В этот момент дверь со скрипом отворилась, и появился Сперрен.– К вам посланец от Д'Йерской Стены, сир.Король бросил быстрый взгляд на Кариган.– Вы желаете присутствовать? – спросил он. – У него могут быть новости об Олтоне.Девушка почувствовала, что ей не хватает воздуха. Вопреки всем фактам, ее захлестнула отчаянная надежда на то, что гонец принес хорошие вести. А вдруг Олтон жив? Хотя, как это может быть? К чему обманывать себя: ее друг Олтон умер. И тем не менее она должна остаться и выслушать посланца.– Я готова, – срывающимся голосом сказала девушка.Захарий еще раз с тревогой посмотрел на нее, но утвердительно кивнул Сперрену. Гонец в мундире фамильных цветов Д'Йерской провинции выглядел усталым и запыленным, как и полагается выглядеть человеку, преодолевшему не одну милю верхом. Он преклонил колени перед королем.– Встаньте, друг мой, – сказал тот. – Вы принесли нам известия со Стены?– Да, Ваше Величество. Дело в том, что лорд-губернатор Д'Йер отправил меня сообщить вам о смерти своего брата, лорда Лэндрю.Ошеломленный известием, король опустился в кресло.– Еще одна смерть? И так скоро после лорда Олтона? Горестно вздохнув, гонец кивнул:– Именно так, сир. Лорд Лэндрю отправился за Стену на поиски своего племянника. Он погиб вместе с большинством своих людей. Мы сумели обнаружить и вернуть его останки… то, что от него осталось.– На все воля Богов, – произнес Захарий.Он стал расспрашивать посланца о том, сколько солдат погибло и при каких обстоятельствах. Кариган не слышала, что отвечал гонец, она продолжала думать о своем. Если его дядя погиб так скоро, едва выйдя за Стену, то наверняка, Олтона постигла та же участь. Зло, скрывавшееся в Блэквейле, забрало у нее лучшего друга – теперь в этом не приходилось сомневаться.– Но им не удалось обнаружить никаких следов лорда Олтона? – задал вопрос король, метнув быстрый взгляд на девушку.– Нет, сир. Но есть одна вещь… довольно странная.– Я вас слушаю.Гонец на мгновение умолк, будто потеряв нить мысли. Затем продолжал:– Это касается коня лорда Олтона, сир. Мне никогда не доводилось видеть ничего подобного. Он стоит перед проломом в Стене и ни за что не желает покидать это место. Мы пытались его увести, но он всегда возвращается. Когда мы привязываем его с другими животными, он обрывает поводья и снова приходит к Стене. Поэтому мы, в конце концов, смирились и теперь носим ему корм туда. Да он и не ест, в общем-то. Похоже, будто конь стоит на страже, поджидая возвращения хозяина.Это было чересчур! Кариган тут же вспомнила Журавля, сторожившего тело Эреал, и слезы хлынули у нее из глаз. Не помня себя, девушка выскочила из кабинета. Дневник Адриакса эль Фекса Сегодня утром я очнулся от страшного кошмара – весь в поту, с колотящимся сердцем. Во сне я видел гибель мира: пустынные леса с гниющими деревьями, бесплодные озера, подернутые мутью, а над всем этим – грязно-коричневое небо. На столь безрадостной картине ярко выделялся свежий куст малины, солнечные лучи играли на его листьях и крупных, ярко-красных ягодах. Казалось, распад и чтение, царившие вокруг, не тронули это растение. Я начал есть ягоды, и они показались мне такими сладкими! Сок растекался у меня по пальцам, оставлял следы на подбородке. Я поднял взгляд и увидел перед собой Алессандроса. Он наблюдал за мной со странной улыбкой на лице. Увидев мое смущение, он жестом предложил мне продолжать – напротив, он получает громадное удовольствие, глядя на меня! – но тут я посмотрел на свои руки и понял, что держу не ягоды. Это было надкушенное человеческое сердце! И не сок струился по моим пальцам, но кровь… Сейчас, на закате дня, я все еще содрогаюсь при этом воспоминании. Голова весь день просто раскалывается, а желудок отказывается удерживать какую бы то ни было пищу. Я долго размышлял над своим сном, и мне открылась страшная правда. На моих руках, и действительно, столько крови… а войне все не видно конца. Алессандроса это вполне устраивает, он постоянно измышляет отвратительные способы использования своей мощи. В борьбе с врагом его мозг порождает все новые гнусности. При этом он по-прежнему привязан ко мне, сделал меня вторым человекам в Империи. Так я невольно стал соучастником его дьявольских деяний. Его любовь пачкает, пятнает меня – даже больше, чем все зверства против местных жителей, в которых мне приходилось участвовать. Я ненавижу его! И вместе с тем не могу забыть образ того мальчика, который когда-то подобрал меня на улице. Ведь я был безродным ничтожеством, а он принял и возвысил меня. Алессандрос сделал меня своим лучшим другом, более того, заставил отца усыновить меня! Это открыло передо мной все двери: позволило жить в роскоши, посещать элитарные школы и, в конце концов, получить офицерский чин в армии. Причем принц делал все сам, без моих просьб, и единственное, чего хотел взамен – это любовь и поддержка с моей стороны. Думаю, и сейчас все осталось по-прежнему. Мы выросли вместе, как два брата-близнеца. Эта спайка сохранилась и по сей день, вот почему я чувствую себя запятнанным. Тот мальчик, с которым я когда-то играл в мяч и ходил на охоту… сегодня он продемонстрировал мне подарок для Варадгрима – арфу, изготовленную знаменитым мастером. Чудесная вещь! Самый прекрасный инструмент, который я когда-либо видел. Но она оказалась недостаточно хорошей для Варадгрима. И тогда Алессандрос решил «усовершенствовать» ее. Он украл голоса у эльцев и привязал их к струнам арфы. Теперь у нее неземное звучание, напоминающее пение Божьих ангелов. Но, лишившиеся своих голосов, эльцы умерли. Ведь для них разучиться петь равносильно потере души. Порой я думаю, что больше не знаю Алессандроса. Он перестал быть тем человеком, которого я когда-то любил – моим ближайшим другом и наперсником. Башня Небес Олтон шел в своих снах. Снах, полных темных, перепутанных ветвей, выжженных, пустых полян. В минуты глубочайшего отчаяния к нему приходила Кариган в своем небесном наряде. Она была рядом, нашептывала слова любви, а затем исчезала, растворяясь в каком-то ужасном и отвратительном существе. Олтон трясся, корчился в объятиях лихорадки, иногда пробуждался и обнаруживал вокруг себя пустоту, а затем снова проваливался в страшную, всепоглощающую тьму.Во время одного из таких пробуждений он стал шарить вокруг себя дрожащими от слабости руками. Странно, вместо сырой и мшистой почвы он ощутил под собой пол, сложенный из каменных плит. Пол был прохладным и приятно остужал охваченное жаром тело. Прижавшись щекой к камню, Олтон стал припоминать что-то, связанное с башней… вроде бы, он куда-то входил. Если так, то он наконец может вздохнуть с облегчением. Он вышел-таки из Леса и теперь находится в безопасности.На этот раз он спокойно заснул. Кошмары не возвращались, но сны были странные. Олтону снилось, что он разговаривает с камнем, ощущает пульсацию, поднимавшуюся от пола и пронизывающую все его тело.Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем он снова очнулся. Обнаружил, что лежит на спине, а над ним расстилается звездное небо. Это напугало его, ведь он должен был находиться в башне… Странно. Он ощущал под собой каменный пол, вокруг стояла тишина, так не похожая на звуки ночного леса. Ни ветерка, ни малейшего движения поблизости. Должно быть, лихорадка поразила не только его мозг, но и органы чувств.Ощупав пространство вокруг себя, Олтон обнаружил каменную колонну и с большим трудом сел, опершись на нее. Сразу же накатила дурнота, желудок содрогался в бесполезных конвульсиях. Когда все прошло, он отважился кое-как подняться на ноги. Острая боль разрывала бедра и ноги, и Олтону стоило больших усилий не упасть.Колонна, на которую он опирался, на поверку оказалась тумбой, доходившей ему до пояса. Пошарив по ее верхушке, Олтон обнаружил вмонтированный гладкий камень. Его прикосновение породило легкое потрескивание и свечение внутри камня, которое затем превратилось в ровный зеленый сноп света. Он окрашивал кожу Олтона в бледно-зеленый цвет, но мало помогал в освещении пространства вокруг.– Похоже, время настало, Орла, – раздался голос из темноты.Олтон замер от изумления, чувствуя, как трепещет каждая клеточка его тела.– Надеюсь, ты использовал все это время для обдумывания последующих шагов? Или ты снова валял дурака? – Определить источник звука не представлялось возможным, комната казалась пустой.Олтон напряженно пялился в темноту, пытаясь осознать новую угрозу.– А почему мы сидим в темноте, Орла?– Эй! – рискнул подать голос Олтон.Прошла, кажется, вечность, прежде чем снова раздался бесплотный голос – на сей раз в нем звучало раздражение:– Ты не Орла.– М-м, нет. Меня зовут Олтон.И в этот момент чудесным образом возник и излился прямо на него интенсивный золотой свет. Всадник отчаянно заморгал, пытаясь заново привыкнуть к такому яркому освещению. Он обнаружил, что стоит на травянистой равнине, перемежавшейся невысокими холмами.– Какого черта?!Это что – очередной фокус больного сознания или его перенесли невесть куда? Непосредственно у себя под ногами Олтон разглядел каменные плиты, выложенные кругами. Эти круги расходились далеко, теряясь среди травы. По обе стороны от него вздымались огромные арки, которые никуда не вели, а просто обрамляли горизонт. Волнистые колонны окружали площадку, но их капители с завитками служили поддержкой голубому небу.Неподалеку у чайного столика сидел старик с длинными обвислыми усами и с любопытством смотрел на Олтона. В руке он держал чашечку чая, из которой время от времени прихлебывал.На столике, возле его локтя, лежала доска для игры в «интригу», она была вся затянута паутиной.Ничего себе местечко! Всадник внимательно разглядывал окрестности: легкие перистые облака пересекали небо, на лицо ему падали солнечные лучи. Серебристо-зеленые травы шуршали на легком ветерке.– Где я?– Как это где, парень? В Хаэтен Таундрил , конечно. Ну, слава Богам, хоть одно знакомое название! «Башня Небес».– Ну да, конечно.Однако это совсем не напоминало никакую башню, а уж Олтон их повидал немало на своем веку.– Я… не понимаю.Старик насмешливо фыркнул.– А откуда еще лучше наблюдать за небесами, парень, если не с открытой равнины?– Так я не в башне?– Почему же? Это именно Башня Небес.Больше он ничего не счел нужным добавить. Олтон полагал, что некая логика присутствовала в его словах – странная, бессвязная логика, характерная для наших снов.– А вы? – спросил Олтон. – Кто вы такой? Привидение в некотором роде?– Не совсем, – снова фыркнул старик. – Я Мердиген, величайший чародей и Хранитель. Ну, точнее сказать, его магическая проекция. Куда более точная и полезная, чем обычный призрак.– Так вы… нереальный?Мердиген аж поперхнулся своим чаем:– Что значит нереальный? Я вполне реальная проекция великого мага Мердигена.– О!В глазах у Олтона потемнело, он покачнулся и схватился за тумбу, чтобы не упасть.– Ты разбудил меня, когда прикоснулся к Камню.– Какому Камню?– Он у тебя под рукой, парень.Зеленый камень наверху тумбы был отшлифован в блестящий правильный овал.– Вот этот, турмалиновый?– Да-да-да, – закивал старик. – Я являюсь Стражем. Когда надо, помогаю Хранителям Стены разобраться с их детищем. Но ты ведь не Хранитель?– Нет. Вернее, да – в некотором смысле. А также Зеленый Всадник.Мердиген проворно склонился вперед, в глазах его блеснул живой интерес.– Ну, и как война?– Какая война? – Олтон с трудом улавливал смысл происходящего.– Ну да, война… Удалось старине Смидхе побить Мирвеллов? В последний раз Орла сообщил мне, что Всадники приняли сторону Хилландеров.– А, так вы имеете в виду Войну Кланов, – потряс головой Олтон. – Ту, что закончилась двести лет назад.– Что? – Мердиген вскочил на ноги с прыткостью, завидной для пожилого человека, вернее, для проекции пожилого человека. – Прошло двести лет с тех пор, и никто ни разу меня не призвал? Что за безумие!Если бы у Олтона были силы… Он бы рассказал Мердигену, как Хранители – один за другим – оказались втянутыми в войну, пока никого не осталось в живых. И как Стена – несокрушимая, судя по всему – осталась стоять сама по себе. Но он попросту лишился сознания, не успев произнести хотя бы слово. * * * Олтон помотал головой и застонал.– Послушай, парень, Стена в ужасном состоянии. Что ты намерен предпринять по этому поводу?С трудом разлепив глаза, Всадник обнаружил Мердигена, стоявшего над ним.– Воды… – едва слышно прошептал он.– Я Страж, а не водонос! Кроме того, я неспособен переносить материальные объекты: они проходят у меня сквозь пальцы. Только иллюзорные.В качестве демонстрации у него в руках внезапно материализовалась крупная морская черепаха. Выглядела она, как живая – даже плавники шевелились в воздухе. Затем раздался легкий щелчок, и черепаха исчезла.Олтон протер глаза. Ну вот, у него снова начались галлюцинации, и весьма основательные.– Мне нужно попить…– Ну, ладно, коли так, следуй за мной.И Страж решительно зашагал прочь, его одеяние развевалось на ветру. Перед колоннами он остановился и оглянулся на Олтона.– Сюда.Олтон на четвереньках пополз за ним следом. Странное дело, на камнях собралось огромное количество пыли, что, в принципе, было невозможно под открытым небом. Под руки ему попадались разбитые черепки глиняных трубок, пара-тройка пуговиц и даже крупная металлическая пряжка. Все найденные предметы, очевидно, остались от поколений Хранителей, когда-то трудившихся в этой невероятной башне.Вслед за Мердигеном он миновал колонны, и все вокруг снова изменилось: мир потускнел, взамен солнца на небе появилась полная луна. Теперь его окружали каменные стены, трава из-под ног куда-то исчезла. Знать бы еще, куда?Олтон бросил взгляд через плечо. Он увидел череду колонн, охватывавших середину зала и поддерживавших потолок. Приметные арки тоже сохранились, но теперь они были встроены в стены. Вместо горизонта за ними чернела беспросветная темь.Столик Мердигена с неоконченной партией в «интригу» уютно притулился возле стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81