– Ты лжец, – повторила она, устремив на мужа остекленевший взгляд.
– Ты пьяна! – возмутился Брюс.
– Должно быть. Иначе не осмелилась бы сказать тебе такое.
Я смотрела на Сибрайта. Он был в ярости, просто трясся от гнева. Не будь меня там, даже не знаю, что он сделал бы. Но, с другой стороны, если б не мое присутствие, Кристал никогда не хватило бы смелости открыть рот. Я обернулась к ней.
– Миссис Сибрайт, когда вы впервые увидели видеозапись похищения вашей дочери?
– Я увидела пустую коробку. На ней значилось мое имя. Я подумала, там было что-нибудь из того, что я заказывала по почте, и удивилась, почему Брюс мне ее не отдал.
– Кристал… – зарычал Брюс.
– Какой это был день?
Ее губы задрожали.
– Среда.
Значит, два дня назад.
– Я не хотел тебя расстраивать, – сказал Сибрайт. – Посмотри на себя. Посмотри, что с тобой сделалось из-за этого…
– А сегодня я нашла кассету, – продолжала Кристал. – Мою дочь похитили. А Брюс решил, что знать об этом мне необязательно.
– Я же тебе сказал, Кристал: разберусь сам, – сквозь зубы процедил муж.
Кристал смотрела на меня – жалкая, сломленная, смертельно напуганная.
– Да, он мне так сказал. В нашей семье решения принимает тот, кто лучше всех это умеет.
Я смерила тяжелым взглядом Брюса Сибрайта. У него на лбу выступила испарина. Такую женщину, как Кристал, он мог запугать легко, а вот меня – нет. Это он понимал хорошо.
– Последний раз спрашиваю вас, мистер Сибрайт. И, прежде чем отвечать, имейте в виду: полиция округа вправе затребовать в телефонной компании записи ваших переговоров для уточнения информации. Похитители вам звонили?
Он подбоченился и уставился в потолок, взвешивая все «за» и «против» дальнейшего запирательства. Такие, как он, на заведомую дачу ложных показаний не пойдут. Если поверил моим словам про записи разговоров и подумал, что€ будет, если им займется полиция… как пострадает репутация… Я затаила дыхание.
– Вчера вечером.
Странный, горький, гортанный крик вырвался из горла Кристал Сибрайт, и она, точно подстреленная, рухнула, переломившись пополам, на кожаную спинку кресла.
Сибрайт, пытаясь оправдаться, пыхтел, как разгневанный голубь.
– Во-первых, по-моему, это все блеф. Просто Эрин хочет меня унизить…
– Так, – перебила я, – сегодня я уже по горло сыта мужчинами с их амбициями и маниями преследования. Я видела пленку. Я знаю, с какими людьми была связана Эрин. Я не стала бы ставить ее жизнь против вашего страха быть опозоренным. Кто звонил? Мужчина? Женщина?
– Голос как на этой пленке, – досадливо буркнул он. – Искаженный.
– Что сказали?
Отвечать Брюс не желал. Он стянул губы в такую гадкую тугую гузку, что захотелось дать ему оплеуху.
– А почему я должен перед вами отчитываться? Я про вас ничего не знаю. Не знаю, на кого вы работаете. Вдруг вы одна из них?
– Да скажи же ей, ради бога! – взвизгнула Кристал. Она сползла со спинки кресла, забралась в него и сжалась в комочек.
– А я откуда знаю, что вы не из них? – парировала я. – А жена ваша откуда это знает?
– Не болтайте глупостей! – огрызнулся Сибрайт.
– Не такие уж это глупости , мистер Сибрайт. Мне известно, что Эрин была для вас источником сильного раздражения. Может, вы нашли способ избавиться от этой проблемы?
– О боже! – зажимая рот руками, плакала Кристал.
– Это нелепо! – заорал Сибрайт.
– В полиции, как мне кажется, так не подумают, – возразила я. – Поэтому вам бы лучше припомнить подробности сейчас.
Он снова тяжко вздохнул. Смиренный патриарх.
– Деньги велели положить в картонную коробку, а коробку оставить в условленном месте на территории конно-спортивного комплекса, где-то в Локсахэтчи.
Я знала, где это. Новый, неосвоенный участок земли в двадцати минутах езды от Уэллингтона. Более или менее открытое место. Там только ипподром, которым пользуются несколько раз в году.
– Когда?
– Сегодня. В пять часов.
– Вы оставили деньги?
– Нет.
Кристал зарыдала.
– Ты убил ее! Ты ее убил!
– Кристал, прекрати, ради бога! – оборвал ее Брюс. – Если ее действительно похитили, то не убьют. Какой в этом смысл?
– Смысл только в том, чтобы получить деньги, – холодно ответила я. – Их они будут пытаться добыть в любом случае – жива она, нет ли. Вам обещали, что в месте передачи денег вы увидитесь с Эрин? Или говорили, что вы сможете забрать ее откуда-то еще, если принесете выкуп?
– Нет, не говорили.
– Значит, нет гарантии, что Эрин еще жива. Если преступник достаточно безжалостен, ее могли убить вскоре после похищения, чтобы устранить возможного свидетеля, да и просто не осложнять себе жизнь. А может, в том и была главная цель – убрать ее, а похищение разыграно для отвода глаз. Они звонили вам еще раз?
– Нет.
– В это мне трудно поверить. Если б мне в пять часов вечера должны были привезти и не привезли триста тысяч долларов, я бы пожелала узнать причину.
Он вскинул руки и отошел к окну, темному за полуоткрытыми ставнями. Я наблюдала за ним, поражаясь, какой же он холодный человек. Но неужели настолько холодный, чтобы сознательно толкнуть падчерицу в лапы похотливому мерзавцу? Настолько холодный, чтобы убить ее, пусть чужими руками? Возможно.
Единственное, чего я не понимала, – как мог Сибрайт в таком деликатном деле положиться на кого-либо, автоматически подставив себя под удар. Однако альтернатива у него была только одна: мараться самому, а это на него совсем не похоже. Значит, выбрал конспирацию как меньшее из зол. Да и отпереться всегда можно.
Мой взгляд упал на хозяйский письменный стол. Порядок там царил безупречный. Вот-вот, казалось, я увижу аккуратную папочку с ярлыком: «Похищение Эрин». Но вместо этого глаз остановился на радиотелефоне «Панасоник» с определителем номера. У меня в гостевом домике Шона был такой же. Я зашла за стол, села в директорское кожаное кресло и сняла трубку. На корпусе замигал красный огонек определителя.
– Что вы делаете?! – возмутился Брюс, бросаясь к столу через всю комнату.
Я нажала на трубке кнопку поиска, и на дисплее появился номер.
– Пользуюсь чудесами техники. Если похититель звонил вам на этот номер с телефона без блокировки, номер сохранился в памяти и может быть воспроизведен. Правда, умно придумано?
Я записала найденный номер на отрывном листке, вызвала предыдущий, записала и его. Брюсу очень хотелось вырвать у меня трубку, я видела, как у него играют желваки.
– Сюда мне звонят клиенты и деловые партнеры, – заявил он. – Я не позволю вам докучать им.
– Откуда вы знаете, что один из них не похититель? – поинтересовалась я.
– Это безумие! Все они уважаемые, обеспеченные люди.
– Возможно, все, кроме одного. Мистер Сибрайт, у вас есть враги?
– Нет, конечно.
– Вы никогда ни с кем не ссорились? Здесь, в агентстве по недвижимости, с клиентами, с конкурентами?..
– Мисс Эстес, я человек порядочный!
– И приятный во всех отношениях, – добавила я. – Поверить не могу, чтобы у вас не было списка людей, которые обрадовались бы вашим страданиям. Я имею в виду не только близких родственников.
Он меня ненавидел, я читала это в его маленьких злобных глазках. И порадовалась, ибо чувство было глубоко взаимным.
– Я выясню номер вашей лицензии, – жестко заявил он. – У меня есть твердое намерение заявить на вас куда следует.
– Тогда мне было бы глупо сообщать вам его, верно ведь? – Я записала с дисплея следующий телефон. В памяти со времени последней чистки сохранилось тринадцать номеров. – Однако я не советовала бы вам жаловаться на меня. Я знаю много такого, о чем вы не захотели бы прочесть в газетах.
– Вы мне угрожаете?
– Всегда изумляюсь, когда люди вдруг задают этот вопрос, – сказала я. – Вы должны кому-нибудь денег?
– Нет.
– Играете в азартные игры?
– Нет!
– Знакомы с неким Томасом Ван Зандтом?
– Нет. Кто это?
– Вы устраивали Эрин на работу к Дону Джейду?
Я записала последний номер и подняла глаза на Сибрайта.
– Какая разница? – бросил он.
– Так устраивали или нет?
Он опять занервничал. Во всяком случае, подвинул на одну шестнадцатую дюйма вправо сигарную коробку.
– Было бы странным совпадением, если б Эрин просто так, наобум наткнулась на работу у тренера вашего клиента, которому вы продали баснословно дорогой участок земли.
– А это тут при чем? – возмутился он. – Ну, мог я случайно обмолвиться, что она хочет работать с лошадьми. Что с того?
Я покачала головой, оторвала листок с записанными телефонами и встала. Кристал все так же сидела в кресле – с остекленевшим взглядом, запертая в своем личном аду. Мне хотелось спросить у нее, стоит ли оно того – дом, тряпки, машина, деньги… Но, пожалуй, ей было достаточно больно и без моих обвинений в том, что она продала за все это собственного ребенка. Я дала ей карточку с моим телефоном, а еще одну положила на письменный стол.
– Эти номера я проверю, и поглядим, что выйдет, – сказала я. – Если похитители объявятся, звоните немедленно. Сделаю, что могу. Как профессионал советую позвонить еще в полицию округа, следственный отдел и поговорить лично с детективом Джеймсом Лэндри.
– Но они же сказали – никакой полиции! – вскинулся Сибрайт, слишком явно радуясь возможности возразить.
Я бросила на него презрительный взгляд.
– Оденьтесь попроще, машину возьмите поскромнее. Никто вас не узнает, сойдете за свидетеля Иеговы.
Сибрайт надулся:
– Не желаю, чтобы решения относительно моей семьи принимали чужие люди!
– А по-моему, вопреки вашему эгоцентризму вы не лучшим образом подготовлены для принятия решений, – пожала плечами я. – Вам необходима помощь профессионалов. И если вы не хотите принять ее сами, я затолкаю ее вам в глотку.
19
В эту ночь Брюс Сибрайт не мог уснуть. Да и не пытался. Делить ложе с Кристал у него ни малейшего желания не было, пусть даже она в полной отключке. Он был слишком взбудоражен, чтобы спать, да что там спать – сидеть на месте. Целый час он приводил в порядок кабинет: протер тряпочкой каждую безделушку на письменном столе, опрыскал телефон лизолом. Его святая святых подверглась гнусному вторжению, все было захватано чужими руками!
Оказывается, Кристал входила сюда без его ведома, рылась в письмах на столе, хотя он раз и навсегда запретил ей это делать. И Молли тоже зашла без разрешения, взяла кассету… Такого он от них не ожидал. От разочарования горчило во рту. Его миропорядок нарушился, а теперь еще какая-то стерва-сыщица пытается влезть сюда и похозяйничать. Этого он не потерпит! Докопается, на кого она работает, и сделает так, чтобы больше не работала вообще!
Брюс зашагал по кабинету, стараясь успокоиться. Нельзя было брать в жены Кристал. Это была ошибка. Знал ведь, что с ее старшей дочкой будут проблемы, решать которые придется ему, – и вот оно!
Он открыл дверцу телевизионной тумбы, взял с полки кассету, вставил в магнитофон, включил.
На экране возникла Эрин. Голая, прикованная к постели, пытается прикрыть наготу.
– В камеру смотри, сука! Говори текст!
Она трясет головой, прячет лицо.
– Говори! Хочешь, чтоб я заставил?
Она смотрит в объектив.
– Помогите!
Брюс вынул кассету и убрал в картонный футляр. Потом подошел к спрятанному в стене за полкой литературы по недвижимости маленькому потайному сейфу, открыл его, положил кассету, запер. Больше никто ее не увидит. Это его решение. К которому он подготовлен лучше всех.
20
Никогда не обманывалась сказками о том, что люди по своей природе хорошие. По опыту знаю: изначально они эгоистичны, а зачастую еще и жестоки.
Три часа я поспала, ибо организм не оставлял мне иного выбора. И проснулась, поскольку мозг не желал отдыхать. Встала, задала корму коням, приняла душ, в майке и трусах села к компьютеру и принялась искать по Интернету номера с определителя телефона Брюса Сибрайта.
Шесть из тринадцати оказались с кодом Уэллингтона, но имена абонентов не определились; к четырем нашлись имена – один принадлежал ресторанчику «Домино Пицца»; два звонка, сделанные с одного и того же номера в Ройял-Палм-Бич, остались безымянными. Сибрайт утверждал, что похититель звонил всего один раз, но я не поверила. Преступник ведь не шутки шутил, когда послал видеокассету. После этого непременно должен был отметиться вторично.
Я набрала номер в Ройял-Палм и долго слушала гудки в трубке. Надо же, а я-то надеялась, что услышу радостное: «Здравствуйте, мы похитители!»
Затем один за другим стала набирать остальные безымянные номера, нарываясь то на автоответчик, то на прислугу; разбудила двух страшно недовольных типов, которые, несомненно, позвонят Брюсу Сибрайту на работу и пожалуются на бестолковую новую секретаршу.
Позвонила в полицию, где меня долго футболили от одного секретаря к другому, пока не вышла на автоответчик Лэндри. Записала себе номер его пейджера, подумала, не позвонить ли Армеджану, чтобы поторопить с ответом, но решила не пытать судьбу лишний раз. Любая информация из-за границы лишь подтвердит мои догадки. Я уже и так знаю, что Ван Зандт – мошенник мирового размаха.
Вопрос в том, довольно ли у него смелости для похищения людей. А почему нет? С подругой Ирины, Сашей Кулак, он был весьма к этому близок. Если Брюс Сибрайт устраивал Эрин на работу через Трея Хьюза, напрашивается вывод: Ван Зандт мог выяснить, что Эрин в родстве с главой риелторской фирмы. «Торговцы недвижимостью гребут деньги лопатой, – мог подумать он, – и почему бы к ним не примазаться?» Итак, мотив есть: алчность. С девушкой он знаком, территорию ипподрома знает хорошо, прекрасно представляет себе, когда там много народу, а когда – никого. Вот и возможность.
Средства? Видеокамера у Ван Зандта есть, значит, пленку отснять он мог. Бельгийский акцент легко убрать при помощи приставки для изменения голоса. А белый фургон? Откуда он взялся? И если на камеру снимал Ван Зандт, кто тогда тот тип в маске?
Свинья грязь найдет. Вокруг ипподрома вертится много сброда, за деньги готового на что угодно. Порядочным людям на них выйти непросто, но Томас Ван Зандт не из порядочных.
Вернемся к Брюсу Сибрайту. Если он замешан в похищении Эрин, легко объяснить его бездействие после получения кассеты с требованием выкупа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50