Вам понятно это выражение?
Буров выругался матом.
Холлис и Айлеви усадили Лизу на заднее сиденье одной из машин. На прощанье Сэм сказал Бурову:
– Я все-таки жду завтра вашего звонка по поводу Додсона.
«Волги» скрылись из виду так же стремительно, как и появились несколько минут назад.
Лиза дрожащей рукой прикурила сигарету.
– Боже, неужели все позади? – вздохнула она.
Айлеви повернулся к Холлису и заметил:
– Двинуть в морду полковнику КГБ... Не думаю, что это было правильное решение.
– Это произошло само собой, Сэз.
– Это за Бреннана, верно, полковник? – спросил водитель.
– Половина за Бреннана, половина – от меня лично.
– Лучше избегать физического насилия. Теперь, при первой возможности, он сломает вам челюсть, Сэм.
– Если у него появится такая возможность, значит, я заслуживаю сломанной челюсти.
– Они начали избивать нас. Мы имели право защищаться, Сэз, – вспылила Лиза.
– Нет, здесь вы не имели на это права! – сказал он. – Но я так и не понял... что вы там натворили...
– Я двинула этого жирного Виктора в пах.
– Здорово вы его, мисс Родз! – одобрительно кивнул водитель.
Айлеви пожал плечами.
– Держу пари, что в какой-то момент вы решили, что я позволю им затащить вас к себе.
– Полагаю, вы излишне медлили, – сказал Холлис. – Я ожидал, что вы появитесь раньше.
– Так это все было запланировано? – возмутилась Лиза.
Ее реплика осталась без ответа.
– Теперь я убежден, Сэз, что Буров – главный игрок.
– Я не узнал его, но просмотрю наши «фотки». Что вам удалось разузнать, полковник?
– Только то, что стоит лишь упомянуть «Школу обаяния миссис Ивановой», как тебя тут же упекут в тюрьму.
– Интересно...
– Я понял, Сэз, что эти люди доведены до предела, если они рискнули похитить двух американцев со статусом дипломатической неприкосновенности, не говоря уже об убийстве.
– Да, отчаянные ребята. Они нарушают правила, значит и мы можем их нарушать. Нам нужно скорее раскрутить это дело, прежде чем нас выпрут из страны или просто прикончат.
– Обнародовав это, мы хоть немного прикроем себя, – заметил Холлис.
– Да, но из Вашингтона пришло распоряжение разобраться с этим без шума.
– Разобраться с чем? – спросила Лиза.
– С возвращением на родину майора Джека Додсона, – ответил Айлеви.
– А что если он не захочет возвращаться? Буров уверяет, что он перебежчик.
– Нам самим следует поговорить с ним, – сказал Холлис.
Они подъехали к воротам посольства. Неподалеку, как всегда, дежурила серая кагэбэшная «волга», а рядом с ней три «форда».
– Мы в полной боевой готовности, – отметил Сэз.
Глава 18
Холлис, Айлеви и Лиза стояли в холле канцелярии.
– Пойдемте выпьем, – предложила Лиза. – Сейчас мне это просто необходимо.
– Мне нужно еще кое-что успеть сделать сегодня вечером. До завтра. – Сэз повернулся и направился к лифту.
– А ты? У тебя тоже есть срочные дела, Сэм?
– Нет. Я пропущу стаканчик.
– Чего-нибудь покрепче? – улыбнулась она.
– Пожалуй.
Они прошли к жилому блоку и поднялись в Лизину квартиру.
– Чем тебя угостить?
– Скотчем без льда.
Лиза приготовила напитки.
Холлис осмотрелся вокруг. Квартира была современной, гостиная совмещена со столовой, а за ними находилась небольшая кухонька. Спальня на втором этаже. Мебель, как и в большинстве посольских квартир, – финская. Типичная квартирка американского государственного служащего среднего ранга, но ей мог бы позавидовать любой крупный советский чиновник.
Лиза протянула Сэму стакан и произнесла тост:
– За хорошо проведенное время. – Они выпили. – Не возражаешь, если я поставлю музыку Рахманинова?
– Не имею ничего против. А что это за икона на стене? Подлинник?
– Да. Это икона моей бабушки. У меня еще возникнут трудности, когда потребуется вывезти ее из страны назад.
– Я помешу ее в дипломатический багаж.
– Правда, Сэм? Спасибо тебе огромное. Почему-то у меня возникает такое чувство, Сэм, что мое пребывание здесь подходит к концу. Ведь тут оказался не только Додсон. Их же сотни, не так ли?
Лиза устроилась на диванчике, и Холлис присел с краю. Он долго смотрел на нее и наконец ответил:
– Возможно, я чересчур разговорился тогда.
– Я не болтаю о том, что ты рассказал мне. Разве вы с Сэзом не обмениваетесь информацией?
– Мы ею торгуем друг с другом. В нашем деле ничего нельзя добиться даром. Все это, конечно, мелочно, однако подобная конкуренция вполне в американском духе.
– Однако ты делаешь успехи.
– Да. Но при этом он – мой друг.
– Мне бы так хотелось, чтобы мы перестали выделять адреналин при виде красных звезд, звезды Давида или чего бы там ни было. Но мы как дворняжки профессора Павлова, Сэм. Они заставляют нас возбуждаться, чуть ли не сексуально...
– Кто это они?
– Они – это те, кем мы будем через двадцать лет. А сейчас мы проходим курс обучения.
– Ты можешь стать кем-нибудь еще.
– Другой?
– Разумеется. Налей-ка мне на этот раз побольше.
Она налила ему тройную порцию виски и подсела поближе.
– Могу я тебе кое в чем признаться? Я чертовски испугалась в Лефортове. И это уже во второй раз.
– Завтра вечером мы пойдем в кино. Будут показывать «Рембо».
Она рассмеялась.
– А помнишь, как русский парнишка влез на стену, пробрался в наш кинотеатр и посмотрел весь фильм, прежде чем его обнаружили.
– Помню. Посол тогда снес башку кое-кому из службы безопасности.
– Мальчишка хотел посмотреть фильм. Какая шла картина?
– "Рокки".
– Когда же этот народ вырвется на свободу, Сэм? Я хочу сказать, им понадобятся двести миллионов таких мальчишек. Когда же это произойдет?
– Наверное, никогда, Лиза.
– Умираю от голода. Мы так и не успели поужинать. Я приготовлю нам сандвичи. Знаешь, Сэм, мне хочется научиться готовить традиционную русскую еду. Однажды я даже сварила рассольник.
– А что это такое?
– Соленый овощной суп.
– Пожалуй, я пойду к себе.
– Нет, останься. Поговори со мной. Не хочу сегодня ночью оставаться одна.
– На территории посольства ты в полной безопасности.
– Знаю. Но мне очень хочется побыть с тобой. Ты вот не помнишь, Сэм, а я ведь была на вечеринке, когда провожали твою жену. Ты знал тогда, что она не вернется?
– Догадался, когда увидел, что она упаковывает абсолютно все.
– Значит, ты разводишься?
– Да. Разве это брак?
– Тебе хочется узнать о Сэзе?
– Только не теперь.
– Ты говорил, что это может оказаться опасным.
– Что именно? – взглянул на нее Холлис.
– То, что светит нам впереди, опасно?
– Да, опасно.
– Ты можешь рассказать мне конкретнее?
У Холлиса мелькнула мысль: что, если Лиза обо всем докладывает Сэзу Айлеви? Но если это правда, значит, он ничего не понимает в людях.
– Если наступит минута, когда тебе захочется бросить это дело, Лиза, просто скажи: «Я ухожу». И больше ничего.
– Я действительно нужна тебе?
– Нам здесь не хватает храбрых энергичных американцев. Я знаю, что это нарушает устав Информационной службы Соединенных Штатов, не говоря уже о правилах Пентагона. Однако отвечу: да, ты мне нужна.
Она кивнула:
– О'кей. И ты получишь меня.
Лиза обняла его и поцеловала, затем нежно пробежала пальцами по затылку и погладила его шрамы.
– Ты мог бы оказаться в «школе обаяния».
– Наверное.
– Но вместо этого ты здесь. Твоя жена – в Лондоне. Грегори Фишер мертв, а майор Додсон – Бог знает где. Чем же все это закончится?
– Не имею представления.
– Когда кончается твоя работа здесь?
– Как решит Пентагон. А твоя?
– Через двадцать месяцев. А теперь, может быть, скорее. Что будем делать, если один из нас уедет раньше другого?
Холлис промолчал, и она сказала:
– Пойдем со мной, милый.
Они поднялись в ее спальню.
– У тебя здесь красиво, – заметил Холлис.
– Ты – всего лишь третий мужчина, поднявшийся сюда.
– Это, конечно, редкая честь. Послушай, ты вообще-то понимаешь, что я почти на двадцать лет старше тебя?
– Те двое тоже были старше на двадцать лет. И что из этого?
Холлис посмотрел на нее. Было в Лизе что-то такое, что очень привлекало его. Она казалась сорванцом, и все же очень женственной, простодушие и бесхитростность сочетались в ней с умом и проницательностью.
– Останься на ночь. Я хочу проснуться рядом с тобой, Сэм. Как в Яблоне.
– Это было бы просто замечательно.
* * *
Зазвонил будильник, и Лиза протянула руку и выключила его.
– Теперь у тебя появилась любимая сторона кровати.
– Где я?
– В Париже. Меня зовут Колетт.
– Рад был познакомиться с вами. – Жалюзи были закрыты, а портьеры плотно задвинуты, таков был порядок. Холлис зажег лампу.
– Раньше меня радовало солнце, по утрам заглядывающее в окно.
Она прижалась к нему, целуя в щеку, и погладила его живот.
– Ты очень ласковая, – сказал он.
– А ты нет, – ответила она.
– Дай мне время.
– Понимаю. – Она встала и направилась в ванную.
На ночном столике зазвонил телефон. Сэм не стал поднимать трубку, но телефон настойчиво продолжал звонить. И вопреки своим правилам Сэм поднял трубку.
– Алло.
– Доброе утро, Сэм, – произнес Сэз Айлеви.
– Доброе утро.
– Мне надо поговорить с вами.
– Тогда позвоните ко мне на квартиру.
– Там никто не отвечает.
– Попробуйте позвонить еще раз.
Айлеви казался раздраженным.
– Мне бы хотелось встретиться с вами в одиннадцать.
– В десять тридцать у меня назначена встреча с двумя полковниками ВВС.
– Она отменена.
– Кем?
– Передайте Лизе, чтобы тоже пришла. На сегодня она освобождена от всех дел. Увидимся в безопасной комнате для офицеров спецслужб. – Айлеви повесил трубку.
– Где ты? – крикнула Лиза из ванной.
– Сейчас я на своей стороне кровати. – Холлис встал.
«Мог бы дождаться, когда я приду в офис, и поговорить», – думал он. Сэм размышлял о жизни в этих стенах. Здесь можно играть в кегли, плавать в бассейне, играть в сквош или каждую неделю смотреть в кинотеатре фильмы. Если вас не привлекало ничего из этого, то можно сойти с ума, как заявила его жена, или ограничиться мелкими нарушениями: внебрачными половыми связями, алкоголем, но чаще всего люди просто уходили в себя. Можно было, правда, проводить время за чтением длинных русских романов или работать по шестнадцать часов в сутки и попытаться узнать побольше об этой стране и народе, как делала Лиза. Но и это скоро приводило к разочарованию и неверию в свои силы.
Лиза вышла из ванной, обернутая в полотенце.
– Кто это звонил?
Холлис откровенно разглядывал ее.
– Я тебя внимательно слушаю.
– Ах да... Звонил Сэз.
– А...
– Он хочет встретиться с нами обоими в одиннадцать. На сегодня у тебя отменены все дела.
– Как ты думаешь, чего они теперь хотят?
– Кто знает?
– У нас неприятности из-за...
– У меня, возможно. Я женат. А ты человек свободный, посему все это тебя не касается.
– Это моя вина, Сэм. Я поступила эгоистично. Ты рискуешь большим, чем я.
Они смотрели друг на друга, и оба не скрывали своего желания.
– Давай-ка лучше успеем еще кое-что на полной скорости, летчик, – предложила она.
Глава 19
На этот раз они сидели в безопасной комнате для офицеров, поскольку в другой такой же комнате посол сейчас встречался с людьми из Вашингтона, только что прилетевшими в Союз. Видимо, состояние дел достигло критической точки. Все сотрудники посольства уже поняли, что происходит что-то экстраординарное.
Бреннана самолетом отправили на лечение в Лондон, а ночью у посольства дежурили «форды» и кагэбэшные «волги».
Чарлз Бенкс откашлялся, взглянул на Холлиса, затем на Лизу и начал:
– Полковник Холлис, мисс Родз, для меня весьма неприятной является обязанность сообщить вам, что советские власти обратились с официальной жалобой касательно вас обоих. Детали неважны. Однако вас обоих объявили персонами нон грата. В вашем распоряжении пять дней для того, чтобы привести все свои дела в порядок и покинуть страну. Вы улетаете в понедельник до полудня.
– Это нечестно. Нечестно, Чарлз, – не выдержала Лиза.
Бенкс проигнорировал ее слова и продолжал: – Как вам, наверное, известно, за последнее время советско-американские отношения значительно улучшились. Нашему правительству не хотелось бы свести на нет усилия, приложенные для этого с обеих сторон. Кроме того, Белый дом обеспокоен возможностью возникновения нового советско-китайского альянса, если наши отношения с Кремлем вновь обернутся политикой «холодной войны».
– Ни я, ни Сэм не намеревались нарушать мировой баланс сил! – воскликнула Лиза.
– Нам не до шуток, мисс Родз.
– Я не идиотка, Чарлз, – резко ответила она. – И не собираюсь изменять своим принципам в угоду моему руководству. Убийство есть убийство. И в стране находится американский военнопленный, который сейчас в беде. Если я не могу ничего предпринять в связи с этим и вы тоже, мне остается подать в отставку и обнародовать эту информацию.
– Благодарю вас за ваши заботы, мисс Родз. Но, пожалуйста, поймите, что вас выставляют отсюда не Штаты. Этого требует МИД СССР. Нам же от вас не нужно ни сотрудничества, ни ухода в отставку, вообще ничего. Вы просто упакуете свои вещи и покинете эту страну. И вы не станете предавать огласке эти сведения. Обещаю, что ни в вашем личном досье, ни в досье мистера Холлиса не будет ничего, подрывающего ваш авторитет. Между прочим, вам, Сэм, в ближайшие дни будет присвоено звание генерала. Вам обоим дается тридцать дней отпуска. Затем вы получите новые назначения, которые положительно повлияют на вашу карьеру.
– Нам бы хотелось получить такое назначение, чтобы работать вместе, – сказала Лиза.
Бенкс вопросительно посмотрел на Айлеви, но тот промолчал.
– Это невозможно.
– Почему?
– Из соображений безопасности. – Он многозначительно посмотрел на часы. – Мне пора идти. Мистер Айлеви кратко изложит вам подробности вашего отъезда. – Затем более мягко добавил: – Что касается лично меня, то мне очень жаль, что вы оба уезжаете. Вы очень ценные сотрудники в нашей миссии. Итак, Сэм, Лиза, желаю вам удачи. – С этими словами Бенкс вышел.
Айлеви подошел к бару и налил всем водки с охлажденным апельсиновым соком. На стол поставил поднос с печеньем, пирожными, тостами, маслом и икрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57