Когда-то Элеонора тоже любила Генриха, а теперь вы только взгляните на них! Они оба несчастны.
Ровене хотелось от жизни большего. Меньше всего она желала возненавидеть мужчину, которому будет вынуждена подчиниться по законам природы и людской морали. Как это ни глупо звучит, ей нужен человек, которого она сможет любить всю оставшуюся жизнь. Который будет уважать ее и принимать во внимание ее желания, прежде чем вынести свой вердикт касательно нее, их детей или совместной жизни.
— Ты не будешь счастлив со мной, Страйдер, — мягко проговорила она. — И я с тобой тоже. Все случившееся между нами сегодня прекрасно… невероятно… и я очень благодарна тебе за то, что ты стал моим первым мужчиной и так бережно со мной обошелся. Но не надо делать того, о чем мы однажды горько пожалеем. Я хочу быть менестрелем, а твой крест — спасение мира. Что это будет за брак?
Лежа на спине и не отрывая от нее взгляда, Страйдер взял Ровену за руку и положил ее ладошку себе на грудь.
Сердце его билось медленно и спокойно. Он держал ее крепко и настойчиво, ее рука белела на фоне его смуглой кожи. От его тела исходили мужская сила и властность. Даже обнаженный, он оставался человеком, с которым нельзя не считаться. И она не могла противостоять силе его притяжения.
Не могла, но должна была ради них обоих.
— А если ты носишь моего ребенка?
— Если это подтвердится, тогда и будем думать. Многие женщины дали жизнь незаконнорожденным детям, а когда у леди такая репутация, как у меня, скандал будет не так уж и велик. А пока давай не будем прыгать в колодец вниз головой.
Страйдер с удивлением смотрел в ее честные глаза. Никогда в жизни ему не приходилось встречать равную ей по храбрости и убедительности. Он держал ее руку в своей, другой рукой потянулся к локону ее волос и принялся играть с ним.
— Ты и впрямь настоящее чудо.
Она весело и задорно посмотрела на него:
— Это в тебе вино говорит.
— Нет, я уже совсем протрезвел. Его улыбка ослепила ее.
Он и подумать не мог, что когда-нибудь встретит женщину, на которой ему захочется жениться. И вот — пожалуйста, захотелось.
Интересно, как это — взять в жены такую сильную женщину? Такую, которая не просто покорно примет его, но будет высказывать свое мнение, невзирая на последствия?
Ровену в отличие от всех остальных дам нисколько не тронула его внешность. Тогда как другие пробирались к нему в постель голышом, дабы потом похвастаться своим подружкам, что были с ним. Ровена никому не скажет об их отношениях. Это он знал наверняка.
А отношения эти были. Причем такие, о существовании которых он даже не подозревал и уж тем более ни с кем не разделял. Он почувствовал, как вновь закипает от воспоминания о ее распростертом под ним теле.
Ровена не поверила своим глазам:
— И часто с ним такое?
Он покачал головой и притянул ее к себе.
— Только когда я думаю о тебе.
Она застонала, вновь ощутив его губы. Он зарылся в ее волосы. Его пальцы веером охватили ее голову, не давая ускользнуть.
О, это божественно! Она вдохнула свежий мужской запах, позволив теплу его тела пропитать каждый ее уголок. Она могла раствориться в нем без остатка.
Ровена скользнула рукой по его телу вниз, к животу. Ей нравилось чувствовать под пальцами покрывающие его короткие волоски и особенно густое гнездовье его мужского достоинства.
Он застонал и начал целовать ее с удвоенной страстью, как только ее пальчики достигли его интимной зоны и сомкнулись вокруг копья. Оно тут же откликнулось на ее движения вверх-вниз и обрело былую твердость.
Страйдер втянул сквозь зубы воздух и отстранился от нее.
— Ты искушаешь меня, Ровена. — Он накрыл ее ладонь своей, показал, как надо правильно двигаться, и убрал ее руку. — Не делай так больше.
— Почему?
— Потому что если ты не остановишься, я снова займусь с тобой любовью, а тебе для первого раза уже достаточно. Тебе станет еще больнее.
Ей вовсе не было больно, но в то же время она действительно слишком мало знала о физической стороне любви.
— И много у тебя было девственниц? — спросила она, набравшись смелости. — Вижу, ты неплохо в них разбираешься.
— Нет, любовь моя. Только ты. Просто мужчины часто обсуждают интимные вопросы, от них я и узнал всякие хитрости.
Она улыбнулась. Отчего-то ей было очень приятно услышать его признание.
— А кто был твоей первой любовницей?
— Ты действительно хочешь это знать? — ошеломленно спросил он.
— Ты же знаешь о моем первом.
Он как-то странно хмыкнул, потянулся за своими вещами и начал одеваться.
— Одна леди из Франции, куда меня послали учиться. В ту зиму она со своим отцом приехала погостить к графу.
— Она была опытной?
— Да. Она со своими дамами выходила на арену посмотреть, как тренируются рыцари. И однажды сказала, что видела, как я помогаю своему господину, и очарована мною.
Ровена не могла винить ее за это; жаль, что она сама не знала тогда Страйдера. Интересно, в юности он был так же хорош, как сейчас?
— Она была старше тебя?
— На четыре года.
— И сколько тебе сейчас?
— Едва за двадцать пять перевалило. Ровена даже рот раскрыла от удивления:
— Но ты был слишком молод для нее!
— Она так не считала.
Ровена стрельнула в него глазами, услышав это неприкрытое бахвальство. Ох уж эти мужчины, все на одно лицо!
— Ты видишься с ней?
— Нет. Она умерла от какой-то болезни, когда я был в Святой Земле.
Ровена от души посочувствовала незнакомке:
— Мне очень жаль.
— И мне тоже. Она была очень хорошей дамой и не заслуживала ранней смерти.
Что-то в его интонациях тронуло ее.
— Ты бы женился на ней?
— Нет, честно говоря, я ее едва знал. Мы были с ней всего лишь раз, и после этого я ее никогда не видел. Да и о ее смерти узнал совершенно случайно.
Страйдер присел и помог Ровене одеться, а она все думала о том, чем занималась с ним и что узнала.
Конечно же, она не беременна. Ее подруги постоянно встречались с мужчинами, и ни одна из них не понесла.
Но даже если и так, что ж, перспектива заиметь от Страйдера ребенка кажется не настолько отвратительной, как должна бы. Более того, в глубине души она надеялась на это. Интересно, что она почувствует, когда внутри ее будет расти дитя? Когда увидит, как Страйдер играет роль отца для их сына или дочери? Из него выйдет хороший добрый отец, как ее милый покойный папа, в этом она нисколько не сомневалась.
Но вместе с этой мыслью неизбежно пришла и другая. Ровена вспомнила о той участи, которая постигла ее отца. У Страйдера еще больше врагов, и каждый спит и видит воткнуть ему в спину нож. Слова охранника эхом зазвенели в ее ушах.
— Ровена?
— Прости меня, — сказала она, усилием воли прогоняя от себя злые образы.
— Что такое?
— Ничего.
Он взял ее за подбородок, приподнял голову и заставил заглянуть ему в глаза.
— Скажи мне.
— Просто я припомнила гибель своего батюшки. Одному из его людей заплатили за то, чтобы он ударил его в спину. Страйдер нахмурился.
— Мой отец был хорошим другом Генриха, — печально проговорила она. — Как ты знаешь, некоторым из дворян не по душе, когда кто-то заводит с королем слишком близкие отношения, и они готовы отвалить немалый куш, лишь бы избавиться от соперника.
Он огляделся вокруг, словно враги были прямо в камере. Вероятнее всего, именно такой человек упрятал Страйдера в тюрьму, обвинив его в совершенном ночью убийстве.
— Да. Зло не имеет границ.
— Я боюсь, что однажды то же самое приключится с тобой.
Страйдер вспомнил о своем последнем визите в Англию, когда он приезжал сюда вместе с Саймоном. Его и вправду кто-то пытался убить.
Сколько же здесь убийц? Ровена права, ревнивым придворным несть числа. До сих пор он не придавал особого значения покушениям на свою жизнь. Он никогда не связывал их со своим положением в Братстве.
Но теперь, когда он задумался над этим вопросом всерьез, он понял: покушения начались через три года после их освобождения. Именно столько ему потребовалось, чтобы стать королевским рыцарем…
Совпадение?
Или сарацинам понадобилось ровно столько времени, чтобы обучить и выслать своих убийц?
От этой мысли у него мороз по коже пробежал, но ему не хотелось думать об этом сейчас.
Сейчас с ним Ровена. Запах ее нежной близости. Ее теплое прикосновение. Это все, о чем ему хотелось думать.
Он сел на солому и привалился спиной к стене. Протянул Ровене руку и усадил ее себе на колени.
Ровена положила голову ему на грудь, и они притихли. Он обнял ее, впитывая мягкое тепло ее тела, гладил рукой по волосам. А ее зеленые глаза доверчиво глядели на него.
Камера наполнилась покоем и умиротворением. Подобных моментов в его жизни — раз-два и обчелся. Кто бы мог подумать, что эти мгновения ему подарит женщина, прославившаяся на весь мир своей ненавистью к рыцарям?
Смешно, ей-богу!
— Надеюсь, ты получишь свою свободу, Ровена, — прошептал он.
— А я верю, что тебя не повесят. Он рассмеялся:
— Можешь не волноваться. Мои люди не допустят этого.
— И что же они сделают?
— Если ничего другого не останется, они ворвутся сюда и освободят меня силой.
При мысли о его побеге глаза Ровены подернулись дымкой.
— И куда вы направитесь?
— Понятия не имею. Мы живем, что твои цыгане, зарабатываем на жизнь на турнирах в качестве вольных участников.
— Да, вот она — настоящая свобода, — печально вздохнула Ровена. — Как бы мне хотелось испытать, что это такое!
— Тогда поедем с нами.
Она заглянула ему в глаза. И в этом взгляде отразились все ее мечты и надежды.
— Ты искушаешь меня, Страйдер, лорд Блэкмор, пытаешься толкнуть на еще большее безрассудство. Но я не могу оставить свой дом, как бы мне этого ни хотелось. Дядюшку разобьет паралич, если я исчезну. Он еще не совсем оправился после моего последнего побега, а я всего лишь удрала к своей кузине Камилле в Нормандию. — Ровена покачала головой. — Если у меня и хватит мужества совершить очередной побег, что ты будешь делать с такой, как я?
— О, я могу придумать сотни всяких приятных вещей, которыми мне хотелось бы заняться с тобой, — одарил он ее озорной улыбкой.
— Я серьезно! — тут же вспыхнула она. — И я.
Она задумалась, и он заметил, как на ее лице появляется тревожное выражение.
— Уехать легко, правда ведь? Взять лютню да немного одежды и сбежать. Но все не так просто. У моего дяди нет наследников, и я уверена, что Генрих не замедлит конфисковать наши земли и передать их другому.
— Это точно. Ровена вздохнула.
— Так что выхода у меня нет, так ведь? И в конце концов мне придется-таки выйти замуж.
— Выход всегда есть. Мы можем дать Генриху то, чего он так жаждет. Заключим между собой брак и станем свободными.
— Твое предложение невозможно, — раздраженно бросила она.
— Конечно, но оно не лишено здравого смысла. Ты сможешь заняться музыкой, а большинство моих воздыхательниц разбежится. Они ведь преследуют меня с одной единственной целью: занять место графини Блэкмор.
— Неужели ты и впрямь этого хочешь? Оставить свою жену дома в полном одиночестве и уехать скитаться по свету?
— Рано или поздно нам обоим придется выбрать себе супругов, Ровена. Ни мне, ни тебе этой судьбы не избежать.
Ровена немного подумала над его словами. В этом случае дядя действительно оставит ее в покое, и она сможет открыть свою школу.
— А как же любовь? — прошептала она.
— А что с ней?
— Неужели тебе не хочется влюбиться? Почувствовать, как стрела Амура вонзается в сердце, вселяя надежду и даря обещания? Замирать от желания всякий раз, как только вспомнишь, что дома тебя ждет жена?
Страйдер презрительно фыркнул:
— Что за чушь ты несешь? Такой любви просто не существует. Любовь — всего лишь слово, которое приклеили к обязанностям, дабы было проще нести свой крест.
Она насупилась, услышав эти слова. Неужели он и впрямь так считает?
— Значит, Кит для тебя всего лишь обязанность? И Братство тоже?
Он отвернулся.
— Я дорожу ими, не отрицаю, но принесенную тебе клятву я тоже буду хранить.
— Нет, Страйдер. — Она потянулась и взяла его за подбородок, заставив поглядеть ей в глаза. — Я говорю не о том, будешь ты хранить свою клятву или нет. Совсем не о том. Я говорю о той невиданной страсти, которую несет с собой любовь. Я хочу от мужа той же идущей от самого сердца преданности, которая вынуждает тебя сбивать с ног любого, кто ставит под вопрос мужское достоинство Кита. Мне нужна не только верность мужа. Я хочу получить его сердце. Чтобы он сгорал от желания, когда меня нет рядом, и я тоже. Мне нужно, чтобы сердце мое сжималось от боли при мысли, что нам придется расстаться, пусть даже на время.
— В жизни и так много боли, — скривился он. — Зачем нужна еще одна?
— Потому что настоящая любовь — это не боль. Она прекрасна. Она делает нас лучше. Заставляет стать чище.
— Ха! Если любовь настолько прекрасна, почему же ты никогда не испытывала ее? И я тоже? Такой любви не существует. Ее придумали мужчины, дабы заставить чужих жен предать своих мужей и отдаться им.
Возможно, некоторые мужчины действительно играют с женскими сердцами. Но далеко не все. Она верила в настоящую любовь.
— Любовь твоего отца к твоей матери переходила все разумные границы. Ты же сам говорил.
— Мой отец был дурак. И себя погубил, и ее. Если это и есть любовь, что ж, ищи ее. У меня нет желания втыкать в тебя меч, а в себя и подавно.
— А как же твой друг, Саймон Рейвенсвуд? Разве он не сумел найти свою любовь?
Он помедлил с секунду.
— Они совсем недавно поженились. Рано пока говорить, что это: настоящая любовь или элементарное увлечение.
Ровена стиснула зубы и легонько толкнула его в плечо:
— Страйдер Блэкмор, любовь существует, и я выйду замуж только по любви.
— А если король прикажет?
Ровена замерла. Временами на Генриха действительно находит, и он вполне может отдать такой приказ. Король имеет право сводить вместе людей, если того требуют интересы короны.
Она умрет, если Генрих заставит ее выйти за такого, как Сирил.
— Выходи за меня, Ровена, — настаивал Страйдер. — Великой любви я тебе предложить не могу, но зато Генрих не сможет связать тебя с человеком, который будет относиться к тебе без должного уважения и заботы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35