Ее первая дочь, Августа, была на год старше Георга, бедняжка Элизабет умерла, когда Георг назывался еще принцем Уэльским; и, наконец, самая младшая Каролина-Матильда, родившаяся спустя четыре месяца после смерти ее мужа Фредерика. Но все внимание вдовствующей принцессы было обращено к старшему сыну Георгу, потому что тот стал королем, и она в своем стремлении к власти опиралась на него.
Все думы Георга о сложностях государственных дел и перипетиях семейных отношений затмевались мыслями о его предстоящей женитьбе; ведь он был помолвлен с принцессой Шарлоттой Софией Мекленбург-Стрелиц, а любил леди Сару Леннокс. Георг признался в этом лорду Бьюту, которого считал своим самым близким другом, но который был также большим другом его матери. Георг «сердился на Сару Леннокс». И Сара гневалась на него, на что у нее были все основания. Разве он не проявлял открыто своих чувств к ней; он даже делал ей предложение, правда окольным путем, через ее кузину и подругу леди Сюзан Фокс-Стрейнджуэйс. Все полагали, что он намерен бороться за Сару. Можно было не ожидать сильного сопротивления. Его мог бы поддержать Генри Фокс, зять Сары, который после Уильяма Питта, возможно, считался самым влиятельным политиком в то время.
Но Георг знал, что это ненадолго. Его друг лорд Бьют уже строил планы удалить всех, кто стоял на его пути, включая мистера Питта… по той лишь причине, что мистер Питт не дружил с лордом Бьютом и дал ему ясно понять: высокого поста в правительстве Бьюту не видать.
Георг решил, что он должен выполнить свой долг, суть которого внушали ему мать и лорд Бьют. Короли из династии Ганноверов всегда сочетались браком с германскими принцессами; он не мог жениться на этой молоденькой английской девушке, хотя в ее жилах текла королевская кровь, правда, внебрачная, как заметила вдовствующая принцесса, поскольку ее прабабушкой была Луиза де Кероуэлл герцогиня Портсмутская, а прадедушкой – Карл Второй.
Сара приходилась золовкой Генри Фоксу, и в случае женитьбы Георга на Саре, этот весьма амбициозный политик приобрел бы слишком большое влияние на короля; более того, девушка была легкомысленна, а потому и лорд Бьют, и вдовствующая принцесса решили, что если они и впредь хотели бы сохранить свое влияние на короля, то он должен жениться на покорной немецкой принцессе… лучше на той, которая не говорит по-английски. Это позволит им и впредь контролировать Георга.
Лорду Бьюту и принцессе Августе удалось убедить Георга в необходимости выполнить свой долг. Правда, для этого пришлось напомнить юноше давний роковой роман с Ханной Лайтфут, прекрасной молоденькой квакершей, в которую, как казалось Георгу, он был влюблен в течение нескольких лет. Она настолько вскружила ему голову, что он поселил ее в доме в Излингтоне. Ханна родила ему детей и счастливый отец поступил страшно неблагоразумно, совершив с ней какой-то брачный обряд.
Воспоминания о Ханне заставили Георга понять, на какое безрассудство он способен, когда не советуется со своим другом лордом Бьютом и с матерью.
Тоскуя по Саре Леннокс, он в то же время согласился на брак, который они ему устроили. А теперь он в отчаянии пытался изгнать все мысли о Саре из своей головы и полюбить принцессу Шарлотту, потому что решил быть не только добрым королем, но и верным мужем. Ему очень хотелось, чтобы при его правлении двор жил высоконравственной жизнью. Его дедушка и прадедушка открыто афишировали свои любовные связи. Это шокировало. Георг заявил, что при его, Георга Третьего, правлении будут установлены более суровые нравственные нормы, и он был полон решимости осуществить свои намерения. Если для этого понадобятся жертвы, то он готов пойти на них.
Никогда в жизни, уверял он себя, ему не придется принести жертву, большую, чем эта. И тогда он принялся за составление планов своего бракосочетания, всей душой отдавшись приготовлениям к нему, и надеясь таким образом отвлечься от мыслей о Саре.
– Я не желаю этого вульгарного обряда в спальне, – заявил он. – Я долго думал и пришел к выводу, что настало время отказаться от него; ведь он, в конечном счете, пришел к нам из Франции.
Мать и лорд Бьют восхищенно слушали его. «Пусть делает, что хочет, если он согласен на этот брак», – думал лорд Бьют.
– Я хочу, чтобы моя невеста привезла с собой не более двух фрейлин, – продолжал Георг. – Эти дамы имеют обыкновение совать нос не в свои дела.
Мать и лорд Бьют понимающе согласились с ним.
– Ваше Величество поступает совершенно правильно, занимая твердую позицию в этом вопросе, – промолвил лорд Бьют.
Принцесса Августа бросила на лорда Бьюта предупреждающий взгляд. Возможно, им не следует слишком часто напоминать Георгу о том, что он – король и волен поступать так, как ему хочется. А что если он вдруг решит воспользоваться своей королевской властью и настоит на том, чтобы жениться на Саре Леннокс?
Но лорд Бьют знал, что делать. Принцесса с нежностью посмотрела на человека, который был ее тайным возлюбленным… хотя, возможно, и не таким уж тайным, поскольку не только приближенные знали об их связи; пикантные сплетни всегда просачивались за пределы королевского двора.
Лорд Бьют дружески улыбнулся ей, словно говоря: «Ты можешь положиться на меня». И она верила, что вполне может это сделать.
– Интересно, долго ли еще ждать приезда принцессы? – спросил Георг.
– Мы стараемся делать все, чтобы ускорить приготовления здесь, – заверил его Бьют. – А Харкурт позаботится о том, чтобы не было задержки в Мекленбурге. Ведь Ваше Высочество с таким нетерпением ждет приезда своей невесты!
Георг смутился. Может быть, когда принцесса Шарлотта приедет, станет легче. Когда я женюсь на ней, то буду думать только о своей жене, решил он. Как было бы хорошо избавиться от этого навязчивого влечения к Саре.
– Я с нетерпением жду того момента, который соединит меня с ней, надеюсь, на всю жизнь, – высокопарно заявил он.
Принцесса и Бьют обменялись взглядами. На Георга можно было положиться… Хотя иногда, правда очень редко, он действовал самостоятельно. Они оба до сих пор содрогались при воспоминании об этой истории с Ханной Лайтфут. Похоже, отделаться от Сары Леннокс будет значительно проще. Как только Георг женится, все уладится. Свадьба должна состояться как можно скорее. Поэтому весьма радостно слышать от самого Георга, что он с нетерпением ждет свою невесту.
Оставшись вдвоем, лорд Бьют и вдовствующая принцесса Уэльская принялись обсуждать события более откровенно, чем в его присутствии.
– Не могу дождаться прибытия Шарлотты, – заявила принцесса. – Я не успокоюсь, пока они не поженятся.
– Наверняка, это будет один из самых скоропалительных королевских браков, – улыбнулся Бьют.
– Меня не покидает предчувствие, что наши планы могут расстроиться.
Бьют взял ее руку и нежно поцеловал. Его глаза смотрели на принцессу Августу с любовью. Что ж, у него были все основания для того, чтобы любить эту женщину. Его богатство постоянно увеличивалось, а влияние при дворе возрастало с того самого дня – четырнадцать лет тому назад – когда на скачках в Эгеме проливной дождь заставил принца Уэльского коротать время под тентом, за игрой в вист и он – Бьют – был приглашен присоединиться к королевской компании. Он сразу же стал любимцем принца… и еще больше – любимцем принцессы. Фредерик благосклонно относился к тому, что Бьют был так предан его жене; это давало ему возможность развлекаться со своей любовницей, в то время как Бьют ухаживал за принцессой. Все четверо были по-своему счастливы и более полюбовных отношений трудно и, казалось, даже невозможно представить. После смерти Фредерика карьера Бьюта быстро пошла вверх. Он сделался незаменимым не только для принцессы, но и для ее сына; все видели в нем человека, заменившего юноше отца. И вот теперь, когда Георг стал королем, Бьют стремился добиться большего. Он хотел занять место, которое сейчас занимал Уильям Питт, человек известный по всей стране как Великий простолюдин. Питт мечтал о том, чтобы Англия стала империей, и положил начало ее созданию. Было совершенно очевидно, насколько он преуспел в этом деле. Хорас Уолпол, старый сплетник, заметил, что каждое утро Питту приходится спрашивать, какие новые победы одержали англичане, чтобы упаси Боже, не пропустить хоть одну из них. Питт заявил, что можно спасти Англию, и сделать это в состоянии только он один. Он почти полностью принял на себя руководство кабинетом министров, когда Англия ввязалась в войну, казавшуюся гибельной, поскольку ее единственным союзником был Фридрих Великий. Англия и Пруссия противостояли объединенным силам Франции, Австрии, России и Испании. Питт одерживал одну за другой победы в Америке и Индии и сделал то, что пообещал: превратить королевство в империю.
Признавая гений этого человека, Бьют не возражал бы работать с Питтом. Но Питт совершенно ясно дал понять, что не желает иметь никаких дел с Бьютом. Питт не выносил протекционизма. У руля должен стоять тот, кто действительно сможет вести корабль, таков был его принцип. И своим примером он доказал это на деле. А Бьют делал свою карьеру именно благодаря протекции.
Многие годы добиваться успеха ему помогала благосклонность вдовствующей принцессы, а теперь он полагался на привязанность к нему короля. Бьют хотел править Англией, а Питт заявил, что если настанет такой несчастливый день, когда Бьют приберет власть к своим рукам, то он – Питт – удалится от дел.
С того дня Бьют поставил себе целью добиться ухода Питта, он выжидал, когда представится случай, чтобы избавиться от своего врага.
Улыбаясь принцессе, он думал о том, насколько надежно себя чувствует рядом с ней. Они во многом сходились во взглядах. Она обожала его, и он отвечал ей тем же.
При жизни Фредерика, принцесса была ему верной и хорошей женой, решительно поддерживала, одобряла политику своего супруга, ненавидела тех, кого ненавидел он, благоволила тем, кому благоволил он. Августа сохраняла верность Фредерику, хотя Бьют знал, что порой она была непрочь изменить мужу… с ним. Когда Фредерик умер, уже ничто не могло воспрепятствовать их союзу, но они не стремились к чему-то невозможному, а таким невозможным являлся их брак. Они оба были достаточно мудры, чтобы обойтись без церковного благословения. Ведь они и так стали одним целым – душой и телом, а большего им и не требовалось.
Правда, существовала еще и леди Бьют.
Слава Богу, что она оказалась здравомыслящей женщиной и, зная о взаимоотношениях между ее мужем и принцессой, не чинила им преград. Эта женщина одарила мужа многочисленным потомством. «Подумать только, четырнадцать детей, – восхищенно заметила как-то принцесса Августа, – в самое короткое время, за которое только можно выносить их!» Леди Бьют пользовалась особыми привилегиями, как жена одного из самых влиятельных лиц при дворе; привилегии имелись и у ее детей. Сам Бьют стал членом тайного совета и первым камергером; король постоянно советовался с ним, и Бьют не сегодня-завтра мог сделаться премьер-министром. Леди Бьют получила титул баронессы Маунт-Стюарт Уортли, и это только начало, уверял ее муж в один из тех редких случаев, когда он мог оторваться от своей возлюбленной, и немного побыть с законной женой. Да, леди Бьют поистине была здравомыслящей женщиной, решив не чинить препятствий карьере своего мужа. С женой ему исключительно повезло.
– Все будет в порядке, моя дорогая Августа, – уверял он. – Но я согласен с тобой, чем скорее принцесса Шарлотта приедет и официально станет женой Его Величества, тем счастливее все мы будем.
– Эта девушка должна быть благодарна нам, – сказала принцесса. – Что в конце концов представляет из себя это местечко Мекленбург-Стрелиц. Только вообрази, что они пережили, когда полковник Грейм сообщил им о наших намерениях?
– Вероятно, они были вне себя от радости.
– Я тоже так думаю! И Шарлотта должна стать послушной. Я надеюсь, что так оно и будет. Не хотелось бы, чтобы она встала нам поперек дороги.
– Ты знаешь, как справиться с ней. Я в этом уверен, моя дорогая.
– Ну, конечно, – заявила принцесса Августа очень самоуверенно. – Я дам этой девочке понять, что ей придется смириться с моими наставлениями. Она очень молода и будет нуждаться в советах.
– Будем надеяться, что она окажется достаточно разумной, чтобы принять их.
– Дорогой, я добьюсь благоразумия с ее стороны. Бьют улыбнулся.
– Я уверен в этом. Но Его Величество…
– А что Георг?..
– Если он увлечется ею, и она убедит его поступить так, как ей хочется…
Принцесса кивнула.
– Георг действительно весьма серьезно влюбился. Я говорю о Саре Леннокс…
– Но ведь отвлечь его от этой девушки не составило большого труда. Меня не столько беспокоит Сара, сколько… та, другая.
– Ну тогда он был еще совсем юн, и я думаю, что его втянули в эту глупую историю. Не сомневаюсь, что он больше никогда не поступит столь безрассудно. А нам необходимо лишь справиться с Шарлоттой, и я уверена, что это удастся. Сара Леннокс – легкомысленная девчонка… а вот Ханна Лайтфут, вероятно, была весьма решительной женщиной. Немецких женщин воспитывают в гораздо более строгих правилах, и они знают свое место. Вот и наша маленькая Шарлотта будет знать свое. Ее дело – рожать королю наследников, а не править страной.
– Значит, на душе у тебя спокойно?
– Насколько это возможно до тех пор, пока не состоится свадьба с этой надежной маленькой немецкой принцессой.
Их беседу внезапно прервал король. Очевидно произошло нечто, сильно встревожившее его. Лицо у него было краснее обычного – верный признак того, что он находится в крайнем смятении. Его пухлые, как у всех Ганноверов, губы слегка дрожали.
– Георг, дорогой мой, что случилось?
– Новости из Мекленбурга, – ответил он.
– Умоляю, рассказывай скорее.
Бьют взял письмо из дрожащих рук короля и прочитал, что великая герцогиня Мекленбург-Стрелиц скончалась, и, ввиду этого, бракосочетание придется отложить.
Принцесса Августа тяжело опустилась в кресло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48