Смотрящему луна почудилась призрачной, ненастоящей. Но это лишь возбудило его. Он стоял, дрожал мелкой дрожью, упивался величием.
– Я сам!.. – горячечно шептал он. – Я сильный!..

6
Жженый в своей комнате тоже не спал. Лежал, руки за голову. Сон не шел к нему.
Это было плохо. Он хотел заснуть, чтоб не думать ни о чем. А так – мысли сами лезли в голову.
Думалось о том, какая сволочь и дрянь все вокруг него. И как жить с ними дальше. Вот об этом-то не то чтоб думать, это хотелось забыть. А как забыть будущее? Только сдохнуть. Значит, хотелось сдохнуть.
Он закрыл глаза, полежал так и вновь открыл. Подыхать показалось чертовски обидным.
Вот так: жить невмоготу, сдохнуть неохота. Выбирай?..
Невесть сколько бы времени маялся Жженый над этой альтернативой, но тут на руке его запульсировал магический браслет.
Лежащий выпростал левую руку из-за головы. Браслет дрожал бледно-зеленым светом фосфоресцирующей лесной гнилушки. Жженый подумал, что он с удовольствием бы зашвырнул поганое изделие в окно... однако не решился. Вместо этого он поднес запястье к глазам – и по гладкой светящейся поверхности поплыли странные, причудливые символы.
Как обычно, Жженый ощутил легкий дурман в голове – работа браслета вызывала симптомы, схожие с действием алкоголя или слабого наркотика. Незнакомые иероглифы стали истекать смыслом.
«Срочно... – начал читать Жженый. – Необходимо встретиться... На том же месте... Немедля».
Браслет вспыхнул напоследок и медленно угас. Комната показалась Жженому кромешной тьмой. Дурман в мозгу растаял.
Лучше бы остался! Жженый как представил себе, что надо идти, разговаривать с этой мразью... Он чуть не застонал.
Но вой не вой – делать нечего. Идти придется. Он с усилием поднялся, надел башмаки и вышел из квартиры.
Какая-то отвратная слабость навалилась на него. Он ощутил ее как постороннюю невидимую тяжесть, потянувшую за плечи вниз. Стало трудно передвигать ноги... И вообще – черт бы побрал! – потянуло в сон. Три часа лежал, пялился в потолок, и хоть бы хны. А стоило встать, пойти – и вот нате... Закон подлости.
– Стой! – испуганно вскрикнул внизу. – Кто там?!
– Свои, – негромко отозвался Жженый. – Пистон, ты?
– Я! – обрадовался голос. – Это вы, босс? Я.
Жженый спустился на пол-этажа.
– Ты где?
Надо отдать Пистону должное: он так запрятался во мраке, что его не разглядеть.
– Тут я босс, вот я.
Часть мрака угодливо завозилась, зашуршала.
– А, – сказал Жженый. – Как дела?
Тихо все, пока тихо. Знаете что, босс? Слякоть пропал.
– Как это?!
– Ну, – Пистон зачем-то понизил голос, – вы же его посылали, чтоб Дешевому передал сюда спуститься? Что на крыше торчать без толку?
Так, – подтвердил Жженый. – И что?
– Да я-то думал, здесь уже Дешевый, внизу. Пошел его менять – нету его. Вот-те нате, думаю... Пошел наверх – он там. Ты чего, говорю?.. А он говорит – никто, говорит, не приходил, не говорил. Я аж обалдел! Как, говорю? Слякоть должен был прийти, тебе сказать. Нет, говорит! Никто не приходил, ничего... Ну ладно. Я говорю...
– Ясно, – остановил этот поток Жженый. – И ты не видел?
– Нет.
– И куда он мог деться, по-твоему?
– Ну... я не знаю, босс. Только... Он выжидательно примолк.
– Ну! Что – только?
Пистон решился:
– Только я думаю, пошел он сам на дело. На подвиги потянуло.
– Почему так думаешь?
– Да уж больно он Скальпу завидовал. Да, босс. Это ж видно. Прям слюнями исходил от зависти!
«Нашел кому завидовать...» – подумал Жженый, но вслух этого не сказал. И правильно: чего ж удивляться! И тот и другой, оба твари. Гаже не бывает. Убийцы и садисты. Скальп – зверь, Слякоть – мелкая гнида. Чего ждать от него?..
– Ну и пес с ним, – сказал Жженый. – А придет – я ему рыло начищу.
Пистон захихикал, заерзал:
– Да, да, босс!.. Это да... – но хихикал осторожненько – мало ли что.
– Кто тебя меняет?
– Ботва.
– Когда?
– Да через час где-то.
– Ладно. Если я не приду за это время, предупредишь его. Я по своим делам.
– Понял, босс.
– Давай.
Жженый быстро пошел вниз. Разговор с Пистоном отнял время, теперь приходилось спешить.
Тем не менее он прибыл первым. «На том же месте» – значит, на углу гастронома. Бывшего гастронома, понятно.
Ночной пейзаж мертвого мегаполиса Жженого не пугал. Он привык. Другого просто не знал. Потому, встав спиной к стене, равнодушно смотрел в тьму.
На миг стало занятно: в этот раз сумеет он не упустить мага? Не прозевает ли, откуда...
Прозевал.
– Здравствуйте, – зазвучал сбоку тонкий скрипучий голос.

7
Жженый резко обернулся.
Маг стоял в двух метрах. Взгляд человека пришелся в гоблинский пах.
Нет, черт возьми, как они могут так возникать из ниоткуда?!
– Рад видеть вас, – так же пискляво скрипнуло сверху.
А этот, как у карлика, фальцет ничуть Жженого не удивлял, несмотря на трехметровый рост мага. Рост сочетался с чудовищной худобой, – казалось, над тобою высится скелет жирафа, обтянутый темной шкурой... Ну, насчет жирафа, конечно, так, для красного словца; маг был человекообразен. Но как, боже мой, как!..
Если бы Жженый был учен, наверняка бы он подумал про это существо: плод фантазии безумного художника. Но так подумать он не мог и потому испытал лишь привычное, усталое отвращение.
– Здравствуйте, – сказал он. Пауза.
– Есть задание для вас, – прочирикал голос.
– Слушаю.
– Необходимо взять и доставить нам одного местного обитателя...
Если Даня избегал называть «людьми» предателей, то гоблины вообще не называли людей людьми. Почему? – вот уж потемки. Называли «обитателями», «единицами», «объектами» либо еще как-то...
Это царапнуло Жженого, но виду он, конечно, не подал. Молча выслушал описание внешности и места жительства объекта, то, как его необходимо взять, куда доставить и какое вознаграждение за это последует...
– Задача ясна? – тем кончилась скрипучая речь.
– Есть вопросы, – сказал Жженый.
– Задавайте.
– Гм, – понадобилось кашлянуть, чтоб задать вопрос. – Зачем он вам нужен?
– Это не должно вас интересовать.
– Ясно. Не интересует. Еще: срок выполнения?
– Мы вас не ограничиваем. Но чем скорее, тем лучше.
– Так. – Жженый помолчал. – Тогда последний вопрос: как зовут этого... – он жестко усмехнулся, – этого человека?
– Имя объекта – Муха.
Глава 7
СМЕРТЬ НЕГОДЯЕВ

1
Утро вставало так, будто его волокли силой: на работу, на работу!.. А оно не хотело, упиралось, плакало дождем, оно не хотело светать. И не рассвело; не рассвело по-настоящему. То, что серело за окном, назвать светом и утром... ну нет, только не на русском языке.
Жженый проснулся с тяжелой, чугунной головой. Вроде бы она не болела, но от тяжести трудно было поднять ее, трудно думать... ой... Черт! Трудно было жить.
От таких мыслей он разозлился на себя и встал. Кровь прихлынула к глазам, потемнело, шатнуло. Он схватился за стену.
В соседней комнате приглушенно бормотали голоса. Жженый прошел туда и увидел, что его орава сидит, жрет. Тощий, Мыло, Пистон, Ботва – и Дешевый тут же притулился сбоку, жадно рвал мелкими зубами какую-то дрянь.
Бесцветные глаза Пистона радостно округлились.
– О, – проговорил он, – босс... С проснутием вас!
– С пробуждением, – хмуро поправил босс. – Тухляк на карауле?
– Да. – Пистон замельтешил. – Садитесь, садитесь! Покушайте.
Жженый хотел было отказаться, но подумал, что пожрать надо. Как бы там ни было, а это дело таково, что без него нельзя.
При начальнике душегубы притихли. Чавкали, глотали молча. Сам Жженый ел быстро и неразборчиво – лишь бы зубам была работа. Прочие, глядя на него, тоже заработали челюстями поживее: как-то сразу до всех дошло, что сейчас босс подымет их зачем-то, а раз так, то надо утробу набить поскорей.
Предчувствия сбылись. Жженый проглотил последний кусок, вытер губы рукой и объявил:
– Так. Мне надо кое-что сказать вам. Давайте-ка все при оружии на крышу. И Тухляку скажите. Я туда пошел.
Через пять минут боевики стали выползать на крышу. Явился и Тухляк. Не было только Ботвы.
– Где он? – спросил Жженый сумрачно.
– С... ть пошел, – ответствовал Пистон. – Понос что-то его прошиб.
– Жрать надо меньше. – Жженый окинул взглядом свое поганое воинство, задержался на Дешевом. – Что у тебя с рожей?
Здесь, в каком ни есть дневном освещении раскрас физии обозначился явственно. Дешевый вновь начал путано излагать то же, что ночью сочинил Пистону.
– Ладно, – оборвал его Жженый, – не подохнешь... Ну где этот болван?!
Ботвы не было. Жженый осерчал.
– Да говорю же, босс, с... ть пошел, – вновь пустился в объяснения Пистон, но Жженый рассвирепел совсем:
– Что?! Да он что, растудыт его, веревку проглотил?. Ладно, я сейчас. Ждите!
Кипя гневом, он пошел вниз. На площадке между девятым и восьмым этажами он увидел на полу засохшие бурые пятна.
Кровь. Жженый приостановился.
Ах да. Это Дешевый здесь долбанулся мордой в трубу. Ну да, вон там...
Внизу зашуршало.
Жженый напрягся – но это оказался Ботва, всего-то навсего. Он вышел из-за угла, подтягивая штаны, стал подниматься вверх. Глядел под ноги себе, бурчал что-то.
Своего шефа он прежде ощутил, чем увидел. Жесткие, как из дерева, пальцы стиснули его глотку. Ботва разинул рот, выкатил глаза.
И вот тогда-то он встретил взгляд Жженого – такой, что чуть вторично не обгадился.
– Э-э... – просипел он.
Пальцы сжались крепче.
– Что, – шепнул Жженый с ужасной задушевностью, – по-хорошему не понимаем?..
Он так встряхнул подшефного, что у того перебултыхнулись все внутренности.
– Значит, будем учить по-плохому. – Жженый улыбнулся еще ужаснее, чем говорил.
В свободной руке неведомо откуда – точно из воздуха! – взялся нож. Ботва облился холодом. Затем жаром. Затем его пробила дрожь.
– Я... – прохрипел он сквозь мертвую схватку, – я... нет! Я ничего... Босс... виноват... я...
Хватка разжалась.
– Виноват, – подтвердил Жженый. – Вот учу. Опаздывать нельзя. Запомнил?
– Да, босс.
Ботву трясло. Колени ходили ходуном. Урок удался.
Жженый спрятал нож. Ну, идем.
На крышу командир вышел спокойный, равнодушный, как всегда. Ботва плелся следом, все еще нервно вздрагивая.
– Ну вот, все в сборе, – подытожил Жженый. – Слушай меня. Сегодня ночью я имел встречу с нашими... покровителями.
Крохотную паузу после «наших» заметили не все. Но кому надо, тот заметил.
Далее Жженый, в сущности, пересказал то, что говорил ему маг. Слушали внимательно, Мыло аж рот открыл от напряжения – для него понимать звучащую речь было работой, и нелегкой.
– Вопросы есть? – спросил Жженый, закончив. Молчание. Тихий шелест дождя. Пистон осторожно откашлялся. Жженый перевел взгляд на него.
– Слушаю.
Пистон затоптался, закряхтел.
– Я хотел, босс... Спросить хотел, да.
– Спрашивай.
– Они не сказали, зачем он им? Ну, этот Муха вот?
– Тебе это так надо знать?
– Мне? – Пистон подавился словом. – Да вы что, босс! Я это так просто...
– Вот запомни, – резко прервал Жженый. – Ничего никогда «так просто» не делай. Даже по малой нужде. А вопросов таких тем более не задавай. Понял?
– Понял, понял, босс, – поспешил заткнуться Пистон.
– Еще вопросы есть?
Тухляк поежился от гнилой сырости:
– Когда? Когда это надо? Жженый немного помолчал.
– Сегодня подготовимся, – решил он. – Отдохнем. А завтра двинемся.
– А как же... – нерешительно начал Пистон и не закончил.
– Что такое?
– Э-э... я просто хотел, а как же если вдруг эти наши вернутся, Слякоть, Скальп? Придут, а нас нет.
– Их проблемы.
Сказав так, Жженый взглянул почему-то на Тощего. Тот совершенно недвижимо стоял, слушал. Даже вроде бы не моргал.
– Ну, пошли, – велел начальник. – А то промокнем.
Это было верно. Дождь сеял и сеял. Вниз повалили все охотно.

2
Вернулись на восьмой этаж, занялись подготовкой. Чистка оружия, подгонка одежды, бронежилетов... Тухляк решил починить сапоги.
– Подметка отлетает, – объяснил он. – Возьмет да крякнет в пути, что тогда?..
– Швах тогда, – согласился Ботва.
Он уже оправился от шоковой терапии, но вел себя пугливо, зыркал по сторонам – Жженый его умело перевоспитал.
Сам Жженый чувствовал некое странное беспокойство. Откуда оно исходило? – он не мог понять. Что-то с чем-то не срасталось, что-то было не так.
В раздражении от этих непоняток он вышел из квартиры и прошелся по коридору. Однако здесь, в узком затхлом пространстве, ему не хватило воздуху, и он решил опять подняться на крышу.
Стал подниматься. Дошел до промежуточной площадки...
Стоп.
Вот оно! Сошлось.
Жженый понял, в чем дело. Еще когда он спускался, чтоб вразумить Ботву, он заметил это. Но тогда отвлекся.
Вот что: потеки крови с самой кромки люка. Вот они.
Он присел рядом, осматривая внимательно. Дешевый говорил, что споткнулся и мордой долбанул трубу. Если так, то кровь должна быть на полу возле трубы, на ее стенках... так, вот они, капли, есть... А почему вон там, далеко, на полу тоже?.. Так, так. Что-то не так!
Ну ладно, на полу понятно. Дешевый ходил, кровь капала из носа. А вот эти потеки, на краю дыры...
Внезапно для себя Жженый рванул вниз. На бегу проверил то, с чем не расставался никогда: пистолет «вальтер» в кобуре, универсальный нож, фонарик, мини-аптечку. На месте! Жженый был опытный боец.
Предчувствие, неясная еще догадка колесила в нем. Сердце билось учащенно. Добежав до первого этажа, он остановился, чтоб перевести дух. Постоял, отдышался. Вышел из подъезда.
Приемник мусоропровода находился по соседству – узенький, загаженный дверной проем. Когда-то была дверь, но теперь, конечно, и помина не было. Впрочем, никто туда никогда не заглядывал из-за грязи и вони.
Жженый бесшумно вынул пистолет. «Вальтер-29» со сбалансированной системой автоматики и электронным ударным механизмом не нуждался в передергивании затвора. Указательный палец привычно лег на крючок, привычно поджал его – едва-едва, так, чтобы ощущать усилие спуска. В общем-то, предосторожность эта была излишней, но она давно уже обратилась в инстинкт – как у зверя. Разум в этом не участвовал.
Фонарь пока не был нужен, но левая рука легла на него, чтоб потом не вошкаться в потемках. Помещение состояло как бы из двух комнат: первая – прихожая, что ли;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41