в самом начале, прежде чем она превратилась в одержимую наглую свинью. Забавно, как любовь может так быстро превратиться в ненависть. Впрочем, может, я и вообще ее не любил. Должно быть, всему виной трастовый фонд. Вот от денежек я без ума.Даллас уронила стакан, упавший с глухим стуком на ковер.— Что ты сделал с нами? — сдавленно прошептала она.— То, что должен был сделать, — оправдывался Джон. — И ничуть не сожалею. То есть нет, это не совсем так. Жаль, что я пригласил Линдси переехать ко мне. Нет, конечно, поиметь се было совсем неплохо. Каждая минута была чистым наслаждением. Она так хочет угодить мне, что делает в постели все, о чем бы я ни попросил. Поверите, буквально все. Но в последнее время от нее никак не отвяжешься, липнет, как клей, а я не собираюсь снова надевать на себя кандалы, нет уж, слуга покорный.— Сукин ты сын! — прорычал Камерон.— Да, я такой, — как ни в чем не бывало согласился Джон. — Хочешь знать самое интересное, помимо трастового фунта хрюшки? Все было чертовски легко.— Ты убил ее, — констатировала Даллас, закрывая папку. Джон чуть заерзал на стуле.— Ошибаешься. Яне убивал ее. Убили мы.— Сейчас мне станет плохо, — пробормотала Даллас и ринулась в туалет. Джон, казалось, еще больше развеселился и знаком велел официанту принести выпивку на всю компанию.Они сидели молча, скованно, как незнакомые, погруженные в свои мысли люди. После того как официант принес заказ, Джон насмешливо спросил:— Бьюсь об заклад, Камерон, ты готов убить меня голыми руками, верно?— Во всяком случае, это мое горячее желание, — ответил вместо Камерона Престон.Джон покачал головой.— К чему столько пыла? Ты всегда был слишком горяч, Престон, а после занятий культуризмом вполне можешь переломать мне все кости. Но не будь меня, ты уже загорал бы в тюрьме. Ты не умеешь обдумать каждую деталь. Не видишь дальше своего носа. Не способен рассчитать каждый шаг. Нам приходится подводить тебя к каждому финансовому решению. И пришлось надавить на тебя, чтобы заставить согласиться на убийство Кэтрин. Вот Камерон — дело другое.Камерон съежился от стыда и отвращения.— Знаю я, что совести у тебя немного, но в жизни не предлагал, что ты пас кинешь. Мы — все, что у тебя есть, Джон. Без нас ты… ничто.— Мы были друзьями, и я верил тебе, — вторил Престон.— Мы по-прежнему друзья, — возразил Джон.— ничего не изменилось.— Черта с два! — бросил Камерон. Но Джон даже глазом не моргнул.— Ничего, переживете, — заверил он. — Особенно когда вспомните, сколько денег я для вас сделал.Камерон поставил локти на стол и посмотрел в глаза Джону.— Я хочу свою долю прямо сейчас.— Об этом не может быть и речи.— А я говорю, мы распускаем клуб. Забираем все, что нам причитается, и идем в разные стороны.— Ни в коем случае, — упорствовал Джон. — Ты знаешь правила. Никто из нас не получит и десяти центов в следующие пять лет.Вернувшаяся Даллас села за стол.— Я что-то пропустила?Престон, которого, судя по виду, в свою очередь затошнило, пролепетал:— Камерон хочет распустить клуб и поделить вклады.— Ни за что! — возмутилась Даллас. — Попробуй только снять деньги, и Служба внутренних доходов в два счета нас прижмет. Никогда!— Он не сможет снять деньги, пока мы не пойдем в банк все вместе. Помните? Нужно поставить четыре подписи, прежде чем нас допустят к вкладу. Мы сами выдвинули такое условие, — успокоил Джон.— Ты настоящий ублюдок!— Да, ты уже говорил. Согласись, Камерон, ты злишься не потому, что я тебе лгал. Рвешь и мечешь из-за того, что твоя жизнь превратилась в кошмар. Я знаю тебя лучше, чем ты сам. И понимаю, о чем ты думаешь.— Интересный разговор. В таком случае просвети меня.— Ты думаешь, что я не так уж плохо устроился. Верно?— Да, — кивнул Камерон. — Именно так я и считаю.— Но у тебя самого хватает храбрости только на то, чтобы ныть, — спокойно продолжал Джон. — А вот я действовал. Ясно? Кстати, Даллас, не солги я, и ты никогда не попросила бы Монка убить Кэтрин.— Но, Джон, если ты так хотел избавиться от нее, почему же просто не развелся? — допытывалась Даллас.— Деньги. Я хотел заполучить все, что у нее было. Клянусь Богом, я заслужил это за годы мучений с ней. Она была властной сукой. Все время старалась взять надо мной верх! — взорвался Джон, и впервые они услышали в его голосе горечь и ненависть. — В отличие от Камерона я не глушил тоску спиртным, а думал и рассчитывал. Вы понятия не имеете, как она была омерзительна. Жирела не по дням, а по часам. Кроме того, она страдала ипохондрией. Только и говорила что о своем здоровье. У нее действительно были шумы в сердце, но не настолько серьезные, чтобы придавать этому значение. Она пришла в полный восторг, когда ей об этом сказали. Это дало ей предлог стать еще неряшливее и грязнее. Она улеглась в постель и больше не вставала. Несчастные горничные носились вокруг нее, прыгали на задних лапках, выполняя все желания хозяйки. Я надеялся, что сердце у нее не выдержит такого обжорства. И клянусь, пытался убить ее тоннами шоколада, который приносил с собой каждый вечер, но на это ушло бы слишком много времени. Да, я бегал по бабам, а она ничего не знала, поскольку, как уже сказано, была слишком ленива, чтобы встать с постели, не говоря уже о том, чтобы выйти из комнаты. Поверьте, я не мог возвращаться к ней домой. При виде этой свиньи мне хотелось рыгать.— И поэтому мы должны тебя пожалеть? — осведомился Камерон.— Нет. Но, не находите, что границу мы пересекли давным-давно?— Мы никогда никого не убивали.— И что из этого? За все, что мы сотворили, дают самое меньшее двадцать, а то и тридцать лет тюрьмы.— Но это были экономические преступления, — слабо возразил Престон.— Это и станет твоим оправданием перед Службой внутренних доходов? — хмыкнул Джон. — Считаешь, что они просто пожурят тебя и шлепнут по рукам?— Но мы раньше не убивали.— А теперь убили! — отрезал Джон, раздраженный нытьем Престона, и, обратившись к Камерону, добавил:— Вот что я скажу тебе: это оказалось легко, настолько легко, что можно повторить еще раз. И хочешь моего совета? Мы могли бы подождать немного, с полгода или около того, а потом снова потолковать с Монком о твоем дельце.У Даллас даже челюсть от удивления отвалилась.— Ты совсем рехнулся?Камерон склонил голову набок и принялся разглядывать Джона. Он уже сам об этом подумывал.— Я был бы крайне рад, нанеси Монк визит моей женушке, Это стоит всего, что у меня имеется, до последнего пенни.— Все возможно, — вкрадчиво заверил Джон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47