— Если вы сейчас же не заткнетесь, я выхожу из игры, — пригрозил Престон.— Поздно! — отрезал Джон.— Но такой вещи, как идеальное убийство, просто не существует, — возразила Даллас.— А убийство Кэтрин? Что может быть идеальнее? — ухмыльнулся Джон. — Могу заметить только, что ты и об этом подумываешь, верно, Кам?— Да, — едва слышно пробормотал он. — Верно. Престону вдруг захотелось стереть самодовольное выражение с физиономии Джона.— Ты стал настоящим чудовищем! Если кто-то узнает о Кэтрин…— Расслабься, — снисходительно посоветовал Джон. — Мы чисты, как только что выпавший снег. И перестань тревожиться. Никто ничего не пронюхает. Глава 7 Оказалось, однако, что смеется тот, кто смеется последним. А последней, как выяснилось, была именно Кэтрин. Подлая сука велела своему поверенному Филиппу Бенчли огласить ее последнюю волю и завещание через шесть недель после похорон. Джон рвал и метал, но что он мог поделать? Даже мертвая, эта женщина пыталась управлять им.Кэтрин наняла Филиппа еще до свадьбы с Джоном. Он был партнером престижной фирмы «Бенчли, Терренс и Полсон» и знал, с какой стороны хлеб маслом намазан. Старый пердун расстилался перед Кэтрин, выполняя любой ее каприз. Насколько знал Джон, она изменяла свое завещание не меньше трех раз только за годы их брака. Полгода назад пришлось залезть в ее бумаги, дабы убедиться, что он — главный наследник. После этого Джон счел за лучшее отслеживать все телефонные звонки и посетителей, чтобы у нее не было возможности снова потолковать со своим жополизом-поверепным.Со дня се смерти у Джона накопилась гора счетов, почти все просроченные, да и Монк стоял над душой, требуя денег. Чтобы умаслить его, Джон поднял сумму премиальных до двадцати тысяч.Сидя в роскошном кабинете Бенчли, Джон тихо кипел от ярости. Какая наглость со стороны поверенного заставлять его ждать!Джон снова взглянул на часы. Три сорок пять. Он собирался встретиться с друзьями «У Дули», чтобы отпраздновать! Они скорее всего именно сейчас выходят с работы.Дверь за его спиной открылась. Джон не потрудился оглянуться. И уж конечно, не заговорит первым, каким бы ребяческим ни показалось его поведение.— Добрый день.Голос Бенчли был не просто холодным. Почти ледяным.— Вы заставили меня ждать сорок минут! — рявкнул Джон. — Так что давайте покончим с этим делом и разойдемся!Бенчли даже не извинился. Сел за письменный стол и выложил толстую папку. Джон с ненавистью подумал, что этот коротышка со своими кудрявыми, стоящими дыбом седыми волосами походит на гнома.Поверенный открыл папку. Дверь снова распахнулась, и двое молодых людей, которых Джон посчитал младшими партнерами, поспешили встать за спиной Бенчли. Не успел Джон спросить, что это означает, как Бенчли сухо обронил единственное слово:— Свидетели.Едва он сломал печать и стал читать, Джон немного расслабился. Но четверть часа спустя снова рвал и метал.— Когда было изменено завещание? — осведомился он, нечеловеческим усилием вынуждая себя не кричать.— Четыре месяца назад, — пояснил Бенчли.— Почему меня не уведомили?— Если помните, сэр, я поверенный Кэтрин. У меня не было причин сообщать вам о распоряжениях вашей супруги. Вы подписали брачный контракт, следовательно, не имеете никаких прав на ее трастовый фонд. По распоряжению Кэтрин я сделал для вас копию завещания, — спокойно ответил поверенный.— Я его опротестую! Не думайте, что я этого не сделаю! Она воображает, что сможет оставить мне сотню баксов, а остальное пожертвовать чертову птичьему питомнику, и я все это проглочу? — Это не совсем так, — поправил Бенчли. — Четыреста тысяч она оставила семье Ренаров с условием поделить их поровну между ее дядей, Джейком Ренаром и тремя кузенами: Реми, Джоном Полем и Мишель.— Не верю! — взорвался Джон. — Кэтрин ненавидела этих людей! Считала их белой швалью.— Должно быть, ее мнение изменилось, — возразил Бенчли, постукивая пальцами по бумагам. — Все здесь, в этом завещании. Каждый из ее родственников получит по сто тысяч долларов. Есть еще одно дополнение. Насколько я понял, Кэтрин очень любила свою домоправительницу, не так ли?— Еще бы не любить! Эта женщина перед ней пресмыкалась и не скрывала своей ненависти ко мне. Кэтрин очень это забавляло.— Вероятно, — кивнул Бенчли. — Но, так или иначе, она оставила Розе Вннчетти сто пятьдесят тысяч долларов.Последнее известие окончательно взбесило Джона. Жаль, что он не приказал Монку прикончить и эту бабу! Мерзкая стервозная святоша с глазками стервятника! С каким злорадством он ее уволил! А теперь и она урвала кусок от его капитала.— Каждый цент принадлежит мне! — сорвался он наконец. — Я опротестую завещание и выиграю, ты, надутая задница!На Бенчли его истерика, казалось, нисколько не повлияла.— Делайте что хотите. Однако… Кэтрин предвидела, что вы пойдете наперекор ее желаниям, поэтому и дала мне запечатанный конверт для передачи вам. Не имею ни малейшего представления о содержании письма, но Кэтрин заверила меня, что, прочитав его, вы откажетесь от намерения обратиться в суд.Джон расписался в получении конверта, вырвал его у Бенчли и, едва не брызгая ядом, прошипел:— Не понимаю, почему моя жена так со мной поступила!— Возможно, в письме все объясняется.— Дайте мне копию чертова завещания, — пробормотал он. — И клянусь, что бы там ни было в этом письме, я не собираюсь сдаваться!Он вылетел из кабинета, хлопнув дверью. Голова разрывалась от гнева и боли. И тут он, как назло, вспомнил о счетах и Монке. Что, черт побери, ему теперь делать?!— Проклятая сука! — буркнул он, садясь в машину.В гараже было темно. Джон включил верхний свет и разорвал конверт. Там лежало шесть страничек, но письмо уместилось на первой. Джон перелистал бумаги, чтобы сразу понять, какие сюрпризы она для него приберегла.Не веря своим глазам, он вернулся к первой страничке и наспех пробежал ее глазами.— Господи, Господи, — повторял он снова и снова. Глава 8 Джон был вне себя. Он нарушил все мыслимые правила движения, когда летел по Сент-Чарлз, виляя из стороны в сторону, как пьяный, со скоростью семьдесят миль в час.В кулаке было сжато гнусное письмо Кэтрин. Он неосознанно бил костяшками пальцев в обтянутую кожей приборную доску, жалея, что это не ее физиономия. Сука! Коварная, подлая стерва.Что она с ним сделала?! Уму непостижимо! Все это чистый блеф! Даже мертвая она старается прижать его, дать понять, кто тут главный! Она не могла вскрыть пароли и обойти защиту, встроенную в его компьютер! Мозгов не хватило бы!Подъезжая к дому, он почти убедил себя, что все это ложная тревога.Не рассчитав расстояния, он слишком сильно нажал на тормоз и врезался в гаражную дверь. Выругался, выскочил из машины, подбежал к боковой двери и только тогда понял, что не выключил двигатель.Джон снова выругался.— Спокойнее! — приказал он себе. — Спокойнее.Сука пытается довести его, лишить равновесия. Вот и все. Но он должен быть уверен.Джон пробежал через пустой дом, свалив на бегу стул в столовой.Ворвавшись в библиотеку, он захлопнул дверь, метнулся к компьютеру, нажал на кнопку и уселся в мягкое кресло.— Давай, давай, давай, — бормотал он, барабаня пальцами по столешнице, в ожидании, пока компьютер загрузится. Как только появилась заставка, он вошел в редактор и напечатал пароль.Просматривая документы, он, как велела Кэтрин, считал строки, и вот на строке шестнадцатой, прямо посреди очередного договора о сделке, было вставлено три слова: «Не соверши прелюбодеяния». — Жирная сука! — взвыл Джон, как раненое животное, и обессилено обмяк на кресле.Зазвонил его сотовый, но он не притронулся к телефону. Наверняка кто-то из приятелей пытается узнать, что его задерживает. Или Монк хочет спросить, где и когда можно будет забрать денежки.Что, во имя Господа, он скажет Монку?!Джон устало потер виски. Даллас! Пусть Даллас уймет Монка! Что ни говори, а тот не смеет икнуть без разрешения Даллас и, уж конечно, согласится подождать, если она прикажет.Но что скажет Джон остальным? Никакая ложь не избавит его от этого кошмара, и чем дольше он ждет, тем хуже. Он просто обязан сказать им, и как можно скорее, пока не поздно.Джону отчаянно хотелось выпить. Он подошел к стойке бара, увидел пустое серебряное ведерко для льда и со злостью сбил его на пол. Будь жива Кэтрин, она позаботилась бы, чтобы ведерко было набито льдом, независимо от времени дня или ночи. Такая глупая незначительная деталь, но какой важной она вдруг показалась! Кэтрин вела дом, не вставая с постели, точно так, как пыталась довести его до точки своим нытьем и требованиями.Он налил полный стакан виски, отнес к письменному столу и, прислонившись к стене, проглотил спиртное в надежде, что оно успокоит его нервы перед ожидающим испытанием.Телефон снова зазвонил, но на этот раз Джон ответил. Это оказался Престон.— Где ты? Мы хотим отпраздновать твою удачу. Тащи сюда свою задницу.Вдали звучали музыка и смех.Джон набрал воздуха в грудь. Сердце, казалось, вот-вот взорвется.— Какая там удача!— Что?!— У нас проблема.— Джон, я почти тебя не слышу. Говоришь, что еще не получил денег?— А остальные тоже с тобой?— Да, — уже осторожнее ответил Престон. — Мы даже заказали тебе выпивку, и…— Послушай меня, — перебил Джон. — У нас серьезная проблема.— И какая же у нас проблема?— Это не телефонный разговор.— Ты где?— Дома.— Хочешь, чтобы мы приехали? Вопрос срочный?— Очень.— Что же…— Дело плохо! — заорал Джон. — Быстрее сюда!Не дожидаясь дальнейших расспросов, Джон повесил трубку, наполнил стакан и вернулся к столу. И долго сидел в сгущавшейся темноте, глядя на светившийся монитор.Камерон и Престон приехали в одной машине минут через пятнадцать. Даллас появилась следом за ними.Джон, к этому времени уже полупьяный, провел их в библиотеку, включил свет и показал на развернутое, лежавшее на столе письмо.— Прочтите и рыдайте, — пробурчал он, почти не соображая, что говорит.Камерон поднял листок бумаги, пробежал глазами и, швырнув письмо на стол, молча вцепился в горло Джона. Престон едва успел его оттащить.— Ты спятил?! — заорал Камерон, наливаясь краской. — Позволил своей жене получить доступ в наши файлы? Боже мой…— Умерь свой пыл, Камерон, — скомандовал Престон, все еще не выпуская его.— Прочти, а потом попробуй успокоиться сам! — крикнул Камерон. Даллас встала, потянулась за письмом и стала читать вслух."Дорогой Джон!Долгие прощания утомительны, поэтому мое будет коротким и нежным.Это сердце, верно? Мое сердце? Прости за банальность, но сворила же я, что так и будет. Вернее, подозревала с самого начала. Я умерла от сердечного приступа? И ты, наконец поверил, что я была не таким уж ипохондриком?К этому времени ты, должно быть, еще не успел оправиться от удара, узнав, что я изменила завещание и оставила тебя ни с чем. Слишком хорошо я знаю тебя Джон: ты наверняка полон решимости опротестовать завещание, не так ли? Вероятно, под предлогом, что я была не в себе или тяжело больна и не соображала, что делаю. Надеюсь, что, прочитав это, ты предпочтешь забиться в какую-нибудь дыру и не высовывать носа. В одном я уверена: в суд ты не пойдешь.Ты также терзаешься мыслями о том, сколько успел растратить после моей смерти. Я недаром потребовала, чтобы завещание было прочитано не раньше, чем через шесть недель после моей кончины, поскольку знала, что ты пустишься в разгул и начнешь швыряться деньгами. Я хотела оставить тебя ни с чем. Теперь ты вынужден скрываться и от кредиторов.Почему я обошлась с тобой так жестоко? Возмездие, Джон. Ты в самом деле воображал, что я оставлю тебе хоть доллар, чтобы ты мог ублажать свою шлюху?! О да, я знаю о ней. И о других тоже.Ты злишься, дорогой? Но это еще не все. Главный сюрприз я приберегла напоследок. Я не оказалась такой уж «глупой коровой».Да-да, я слышала, как ты по телефону говорил обо мне гадости своей потаскухе. Сначала я была убита и раздавлена настолько, что плакала целую неделю. Потом решила отомстить. И стала шарить в твоем кабинете в поисках улик. Тогда я была поистине одержима желанием узнать, сколько моих денег ушло на твоих проституток. Как только ты уезжал на работу, я поднимала свой «жирный зад» с кровати, спускалась в библиотеку и включала компьютер. Времени на это ушло немало, но я все же сумела разгадать пароль и прочесть твои секретные файлы. О, Джон, мне в голову не приходило, насколько ты порочен, как преступна твоя натура, как растленны и безнравственны ты и твои друзья из «Соуин-клуб». Что скажут власти о ваших нелегальных операциях? Я скопировала каждый файл, и, на случай, если желаешь убедиться, что я не лгу, поспеши домой и открой файл с именем «Приобретения». Там, на строке шестнадцатой, я вставила несколько слов, только чтобы подтвердить правдивость моих утверждений.Ты встревожен? Перепуган? А вот я буквально исхожу злорадством. Представь, как я счастлива знать, что после моей смерти ты будешь гнить в тюрьме до конца дней своих. В тот день, когда ты это прочтешь, распечатки файлов попадут тому, кто знает, что с ними делать.Тебе не стоило предавать меня, Джон.Кэтрин". Глава 9 Мишель только что заполнила документы на одного из пациентов доктора Ландуски, но продолжала сидеть в своем крошечном кабинетике хирургического отделения больницы Сент-Клера, пытаясь собраться с силами и закончить диктовку истории болезни. Девять уже оформлены, осталось уще две. Большинство пациентов лечились у Ландуски. Она заменяла доктора последние две недели, пока тот путешествовал по Европе, но завтра он вернется, и Мишель получит заслуженный отпуск, первый за много-много лет.Однако она не двинется с места, пока не разберется с историями болезни. И почтой. Господи Боже, на столе стопка нераспечатанных писем, которые она перенесла из своего кабинета к Ландуски и поклялась, что не остановится, пока не разберет все.Мишель посмотрела на часы и устало вздохнула. Она на ногах с четверти пятого утра! Разрыв селезенки у разбившегося мотоциклиста поднял ее с постели на час раньше обычного. А теперь уже пять вечера!Она поставила локти на стопку историй болезни, которые только что продиктовала, подперла ладонями щеки и закрыла глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47