https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/
(95)
Здесь мы имеем описание эстетического бытия как игры творческого процесса
изобретения. Игра - это жизнь-самозванец и это самозванство не обязательно
_________________
21 Ср.: П-Н.Медведев. Социологизм без социологии // Бахтин под маской. - М.,
1996. - Вып. 5 (1). - С.95.
22 Это слово как-то не стыкуется с остальным текстом.
66
со знаком минус, как это трактуют обычно комментаторы Бахтина, это двойничество,
методически верно осознанное, поставленное на свое место, и дает впервые
возможность человеческого изобретения, поступка, развернутого в речь, а не
только переживаемого - поступка высказывания. Ответственная речь требует
предварительного проигрывания, надевания плоти-маски другого, отмершего в
эстетическое восприятие мое. Ответственность актера-автора не просто сохраняется
в этой эстетической игре, а сама эта игра делает впервые возможным поистине
риторическое изобретение, создавая площадь-время для осознанной ответственности
поступка. Но разумеется эстетической игрой дело не завершается, сама по себе
игра есть технический момент изобретения-поступка, то самое реторике техне,
которое не должно быть оторвано от всего риторического, ответственного процесса
поступления.
Итак, ни у теоретического познания, ни у эстетической интуиции нет подхода к
единственному реальному бытию события, ибо нет единства и взаимопроникания между
смысловым содержанием - продуктом и актом - действительным историческим
свершением вследствие принципиального отвлечения от себя как участника при
установлении смысла и видения. Это и приводит философское мышление,
принципиально стремящееся быть чисто теоретическим, к своеобразному бесплодию, в
котором оно, безусловно, в настоящее время находится. Некоторая примесь
эстетизма создает иллюзию большей жизненности, но лишь иллюзию. Людям, желающим
и умеющим участно мыслить, т.е. не отделять своего поступка от его продукта, а
соотносить23 их и стремиться определить в едином и единственном контексте жизни
как неделимые в нем, кажется, что философия, долженствующая решить последние
________
23 В источнике цитаты "относить".
67
проблемы (т.е. ставящая проблемы в контексте единого и единственного бытия в его
целом), говорит как-то не о том. Хотя ее положения и имеет какую-то значимость,
но не способны определить поступка и того мира, в котором поступок действительно
и ответственно единожды свершается. (95-96)
Называя сочинение Бахтина "философией поступка", не обратили внимания на этот
пассаж, где Бахтин прямо отмежевывается от бесплодного философского мышления
ввиду его сугубой теоретичности, при которой не может быть действительного
взаимопроникновения продукта-смысла и акта-свершения, постулируемого Бахтиным в
качестве единого и единственного поступка. Говорящий человек, или человек,
действующий словом - вот истинный предмет бахтинской риторики, именно по этому
предмету и риторики, как бы ни скрывал и камуфлировал свою теорию философской
практики сам автор ее. Впрочем этот камуфляж имел целью не столько скрыть сей
факт самоидентификации, сколько сохранить теорию в ее живом становлении, уберечь
ее от преждевременной догматизации, а по возможности и от догматизации вообще.
Новая риторика требует нового способа ее воплощения в жизнь, ее нельзя скажем,
положить на стол европарламента в готовом виде как, если не догму, то
руководство к действию, нет, до нее требуется индивидуально-ответственно
добраться, ее придется участно изобрести каждому для себя заново, она вся
построена как учебник по практическому изобретению, но без грифа министерства
Просвещения и даже без материального ограничения книжной коркой. Эта риторика не
есть, а постоянно и ответственно становится24, по-другому и не могло быть, раз
перед нами риторика Бахтина. Но продолжим наше индивидуальное маленькое событие
этого становления.
____________
24 Об этом см. И-В.Пешков. Поступок, или явление риторики ответственности //
Бахтинские чтения-1. Витебск, 1996. - С.97.
68
Здесь дело не в одном только дилетантизме, не умеющем оценить высокой важности
достижений современной философии в области методологии отдельных областей
культуры. Можно и должно признать, что в области своих специальных задач
современная философия (особенно неокантианство) достигла очевидных высот и
сумела наконец выработать совершенно научные методы (чего не сумел сделать
позитивизм во всех своих видах, включая сюда и прагматизм). Нельзя отказать
нашему времени и высокой заслуги приближения к идеалу научной философии. Но эта
научная философия может быть только специальной философией, т.е. философией
областей культуры и их единства в теоретической транскрипции изнутри самих
объектов культурного творчества и имманентного закона их развития. Зато эта
теоретическая философия не может претендовать быть первой философией, т.е.
учением не о едином культурном творчестве, но о едином и единственном
бытии-событии. Такой первой философии нет, и как бы забыты пути ее создания.
Отсюда и глубокая неудовлетворенность участно мыслящих современной философией,
заставляющая их обратиться, одних к такой концепции, как исторический
материализм25<, при всех своих недостатках и недочетах> привлекательный для
участного сознания тем, что пытается строить свой мир так, чтобы дать в нем
место определенному, конкретно-исторически действительному поступку, в его мире
можно ориентироваться стремящемуся и поступающему сознанию. (96) <Мы здесь можем
оставить в стороне вопрос о том, путем [1нрзб] и
________
25 Текст в угловых скобках цитируется по: В.Л.Махлин. Михаил Бахтин: философия
поступка. М., 1990. - С.40-41.
69
методических несообразностей совершает исторический материализм свой выход из
самого отвлеченного теоретического мира в живой мир ответственного исторического
свершения-поступка, для нас важно, однако, что этот выход им совершается, и в
этом его сила, причина его успеха. Другие ищут философского [1нрзб] в теософии,
антропософии и под. учениях, впитавших в себя много действительной мудрости
участного мышления средних веков и Востока, но как единая концепция, а не просто
сводка отдельных прозрений участного мышления веков, совершенно
неудовлетворительных и грешащих тем же методологическим пороком, что и
исторический материализм: методологическим [?] неразличением данного и
заданного, бытия и долженствования.>
Весь этот как бы уступительный философии период остается несколько темным по
стилю и противоречивым. Но тут впервые появляется идея взаимного разграничения и
единства областей культуры, идея принципиально важная именно для построения
риторики единого ответственного поступка, который по определению должен включать
в себя и другие в некоторых отношениях равновеликие области человеческой
культуры, очевидно в первую очередь - познания и искусства, о которых говорилось
выше. Поступок тут первый среди равных, он обымает все другие области, но
одновременно может и сам обыматься ими (прежде всего искусством, но и наукой
тоже). Риторика ответственности есть риторика, построенная на балансе и взаимной
последовательности этих областей, обеспечивающих поступку архитектоническую
гармонию, а значит, социально-действенную устойчивость.
Другой интересный сюжет, связанный с темой Бахтин под маской, сюжет с
историческим материализмом, ранее осложненный для понимания купюрами, теперь в
первом приближении демонстрирует возможность использования теоретического
аппарата марксизма для формулирования теории Бахтина.
70
Более того, можно сказать, что при определенных исторических обстоятельствах не
исключен вариант, что теория М.М.Бахтина могла бы быть развитием марксизма.
Марксистская маска стала маской явной после окончательной дискредитации
марксистской идеи. Особенно с фейербаховским крылом теории Маркса у Бахтина было
немало общего и если бы в реальной истории России не победило, грубо говоря,
гегелевское, явно монологическое начало, то...
Участному и требовательному сознанию ясно, что мир современной философии,
теоретический и теоретизированный мир культуры, в известном смысле действителен,
имеет значимость, но ему ясно и то, что этот мир не есть тот единственный мир, в
котором он живет и в котором ответственно свершается его поступок, и эти миры
несообщаемы, нет принципа для включения и приобщения значимого мира теории и
теоретизированной культуры единственному бытию-событию жизни. Современный
человек чувствует себя уверенно, богато и ясно там, где его принципиально нет в
автономном мире культурной области и его имманентного закона творчества, но не
уверенно, скудно и неясно, где он имеет с собою дело, где он центр исхождения
поступка, в действительной единственной жизни, т.е. мы уверенно поступаем тогда,
когда поступаем не от себя, а как одержимые имманентной необходимостью смысла
той или иной культурной области, путь от посылки к выводу совершается свято и
безгрешно, ибо на этом пути меня самого нет; но как и куда включить этот процесс
моего мышления, внутри святой и чистый, сплошь оправданный в его целом? В
психологию сознания? Может быть, в историю соответствующей науки? Может быть, в
мой материальный бюджет, как оплаченный по количеству воплотивших его строк?
Может быть, в хронологический порядок моего дня,
71
как мое занятие от 5 до б? В мои научные обязанности? Но все эти возможности
осмысления и контексты сами блуждают в каком-то безвоздушном пространстве и ни в
чем не укоренены, ни только едином, ни - единственном. И современная философия
не дает принципа для этого приобщения, в этом ее кризис. Поступок расколот на
объективное смысловое содержание и субъективный процесс свершения. Из первого
осколка создается единое и действительно великолепное в своей строгой ясности
системное единство культуры, из второго, если он не выбрасывается за совершенной
негодностью (за вычетом смыслового содержания - чисто и полностью субъективный),
можно в лучшем случае выжать и принять некое эстетическое и теоретическое нечто
вроде Бергсонова duree, единого elan vital [12нрзб]. Но ни в том ни в другом
мире нет места для действительного ответственного свершения-поступка. (96-97)
Это одно из ударных мест всей работы, формулы поступок расколот, а также святой
и безгрешный путь от посылки к выводу говорят о многом. Тут может быть или
большой развернутый комментарий или просто несколько восклицательных знаков.
Но ведь современная философия знает этику и практический разум. Даже кантовский
примат практического разума свято блюдется современным неокантианством. Говоря о
теоретическом мире и противопоставляя ему ответственный поступок, мы ничего не
сказали о современных этических построениях, которые как раз ведь и имеют дело с
поступком. Однако наличность этического смысла в современной философии нисколько
не прибавляет [1нрзб], вся почти критика теоретизма всецело распространима и на
этические системы. Поэтому в
72
подробный анализ существующих этических учений мы здесь входить не будем; об
отдельных этических концепциях (альтруизм, утилитаризм, этика Когена и пр.) и
связанных с ними специальных вопросах мы будем говорить в соответствующих местах
нашей работы. Здесь нам остается лишь показать, что практическая философия в ее
основных направлениях отличается от теоретической лишь по предмету, но не по
методу, не по способу мышления, т.е. что и она сплошь проникнута теоретизмом, а
для решения этой задачи различия между отдельными направлениями не существует.
(97-98)
Здесь четко поставлен вопрос о разграничении предмета и метода или может быть об
их объединении. Главное - теоретизм - основной метод, поглощающий различия
предметов изучения, потому что все равно изучения-познания вместо
приобщения-изобретения.
Все этические системы обычно и совершенно правильно подразделяются на
материальные и формальные. Против материальной (содержательной) этики мы имеем
два принципиальных возражения, против формальной - одно. Материальная этика
пытается найти и обосновать специальные нравственные содержательные нормы,
иногда общезначимые, иногда изначально релятивные, но во всяком случае общие
нормы для каждого. Этичен поступок тогда, когда он сплошь нормируется только
соответственной нравственной нормой, имеющей определенно общий содержательный
характер. Первое принципиальное возражение, уже затронутое нами в предыдущем,
сводится к следующему: нет специально этических норм, каждая содержательная
норма должна быть специально обоснована в своей значимости соответствующей
наукой: логикой, эсте-
73
такой, биологией, медициной, одной из социальных наук. Конечно, в этике, за
вычетом всех норм, нашедших специальное обоснование в соответствующей
дисциплине, окажется некоторое количество норм (причем обыкновенно выдаваемых за
основные), которые нигде не обоснованы, и даже трудно бывает сказать, в какой
дисциплине они вообще могли быть обоснованы, и тем не менее звучащих
убедительно. Однако по своей структуре эти нормы ничем не отличаются от научных,
и придаваемый эпитет "этический" не понижает необходимости все же доказать
научно их истинность, эта задача остается по отношению к таким нормам, будет ли
она когда-нибудь решена или нет - каждая содержательная норма должна быть
возведена на степень специального научного положения; до этого она остается
только практически полезным обобщением и догадкой. Будущие философски
обоснованные социальные науки (теперь они находятся в весьма печальном
положении) значительно уменьшат число таких блуждающих, не укорененных ни в
каком научном единстве норм (этика же не может быть таким научным единством, а
просто сводкой практически нужных положений, иногда не доказанных).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Здесь мы имеем описание эстетического бытия как игры творческого процесса
изобретения. Игра - это жизнь-самозванец и это самозванство не обязательно
_________________
21 Ср.: П-Н.Медведев. Социологизм без социологии // Бахтин под маской. - М.,
1996. - Вып. 5 (1). - С.95.
22 Это слово как-то не стыкуется с остальным текстом.
66
со знаком минус, как это трактуют обычно комментаторы Бахтина, это двойничество,
методически верно осознанное, поставленное на свое место, и дает впервые
возможность человеческого изобретения, поступка, развернутого в речь, а не
только переживаемого - поступка высказывания. Ответственная речь требует
предварительного проигрывания, надевания плоти-маски другого, отмершего в
эстетическое восприятие мое. Ответственность актера-автора не просто сохраняется
в этой эстетической игре, а сама эта игра делает впервые возможным поистине
риторическое изобретение, создавая площадь-время для осознанной ответственности
поступка. Но разумеется эстетической игрой дело не завершается, сама по себе
игра есть технический момент изобретения-поступка, то самое реторике техне,
которое не должно быть оторвано от всего риторического, ответственного процесса
поступления.
Итак, ни у теоретического познания, ни у эстетической интуиции нет подхода к
единственному реальному бытию события, ибо нет единства и взаимопроникания между
смысловым содержанием - продуктом и актом - действительным историческим
свершением вследствие принципиального отвлечения от себя как участника при
установлении смысла и видения. Это и приводит философское мышление,
принципиально стремящееся быть чисто теоретическим, к своеобразному бесплодию, в
котором оно, безусловно, в настоящее время находится. Некоторая примесь
эстетизма создает иллюзию большей жизненности, но лишь иллюзию. Людям, желающим
и умеющим участно мыслить, т.е. не отделять своего поступка от его продукта, а
соотносить23 их и стремиться определить в едином и единственном контексте жизни
как неделимые в нем, кажется, что философия, долженствующая решить последние
________
23 В источнике цитаты "относить".
67
проблемы (т.е. ставящая проблемы в контексте единого и единственного бытия в его
целом), говорит как-то не о том. Хотя ее положения и имеет какую-то значимость,
но не способны определить поступка и того мира, в котором поступок действительно
и ответственно единожды свершается. (95-96)
Называя сочинение Бахтина "философией поступка", не обратили внимания на этот
пассаж, где Бахтин прямо отмежевывается от бесплодного философского мышления
ввиду его сугубой теоретичности, при которой не может быть действительного
взаимопроникновения продукта-смысла и акта-свершения, постулируемого Бахтиным в
качестве единого и единственного поступка. Говорящий человек, или человек,
действующий словом - вот истинный предмет бахтинской риторики, именно по этому
предмету и риторики, как бы ни скрывал и камуфлировал свою теорию философской
практики сам автор ее. Впрочем этот камуфляж имел целью не столько скрыть сей
факт самоидентификации, сколько сохранить теорию в ее живом становлении, уберечь
ее от преждевременной догматизации, а по возможности и от догматизации вообще.
Новая риторика требует нового способа ее воплощения в жизнь, ее нельзя скажем,
положить на стол европарламента в готовом виде как, если не догму, то
руководство к действию, нет, до нее требуется индивидуально-ответственно
добраться, ее придется участно изобрести каждому для себя заново, она вся
построена как учебник по практическому изобретению, но без грифа министерства
Просвещения и даже без материального ограничения книжной коркой. Эта риторика не
есть, а постоянно и ответственно становится24, по-другому и не могло быть, раз
перед нами риторика Бахтина. Но продолжим наше индивидуальное маленькое событие
этого становления.
____________
24 Об этом см. И-В.Пешков. Поступок, или явление риторики ответственности //
Бахтинские чтения-1. Витебск, 1996. - С.97.
68
Здесь дело не в одном только дилетантизме, не умеющем оценить высокой важности
достижений современной философии в области методологии отдельных областей
культуры. Можно и должно признать, что в области своих специальных задач
современная философия (особенно неокантианство) достигла очевидных высот и
сумела наконец выработать совершенно научные методы (чего не сумел сделать
позитивизм во всех своих видах, включая сюда и прагматизм). Нельзя отказать
нашему времени и высокой заслуги приближения к идеалу научной философии. Но эта
научная философия может быть только специальной философией, т.е. философией
областей культуры и их единства в теоретической транскрипции изнутри самих
объектов культурного творчества и имманентного закона их развития. Зато эта
теоретическая философия не может претендовать быть первой философией, т.е.
учением не о едином культурном творчестве, но о едином и единственном
бытии-событии. Такой первой философии нет, и как бы забыты пути ее создания.
Отсюда и глубокая неудовлетворенность участно мыслящих современной философией,
заставляющая их обратиться, одних к такой концепции, как исторический
материализм25<, при всех своих недостатках и недочетах> привлекательный для
участного сознания тем, что пытается строить свой мир так, чтобы дать в нем
место определенному, конкретно-исторически действительному поступку, в его мире
можно ориентироваться стремящемуся и поступающему сознанию. (96) <Мы здесь можем
оставить в стороне вопрос о том, путем [1нрзб] и
________
25 Текст в угловых скобках цитируется по: В.Л.Махлин. Михаил Бахтин: философия
поступка. М., 1990. - С.40-41.
69
методических несообразностей совершает исторический материализм свой выход из
самого отвлеченного теоретического мира в живой мир ответственного исторического
свершения-поступка, для нас важно, однако, что этот выход им совершается, и в
этом его сила, причина его успеха. Другие ищут философского [1нрзб] в теософии,
антропософии и под. учениях, впитавших в себя много действительной мудрости
участного мышления средних веков и Востока, но как единая концепция, а не просто
сводка отдельных прозрений участного мышления веков, совершенно
неудовлетворительных и грешащих тем же методологическим пороком, что и
исторический материализм: методологическим [?] неразличением данного и
заданного, бытия и долженствования.>
Весь этот как бы уступительный философии период остается несколько темным по
стилю и противоречивым. Но тут впервые появляется идея взаимного разграничения и
единства областей культуры, идея принципиально важная именно для построения
риторики единого ответственного поступка, который по определению должен включать
в себя и другие в некоторых отношениях равновеликие области человеческой
культуры, очевидно в первую очередь - познания и искусства, о которых говорилось
выше. Поступок тут первый среди равных, он обымает все другие области, но
одновременно может и сам обыматься ими (прежде всего искусством, но и наукой
тоже). Риторика ответственности есть риторика, построенная на балансе и взаимной
последовательности этих областей, обеспечивающих поступку архитектоническую
гармонию, а значит, социально-действенную устойчивость.
Другой интересный сюжет, связанный с темой Бахтин под маской, сюжет с
историческим материализмом, ранее осложненный для понимания купюрами, теперь в
первом приближении демонстрирует возможность использования теоретического
аппарата марксизма для формулирования теории Бахтина.
70
Более того, можно сказать, что при определенных исторических обстоятельствах не
исключен вариант, что теория М.М.Бахтина могла бы быть развитием марксизма.
Марксистская маска стала маской явной после окончательной дискредитации
марксистской идеи. Особенно с фейербаховским крылом теории Маркса у Бахтина было
немало общего и если бы в реальной истории России не победило, грубо говоря,
гегелевское, явно монологическое начало, то...
Участному и требовательному сознанию ясно, что мир современной философии,
теоретический и теоретизированный мир культуры, в известном смысле действителен,
имеет значимость, но ему ясно и то, что этот мир не есть тот единственный мир, в
котором он живет и в котором ответственно свершается его поступок, и эти миры
несообщаемы, нет принципа для включения и приобщения значимого мира теории и
теоретизированной культуры единственному бытию-событию жизни. Современный
человек чувствует себя уверенно, богато и ясно там, где его принципиально нет в
автономном мире культурной области и его имманентного закона творчества, но не
уверенно, скудно и неясно, где он имеет с собою дело, где он центр исхождения
поступка, в действительной единственной жизни, т.е. мы уверенно поступаем тогда,
когда поступаем не от себя, а как одержимые имманентной необходимостью смысла
той или иной культурной области, путь от посылки к выводу совершается свято и
безгрешно, ибо на этом пути меня самого нет; но как и куда включить этот процесс
моего мышления, внутри святой и чистый, сплошь оправданный в его целом? В
психологию сознания? Может быть, в историю соответствующей науки? Может быть, в
мой материальный бюджет, как оплаченный по количеству воплотивших его строк?
Может быть, в хронологический порядок моего дня,
71
как мое занятие от 5 до б? В мои научные обязанности? Но все эти возможности
осмысления и контексты сами блуждают в каком-то безвоздушном пространстве и ни в
чем не укоренены, ни только едином, ни - единственном. И современная философия
не дает принципа для этого приобщения, в этом ее кризис. Поступок расколот на
объективное смысловое содержание и субъективный процесс свершения. Из первого
осколка создается единое и действительно великолепное в своей строгой ясности
системное единство культуры, из второго, если он не выбрасывается за совершенной
негодностью (за вычетом смыслового содержания - чисто и полностью субъективный),
можно в лучшем случае выжать и принять некое эстетическое и теоретическое нечто
вроде Бергсонова duree, единого elan vital [12нрзб]. Но ни в том ни в другом
мире нет места для действительного ответственного свершения-поступка. (96-97)
Это одно из ударных мест всей работы, формулы поступок расколот, а также святой
и безгрешный путь от посылки к выводу говорят о многом. Тут может быть или
большой развернутый комментарий или просто несколько восклицательных знаков.
Но ведь современная философия знает этику и практический разум. Даже кантовский
примат практического разума свято блюдется современным неокантианством. Говоря о
теоретическом мире и противопоставляя ему ответственный поступок, мы ничего не
сказали о современных этических построениях, которые как раз ведь и имеют дело с
поступком. Однако наличность этического смысла в современной философии нисколько
не прибавляет [1нрзб], вся почти критика теоретизма всецело распространима и на
этические системы. Поэтому в
72
подробный анализ существующих этических учений мы здесь входить не будем; об
отдельных этических концепциях (альтруизм, утилитаризм, этика Когена и пр.) и
связанных с ними специальных вопросах мы будем говорить в соответствующих местах
нашей работы. Здесь нам остается лишь показать, что практическая философия в ее
основных направлениях отличается от теоретической лишь по предмету, но не по
методу, не по способу мышления, т.е. что и она сплошь проникнута теоретизмом, а
для решения этой задачи различия между отдельными направлениями не существует.
(97-98)
Здесь четко поставлен вопрос о разграничении предмета и метода или может быть об
их объединении. Главное - теоретизм - основной метод, поглощающий различия
предметов изучения, потому что все равно изучения-познания вместо
приобщения-изобретения.
Все этические системы обычно и совершенно правильно подразделяются на
материальные и формальные. Против материальной (содержательной) этики мы имеем
два принципиальных возражения, против формальной - одно. Материальная этика
пытается найти и обосновать специальные нравственные содержательные нормы,
иногда общезначимые, иногда изначально релятивные, но во всяком случае общие
нормы для каждого. Этичен поступок тогда, когда он сплошь нормируется только
соответственной нравственной нормой, имеющей определенно общий содержательный
характер. Первое принципиальное возражение, уже затронутое нами в предыдущем,
сводится к следующему: нет специально этических норм, каждая содержательная
норма должна быть специально обоснована в своей значимости соответствующей
наукой: логикой, эсте-
73
такой, биологией, медициной, одной из социальных наук. Конечно, в этике, за
вычетом всех норм, нашедших специальное обоснование в соответствующей
дисциплине, окажется некоторое количество норм (причем обыкновенно выдаваемых за
основные), которые нигде не обоснованы, и даже трудно бывает сказать, в какой
дисциплине они вообще могли быть обоснованы, и тем не менее звучащих
убедительно. Однако по своей структуре эти нормы ничем не отличаются от научных,
и придаваемый эпитет "этический" не понижает необходимости все же доказать
научно их истинность, эта задача остается по отношению к таким нормам, будет ли
она когда-нибудь решена или нет - каждая содержательная норма должна быть
возведена на степень специального научного положения; до этого она остается
только практически полезным обобщением и догадкой. Будущие философски
обоснованные социальные науки (теперь они находятся в весьма печальном
положении) значительно уменьшат число таких блуждающих, не укорененных ни в
каком научном единстве норм (этика же не может быть таким научным единством, а
просто сводкой практически нужных положений, иногда не доказанных).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22