.. А парни сказали ему, иди в жопу. Потом схватили его и оттащили от Роксаны, ну от того места, где они были, в середине комнаты. Пластинка все еще вертелась, и был слышен грохот барабанов. Ребята бьют в барабаны.(Один сплошной шум, ничего не слышно, говорил Кортес. Вы когда-нибудь были под артиллерийским обстрелом? Грохот стоит страшный, даже если находишься далеко.)Там был, знаете, такой столб посредине комнаты. Ну, вроде подставки или водосточной трубы. Так они прижали Ллойда к этому столбу. Я и понятия не имел, что они собираются с ним делать, ведь он президент, они явно нарываются на крупные неприятности. Спокойно, говорю им, ребята, охолоните, он же наш президент. Но они... они и слушать не хотят. Они... они привязывают его к дереву, а Роксана рыдает, плачет, понимаете?.. То есть не к дереву, а к столбу. Роксана плачет. Они хватают ее. Она отбивается, она не хочет, но они все равно делают это, вставляют, один за другим, один за другим. Потом они ее куда-то уносят, поднимают с пола и выносят наружу... У нее идет кровь.(Все, что им оставалось, так это смотреть, как его тащат в джунгли, – это Кортес. Потом они нашли его в канаве – из него ремней понаделали. Эти сволочи обычно так и поступали – расчленят тело и выбросят в канаву. Штыками действуют, гады.)– Ну так как, мистер Карелла, – нарушил тишину Ляйдер. – Надумали что-нибудь? * * * Собаку поместили в комнатку на первом этаже полицейского гаража. Один парень в форме пообещал Карелле присмотреть за ней, пока тот занят наверху. Только этот парень подумал, что с собакой что-то неладное происходит: он хочет покормить ее, а та отказывается. Карелла объяснил, что это собака-поводырь. Полицейский непонимающе посмотрел на него:– Ну и что из этого?– Ее выдрессировали принимать пищу только от хозяина.– А где хозяин?– Умер.– Что ж, тогда этой псине придется голодать, – философски заметил полицейский и вернулся к чтению журнала, отмахиваясь таким образом от большого и сложного собачьего мира.Карелла взялся за ошейник и повел пса к машине. Он не хотел брать собаку, а особенно такую, что отказывается от еды. Он представил себе, как она тощает и тощает и в конце концов превращается в тень. Интересно, а в самом ли деле ей сделали все необходимые прививки? Ему не нужна собака, а тем более собака, отказывающаяся от еды и превращающаяся в собственную тень; но меньше всего ему нужна бешеная собака. Нет, все-таки надо разобраться во всех этих кнопках и металлических дисках, что на ошейнике.Так, вот медная бляха – лицензия, где назван город, год и выгравирован шестизначный номер. Дальше еще одна бляха, из нержавеющей стали, с именем и адресом доктора Джеймса Коппела, наверно, ветеринара, и тут же – слова: «Мне сделали прививку от бешенства», и год, и четырехзначный номер. Рядом еще одна бляха из нержавеющей стали, на ней надпись – «Школа для собак-поводырей» с указанием адреса – Перри-стрит. И очередная бляха из нержавеющей стали, на которой написано: «Мой хозяин – Джеймс Р. Харрис», и далее домашний адрес и телефон.И, наконец, ключ все из той же нержавеющей стали.Зачем понадобился ключ, Карелла понял, только разглядев слово Мослер на головке, непосредственно под отверстием, где к ошейнику было прикреплено металлическое кольцо. К ободу кольца пристала грязь, точнее земля. А ключ был от персонального банковского сейфа, и Карелла готов был поставить на кон свою годовую зарплату, что именно этот ключ когда-то выкопали из ящика с цветами. Он знал название банка, где Харрис держал деньги, – они с Мейером обнаружили его, когда осматривали квартиру: Первый Федеральный на Йетс-авеню. Знал он и то, что потребуется ордер, чтобы проникнуть в этот сейф, есть у него ключ или нет. Хорошо, что он оказался в Главном полицейском управлении: все судебные учреждения – федеральные ли, городские ли, штатные – находились в радиусе пяти кварталов. Карелла отцепил ключ от ошейника и снова повел собаку в гараж.– Как, опять? – спросил полицейский. Глава 15 В начале третьего в 41-м раздался звонок. Трубку взял детектив Джордж Андерхилл.– Привет, это Сэм Гроссман. У меня готовы результаты анализа крови.– Какой крови?– С тротуара.– Ах да. – У Андерхилла совершенно вылетел из головы запрос, который сам же он и посылал. По правде говоря, он забыл о нем почти сразу же, как вчера вечером позвонил в лабораторию. А теперь, пожалуйте вам, Гроссман со своими результатами. Что с ними делать, совершенно непонятно, потому что ни из одной больницы города не поступали сведения о жалобах на укус собаки.– Ладно, диктуй, – Андерхилл потянулся за карандашом.– Первое. Да, это кровь. Второе. Да, это кровь человека.– Группа?– Тебе повезло. Группа Б.– А в чем везение?– Тебе бы еще больше повезло, если в это была группа АБ, потому что людей с такой группой крови от трех до шести процентов населения страны. Ну а твой случай – это 1 – 15 процентов.– Да, везение прямо потрясающее.– Но ведь могла быть, положим, группа А или группа О. А это – большинство.– Спасибо большое, утешил.– Чем-нибудь еще могу быть полезен?– Нет, разве что... К тебе не поступали жалобы на собачий укус?– А что, этого малого укусила собака?– Да.– А собака, часом, не бешеная?– Нет.– Откуда ты знаешь?– Да так хозяин сказал полицейскому, который занимался этим делом.– Потому что, если она бешеная...– Нет, нет, это собака-поводырь, как она может быть бешеной?– Как и любая другая.– Так или иначе этой делали прививки.– А кого она укусила?– Мы не знаем. Кто-то пытался напасть на ее хозяина.– То есть?– Кто-то пытался напасть на хозяина, ну и собака его защитила.– А хозяин слепой?– Ну да. Это ведь собака-поводырь, следовательно...– Вы это дело вместе с Кареллой ведете?– Нет. А кто такой Карелла?– Он работает в восемьдесят седьмом.– Нет, не знаю такого.– Я это к тому, что он занят расследованием серии убийств, в которых жертвами стали слепые.– Но это не убийство. Это даже, если хочешь знать, не нападение. Какой-то малый попытался напасть на слепого, и его укусила собака. Вот и все.– Где?– Ты имеешь в виду, в какое место укусила? Мы не знаем.– Я спрашиваю, где это все произошло?– На углу Черри и Лэйрд.– В такой дали?– В такой дали. Слушай, у меня тут полно работы. – И, поблагодарив еще раз Сэма Гроссмана, Андерхилл повесил трубку.Гроссман тоже положил трубку на рычаг, задумался, какова вероятность того, что эта история имеет отношение к случаям, которыми занят Карелла, и решил все-таки позвонить на всякий случай.На звонок отозвался Дженеро.– Восемьдесят седьмой участок, детектив Дженеро. – Он никогда не забывал представиться по всей форме. Все остальные детективы называли только имя; Дженеро обслуживал абонентов по высшему разряду.– Говорит Сэм Гроссман из лаборатории. Карелла там?– Нет.– А где он?– Не знаю.– Когда появится?– Представления не имею.– Не знаешь, кто ведет с ним дело о слепых?– По-моему, Мейер.– А он на месте?Дженеро обвел взглядом инспекторскую.– Да нет, что-то не вижу.– Хорошо, пусть кто-нибудь из них позвонит мне при первой возможности, ладно?– Передам.– Знаешь что, мне хотелось бы поговорить с лейтенантом.– Сейчас переключу на дежурного сержанта, он свяжет тебя.Дженеро нажал на какую-то клавишу и, когда послышался голос Мерчисона, сказал:– Дейв, переключи, пожалуйста, на лейтенанта.Гроссман ждал. Ему даже показалось, что его разъединили, но тут трубка ожила:– Восемьдесят седьмой, Бернс.– Пит, это Сэм Гроссман из лаборатории.– Да, Сэм, привет, как делишки?– Все нормально. Я только что разговаривал с неким Джорджем Андерхиллом из сорок первого, он ведет дело о слепом.– Убийство?– Нет, всего лишь попытка нападения. Не знаю, имеет ли это какое-нибудь отношение к делу, которое ведет Стив, но, по-моему, стоит связаться с Андерхиллом.– Ты прав, я скажу Стиву.– Этого типа укусила собака-поводырь. Может, послать уведомление больницам?– А разве Андерхилл не сделал этого?– Не знаю.– Ладно, я прослежу, чтобы кто-нибудь этим занялся. Спасибо, Сэм.– Не за что, – Гроссман повесил трубку.Бернс отодвинул аппарат и вышел в инспекторскую. Дженеро разглядывал трусики, разложенные у него на столе.– А это еще что такое? – осведомился Бернс.– Вещественное доказательство.– Чего?– Непристойного поведения.– Ага, ясно. Слушай, позвони-ка в управление больницами и скажи, что нас интересуют жалобы на укус собаки. Попроси их в случае чего связаться с Кареллой.– Это капитана Гроссмана идея?– Да, это идея капитана Гроссмана.– Значит, мне не надо передавать Карелле, что он звонил?– Оставь у Кареллы на столе записку.– И у Мейера?– И у Мейера.– Но сначала позвонить в управление больниц?– Да, если только тебе удастся ничего не забыть и сделать сразу три вещи.– О чем речь, – сказал Дженеро. * * * Судья прочитал заявку Кареллы и спросил:– А что вам нужно в этом личном сейфе, детектив Карелла? По вашей заявке этого не видно.– Да я и сам не знаю, ваша честь, что в нем, – ответил Карелла.– Так как же я могу вам выдать разрешение на вскрытие сейфа?– Ваша честь, как видно из заявки, я веду дело об убийстве, и у меня есть основания полагать, что убийца искал нечто в квартире, где жили его жертвы...– Да, да, это я понял.– И это нечто может оказаться в сейфе, и тогда у меня на руках будет вещественное доказательство по делу об убийстве.– Но что именно вы ищете, вам неизвестно?– Нет, ваша честь.– А вы лично знаете, что такое доказательство существует?– Ваша честь, я знаю только, что убийца перерыл вверх дном всю квартиру в поисках чего-то. Впрочем, и это в заявке указано.– В таком случае нельзя сказать, что вы лично знаете о существовании доказательств.– Ваша честь, мне не кажется, что вскрытие сейфа будет означать противозаконный обыск; ведь не является же противозаконным обследование гардероба убитого на месте преступления.– Но в данном случае речь не идет о месте преступления.– Это я понимаю, ваша честь. Но помнится, у меня было, к примеру, разрешение вскрыть личный сейф, когда я расследовал всего-навсего подделку полиса, а здесь речь идет об убийстве.– А в том случае вы лично знали, что находится в сейфе?– Да, от осведомителя.– Сведения, полученные от осведомителя, составляют, по закону, предмет личной осведомленности, – сказал судья.– Ваша честь, поверьте, мне надо посмотреть на содержимое этого сейфа. Убито уже трое, все слепые, и я полагаю, что там может оказаться какая-нибудь ниточка. И у меня есть основания думать, что вероятность этого весьма высока.– Даже если я выдам ордер, – сказал судья, – он потом может принести вам скорее вред, чем благо. На суде доказательства, добытые таким образом, могут быть оспорены.– И все же я бы рискнул, ваша честь, – продолжал настаивать Карелла. – Подумайте, если кому и будет плохо в данном случае, так это только убийце. Права жертвы ни в малейшей степени не ущемляются.– Хорошо, я подпишу ордер, – сказал судья. * * * Уходя от судьи, Карелла все думал, отчего тот так долго упрямился. А потом решил, что упрямиться стоило. Защита прав одного человека, рассуждал он, означает защиту прав всех. Когда он вернулся к себе в участок, было уже почти половина третьего. Вообще-то он заскочил сюда, только чтобы доложить Бернсу, куда направляется далее и каков план действий. Приятно докладывать об успехах, когда начальник ворчит, что дело застряло на мертвой точке. Дженеро сидел у себя за столом, взирая на бледно-голубые трусы.– Я там вложил тебе в машинку записку, – сказал он, увидев Кареллу.– Спасибо, – Карелла вытащил записку из-под валика. В ней сообщалось о том, что просил позвонить Гроссман. Имя капитана было напечатано с одним "с". Карелла уже собирался набрать номер, когда из кабинета вышел Бернс и кратко рассказал ему об Андерхилле, попытке нападения и собачьем укусе. «Ага, ясно», – сказал Карелла и в свою очередь информировал лейтенанта о сейфе и ордере на обыск. Затем он повернул табличку со своим именем лицом к стене, на которой висело расписание дежурств, и сбежал вниз, к машине, где пес уже полностью заплевал все заднее сиденье. Карелла попытался вспомнить его кличку, но безуспешно. Что ж, совершенства на этом свете не бывает. * * * Директор Первого Федерального банка на Йейтс-авеню был чернокожий по имени Сэмюэл Хоббс. Он пригласил Кареллу к себе в кабинет, обменялся с ним рукопожатием и погрузился в изучение ордера. Вид у него при этом был такой торжественный, будто ему предстояло руководить церемонией казни особы королевского рода. Карелла передал ему ключ. Хоббс нажал на кнопку вызова, и в кабинете тут же появилась девушка лет двадцати, тоже черная. Хоббс велел ей уточнить номер личного сейфа Джеймса Рэндольфа Харриса, проводить детектива Кареллу в хранилище и открыть сейф. Карелла последовал за девушкой. У нее были длинные стройные ноги, и при ходьбе она отчаянно вертела задницей. Быстро разыскав в картотеке нужный номер, девушка повела Кареллу в хранилище. Всю дорогу она, не переставая, улыбалась ему, и Карелла начал приходить к мысли, что стареет.Девушка открыла сейф, вынула ящик и спросила – нужна ли отдельная комната. Услышав утвердительный ответ, она проводила Кареллу в каморку за железной дверью, которую он, войдя, счел нужным запереть за собой. На столе, для удобства клиентов, лежали ножницы, Карелла открыл крышку коробки. Внутри оказался второй экземпляр напечатанного под копирку письма. Оно было адресовано майору Джону Фрэнсису Таталье в Форт-Ли, штат Вирджиния."6 ноябряПривет, майор Таталья!Я подумал, что слепому не помешают лишние деньги. В августе я был на ротном сборе и обнаружил, что остальные участники того мерзкого дела такие же бедняки, как и я, так что с ними говорить нет смысла. От капитана Андерсона, который командовал когда-то первым взводом, я узнал, что вы теперь майор и служите в Форте-Ли, куда я вам и пишу. Майор, мне нужны от вас деньги. Мне нужны деньги, чтобы заняться своими глазами. Я хочу, чтобы до конца моей жизни вы выплачивали мне по тысяче долларов в месяц, а иначе я напишу армейскому начальству, что случилось с лейтенантом Блейком. Я расскажу, что это вы вместе с другими убили его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30